Виктория Холт - Здесь покоится наш верховный повелитель

• Название: Здесь покоится наш верховный повелитель
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Сантакс-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87455-034-8

Героини этого романа – придворные дамы, всеми правдами и неправдами стремящиеся добиться расположения Его Величества. «Золушки» и аристократки, они ведут жизнь, в которой многочисленные интриги переплетены с искренними человеческими чувствами.

Как и в большинстве других произведений Виктории Хольт, персонажи, встречающиеся на страницах этой книги, – реальные исторические лица. Все они описаны ярко, и знакомство с ними надолго останется в памяти читателей.

---

Нелл стояла и смотрела, как работают строители на участке земли между Друри-лейн и Бридж-стрит.

С ней был Уилл. Уилл знал почти все о том, что делалось в городе.

– Ты знаешь, Нелл, что они здесь строят? – спросил он. – Театр.

– Театр! – У Нелл заблестели глаза. Она однажды смотрела спектакль в «Теннис-корте» Гиббона на Виа-стрит. Это событие она помнила до сих пор и поклялась, что никогда не забудет. После спектакля очарование долго не оставляло ее, и, запомнив большинство ролей, она продолжала разыгрывать их для тех, кто готов был ее слушать и смотреть на нее. Но главным образом она делала это ради собственного удовольствия.

Что может быть увлекательнее того момента, когда ты на сцене, когда все внимание зрителей сосредоточено на тебе и ты слышишь, как они смеются твоим остротам, а ты всегда помнишь, что их одобрение легко может смениться презрением из-за малейшей твоей промашки. Да, этот смех, эти нежные, томные взгляды твоих юных обожателей могут так же легко смениться на тухлые яйца или отбросы и грязь, прихваченную с улицы. Глаза Нелл заблестели еще больше, когда она обдумывала, что бы она ответила человеку, который посмел бы оскорбить ее.

И вот теперь строится новый театр! Потому что, объяснял Уилл, король очень интересуется театром и артистами. Ему нравятся люди, которые могут заставить его смеяться, и артисты, которые могут развлечь его своей игрой.

Видимо, при дворе посчитали, что «Теннис-корт» Гиббона уже не вполне подходит для того, чтобы называться Королевским театром, поэтому и должен быть построен новый. Уилл слышал, как об этом говорили два джентльмена, когда он освещал им переход через улицу. Это обойдется в огромную, почти невероятную сумму – в одну тысячу пятьсот фунтов.

– Все это устраивает мистер Киллигрю, – добавил Уилл.

– Мистер Киллигрю! – повторила Нелл и громко засмеялась: недавно у Розы появился новый любовник. Он был джентльменом высокого полета, и звали его Киллигрю – Генри Киллигрю. Он служил у герцога Йоркского, брата короля; но что еще важнее, он был сыном благородного Томаса Киллигрю, бывшего другом короля, его постельничьим и распорядителем Королевского театра. Вот этот-то благородный Томас Киллигрю и наблюдал за строительством нового театра, а то, что любовник Розы был его сыном, прибавило сияния глазам Нелл.

Заторопившись домой, чтобы рассказать Розе обо всем услышанном, она скороговоркой пожелала Уиллу всего доброго, что явно его обидело. Бедняга Уилл, он должен был бы уже привыкнуть к ее неожиданным поступкам. Уилл любил ее; он боялся, что однажды матери удастся заставить ее выполнять в доме те же обязанности, какие возлагались на Розу, – пусть даже Нелл привлекала совсем другая жизнь. В тайне от всех она начала мечтать о ней с того самого дня, когда стала свидетельницей въезда короля в свою столицу и увидела прекрасных дам в шелках и бархате. Она хотела быть такой, как они, и, возможно, уже сознавала, что в этом ей скорее всего поможет игра в театре. Вот только нужно было сделать так, чтобы никто не узнал, что ее домом был бордель в переулке Коул-ярд. Итак, она твердо решила стать актрисой…

Придя в дом, она в смятении осознала, что скоро в подвальчике начнут собираться джентльмены и она опять будет бегать от столика к столику, подавая бренди, вино или эль и стараясь увернуться от чьих-нибудь хватких рук; частенько она брыкалась и убегала на своих проворных ножках, бросая вокруг сердитые взгляды или кося глазами, чтобы выглядеть менее привлекательной.

Она прошла в комнату, где сидели девушки, пока их не позвали в подвальчик. Роза была там одна. Нелл воскликнула:

– Роза, около Друри-лейн и Бридж-стрит строят театр!

– Я знаю, – сказала Роза, таинственно улыбаясь. Конечно, он уже сказал ей, подумала Нелл.

– Это отец Генри, он ведь распорядитель Королевского театра, – произнесла Нелл. – Это он заправляет там всем.

– Ты права, – сказала Роза.

– А он говорит с тобой о театре, Роза?

Роза отрицательно покачала головой.

– У нас не бывает времени для разговоров, – сказала она с притворной скромностью.

Нелл пустилась по комнате отплясывать джигу. Роза пристально посмотрела на нее.

– Нелл, – сказала она, – ты подрастаешь. Нелл замерла, лицо ее слегка побледнело.

– В общем-то, – добавила Роза, – ты стала даже хорошенькой.

