Виктория Холт - Здесь покоится наш верховный повелитель

• Название: Здесь покоится наш верховный повелитель
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Сантакс-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87455-034-8

Героини этого романа – придворные дамы, всеми правдами и неправдами стремящиеся добиться расположения Его Величества. «Золушки» и аристократки, они ведут жизнь, в которой многочисленные интриги переплетены с искренними человеческими чувствами.

Как и в большинстве других произведений Виктории Хольт, персонажи, встречающиеся на страницах этой книги, – реальные исторические лица. Все они описаны ярко, и знакомство с ними надолго останется в памяти читателей.

---

– Король возвращается домой! – подхватила Нелл. Она уже была на ногах, взмахивала руками и раскланивалась. – Добро пожаловать, Ваше Величество. Что вы могли бы изменить в жизни этих вот двух худышек и их опухшей от джина матушки-сводни?

– Помолчи, Нелл, помолчи, – предупредила Роза. – Сейчас не время.

– Правда хороша в любое время, – ответила Нелл. Она с опаской поглядывала на мать. Мадам Гвин зыркнула на нее исподлобья. Мадам Гвин полагала, что Нелл была чересчур дерзка: надо бы девчонку проучить, да ведь не поймать эту резвушку, а кроме того, сейчас Нелл нужна была ей как помощница. Так что ей самой стоило вести себя осторожнее.

И подумать только, размышляла мать, ей всего десять лет, а ее язык в два раза старше ее маленького тельца и детского личика.

Мадам Гвин переполняли самые разные чувства: и жалость к самой себе, оттого что к ней, любящей матери, постоянно заботящейся о своих детях, так относились эти девчонки; и странное желание поточнее определить, чем могут быть полезны эти два заморыша в осуществлении ее смелого предприятия; и восхищение собой из-за того, как она собиралась обеспечить им средства к существованию.

– Нелл права, – сказала она примирительным тоном. – Правда всегда лучше.

– Когда король вернется домой, – сказала Роза, – Лондон изменится. Он станет походить на старый Лондон, который матушка знала девушкой. А если перемены придут в Лондон, это коснется и нас. Но ведь прошло уже много времени после смерти Кромвеля, а короля все нет. Я помню, когда он умер, все говорили: «Теперь черный мальчишка вернется». А его все нет.

– Черный мальчишка! – воскликнула Нелл. – Разве такой уж черный? И разве он мальчишка?

– Это из-за его смуглой кожи и из-за его манеры обращаться с женщинами. Он черный, как арап, и с девчонками держится как мальчишка, – ответила мадам Гвин. Она засмеялась. – А королям ведь все подражают, – многозначительно добавила она.

– Ну что ж, будем ждать, пока он приедет. Тогда уж все выйдут на улицы приветствовать его, – сказала Роза.

– Нет, – возразила Нелл. – Давайте его приветствовать прямо сейчас. Если он и не приедет, мы все равно повеселимся.

– Хватит вам чесать языки, – прервала их мадам Гвин, – и слушайте-ка меня. Я собираюсь сделать из этой хибары дом для джентльменов… Внизу, в нашем подвале, мы поставим несколько стульев и столиков, джентльмены будут приходить и получать свое.

– Свое… что? – резко спросила Нелл.

– Свое удовольствие, – ответила мадам Гвин, – за которое они будут хорошо платить. Я позволю некоторым девушкам заходить сюда и помогать мне создавать уют. И все это будет ради моих девочек.

– И ради лишней порции джина, – пробормотала Нелл.

Роза молчала, и Нелл, хорошо знающая свою сестру, почувствовала, что она встревожена. Нелл тоже притихла. Немного погодя мадам Гвин задремала, а Нелл и Роза пошли на угол помочь торговке селедкой распродать ее товар.

Ночью они лежали рядышком на своем соломенном тюфяке. Около них на таком же убогом ложе лежала мать. Она быстро заснула, но Розе не спалось; она боялась чего-то, и Нелл чувствовала ее страх.

Нелл была острее Розы на язычок и достаточно умна, чтобы осознать, что Роза, будучи двумя годами старше, должна кое в чем разбираться лучше нее самой.

Розу тревожили мысли о «доме», который намеревалась устроить мать; и Нелл догадалась, что Роза думала о той роли, которая в этом доме предназначалась ей. Смысл был в том, чтобы развлекать мужчин. Кое-что Нелл об этом знала. Она была ростом невеличка и казалась моложе своих лет, но это не спасало ее от внимания некоторых мужчин. Невозможно было не заметить ее хорошенькое личико, обрамленное каштановыми вьющимися волосами. Несколько раз ее зазывали в укромные места, и она шла туда в надежде получить один-два гроша, так как Нелл часто бывала голодной и в такие моменты запахи жарящегося мяса и горячих пирожков, наполнявшие некоторые улицы, бывали мучительно дразнящими. Но она быстренько удирала, лягнув пригласившего ее джентльмена или куснув его раз-другой и скрывая под негодующим протестом тот жуткий страх, который охватывал ее всякий раз.

