Анна Малышева - Тело в шляпе

• Название: Тело в шляпе
• Автор: Анна Малышева
• Жанр: Детектив

Анна Жановна Малышева. Тело в шляпе

Убиты владелец крупной компьютерной фирмы и его невеста. Следствие топчется на месте, отметая версию за версией, и капитан отдела по расследованию убийств МУРа Василий Коновалов, которому поручено дело, уже не очень верит в то, что оно может быть раскрыто. Кроме того, следственной бригаде активно «мешает» работать молодая журналистка Александра Митина. Однако именно ее авантюрные, наивные и непрофессиональные действия помогают Коновалову выйти на след убийцы…

---

— Вы сказали, должен был заплатить. То есть не заплатил еще?

— Сразу таких денег у Ивана быть не могло, в любом случае это делается постепенно. Деньги в деле.

— Но свои 75 процентов он получил сразу, а не постепенно.

— А что — продавать по кускам по мере поступления средств, что ли? Сегодня деньги, завтра стулья — не всегда лучший способ расчетов.

— Мог Гарцев покончить с собой, как вы думаете?

— Нет, конечно. С чего? Для него продажа этих акций никакая не трагедия, обычная сделка. К тому же он скоро собирался жениться, так что и здесь все в порядке. Я думаю — несчастный случай, облокотился неудачно, что-то в этом роде. Я был у Ивана дома, там такие низкие перила на балконе…

— И когда вы видели Гарцева в последний раз, он не был ни расстроен, ни угнетен?

— Нет, не был.

— Кстати, когда это было?

Рехвиашвили задумался:

— Точно не помню, дней пять назад примерно. В последний год он в офисе редко бывал.

Рехвиашвили был единственным из обитателей офиса, кто, поговорив с Сашей, немедленно уехал. Остальные демонстрировали просто-таки бешеную готовность поделиться с "сотрудником милиции" наболевшим. И делились почти до девяти вечера. Ничего принципиально нового, правда, они не сообщили. В своих предположениях о причинах смерти хозяина сотрудники фирмы были достаточно единодушны: несчастный случай. Убийство и тем более самоубийство все отвергали с ходу. И Саша чем дальше, тем больше склонялась к тому, чтобы с ними согласиться. И согласилась бы, если бы в офисе ВИНТа неожиданно не появился новый персонаж. Произошло это в тот момент, когда сердобольная Алиса отпаивала Сашу кофеем после трудов праведных в приемной Гарцева-Кусяшкина. Туда-то и влетела милейшая девушка Юля, которая, по счастливой случайности, работала в ВИНТе секретаршей Рехвиашвили. Ее не было в офисе, когда пришла Саша, — по причине посещения зубного врача она ушла с работы раньше.

— Ключи забыла, — сообщила она Алисе, — а вы-то чего здесь делаете? Ночь уже практически.

— Ой, Юля, у нас такая беда, — Алиса опять вооружилась страдальческими интонациями, — Роман Владимирович, разбился!

— О господи! — Юля присела на стул рядом с ними. — Конечно, он был так расстроен сегодня, так огорчен. В таком состоянии вообще нельзя за руль садиться.

— Да нет, не на машине… — начала было объяснять Алиса, но Саша, у которой моментально открылось второе дыхание и охотничий азарт, не дала Алисе договорить.

— Огорчен? Сегодня? Вы его видели?

— Да, здесь. Он с моим начальником ругался, а потом с Иваном Ивановичем.

— С обоими сразу?

— Нет, по очереди. Сначала они ругались в кабинете у Сергея Алексеевича.

— Рехвиашвили?

— Да.

"Интересно, — подумала Саша, — зачем это Сергею Алексеевичу Рехвиашвили потребовалось скрывать от меня факт встречи с покойным Гарцевым? Да и глуповато скрывать то, что они виделись сегодня, а не неделю назад. Он что, не понимает, что свидетелями их встречи с Гарцевым была половина служащих фирмы? Но раз врет, значит, есть причина".

Однако Юля продолжала:

— А потом Роман Владимирович звонил Ивану Ивановичу из приемной — Иван Иваныча сегодня в офисе не было, — обвинял его в чем-то, вроде тот его как-то обманул. Говорил, раз так, то их прежние договоренности не считаются.

— В чем обманул?

— Не знаю. Разговор был очень коротким, но получалось так, что Роман Владимирович чего-то не знал раньше, а теперь узнал и сердится. Я вообще никогда не слышала, чтоб Роман Владимирович так с Иваном Ивановичем разговаривал, они же друзья, вы знаете? Он велел ему приехать и поговорить.

— Сюда приехать?

— Нет, где-то они встретиться должны были в другом месте. Вот, не сложилось.

"Ну почему же, — подумала Саша, — как раз сложилось, судя по всему. Только не в пользу Романа Владимировича Гарцева".

