Лорел Гамильтон - Торговля кожей

• Название: Торговля кожей
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Детектив

---

- Я даже не спросил тебя, как прошла твоя ночь. Я думал только о моих собственных чувствах, моих собственных нуждах. Я не настоящий любовник, я думаю только о себе.

- Мне сказали, что ты здесь, чтобы кормить ardeur.

- Мы оба знаем, что это ложь, - произнес он мягким и близким голосом. - Я здесь, потому что новость о том, что ты спала с Нечестивой Истиной, разбила мне сердце.

Я начала говорить что-то сердитое. Он сказал:

- Тише, я не могу избавиться от своих чувств, моя вечерняя звезда. Я попросил Жан-Клода найти для меня новый город, такой, где бы я мог быть чьим-то вторым человеком в команде, а не далеким третьим.

Тогда я повернулась и всмотрелась в его лицо.

- Ты говоришь правду.

Он слабо улыбнулся.

- Да.

Тогда я обняла его, соединяя наши тела вместе, как бывает с кем-то, с кем вы столько раз были вместе, что уже сбились со счета. Вы знаете тела друг друга. Вы знаете музыку их дыхания, когда секс наполняет воздух. Я прижала его к себе, и поняла, что буду скучать по нему. Но знала, что он прав.

Он погладил меня по волосам.

- Приятно знать, что тебе будет не хватать меня.

Я подняла лицо, чтобы заглянуть в эти голубые глаза с проблеском зеленого вокруг зрачков.

- Ты знаешь, что я нахожу тебя прекрасным и удивительным в постели.

Он кивнул и снова выдал эту печальную улыбку.

- Но все твои мужчины красивы, и все они хороши в постели. Я хочу поехать куда-нибудь, где у меня будет шанс блистать. Шанс быть с женщиной, которая любит меня, Анита, только меня. Ты никогда не будешь любить только меня.

- Я не уверена, что когда-либо любила кого-то одного, - сказала я.

Он улыбнулся немного шире.

- Это что-то, знать, что ты соврала и Жан-Клоду тоже. Я никогда не думал встретить кого-то, кто мог бы противостоять ему.

Я нахмурилась.

- Я вообще-то не сопротивлялась.

- Ты его любовница, его человек-слуга, но ты не принадлежишь ему.

Я хотела сделать шаг назад, но он обнял меня крепче.

- Он сказал почти то же самое по телефону. Следует ли мне поблагодарить тебя за этот небольшой разговор?

- Я сказал ему, почему я должен уйти, и он согласился. Вот почему я нахожусь здесь, в Лас-Вегасе, чтобы посмотреть, понравится ли мне тут.

- Я не думаю, что это твой город.

- Я тоже, но это только начало. Я посмотрю их шоу, и буду танцевать, и женщины сочтут меня красивым, они захотят меня, и в итоге я захочу их.

- Меня не хватит встречаться со всеми вами, Реквием. Я могу заниматься сексом с таким количеством мужчин, но я не могу быть возлюбленной каждого; одна женщина не способна.

Он кивнул.

- Я знаю. Теперь, поцелуй меня, поцелуй меня, как умеешь. Поцелуй меня так, как будешь скучать по мне. Поцелуй меня скорее до рассвета, потому что когда ты закончишь охотиться на своего убийцу, я не вернусь с тобой. Если мне не понравится Вегас, Мастер Филадельфии ищет второго, и она ищет мужчину линии Белль, если получится.

Я посмотрела ему в лицо и поняла, что он на самом деле собирается так поступить. Он говорил серьезно. Я поднялась на цыпочки, и он опустил лицо к моему. Я поцеловала эти губы, сначала нежно, словно касалась произведения искусства, боясь повредить его, а потом отпустила руки и поцеловала его, как он хотел. Поцеловала его так, словно прикосновение к его устам, тяжесть его рук, высота его тела были пищей и водой для меня. Я не могла отдать ему свое сердце, но я дала ему, что могла, и это не было ложью. Я любила его тело, и его печальную поэзию, я просто не любила его. Бог свидетель, я пыталась любить их всех, но мое сердце не могло вместить так много.

Он отодвинулся первым, смеясь, глаза горели.

- Слишком близко к рассвету, чтобы я мог отдать дань такому поцелую. Я знаю, что ты не позволяешь спать в твоей постели даже нашему Мастеру, когда он умирает на день, поэтому я пойду в свой ящик. Я отправлю к тебе в кровать более теплых партнеров, чтобы тебе не было одиноко, и ты могла покормиться, когда проснешься.

- Реквием, - начала я, но он прикоснулся пальцами к моим губам.

- Она исполнена красотой, как ночь / в безоблачном краю и звездное небо, / И все, что есть прекрасного во тьме и свете / встречается во взгляде и глазах ее.