Нелл застыла от ужаса.

– Но, может, – продолжала Роза, – тебе и не повезет, как мне. Не каждой же девушке из Коул-ярда удается найти себе джентльмена!..

– Это так, – согласилась Нелл.

– Тебе нравится театр, не так ли? Тебе бы хотелось часто бывать там? Да, я никогда не забуду, что с тобой делалось, когда ты пришла домой, наглядевшись на артистов, – мы с мамой чуть не умерли от смеха. Нелл, а как тебе понравится в театре во время представления?

– Роза… что ты задумала? Ну, говори же, а то я умру от отчаяния.

– От этого ты никогда не умрешь. Слушай же: мне кое-что известно – мне Генри сказал. Королевская компания предоставила миссис Мэри Меггс право продавать апельсины, лимоны, фрукты, конфеты и все такое, чем торгуют на улице. Она будет торговать, когда откроется новый театр. Ох, Нелл, это будет такое место!

– Расскажи мне… расскажи скорей мне о Мэри Меггс!

– Ну, ей в помощь нужны будут девушки для продажи товара, вот и все, Нелл.

– И ты считаешь… что я…

Роза кивнула.

– Я рассказала Генри о тебе. Он хохотал до упаду, когда я ему рассказывала, как ты косишь глаза из страха, что джентльмены будут к тебе приставать. Он сказал, что ему самому приходило в голову заняться тобой. Но это он просто так, – добавила она самодовольно. – Я ему сказала, что тебе хотелось бы все время быть в театре, а он и ответил: «Ну, она может стать одной из потаскушек апельсинной Мэри». Потом он рассказал мне о Мэри Меггс и о том, что ей нужны три или четыре девушки, чтоб стоять в партере и продавать китайские апельсины.

Нелл молитвенно сложила руки и восторженно улыбнулась сестре.

– И я буду это делать?

– Не знаю. Ты очень торопишься. Никогда не можешь дослушать, что тебе говорят. Если Мэри Меггс решит, что ты ей подходишь и если она еще не нашла себе девушек… ну, тогда, наверное, ты получишь там место.

– Сведи меня к ней… Сведи к ней сейчас же! Я должна видеть Мэри Меггс. Я должна! Должна!

– А вот чего ты не должна делать – так это скашивать глаза. Мэри Меггс нужны в партере миловидные девушки. Ни один джентльмен не даст косоглазой девушке шесть пенсов за один китайский апельсин.

– Я буду улыбаться… и улыбаться!., и улыбаться!!!

– Нелл, ты только в доме, внизу, так не улыбайся, а то станешь слишком привлекательной.

– Нет, – ответила Нелл. – Когда я буду подавать напитки, я буду выглядеть вот так. – Она скорчила отвратительную гримасу, дьявольски скосив глаза, оттянув веки кончиками пальцев и придав лицу злобное выражение.

Роза от смеха схватилась за живот. Теперь Роза часто смеялась. Это потому, что она постоянно думала о своем любовнике Гарри Киллигрю. Нелл решила, что жизнь чудесна: человек никогда не знает, что его ждет. Бедняжка Роза боялась подвальчика и джентльменов, и вдруг сошлась с Гарри Киллигрю; а его близость с королевскими артистами даст возможность Нелл предстать перед апельсинной Мэри Меггс и приблизит ее к заветной мечте.

Вдруг Роза посерьезнела.

– Тебе нет нужды торопиться к Мэри Меггс. Генри распорядится сам: «Мисс Нелл будет продавать апельсины в Королевском театре, потому что мисс Нелл сестра моей Розы».

Нелл кинулась в объятия к сестре, и они принялись вместе хохотать – так они часто хохотали прежде; они смеялись от счастья и облегчения, от которых, как сказала Нелл, гораздо интереснее смеяться, чем от острого словца.

Но Генри Киллигрю в тот вечер не пришел в подвальчик. Роза всегда тревожилась, если он не приходил. Теперь взволновалась и Нелл. А если он уже никогда не придет? Что, если он навсегда позабыл Розу и ее сестру Нелл? Что, если он не понимает, насколько это важно, чтобы Нелл Гвин стала одной из апельсинных девушек Мэри Меггс?

Нелл двигалась от джентльмена к джентльмену – внешне безразличная, но внутренне готовая в любую минуту увернуться от их бесстыжих рук. Ей было жаль бедную Розу, ведь если не придет ее любовник, Роза будет вынуждена уйти с тем, кто заплатит столько, сколько затребует мать.

А теперь Розе небезразлично, с кем уйти. Она полюбила, и ей, так же как Нелл, важно увернуться от ищущих рук.

Нелл вдруг обозлилась на весь этот мир, который не может дать девушке почти ничего, тогда как другие – те, в бархате и тканях, затканных золотом и серебром, которых она видела вокруг короля в день его триумфального въезда в свою столицу, – имеют так много. Но почти сразу же она снова стала самой собой. У Розы есть возлюбленный, а те дамы, ехавшие с королем, выглядели ничуть не счастливее Розы, когда та шла на встречу с Генри Киллигрю; и когда она, Нелл, станет одной из апельсинных девушек Мэри Меггс, она познает большее счастье, чем может познать любая из тех женщин.