Глава 4. АЛЕКСАНДРА

Приятно собственными руками найти убийцу и подарить органам правопорядка. Мы добрые, нам не жалко. Я представляла себе раздавленного восторгом Васю, который долго будет жать мне руку и умолять не оставлять его своими заботами и впредь. Теперь оставалось только совместить мои интересы с интересами правоохранительных органов. Нехорошо будет, если Вася узнает о том, кто убийца, только из опубликованного материала. Поэтому лучше это сделать одновременно, то есть завезти Васе написанный материал, который планируется в послезавтрашний номер. Тогда он успеет и преступника задержать, и в глазах начальства свое сыщицкое достоинство не уронить.

Убийцу я нашла, теперь осталось набрать подробностей, этих, как их, штрихов к портрету. Типа "дома он был нежным, заботливым отцом". Мой шеф называет копание в личной и семейной жизни преступника "вторым пластом" и "неожиданным ракурсом". Его мало интересовали судебный процесс, протокол, материалы дела, зато он всегда готов был жизнь продать за информацию о том, какую кашку ел в детстве маньяк и каким было его первое любовное разочарование. Однажды я притащила ему бесценное, на мой взгляд, интервью с человеком, приговоренным к смертной казни. "А чего ты с ним-то разговаривала? — удивился он. — Ты с матерью его поговори, с женой…" Судя по всему, в юности Майонезу случайно попался учебник по семейной психологии, который велел искать причины всяких гадостей в детских переживаниях, в крайнем случае — в юношеских.

Кстати о шефе. Звали Александр Иванович Полуянов, редакционная кличка Майонез. Не потому, увы, что он был универсальной приправой ко всему. Странная кличка Александра Ивановича родилась в канун нового, 1992 года, когда отдел происшествий готовился отметить неумолимо надвигающийся праздник. Все было готово, салаты наструганы, колбаса порезана, водка охлаждена. И, как водится, в самый последний момент вспомнили, что заправлять салаты нечем — забыли купить майонез. Стажерка Оля Козлова была немедленно послана в ближайший гастроном за недостающим ингредиентом. Александра Ивановича в тот момент в отделе не было отлучился "по делам".

Гости прибывали, возбуждение присутствующих нарастало, всем хотелось срочно праздновать, но верноподданнические чувства заставляли ждать начальника, а привычка к вкусной и здоровой пище мешала приступить к поеданию салатов, не заправленных майонезом.

"Сейчас, сейчас, — успокаивала всех референт Любочка, — сейчас придет Оля с майонезом, и мы сядем".

Оля и Александр Иванович появились одновременно и были встречены шквалом аплодисментов. После чего праздник немедленно начался.

Через пару часов, когда Александр Иванович отлучился по очередным делам. Лева Мотькин, корреспондент соседнего отдела и новый человек в редакции, спросил у присутствующих, почему мы, собственно, называем Александра Ивановича майонезом. Присутствующие вопроса не поняли, потому как никогда ничего подобного себе не позволяли. "Ну как же, — возразил Лева, — вот вы все время говорили: "Сейчас придет Оля с майонезом, Оля с майонезом", а потом пришла Оля с Александром Ивановичем. Значит…"

В этот миг начальник отдела происшествий обрел свое новое имя.

Родом Майонез был из Хабаровска, чем чрезвычайно гордился. Все знали: факт рождения не где-нибудь, а именно в Хабаровске, является его персональной заслугой. Такое под силу только людям сильным и умным; тем же, кто своевременно не позаботился о выборе правильного места рождения, оставалось только кусать локти, рыдать по ночам и проклинать свою нерасторопность. Я, увы, родилась не в Хабаровске, а потому мне было суждено только замаливать свой грех непосильным трудом и терпеть презрительное отношение Александра Ивановича.

Спорить с Майонезом осмеливались только горячо ненавидящие себя мазохисты. Александр Иванович был человеком простым и грубым, но не этим он был страшен. Всеобщий дискомфорт достигался тем, что он активно, не страшась преград, внедрял в жизнь собственную философию, которую сам же и придумал. Майонез на полном серьезе полагал, что редакция газеты — это воспитательное учреждение, а на нем — Александре Ивановиче, как руководителе одного из подразделений редакции, — лежит святая обязанность делать из сырого материала (стажеров, корреспондентов и просто авторов) людей. Никому не было известно, что именно он подразумевал под «людьми» и какой продукт должен был получиться на выходе после майонезовской обработки, зато методы превращения в людей были известны всем. Мой шеф считал, что, если человека, то есть не человека еще, а молодого корреспондента, не возить с подкупающей регулярностью "мордой об стол", не объяснять ему, что он полная бездарность, дурак и невежда, из него никогда ничего не получится. Вот именно так: никогда и ничего.

Трудностей Майонез не боялся и с готовностью брался за любые, даже самые бесперспективные с воспитательной точки зрения варианты. Чем хуже, тем лучше. Что выдавало в нем истинного художника и профессионала.