Клейтон Мэтьюз - Только для мужчин

• Название: Только для мужчин
• Автор: Клейтон Мэтьюз
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03251-6

«Мачо» – это журнал для настоящих мужчин, изысканный, фривольный, эротичный – такой, как его создатели, веселая компания плейбоев. У них есть все – молодость, привлекательность, деньги, любовь, секс. Они привыкли идти по жизни играя. Они еще не знают, что любовь приносит боль, удача в бизнесе оборачивается завистью и интригами, а сладкая жизнь, полная развлечений, быстро приедается…

---

Тем не менее предчувствие перемен витало в воздухе. И хотя Марк ощущал их приближение, но все же оказался не готов к тем радикальным изменениям редакционной политики, которые предложил издатель. Причем предложил не как тему для обсуждения, а как руководство к действию.

Ласло Сноу было далеко за пятьдесят. Высокий, худой, он носил пенсне, которое ему совершенно не шло, и удивительно походил на банкира. Впрочем, по мнению Марка и его сослуживцев, он и был в первую очередь банкиром, которого гораздо больше заботила прибыль, чем такие абстрактные вещи, как просвещение читательской аудитории, новшества в издательском деле и тому подобное. Непропорционально огромные уши Сноу больше прислушивались к мнению рекламодателей, чем читателей.

За глаза его называли Мыльный Пузырь.

В тот день весь состав редакции собрался в конференц-зале. Сидевший во главе длинного стола Сноу, как обычно, открыл заседание, энергично постучав карандашом и откашлявшись. Все разговоры прекратились, все взгляды устремились к председательствующему.

– Джентльмены! – В штате редакции не было женщин. – Попрошу меня выслушать. С вашего позволения, мы сегодня обойдемся без обсуждения тех вопросов, на которые вы хотели бы обратить мое внимание. Есть более неотложное дело. Некоторые из вас, вероятно, знают, что в последнее время перед нами стоит вопрос о значительной корректировке редакционной политики. После серьезных размышлений, если хотите – после длительной борьбы со своей низменной натурой… – На лице Сноу появилась ледяная улыбка. – Кроме писем от недовольных читателей, я получил много жалоб от наших рекламодателей. Как бы то ни было, а для любого издания реклама – это источник жизненной силы. Наш журнал, конечно, не является исключением. Если наши рекламодатели обратятся к другим изданиям, то журнал начнет умирать. Как вы, безусловно, знаете, жалобы рекламодателей связаны с сильным креном в сторону сексуальной тематики…

Сильным креном? О Господи! Марк не мог поверить своим ушам. Он окинул взглядом сидящих за столом. Никто не выражал ни малейших признаков несогласия. Даже бородатый Алекс спокойно смотрел на своего работодателя.

– …и конечно, никаких фотографий полуобнаженных девиц, – продолжал Сноу. – Никаких сексуальных сцен в литературных произведениях. Время от времени допустимо появление статей на сексуальные темы, но они должны быть написаны признанными специалистами в этой области…

Марк больше не мог этого выдержать. Алекс, очевидно, разгадавший его намерения, сделал предупреждающий жест.

Не обращая на него внимания, Марк вскочил на ноги:

– Сэр! Мистер Сноу!

– Да, молодой человек? Вы…

– Марк Бакнер, сэр. Я читаю «самотек».

– Да-да, я помню. Я еще не открыл дискуссию, мистер Бакнер. Надеюсь, вы будете так любезны, что позволите мне продолжить…

– Вы совершаете ошибку, сэр! – выпалил Марк. – Серьезную ошибку!

Лицо Ласло Сноу превратилось в каменную маску.

– Неужели, мистер Бакнер?

– Сейчас не время принимать такие меры. Читатели хотят освободиться от викторианских шор. Страна на грани сексуальной революции. Журнал, который первым это признает и откроет свои страницы для смелого и честного разговора о сексе, поможет приблизить эту революцию.

– Мы не революционеры, молодой человек. И не миссионеры. Мы деловые люди, продавать журналы – наш бизнес.

– Но такой журнал обязательно будет продаваться! Он будет иметь тираж, о котором до сих пор никто и не мечтал!

– Публикуя порнографию? И как же мы будем его продавать, смею я вас спросить? Из-под прилавка?

– Нет! Совершенно открыто. Правда, сначала могут быть некоторые проблемы с цензурой…

– Могу себе представить! – Сноу постучал карандашом по столу. – Я благодарю вас за усердие, мистер Бакнер, но ваш подход к делу оставляет желать лучшего. Я всю жизнь отдал издательскому бизнесу и до сих пор никогда не публиковал непристойностей. Против своего желания я позволил, чтобы на страницы журнала проникли некоторые излишние вольности, но теперь ход событий доказал правильность моих суждений…

– Ваши суждения – дерьмо! – выкрикнул Марк.

Издатель покраснел.

– Что вы сказали?

– Я сказал, что ваши суждения – дерьмо, и ход событий доказал только то, что своей ультраконсервативной политикой вы загоняете журнал в каменный век.

Ласло Сноу встал во весь рост.

– Вы, сэр, больше не работаете в этом журнале! Что касается данного момента…

– Очень вам признателен!

Резко повернувшись, Марк выскочил из комнаты. Уголком глаза он успел заметить, как Алекс качает головой и дергает себя за бороду.

Через два часа во время их традиционного совместного обеда – на этот раз последнего – Алекс все еще покачивал головой и прищелкивал языком.

– Необдуманный поступок – это еще самое мягкое выражение, которое приходит на ум, дружище. Но можно сказать и по-другому – глупое, упрямое, идиотское поведение.

– Перестань!

– Марк, чего ты добился, выйдя на арену? – Алекс отпил глоток мартини.

– Я получил удовлетворение.

– Но какой ценой?! Старый Ласло всего лишь устроил очередную стирку. Ты ведь знаешь, что он делает это каждый год.

Марк покачал головой:

– Нет, на этот раз он говорил совершенно серьезно. И я почти рад, что так получилось. Это дало мне возможность сказать о нем то, что думаю. А остальные не сказали ни слова, словно язык проглотили. – Он осуждающе посмотрел на Алекса. – В том числе и ты.

– А что ты от меня хочешь, дружище? – Алекс пожал плечами. – Спорить с нашим дорогим издателем – все равно что пукать в дымоход.

– Как бы то ни было, он оказал мне большую услугу.

– Может, скажешь какую?

– Мы уже говорили об этом, Алекс! – Голос Марка был исполнен воодушевления. – Пришло время издавать «Мачо». Я оказался без работы, а единственный журнал, в котором были хоть какие-то проблески правды, стал совершенно пуританским.

Алекс покачал головой:

– Ну нет, дружище, для этого время еще не настало.

– Но почему? Назови мне хоть одну вескую причину.

– Могу назвать дюжину. Например, сколько денег ты можешь вложить в его издание?

– Пожалуй, сотни четыре, – помявшись, признался Марк. – Но я могу занять…

– Занять? Черта лысого ты займешь! Безработный собирается издавать журнал, заняв для этого деньги? Да ты в своем уме, парень?

– А чем располагаешь ты?

– Я? – Алекс махнул рукой официанту, чтобы тот принес еще выпить. – Я смог бы наскрести шесть сотен, не больше. Но я не собираюсь тратить их на эти дикие замыслы.

– Но ведь мы же все с тобой обсудили, Алекс! Выходит, ты говорил не всерьез!

– Ну почему же, Марк. Мы мечтали. Все люди мечтают.

– Для меня это не просто мечта.

– Я знаю. Прекрасно знаю! У тебя это стало навязчивой идеей. Послушай, дружище… У меня есть приличная работа. Конечно, она имеет свои неприятные стороны, но в целом мне нравится этим заниматься. Я получаю неплохие деньги, что позволяет мне поддерживать образ жизни, который… ну и так далее. Ты думаешь, я все это брошу, чтобы голодать вместе с тобой, пока мы – с очень небольшими шансами на успех – будем готовить первый номер? Я доволен своей жизнью. Подожди пару лет, пока у нас обоих не накопится побольше денег, а у тебя – побольше опыта. Я поспрашиваю в округе и наверняка найду тебе какую-нибудь другую работу.

– Не нужно мне от тебя ничего! – Марк грохнул кулаком по столу. – Значит, вот чего ты боишься! Что у меня не хватит опыта!

Алекс пожал плечами:

– Это сказал ты, Марк, а не я.

– Тогда я сделаю все сам. Вот увидишь!

– Марк, ты ведешь себя как мальчишка. Кто из нас не говорил: я еще им покажу! – и так ли уж часто мы действительно показывали?

– Сколько ты меня знаешь, Алекс? Три года?

– Около того.

– Мы были ближе некуда, а ты так ничего во мне и не понял. – Марк встал и швырнул на стол монеты. – Еще увидимся, дружище.

Вернувшись в свой кабинет, Алекс Лаваль достал с полки испанско-английский словарь, который недавно принес ему Марк, и принялся искать слово «мачо».

«Macho сущ. самец; мул; крючок; опора; дурак, глупец; кувалда; гл. pararle el macho a uno – осадить, поставить на место; прил. мужественный; мужской; крепкий, сильный».

Алекс отчеркнул ногтем одно из значений и проговорил вслух:

– Мул! Это полностью относится к Марку Бакнеру. Если кого-то и можно назвать мулом, так именно его. Конечно, теперь наш глупец… – Он усмехнулся и погладил бороду. – Хотя это тоже не так уж и плохо.

– Что ж, удачи тебе, дружище. – Алекс вздохнул. – Ты в ней сейчас чертовски нуждаешься!

Глава 2

Близкие друзья, в том числе, конечно, и Алекс, считали Марка Бакнера человеком, одержимым одной-единственной страстью – издавать свой собственный журнал. Никто не слыхал о его хобби или каких-то иных интересах (не считая, конечно, бесконечной череды сексуальных партнерш).