Дмитрий Калюжный - О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе

• Название: О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе
• Автор: Дмитрий Калюжный
• Жанр: Публицистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-020642-9, 5-271-07735-7, 5-9578-0378-2

В своей новой книге С.Валянский и Д.Калюжный пишут, что в силу своих климатических условий и географического положения Россия развивается скачкообразно, «рывками». Она то отстает от других государств, то опережает их. В начале 90-х годов XX века к власти в России пришли люди, отринувшие ее историю, многовековые традиции. Завладев путем хищнической приватизации ее богатствами, они втягивают страну в «мировой рынок». Как считают авторы, в результате реформирования, проводимого правящей «элитой», некогда передовая держава превращается в нищую периферию западного мира.

---

А вот после того рывка действительно стали отставать, – но не из-за «ига», а потому что ход истории у нас такой.

Ещё до воцарения Петра начались перемены, предвещавшие новый мобилизационный этап и рывок. Несколько лет безрезультатно шла война с Турцией. Внутри страны происходили постоянные волнения, – по сути, шел процесс «подбора» личности, которая могла бы возглавить рывок. При царе Федоре Алексеевиче (1661—1682) отменили местничество, сожгли разрядные книги. На первое место стали выдвигаться люди, знаменитые не происхождением и должностями предков, а личными заслугами.

27 апреля 1682 года царь Федор умер. Остались его братья – Иван от брака царя Алексея Михайловича с Марией Ильиничной Милославской, и Пётр, от второго брака с Натальей Кирилловной Нарышкиной, а также семь сестер, в том числе Софья, дочь Милославской. Царем провозгласили Петра. По его малолетству (ему было 10 лет) правила мать и родственники. 15 мая стрельцы подняли мятеж против боярского правления, злоупотреблений и поборов начальства: убивали бояр, требовали смерти Нарышкиных и воцарения старшего брата Ивана (16 лет).

Власть перешла, с одной стороны, к главе Стрелецкого приказа князю Хованскому и его сыну, с другой, – к царевне Софье и ее любовнику князю В.В. Голицыну.

Голицын вводил в царском окружении европейские порядки, приглашал иностранных специалистов, вообще поддерживал так называемых «немцев». А Хованский выдвинул лозунг «за старую веру» и добивался, как полагают, избрания его царем. Но Дума провозгласила царями обоих братьев Романовых, регентшей – Софью.

В это время Пётр уже увлекался «потешными» полками и строительством кораблей в Преображенском, то есть отрабатывал свою будущую военную реформу. После попытки Софьи узурпировать власть (в решительный момент стрельцы Софью не поддержали и перешли на сторону Петра) он велел сестре удалиться в Новодевичий монастырь, и стал править вместе с Иваном. Болезненный Иван государственными делами не занимался; он умер в 1696 году.

В начале правления Пётр умножил свои «потешные» полки, плавал по Белому морю. Там он утвердился в мысли овладеть Балтикой. Но сначала требовалось решить вопрос об Азове – война с Турцией, начатая Софьей в 1686 году, еще не завершилась. Азов казался ему наиболее доступным пунктом, но турки при осаде получали все необходимое по морю, и для взятия морской крепости требовался флот. Мобилизационная экономика, как оно и должно быть, началась с выполнения военного заказа. В руководстве во множестве появились новые люди.

В Воронеже построили мелкие суда – 23 галеры, и большой корабль «Апостол Пётр». Весной 1696 года под командой Ф.Я. Лефорта они по Дону спустились к Азову; турецкий флот сожгли казаки. Сухопутное войско воеводы А.С. Шеина осадило Азов с суши, и через два месяца крепость сдалась.

Для создания флота на Азовском море бояр, дворян, духовенство и посадских людей объединили в «кумпанства», которые должны были построить 52 судна, а шестьдесят молодых знатных людей послали в Европу изучать корабельное дело.

Последовавшая вскоре поездка за границу убедила Петра в значении Балтики как прямого пути на Запад, – но берега Балтийского моря принадлежали Швеции. Для борьбы с ней Пётр заключил союз с Речью Посполитой (Польшей) и Данией. Северную войну со Швецией начали саксонские войска польского короля Августа II (он был еще и саксонским курфюрстом). В 1700 году они вступили в Ливонию. Датчане вторглись в Голштинию и изгнали герцога, союзника Швеции. Август II осадил Ригу, 35 тыс. русских – Нарву.

Но молодой шведский король Кард XII быстро разбил Данию, заключил с ней мир и двинул войска на помощь Нарве. Русская армия не ждала нападения и была плохо обучена. Удар 8 тысяч шведов вызвал панику, иностранные офицеры сдались в плен. Только Семеновский и Преображенский «потешные» полки устояли и выговорили условие отступить с оружием. Шведы выпустили медаль с изображением плачущего Петра, и обратились против Польши, а Россия получила передышку.

