Дмитрий Биленкин - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11

• Название: НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11
• Автор: Дмитрий Биленкин
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1972

В очередном сборнике научной фантастики опубликованы произведения не только известных советских фантастов Д. Биленкина, К. Булычева, И. Варшавского, А. Горбовского, С. Жемайтиса, Р. Подольного, но также и дебютантов этого жанра А. Попогребского, Г. Шаха.

Очень разнообразны проблемы, решаемые авторами в сборнике.

Кроме того, читатель познакомится с одним из первых научно-фантастических произведений, опубликованном в 1902 г.

---

— Разве так ходят по долине, глупая? Тебя сожрет зверь.

— Я знала, что ты здесь, — сказала Речка, высвободившись из его рук. — Я шла по следам. Здесь нет никого, кроме нас с тобой.

— Я оставил след?

— До ручья. Потом ты шел по ручью и вышел у крутого камня. Но я знала, куда ты идешь. Ты идешь к перевалу. Я нашла твой след в Цветочной долине. Не бойся. Солнце поднялось высоко, и наши следы унесет ветер.

— Ты зачем пришла? — спросил Жало, прислонясь спиной к стволу дерева. Многоножки проторили дорогу по его голой груди и тащили в норы мешочки с нектаром.

Речка протянула руку, набрала горсть многоножек и открывала мешочки со сладким нектаром. Она ела сама и угостила Жало.

— Я спросила у матери, — сказала Речка. — Ты еще спал. Ночью. Я спросила, будешь ли ты работать в поле. Она сказала, что ты с утра пойдешь к ручью за рыбой. Ты обманул мать, но я догадалась. Возьми меня с собой.

— Нельзя, — ответил Жало. — Там Белая смерть.

— Я все равно уйду из деревни. Старший сказал, что через одну ночь отдаст меня в жены Скале. У Скалы уже три жены. Он страшный.

— Скала — великий охотник, — ответил Жало.

— Я не хочу быть женой Скалы. Возьми меня с собой.

— Я иду по дороге Немого Урагана. Никто еще не прошел этой дорогой.

— Немой Ураган был моим отцом.

— Ты женщина. Ты слабая. Ты не умеешь метать копье.

— Я буду твоей женой.

Жало ничего не ответил. Он хотел, чтобы Речка стала его женой, но Старший сказал — нельзя. Немой Ураган овдовел и взял в жены мать Жала, когда ее муж не вернулся ночью с охоты. Хоть у Жала и Речки были разные отцы и матери, их считали братом и сестрой. Старший сказал, что отдаст Речку Скале. Жало был зол на Старшего, но промолчал. Потому что охотнику нельзя идти против воли богов.

— Ты не боишься богов? — спросил Жало.

— Но мы уйдем из долины. За перевалом другие боги. Так говорил отец.

— Если Белая смерть возьмет меня, Старший прикажет тебя убить.

— Я не боюсь. Я — дочь Немого Урагана. — Речка села на землю и вытянула ноги.

— Я целый час бежала по твоим следам, — сказала она. — И нашла тебя. Я могу стать охотником.

Жало рассмеялся.

— Женщины кидают в землю зерна и варят мясо. Охотники — мужчины.

— Ты сам копаешь землю, — сказала Речка. Она погладила его ногу. Волосы девушки, сбритые в храме в день совершеннолетия, уже отросли и топорщились над ушами.

— Я хотел бы взять тебя в жены, — сказал Жало. — Но нельзя нарушать волю богов.

— Ты нарушил ее, когда ушел к перевалу.

— Погоди, — сказал Жало, подтянулся на суке дерева, вспрыгнул на него, чтобы сверху посмотреть на тропу. — Ты так громко говоришь, что воины услышат.

— Они еще спят. Дверь в их дом закрыта.

— Старший все слышит. Он никогда не спит. Помнишь, как мы с тобой украли целую ногу подземного зверя и спрятались в маленькой пещере? Никто нас не видел.

— Толстый Жук нас видел. Он рассказал Старшему.

— Нет, Толстый Жук не знал, где наша пещера. А он пришел туда.

— А потом, — засмеялась Речка, — он вел нас по деревне, останавливался у каждого дома, вызывал всех на улицу и говорил: «Эти дети украли мясо».

— «Они украли мясо, которого мало».

— Правильно. «Они украли мясо, которого так мало». И бил нас палкой. Но ты не плакал.

— Я не плакал. А он сказал, что мы теперь не увидим мяса до самого лета. Так велят боги. И будем работать в поле с утра до ночи. А мне хотелось мяса.

— Но отец давал нам мясо. Разве ты забыл? Он давал нам от своей доли. Он говорил, что не хочет, чтобы мы умерли с голоду. Он не говорил, а показывал руками, что мы умрем.

— Отец был хороший.

Речка поднялась на ноги, подобрала с земли копье Жала и спросила:

— Мы пойдем к перевалу? Или ты забыл?

Жало спрыгнул с сука. Он обиделся. Речка не должна была напоминать мужчине, что ему следует делать. Но она была права. Что толку сидеть на суку и болтать ногами. Дождешься, что воины нападут на след.

Утро кончилось. Тени стали короче, и ветер стих. От темной массы кустов поднимался легкий пар — растения отдавали воду, накопленную за длинную ночь. Запахи земли, животных, растений стали гуще; многочисленные следы, оставленные зверями и людьми, пропадали в испарениях долины. Лучшие часы охоты — от рассвета до жары — прошли. Жало потянул Речку за волосы.

— Будь покорна, жена, — сказал он слова, которые мог произносить лишь Старший.

— Пусти, мне больно.

Они шли вдоль кустарника, но ни разу не вступили в его тень. Жало вспугнул красную змею, метнул в нее камнем из пращи, змея взвизгнула, завертелась в траве и рассыпалась на десяток змеенышей. Между кустарником и скалами оставался узкий проход, пропадающий шагов через сто. Но Жало смело шел вперед. Так велел Ураган. Речка ступала ему в след и дышала в затылок. Иногда она протягивала вперед руку и касалась пальцами спины юноши. Жало дергал плечом, сбрасывал ее руку. Ему тоже было страшно. Если из кустов вдруг кто-нибудь выскочит, бежать некуда. Три шага — и скала.

Потом осталось два шага. Потом настал момент, когда можно было развести руками, и правая упрется в иглы кустарника, а левая коснется холодной мокрой скалы. По скале стекали тонкие струйки воды, и брызги попадали на кожу. Здесь было холоднее, чем у деревьев. Жало замер. Впереди, в нескольких шагах, кустарник прижимался к скале.

— Здесь, — сказал Жало тихо.

— Дороги нет, — сказала Речка, — Ты не ошибся?

— Ураган сказал: «Где кусты и скала станут вместе, беги вперед».

— Никто еще не ходил здесь.

— Твой отец ходил. Он был великий охотник.

Жало ткнул копьем в кусты. Ветка шевельнулась, словно живая, и подобрала иглы. Жало отвел копьем ветку и шагнул вперед. Речка держалась за его набедренную повязку. Жало копьем отодвигал ветви и протискивался между ними и скалой. Ветви смыкались сзади, стало темнее, и кто-то зашевелился совсем рядом.

Речка испуганно вскрикнула, Жало кинулся вперед, кусты хватали его крючками иголок, побеспокоенные обитатели темноты ворчали, пищали и шипели вслед.

Жало бежал, зажмурив глаза, и не он, а Речка первой поняла, что они ушли из долины. Кусты расступились, и беглецы оказались в широкой расщелине, дно которой устилали мелкие камни, а скалы по сторонам, темные, покрытые лишайником, сходились над головой.

Жало перевел дух. Речка сорвала пук травы и вытирала кровь с лица и груди. Жало поторопил ее.

— Если мы разбудили Белую смерть, она нас здесь легко догонит. Мы пойдем до желтой стрелы.

— Мне больно, — сказала Речка.

— Тогда оставайся. Или иди в деревню.

— Не могу. Меня отдадут богам.

Жало не стал тратить времени на разговоры с девушкой. Он быстро пошел вперед, не сводя глаз с левой скалы. На ней должна быть желтая стрела.

Речка плелась за спиной, всхлипывала и ругала спутника. Сзади раздался свист.

— Белая смерть! — крикнул Жало. — Мы разбудили ее. Не оборачивайся!

Речка все-таки оглянулась. Кусты шевелились, колыхались, будто старались выплюнуть что-то большое. Среди ветвей мелькали светлые пятна, и никак нельзя было разобрать ни формы, ни размеров Белой смерти.

Жало бежал вперед, расщелина все не кончалась. Перед глазами маячил все тот же кусок неба и полосы облаков на нем. Вдруг скалы раздвинулись а стороны, и беглецы оказались на краю обрыва. Обрыв уходил отвесно вниз к зеленому полю, посреди которого извивалась река. Она терялась в тумане, за которым было море.

Заунывный свист и пощелкивание приближались. Белая смерть настигала их, и на этот раз обернулся Жало. У Белой смерти не было глаз, рта и ног. Она переваливалась, как тесто, выпуская короткие отростки, тянула их к беглецам.

— Стрела! — крикнула Речка.

Небольшая желтая стрела косо указывала вверх, на карниз, узкий и почти незаметный со дна расщелины.

Жало сгреб Речку в охапку и поднял ее к карнизу. Девушка вцепилась в камень, подтянулась и исчезла за скалой. И тут же протянула руку, чтобы помочь юноше взобраться. Жало оперся о копье, босые ноги впились пальцами в шершавый камень. Речка, не выпуская руки, отступила дальше вдоль стены.

Один из белых отростков потянулся к карнизу. Жало ткнул в него копьем, и отросток сразу исчез.

Беглецы стояли, прижавшись спинами к скале, и молчали. Боги сжалились над ними. Карниз постепенно расширялся и спускался вниз, к реке. Ветер, прилетевший с моря, упруго бил в лицо, будто боялся, что, ослабевшие после страшной встречи, они сорвутся и упадут вниз.

Они прошли немного по карнизу, а когда он расширился, присели.

Туман рассеивался, и казалось, что небо, такое большое с высоты, загибается книзу, темнеет и по нему идут белые полоски. В небо вливалась река, разбившись на множество узких протоков.

— Море, — сказал Жало. — Ураган говорил, что море — сестра неба. Теперь нас никто не догонит.