Александр Панов - Дамка хочет говорить

• Название: Дамка хочет говорить
• Автор: Александр Панов
• Издательство: Восточно-Сибирское книжное издательство
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 1979

Достоверное жизнеописание старой собаки, сочиненное ею самой, расшифрованное и переданное в виде повести.

---

Я забежала вперед, чтобы Дима увидел меня и обрадовался. Буду бежать быстро: «Догоняй меня, Дима».

Трактор шел и шел без устали, а я устала. Не могла больше бежать! Легла на борозду.

Дима остановил трактор: он был мрачен: под плуг что-то попало, и борозда получилась неровной.

— Куда ты на смерть лезешь, — напустился Дима на меня. — Чуть все дело не испортила, думал, вот-вот попадешь под гусеницы.

Побежала к Любушке.

— Дима на втором месте, — грустно сказала Люба.

Я ведь старалась помочь Диме…

Вечером почти вся деревня пошла в клуб. Любушка не хотела брать меня. Когда ее не возьмут куда-нибудь — обижается и плачет, а если меня, — ничего особенного.

Я ждала Любушку возле клуба, чтобы не скучать — играла с собаками. Наконец, вышел Дима с ребятами. У всех через плечо надеты красные широкие ленты с золотистой надписью. Дима вел за руку Любушку. Она забегала вперед и вслух читала: «Посвящен в земледельцы».

Теплая, лунная ночь. Светло во дворе, светло и на улице. Я всегда радовалась таким безветренным, тихим ночам. В молодости бродила по деревне, ожидая чего-то хорошего. Вот и сейчас не спится, а Музлан, видно, устал, дремлет, положив голову на лапы. Иногда откроет глаза. Я молчу, стараюсь не тревожить его. «Завтра он снова пойдет пасти, а я? Может, и мне с Музланом? Не умею. Бобик был молодой, быстро научился. Нет уж, сиди, Дамка, в будке, не смеши людей… Спи, Музлан, не буду тревожить тебя». Я выбежала за калитку. Люди в домах веселились, еще бы: праздник механизаторов!

Тимка! Оглядываясь, поджав хвост, он крался к своему бывшему дому. Вот если бы Любушка увидела его, взяла бы сейчас к нам.

— Иди ко мне, Тимоша, — позвала я. — Будешь у нас жить.

— Хорошо бы, но что хозяева?

— Они любят тебя, все любим. Часто вспоминаем Марию Алексеевну и тебя… Пойдем в пионерский лагерь, ребята обрадуются.

— Нужен я им больно.

— Сам увидишь, как нас встретят.

— Пойдем сегодня, сейчас, — горячо запросился он. — Надоело бояться… Гоняют нас с Шариком почем зря.

— Сегодня поздно… Куда ты сейчас? Хозяева сердиты: ты цыплят воруешь?

— Это не я, а Шарик.

— Хозяева-то не знают. Иди к нам во двор.

— Пойду на свое крыльцо, — заупрямился он. — Посижу, полежу на родном крылечке.

Вошел в калитку, постоял и вдруг забегал, повизгивая и обнюхивая предметы. Потом лег на ступеньку и тихо завыл. Вышел хозяин. Тим встал и, дружелюбно виляя хвостом, смотрел на человека.

— Ах ты, ворюга, — хозяин скрылся за дверью и вернулся с ружьем!

— Убегай! — крикнула я, но Тимка приближался к человеку, поднявшись на задние лапы, скулил, просясь в дом.

— Попался, разбойник! — Человек отступил и поднял ружье, в котором спрятались злоба и смерть. Я подбежала и стала впереди Тимы. Зажмурилась. Сейчас грохнет выстрел… Ружье в руках человека задрожало, и он опустил его. Тимка вздохнул. Я смотрела человеку прямо в глаза… В них была растерянность и даже что-то вроде восторга. Человек протер рукой глаза.

— Ну, Дамка! — сказал он. — Ну, собака. А мы еще ругаем друг друга «собакой». Ах ты, ну и дела. Подожди, вынесу тебе кусок повкусней. — Он скрылся в дверях, и вскоре кусок мяса, вытащенный из борща, валялся у моих ног. — Возьми, Дамка, — просил человек, — возьми, — умолял он меня. Но я не могла взять из его рук — они только что несли мне и Тимошке смерть.

— Идем к нам, — позвала я Тимку. И он пошел.

Но тут у нашей калитки затрещал мотоцикл — к нам подошли Виталькин отец и Тамара… Тимку словно ударили, взвизгнув, он бросился бежать. Я устала кричать ему, а бежать за ним уже не могла, сильно заболели лапы!

22

Каждый год летом в нашем районном городе устраивают выставку собак. На этот раз Андрюша решил взять меня с собой, но без намордника, оказывается, нельзя, а у нас его нет. Андрюша начал было из проволоки мастерить, но Любушка сказала, что у Витальки лишний есть. Розке недавно новый купили. Девочка тут же побежала и вернулась с Виталькой.

— Старый намордник выбросил, — сказал он; видно, не так просто до конца избавиться от жадности. — Неужели берешь Дамку?

— Пусть поглядит, жалко что ли, — ответил Андрюша.

— Не жалко, но погляди, — она же облезлая, старая, нас засмеют. Я Розку тоже не беру.

