Сергей Лукьяненко - Звёзды — холодные игрушки

• Название: Звёзды — холодные игрушки
• Автор: Сергей Лукьяненко
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-237-00345-1 (1997 - 5-7921-0170-1, 5-7841-0718-6), 5-17-007504-9

Полеты к звездам и встреча с иными цивилизациями оказались совсем не похожи на то, какими их описывали фантасты. Земляне опоздали — Галактика уже поделена между Сильными расами, другим же, более молодым цивилизациям отведена роль винтиков в этой сложной и одновременно простой структуре межзвездного сообщества — они могут делать только то, что у них получается лучше других, и не замахиваться на большее. И люди были вынуждены смириться с участью космических извозчиков, потому что их корабли — примитивные ракеты, шаттлы, челноки — оказались самыми быстрыми кораблями в Галактике. Оказалось, что только люди могут выжить в момент «джампа» — моментального прыжка на расстояние в несколько световых лет. Однако смирится ли человечество со столь незавидной ролью, удовлетворится ли оно торговлей космическими безделушками — или все же попытается найти свой путь и встать вровень с Сильными?..

---

Итак, кто мы в Галактической Семье? Дети — или пасынки?

Если проводить аналогии с человеческим обществом далее, то можно привести такой пример. Родители вправе направлять развитие своих детей в том направлении, которое представляется им перспективным. Мы помогаем пареньку с абсолютных слухом стать музыкантом, а девочку с хорошей пластикой может ждать карьера балерины. Мы вправе — это наши дети, и нам обычно виднее, какой путь принесет им больший успех в жизни.

Но Сильные расы — не наши родители. И роль космических извозчиков, навязанная нам три десятилетия назад не является мечтой человечества.

Что мы скажем о человеческой семье, которая берет на воспитание беспомощных детей, исходя из своих потребностей? Как отнесемся к людям, которые воспитывают физически крепкого мальчика лесорубом, гибкого и худощавого — трубочистом… и без всякой возможности выбрать свой жизненный путь? Основой человеческой цивилизации всегда была гибкость и универсальность, причем не только в масштабах общества, но и на уровне отдельной личности. Сейчас мы помещены на прокрустово ложе. Еще живы те, кто не мечтал о таком будущем человечества, которое нам навязали. Но сменится одно-два поколения — и процесс станет необратимым. В психологии людей надолго, если не навсегда закрепится предписанная Сильными расами роль…»

Я захлопнул и отложил книгу. Вслушался — точно, сверху доносились неясные звуки, дед проснулся.

Любит он проводить ассоциации. И ведь всегда меня учил — «Не верь сравнениям! Не верь лживым аналогиям! Они говорят лишь о личности автора, но никогда — о сути разговора!» А сам ими не брезгует. Во всяком случае, в массовых изданиях, вроде «Места под звездами».

— Петя! — послышалось сверху. — Ты встал?

Когда я поднялся в комнату деда, он заканчивал разговаривать по телефону:

— Да, Машенька… Спасибо, золотко. Зверобой? Захвати, конечно! Ты у меня мастерица травку собирать… И душицу возьми. И болиголов…

Дед покосился на меня, слегка досадливо, словно не ожидал, что я приду так быстро, до окончания разговора. Кивнул на стул и продолжил:

— Бессмертник не собрала? Ой, как жалко-то… Ну хоть страстоцвет? Лапочка… Что бы я без тебя делал. Страстоцвет нам пригодится. Погрузили? Ну, жду. Жду. С Петей познакомлю, наконец. Он тут рядышком сидит. Ну, пока.

Странный был разговор. С неведомой мне Машей дед общался так, словно с любимой внучкой. Вот только не было у меня никаких сестренок, даже двоюродных.

И травами лекарственными дед никогда не увлекался, и к цветам был почти равнодушен. Похоже, разговор шел намеками, кодом, понятным лишь двоим. Особенно последняя фраза, про то, что я сижу рядом, настораживала. Словно дед давал понять: «не могу говорить свободно…»

Опустив трубку на рычаг дед с минуту молчал. Потом произнес:

— Это аспирантка из моего питерского центра. Очень талантливая девочка. Гениальная, не побоюсь этого слова… в своей области, конечно.

— В фитотерапии? — съехидничал я.

— Можно сказать и так, — дед вздохнул. — Петя, вечером у нас будет серьезный разговор. Очень серьезный. Маша приедет после обеда… вам давно стоит познакомится.

Господи, может дед меня женить надумал?

— Увы, нам не до дел матримониальных… — дед, по своему обыкновению, угадал ход моих мыслей. — Петя, можешь сейчас съездить в город?

— Да, конечно.

— Купи продуктов. Чего-нибудь вкусненького. Возьми бутылочку хорошего шампанского. Пару бутылочек «Байлейса» и «Адвоката». Икры с полфунта. Три зухра нежирной ветчины. Если найдется беттен хорошей телятины…

Опять началось. Любит дед такие забавы — вываливать одним махом уйму заданий, причем приводя меры веса, размера и качества в разных земных и галактических стандартах. Тренировка памяти… до сих пор помню, как хохотал весь класс, когда я, обалдев от намеченных на «после школы» покупок решил контрольную в системе счисления Хикси…

— Все? — уточнил я, когда дед закончил.

— Да. Деньги у тебя есть?