Я не знаю почему, но я почувствовала, как первая скупая горячая слеза скатывается вниз по моему лицу. Он убрал пальцы с моих уст, чтобы поймать мои слезы. Он поцеловал их на его коже, а потом поцеловал их на моем лице.

- Для меня много значит, что ты плачешь из-за расставания со мной.

Потом он ушел, мягко закрыв за собой дверь.

Я пошла в ванную комнату и начала готовиться ко сну. Нужно было смыть слезы. Я даже не знала, почему плакала. Я просто устала. Я услышала шум и выключила воду, когда Криспин прокричал:

- Это мы, Анита.

На минуту я задумалась, кто такие были эти "мы", потому что Криспин не знал никого из оборотней, приехавших из Сент-Луиса, или недостаточно хорошо знал, чтобы привести их в постель. Я обнаружила, что гетеросексуальные мужчины очень требователены к тому, кого они приводят в постель, умники. Скорее это была дружба, чем секс. Больше доверие, чем похоть. Я думала о том, чтобы выглянуть и посмотреть, но это казалось слишком проблематичным. Я была такой уставшей. Криспин и кто бы там ни был по-прежнему будут там, когда я закончу. Я вышла из ванной, надевая халат с двери, который скрыл меня от плечей и до пальцев ног. Двое мужчин в моей постели были одеты только в простыню на талии. Двое обнаженных мужчины в моей постели, оба достаточно привлекательные. Проблема была в том, что одного из них я никогда не видела голым.

Глава 66

Криспин был таким же тощим и мускулистым, каким я его помнила. Он сел, улыбаясь, простыня опустилась на колени, так что я могла видеть часть его бедра, и определить наверняка, что между ним и моими простынями не было ничего. Его короткие, вьющиеся белые волосы были подсвечены лампой, так что свет играл в локонах, образуя яркий белый ореол. Он выдал мне изогнутую улыбку, когда ямочка появлялась только с одной стороны его рта. Он выглядел, как ангел в моей постели с его ореолом, но если это и был ангел, то падший.

Домино лежал на спине на другой стороне кровати, одна рука, вытянутая над подушками, касающаяся того места, где должна была лежать я. Его черно-белые кудри контрастировали с белой подушкой. Я поняла, что его волосы были в основном черными. Они были даже сильнее перемешаны, чем раньше. Его глаза были ярко-оранжевого цвета, каким бывает огонь, только у огня не встречались проходящие через него золотые прожилки. Огонь не мигал длинными ресницами на вас, и не пробовал изобразить нейтральное лицо, хотя его глаза полностью выдавали его. В глазах была нужда, жажда.

Я ожидала, что взбешусь, но не взбесилась. Вдруг, из всех людей в Вегасе, я не могла думать ни о каких двух других мужчинах, из всех я предпочла бы свернуться между ними. Я говорила Истине, что линия Бель Морт может действовать настолько сильно, насколько ей позволяет вампир, но это было что-то большее. Я могла войти так глубоко в сердце кого-то, только если бы позволила им настолько же погрузиться в мое. Я обладала всей этой силой, и не знала, как защитить себя от того, чтобы обоюдоострое лезвие не резало меня до костей.

Все, о чем я могла думать, когда увидела их, это о доме. Глубокое чувство удовлетворения, которое Криспин еще не заработал, а Домино и вовсе был чужим для меня. Но иногда вы встречаете незнакомца, и в тот момент, когда вы его видите, возникает связь, почти память, как будто эта кожа, этот запах, был на ваших простынях раньше, как эхо. Мне следовало бороться, спорить, но я так устала. Мои глаза светились усталостью.

Я произнесла единственное, что могла придумать.

- Мне пока еще не нужно питаться. - Мой голос звучал слабо и неуверенно. Я резко откашлялась и попыталась снова. - Ничего личного, но я...

- Устала, - сказал Криспин, - мы знаем. Мы чувствуем.

Я посмотрела мимо него на Домино. Я могла чувствовать его неуверенность, и насколько сильно он хотел, чтобы все было в порядке. Мне не с чем было бороться; это было правильно, хорошо, до странного хорошо. Впервые в моей жизни, я не задавала вопросов. Я не спрашивала, Вы будете хорошо себя вести, если мы все будем голыми? потому что они были оборотнями, и голый не означало для них секс. Это просто означало, что вы не носите одежду. Только мой человеческий ум делал это грязным.

Я расстегнула полы халата и пошла к кровати. Криспин улыбнулся, но Домино наблюдал за тонкой линией моего тела, которую он мог видеть, когда я двигалась. Может быть, быть голой означало не только не иметь одежды для него в этот момент?

Он заговорил, и его голос был грубым, так что ему пришлось откашляться, прежде чем он закончил.

- Заняться сексом было бы замечательно, но я чувствую твою усталость, словно большой вес, который тянет тебя вниз, и давит на нас. Позволь нам обнять тебя, Анита, просто обнять тебя.