— А мы все равно возьмем! — сказала Любушка. — Правда, Андрюша?

Но тот молчал, перестав делать намордник.

— Там соберутся лучшие собаки района, — сказал Виталька.

— Служи, Дамка, — строго крикнула мне Любушка. — Видишь, умеет!

— Послужила и сахарок ждет, — усмехнулся Виталька.

Не жду, хотя вдруг очень захотелось сладкого, сам же напомнил! А Любушка и в самом деле принесла конфетку.

— Нельзя, Дамка! — приказал Андрюша. Надо бы, надо отвернуться.

— Нельзя, говорю!

А я все равно ползла, кралась к конфете… и съела все.

— Послушалась! — Виталька от души расхохотался.

— А сам? — рассердилась Люба на Витальку, — небось, как увидишь конфеты — сразу все съешь, Нинке ни одной не оставишь.

— Думаешь, и я не оставлю? — проворчал Андрюша.

— Посмотрим — проверим. А Дамке я только одну конфету дала… Одну любая ученая собака слопает и глазом не моргнет.

— А вот не любая, — задирчиво сказал Андрюша. — Дрессированной скажи, «нельзя», с голоду подохнет — не притронется.

Зачем я съела конфетку? Чую — рассердился на меня Андрюша и не возьмет.

— Между прочим, тебе тоже делать нечего на выставке, — сказал Любушке Виталька.

— А меня Андрюша возьмет! — уверенно воскликнула Любушка.

Но Андрюша ответил:

— Мы быстро ходим — не угонишься.

— Я за Дамкой могу угнаться, а за вами и подавно: вот увидишь, впереди вас побегу.

— Маленьких не пускают на выставку, — схитрил Виталька.

— И не обманывай, — не поверила Любушка. — Туда всех пускают, мне говорили. Даже плакат висит: «Добро пожаловать!»

Верно, маленьких скорей пустят: таких, как ты, больше всех любят собаки. Ты меня погладила, но я сразу почуяла, что-то не так. И взвизгнула.

— Ладно, без Дамки пойду, — залебезила ты перед братом. — Конечно, она старенькая, пусть дома посидит. Андрюшечка, возьми…

Ой, Любушка, не оставляй! Я тоже хочу посмотреть умных собак! Ты же сама говорила: я самый лучший твой друг… Как же так? Я бы от тебя ни за что не убежала!

Всю жизнь я прожила с людьми! Но они никогда до конца не понимали меня. Всю жизнь я хотела быть похожей на них… Почему собаки мрачнеют к старости? Потому что в молодости думают, что смогут стать людьми. А потом узнают, что это невозможно…

Про меня Любушка забыла, зато как обрадовалась Найде! Приласкала, обняла ее, будто своя, а не чужая. Я бы так не смогла — забыть про тебя и ластиться к чужому хозяину. Виталька тоже закружился вокруг Найды, поглаживал ее, хвалил… Андрюша попросил хозяина повести Найду на поводке до автобусной остановки. Не люблю поводок, но сейчас позавидовала Найде: пусть бы и мне Любушка надела намордник, все вытерпела, лишь бы взяла с собой. Неужели Найде не мешает намордник? Странная она собака!

Я не слышала, чтобы Найда лаяла на людей. Да и на собак редко. С нами, дворнягами, она не дружит. Может потому, что мы маленькие. Или кажемся ей странными, как она нам. Если встретимся — пробежим, будто не заметили друг друга. Но все же иногда я хочу стать высокой и быстрой, как Найда. До чего она легко и красиво бежит!

Может, и я сумела бы разыскивать в зарослях упавших уток, плавать за ними в озере.

Однажды Найда пошла с хозяином на охоту. И я решила, пойду-ка я с ними. Я немного боюсь ружья, а Найда радуется, когда хозяин берет его — вот уж тут она прыгает, повизгивает, как глупый щенок. И скорей норовит бежать, бежать к озеру, боится, чтобы хозяин не передумал идти.

И я пошла с ними. Найда как будто не против была, только не обращала на меня никакого внимания. Ладно, думаю, посмотрю, как она работает, поучусь. Но когда подошли к озеру, хозяин прогнал меня.

— Пошла, не мешай, Дамка.

А ты попробуй, может, не хуже Найды буду «работать».

— Покажи хоть раз. Я понятливая, постараюсь, — попросила я Найду.

— Не сможешь, Дамка, — ответила она. — Меня с детства учили.

— Ладно, я поучусь.

Хозяин рассердился.

— Тебе говорят, пошла, своим визгом всю дичь распугаешь.

И Найда не заступилась, словно не слышала, как хозяин прогоняет меня. Я бы заступилась. Ладно, что делать? Все равно не обижаюсь на Найду, уважаю собак, занятых работой.

Однажды все же я видела, как Найда замерла… Замерла и стояла неподвижно долго-долго. Что она в Камышах озера увидела? Неужели утку увидела в густых зарослях? Хозяин тоже стоял и… выстрелил. Я испугалась, отскочила, а Найда, наоборот, бросилась в заросли и принесла утку! Нет, я бы, наверное, не сумела помогать охотнику. Раньше не замечала, а теперь поняла: все же бездельницей прожила, мало чего умею… Но что я могла поделать, если не обращали на меня внимания?