Я прикинул наличность.

— Хватит. Так что мы собираемся сегодня праздновать?

— Твое чудесное возвращение! — удивился дед.

— Извини, деда, — я смутился. — Конечно. Я побежал?

Дед вздохнул.

— Да. Не забудь залить полный бак, в Москве, передавали, опять перебои с бензином.

Кивнув я вышел из кабинета. Накинул плащ, свистнул Тирана, и вышел под дождь. Гараж у нас стоит очень неудобно, далеко от дома, наверное, рассчитано было на то, что к машине прилагается безропотный и непромокаемый шофер.

Пока я, спрятавшись от дождя под козырек крыши возился с замком, Тиран возбужденно носился вокруг. Надеялся, наверное, что я возьму его с собой. Нет уж. Во-первых сиденье потом оттирать придется, такую грязь развезло. А во-вторых, раз уж ворье в Москве распоясалось, пусть в доме будет надежный охранник.

— Дядя Петя!

Тиран, решивший, что прозевал возможную опасность, зарычал. Я дернул его за ошейник и помахал рукой мальчишке, просунувшемуся через ограду.

— А про вас по телику передавали!

— Ну и как?

— Круто!

Алешка был сыном бизнесмена, не то снимавшего, не то купившего одну из соседних дач. Славный мальчишка.

— А где вы были, дядя Петя?

Словно не знает, хитрец. Уже месяц при встречах интересовался, когда я полечу на Сириус.

— На Хикси-43.

— Сириус?

— Ага, — я наконец-то справился с замком.

— Там камни красивые? — задумчиво поинтересовался Алешка. Я усмехнулся.

— Красивые. Я тебе привез несколько.

— О! — завопил Алешка, подпрыгивая. — Спасибо, дядя Петя! Ни у кого из ребят еще сириусянских камней нет!

Здорово, наверное, собирать в детстве такую коллекцию — маленькие кусочки чужих планет. Брать их на ладонь — и представлять себя отважным первооткрывателем далеких миров. Я вздохнул. Да уж… первооткрывателем… настанет ли день, когда Земля сможет назвать какую-нибудь планету Земля-2?

— Ты забеги попозже, — попросил я. — Мне сейчас в город надо съездить.

Алешка явно огорчился, но постарался виду не показывать.

— Ладно.

— А то садись, прокатишься, — предложил я.

— Не, дела, — мальчишка поднял над оградой руку с огромным сачком. — Охота!

— И много воробьев наловил?

— Ни одного. Пуганные, — Алешка вздохнул. Вряд ли он испытывал недостаток в карманных деньгах, скорее — азарт. — Дядя Петя, а чужие их точно не едят?

— Нет. Инопланетная органика ядовита.

— Какая же она инопланетная?

— Для чужих, балбес!

Алешка хлопнул себя по лбу.

— Летающие животные — огромная редкость в Галактике, как ни странно, — объяснил я. — Их содержат для красоты. В больших вольерах, чтобы могли летать. На самом деле, птицам у чужих получше чем на Земле живется.

— Это здорово, — серьезно сказал мальчишка. — Я не стал бы их ловить на еду. А вы вечером со мной не сыграете? Мне такую игру притащили, там эта… фрукт… фруктальная…

— Фрактальная.

— Да! Плавающая фрактальная графика сверхвысокого разрешения. Во!

— Посмотрим. Если мне дед разрешит телефон занять — сразимся.

Алешка понимающе кивнул — мол, знакомые проблемы… Я махнул ему рукой и пошел заводить машину.

Глава 5

Про бензин дед был прав. Во всяком случае, я заметил, что на московских улицах маловато машин. Вначале я направился прямо к «Елисеевскому», потом вспомнил просьбу Эльзы Шредер. Слава Богу, я по-прежнему был в «трансаэровской» куртке, и письмо терпеливо ждало во внутреннем кармане. Вздохнув, я развернулся, двинулся назад по Огарева и припарковал старенькую «дюжину», которую дед не менял из патриотических соображений, напротив Главпочтамта.

Не верю я в скорость нашей почты. Лучше тут письмо брошу, быстрее дойдет до Франкфурта.

Кинув жетон в счетчик на тротуаре я оплатил стоянку, и побежал к почтамту. Несколько прохожих глянули на меня с легкой заинтересованностью, но, кажется, никто так и не узнал.

Слава — вещь недолгая. Вот если бы я отвел «Спираль» от падения на Москву, то жители бывшей столицы меня бы узнавали долго. А так…

За письмо пришлось еще и доплачивать. Я разменял «спейсбаксы» на рубли, наклеил на конверт две марки по тридцать копеек и бросил письмо в ящик. Привет, господин Шредер, добропорядочный немецкий буржуа. Твоя красавица-жена скучает и шлет приветы.

Брать машину с парковки было глупо. Я прошел через переход и окунулся в пахучее нутро «Елисеевского».

Приятное зрелище — изобилие вкусной еды. Уж на что я равнодушен к гастрономическим изыскам, а какие-то древние инстинкты выплеснули в кровь адреналина и начали нашептывать: «Все! Все — и побольше!»

Борясь с инстинктами я начал обход прилавков. Первым делом на глаза попалась ветчина — нежирная, как просил дед. Я кивнул улыбчивой продавщице, и проделав в уме несложный расчет выпалил: