Джин Флей - Чудачка, стоящая внимания

• Название: Чудачка, стоящая внимания
• Автор: Джин Флей
• Жанр: Современные любовные романы

---

Я добралась бы благополучно, если бы не страх, который внезапно напал на меня, мне померещился подозрительный шорох и писк. Я рванула, не разбирая дороги, на что-то наступила и полетела, и поняла, что значит искры из глаз от боли. Это как у меня сейчас. Все бы ничего, но нога! Я не могу встать и шевельнуть ею. Неужели сломала?! Я осталась сидеть в надежде, что боль поутихнет и смогу как-нибудь дойти, но она и не думала утихать. Я осторожно ощупала ступню и заплакала, потому что она была неестественно вывернута. Ну вот, доигралась! Фантазия у меня всегда рада стараться и услужливо набросала ближайшее будущее: два здоровенных санитара держат меня под белые руки, а седенький профессор громыхает зубастой двуручной пилой, потом они все стоят на высоком крыльце, машут мне платочками, а я бойко ковыляю на костылях. Ну что за дура, ей богу! Слезы у меня тут же высохли от досады, и я поползла к двери. Открыла ее и выбралась на площадку. Но по лестнице мне все равно никак не спуститься. Я ждала, но никто не появлялся, а кричать не хотелось, однако не век же мне так сидеть горемычной. Я разулась и с первого раза попала в металлическое чучело, рыцарь неодобрительно звякнул, но как-то не очень гневно и звонко, второй раз получилось значительно лучше и появился Жорж, осторожно выглядывающий из-за угла в надежде Билли зацапать.

– Жорж! – позвала я.

– Лиз, вы чего там сидите? – удивленно спросил он.

– Я не могу спуститься, у меня что-то с ногой сделалось.

– Ах ты, господи! Я сейчас хозяина позову.

Корсан примчался тотчас, очень встревоженный.

– Я, кажется, ее сломала, – виновато улыбнулась я, успокаивая его.

Он взял меня на руки, отнес в мою комнату и там осмотрел.

– К счастью, это всего лишь вывих. Вам сейчас будет больно, но придется потерпеть.

Он приказал Жоржу покрепче вцепиться в меня и дернул.

Я вскрикнула. Никто бы на моем месте не удержался. У меня из глаз не то что искры посыпались, а и слезы, причем крупные, как горох.

– Ну, ну, милая леди, боль сейчас пройдет.

Да-а, ему легко говорить, нога-то не его.

– Ой, нет, не трогайте больше! – вскричала я.

– Я не буду, но попробуйте сами шевельнуть ступней.

Я попробовала. Больно, но терпеть можно. И хотела встать, но Корсан не разрешил.

– Сейчас это делать не следует. У вас растяжение, и вам придется обходиться одной ногой несколько дней.

Жорж принес бинт, и Корсан забинтовал мне пострадавшую.

– Ловко вы это! – похвалила я его умелые руки.

– Была кое-какая практика. А теперь, милая леди, расскажите, как это вас угораздило.

– Просто фонарь погас, потом мыши померещились, я на что-то наступила, ну и вот, – я вздохнула.

– И какая нелегкая вас туда понесла?

– Ну там же интересно! Пыль веков осела!

– Вы, наверно, в детстве были очень послушной, тихой маленькой девочкой.

– Да, откуда вы знаете?

– Догадался, потому что сейчас вы наверстываете упущенное.

– Вы думаете, это плохо? – забеспокоилась я.

– Нет, но сейчас вас уже нельзя поставить в угол и лишить сладкого за ваши проделки.

– И не надо. Кстати, а что вы думаете о портрете?

– Он очень не плох.

– Правда?! – обрадовалась я.

– Увы.

– Почему?

– Для хорошенькой женщины талант – преступление, она тогда забывает о своем главном предназначении.

– О каком?

– Одно в вас хорошо, милая леди, догадливостью вы не отличаетесь.

– Говорите уж прямо, что я глупа как пробка.

– Ну я бы не был так категоричен.

– Я вас больше не задерживаю. Не вижу, чего ради вы тратите на меня свое время?

– И тем не менее я задержусь здесь, когда вы сердитесь, то становитесь неотразимой.

– Вы сейчас сказали, как Энтони, мы всегда с ним ссорились.

– А со Стивом?

– Нет, за все время мы поссорились только два раза.

– Из-за чего?

– Ну это не существенно, я опять наболтала вам много лишнего.

– Вы мне не хотите сказать?

– Нет.

– Но я уже знаю, он ревновал вас. И было за что?

– Нет, не было.

– Не лгите, я уже говорил, что вы это не умеете.

– Это не то, что вы думаете.

– А что же я думаю?

– Ну что я изменяла ему.

– А разве нет?

– Представьте себе!

– Вы меня разочаровали, ну да ладно, пора обедать. Я вас понесу, милая леди, и не возражайте, не поможет, но прежде вам надо переодеться и смыть пыль веков.