Под Нарвой Россия потеряла всю артиллерию; взамен отлили за год 300 пушек из колоколов, и обучили две новые армии. Первая дважды разбила врага в Лифляндии, а потом присоединилась ко второй, которая направилась к устью Невы. Затем в октябре 1702 года взяли крепость Нотебург (Орешек), а это был ключ к морю, и Пётр переименовал крепость в Шлиссельбург (Ключ-город). 1 мая 1703 года взяли крепость Ниеншанц в устье Невы и вблизи нее, на Заячьем острове, 16 мая 1703 года заложили Санкт-Петербург.

До Петра I в России отсутствовала единая военная организация, переход к регулярной армии происходил постепенно. Петр, распустив в 1698 году стрелецкие полки, создал регулярную армию на основе полков «нового строя» и «потешных полков». Были унифицированы форма и вооружение; в 1705 году ввели систему рекрутских наборов. Солдат и матросов набирали из крестьян и посадских (одного человека от 20 дворов), а офицерский корпус комплектовался из дворян, причём в 1714 году Пётр издал указ о производстве в офицеры только тех дворян, кто определённое время служил солдатом в гвардии. Первыми гвардейскими полками стали бывшие потешные Преображенский и Семеновский. В 1698 и 1716 году появились «Уставы воинские», различные наставления по военному делу. Создавались офицерские и унтер-офицерские военные и военно-медицинские школы.

Историки говорят, что «непрерывные войны заставили Россию развивать прежде всего военную промышленность». Нет, и развивать промышленность, и вести войны Россию заставлял геополитический вызов. Страна втянулась в новый рывок, и развитие событий в этот период полностью подтверждает нашу теорию.

Недруги России любят сказки: де, русские бедны, потому что Россия всегда грозила миру своей дубиной. В какой-то степени так оно и есть, но ведь внешние опасности, сопровождавшие нашу страну на протяжении всей ее истории, вовсе не надуманы! Россию просто вынуждали хвататься за дубину. Например, с начала XVII века и по ХХ век включительно, то есть за четыреста лет, мы пережили, если не считать Смутного времени, а до него сожжения Москвы Девлет-Гиреем (1571), следующие крупные столкновения:

Войны с Польшей – за Смоленск, Полоцк и Псков, а отнюдь не за Варшаву или Краков;

Войну со Швецией: ее войска были разбиты у Полтавы, а совсем не у Стокгольма;

Войну с Францией, которая была решена у Бородина и Березины через сожжение Москвы, – а не у Нанси или Парижа;

Крымскую войну с европейскими странами, которая велась в Крыму, а не в Нормандии или Лангедоке.

Мы также пережили первое германское нашествие в 1914—1918, и второе германское нашествие в 1941—1945 годах.

Но войны были и раньше! С 1055 года по 1462 Сергей Соловьев насчитывает 245 известий о нашествиях на Русь и о внешних столкновениях, что дает в среднем по одному почти на каждые год-два.

Чисто завоевательные войны вела, естественно, и Россия, – как вели их все страны. Поход Ермака был, конечно, завоевательным походом ради выхода к океану. Но применять силу против Польши нам пришлось потому, что 700 лет подряд она проводила интервенции против нас. Мы были вынуждены силой преодолевать 140-летнюю блокаду России со стороны Польши, Швеции и Ливонского Ордена (1551—1703), блокаду сознательную и планомерную, ведшуюся ради лишения России всякого соприкосновения с Западом. Пришлось вооруженной рукой ликвидировать блокаду России на берегах Черного моря, блокаду, длившуюся триста сорок лет (1475—1812) и дополненную налетами крымчаков на русскую землю, а ведь они нападали ради похищения людей для работорговли.

При Петре был создан военно-промышленный комплекс, и что интересно, при советской власти (когда происходил наш очередной, «индустриальный» рывок) Петра называли первым большевиком. Почему же так схожи разные исторические эпохи? Да потому, что развитие страны имеет свои закономерности. Не надо искать причину в сходстве характеров первых лиц.

При Петре расширили и переоборудовали старые тульские заводы; новые оружейные заводы построили в Петербурге и Сестрорецке, железоделательные – в Олонецком крае. Центром металлургии стал Урал, где возник целый промышленный район (заводы Н.А. Демидова). В Забайкалье началась работа на серебряных рудниках; в Нерчинске в 1704 году построили серебряноплавильный завод. К 1724 году тульские заводы выпускали 15 тысяч ружей и тысячу пистолетов в год. Всего в 1700—1725 годах возникло около 200 мануфактур; их продукция шла в основном на военные нужды.

С 1712 года Россия перестала ввозить оружие.

С военными заказами связано и открытие полотняных и суконных фабрик. Создавались новые отрасли фабричного производства: шелковая и кожевенная, бумажная и шляпная, ковровая, цементная, сахарная, обойная. Военные потребности тянули за собой всю экономику и общественную жизнь.

Поощрялась частная инициатива и предпринимательство, правительство давало фабрикантам кредиты. Петр продолжал политику протекционизма. Например, запретил ввозить заграничные чулки, дабы обеспечить сбыт Московской чулочной фабрике. Для иностранных товаров, которые могли производиться в России, вводились высокие пошлины (до 40% в валюте).