– Роза, – прошептала она, утешая сестру, – может, из этого ничего и не выйдет…

Роза ничего не ответила. Она знала привычку Нелл не думать о неприятном наперед. Нелл будет с упоением говорить и говорить о разукрашенном городе и ликовании на улицах в день приезда короля, но относительно планов матери, которые могут принести им массу неприятностей, она скажет – и сама поверит в это, – что из них ничего не выйдет.

Нелл продолжала говорить, так как ей было не справиться со своим языком:

– Нет, ничегошеньки у мамы с ее домом не выйдет. Сколько лет уж говорят о возвращении короля. И где он, здесь? Нет! Ты помнишь, Роза, ту ночь, когда разыгралась буря? Это было страшно давно. Мы лежали тут, вцепившись друг в друга от страха, что вот-вот наступит конец света. Ты ведь помнишь, Роза? День тогда был страшно душный. Уф! А канавы как воняли! Потом все потемнело, гром загрохотал, а ветер поднялся такой, что мы думали, дома развалятся. И все говорили тогда: «Недобрый знак! Бог рассердился на Англию. Бог рассердился на пуритан». Помнишь, Роза?

– Ага, – ответила Роза. – Помню.

– А потом сразу после этого умер старый Нолл, и все говорили: «Бог рассердился. Он послал бурю, а теперь прибрал старого Нолла. Черный мальчишка вернется домой». Это было давным-давно, Роза, а его все нет.

– Это было два года тому назад.

– Это очень давно.

– Когда тебе десять лет, то это давно. Когда тебе столько, сколько мне… это уже не так давно.

– Но ты же только на два года старше меня, Роза.

– Это очень много. За два года с девочкой много чего может случиться.

Нелл помолчала какое-то время, а потом продолжала:

– Ты помнишь, как въезжал в Лондон генерал?

– Это был генерал Монк, – сказала Роза.

– Генерал Монк, – повторила Нелл. – Я отлично это помню. Это было на следующий день после дня моего рождения. Было холодно. Мостовая обледенела. «Холодный февраль», – говорили все. «Но после холодной зимы бывает теплое лето, и этим летом, конечно, вернется черный мальчишка».

– Похоже, что так и будет, – сказала Роза.

– Вот было весело, Роза, когда генерал ехал по Лондону! Ты помнишь, как куски говядины жарили прямо на улицах? Ой, Роза, ты ведь любишь запах жареных окороков? А я кое-что люблю еще больше. Вкус жареной говядины! – Нелл начала смеяться.

– Ой, что было за времечко, Роза!.. – продолжала она. – Я помню праздничные костры – они тянулись от собора Святого Павла до скотного рынка. Я подумала, что Лондон горит, честное слово. А около Стрюндского моста горел тридцать один костер. Я сосчитала. Лучше всего я запомнила мясников, жарящих окорока. Да, вот это был денек так денек! Роза, я всегда думала, что это в честь моего рождения… ну, понимаешь, это же было сразу после него – все эти костры и прекрасная говядина! Я пошла вместе с толпой к дому Прейзгода Бэрбона. И вместе со всеми бросала камни в его окна. Кто-то в толпе спросил у соседа: «А в чем дело, вы не знаете?» Я повернулась и говорю: «А это празднуется день рождения Нелл, вот в чем дело, пусть и малость позже, но все равно это день рождения Нелл!» Они посмеялись мне в ответ, и кто-то сказал: «Ну, по крайней мере, хоть этот ребенок знает, в чем дело». И они опять смеялись и шутили. Хотели было поднять меня на плечи и поднести поближе к костру, но я испугалась: вдруг бы им пришло в голову зажарить меня вместо окорока… Поэтому я удрала от них к другому костру.

– Ну и болтушка же ты, Нелл. Последи за собой. Это был конец Долгого парламента, и генерал выступил за короля.

– Это было не так уж давно, Роза, и на этот раз король вернется. Вот уж будет веселье! В парке Ковент-гарден будут гулянья, Роза, и ярмарка откроется, и танцевать будут прямо на улицах под музыку скрипача!.. Ой, Роза, мне так хочется танцевать, что я готова вскочить и плясать прямо сейчас.

– Лежи тихо.

Нелл помолчала. Потом снова не выдержала:

– Ты чего-то боишься, да? Опасаешься маминого «дома»? – Она прижалась к сестре. – Почему, Роза? – спросила она немного погодя с сочувствием. – Почему?

Это был один из тех редких моментов, когда Нелл признала, что она младшая сестра, и просила, чтоб ее утешили. Прежде такие моменты бывали чаще.

Роза объяснила:

– Мы должны зарабатывать на жизнь, Нелл. А у таких, как мы, не так уж велик выбор.

Нелл, соглашаясь, закивала, они замолчали. Вскоре она спросила:

– А мне что придется делать в мамином доме, Роза?

– Тебе?.. Ну, тебе еще немного лет. Кроме того, ты слишком мала даже для своего возраста. Право, тебе не дать больше восьми. Попридержи язычок – и тогда никому не догадаться, сколько тебе лет. Но язык твой – враг твой, Нелл. Держи лучше его за зубами.

Нелл высунула язычок и крепко сжала его пальцами, как она это делала в раннем детстве.