Он отнес меня в ванную и поддерживал, пока я мыла лицо и руки, потом вернул обратно и велел переодеваться в платье, которое достал, и добавил:

– Не стесняйтесь, я отвернусь.

Я успела одернуть юбку, когда он повернулся.

– Вы готовы?

Я кивнула.

Опасения мои не сбылись: после обеда он принес меня в мою комнату и откланялся, но перед уходом сказал, что через два часа вернется и заберет на прогулку. И на том спасибо. Я немного поскакала на одной ноге, но очень-то не разбежишься, устала, забралась в кресло и уснула.

Проснулась я у Корсана на руках.

– Эй, милая леди, не вырывайтесь так яростно. Вы забыли, пока спали, что вы теперь одноногая леди. Я не причиню вам зла, я просто хочу покатать вас. Вам это будет полезно.

– Вы должны были разбудить меня.

– Зачем?

– Так положено, и потом, вы напугали меня и могли выронить.

– Это исключено, свою драгоценную ношу я удержу в любом случае, даже если она брыкается, как упрямая ослица.

– Несите меня обратно!

– Почему?

– Раз я ослица, то не хочу обременять вас заботами о моей персоне.

– Но я сам не прочь обремениться, держать в своих руках хорошенькую рассерженную персону – занятие заманчивое, но рискованное. Заманчивое понятно почему, а рискованное – потому что можно прислушаться к нашептыванию дьявола и заложить ему душу ради вашей благосклонности, но не беспокойтесь, я не поддамся на уговоры этой канальи.

– Вы в этом уверены?

– Да.

– Жаль, а я видела вашу фотографию и Сессилии тоже.

– Где вы ее раздобыли?

– На чердаке, там один альбом нашелся.

– Черт, забыл, надо будет сжечь.

– О, что вы, не надо!

Пока я ругала себя за длинный язык, Корсан взлетел на вороного и посадил меня перед собой. Некоторое время мы ехали молча, наконец я решилась и спросила:

– Вы сердитесь?

– Нет.

Я повернулась: если бы не эта складка на лбу, это могло бы сойти за правду.

– Что вы меня разглядываете, как картину? Очень я изменился с тех пор?

– Нет, то есть да.

– Ответ интересный.

– Ну когда вы меня несли, вы были почти прежним, а сейчас другой.

– Чем же другой? Если даже мой шрам вас не смущает.

– Вот этим.

Я провела пальцем по сердитой складке на лбу. Но вместо того, чтобы разгладиться, как я хотела, она углубилась, и вообще их стало две.

– Я больше не буду.

– Да уж, милая леди, вы меня провоцируете. Оставим живых в покое, эта публика ненадежная, а поговорим лучше о мертвых. Что вы думаете о юном Корсане и его невесте?

– Они были похожи и созданы друг для друга, оба красивые и не от мира сего. И ужасно жаль их, и грустно. Вы, должно быть, до сих пор любите Сессилию.

– Почему я должен любить ее?

– Потому что ее нельзя не любить, она трогательно хороша.

– Но вы путаете, человек, который любил эту девушку, умер пятнадцать лет назад, я уже не способен на такой безумный риск.

– Жаль.

– Почему?

– Вы лишите себя счастья.

– Наоборот, я уберегу себя от несчастья.

– Но если бы вы полюбили кого-нибудь, то вы бы всех простили.

– В том числе вашего мужа?

– Да.

– И значит, отпустил вас к нему?

– Ага.

– Ну, милая леди, вы так бесхитростно корыстны, что я так же прямо заявляю: я не отпущу вас.

– И вы не передумаете?

– Нет, откуда у вас появилась такая странная идея?

– Вы изменились, вы не такой злодей, как были.

– Ошибаетесь, тот же самый, и сейчас я вам докажу.

Он повернул мою голову к себе и поцеловал. Но глаза! Я успела увидеть их выражение, оно было как у Стива, когда он целовал меня. Да! Да!

Я не знаю, как мы не свалились, когда услышали аплодисменты и голос:

– Браво, сеньоры, вы побили мировой рекорд по продолжительности.

Это сказал худенький, какой-то верткий человек, весь увешанный фотоаппаратами. Он успел сделать несколько наших снимков, прежде чем Корсан сказал ему:

– По какому праву вы шляетесь в моих владениях?

– О, прошу прощения, я не знал, я здесь проездом, турист.

Корсан направил вороного прямо на него, незнакомец отступал скорее от грозного Корсана, чем от его лошади.

– Отдайте пленку, – голосом, от которого мне стало не по себе, приказал Корсан.

Незнакомец как загипнотизированный разрядил свой аппарат, с поклоном передал пленку и бросился наутек.

– Почему вы улыбаетесь?

Я вздрогнула, этот вопрос застал меня врасплох, и я не удержалась:

– Потому что в вашей крепости существуют бреши.