Полина Поплавская - Музыкант и модель

• Название: Музыкант и модель
• Автор: Полина Поплавская
• Издательство: Крылов
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-94371-540-1

Молодые влюбленные накануне свадьбы едут на море, чтобы насладиться экзотикой и друг другом. Спеша на завтрак, Люсия сталкивается в холле отеля с высоким красивым мужчиной, в котором она узнает знаменитого музыканта Дэвида Маковски. Встреча производит неизгладимое впечатление на девушку, и она расторгает помолвку. Но что такое любовь человека, имя которого кричит с афиш лучших залов мира?

---

Требование врачей было категорическим: никаких физических нагрузок. Иначе начнется резкое ухудшение. Она пришла в ужас. Ее жизнь, ее мечты рушились на глазах. Она не рождена быть домохозяйкой! Муж, ребенок, дом – все это прекрасно, но для счастья явно недостаточно!

Соледад впала в самую настоящую депрессию. Она целыми днями лежала на диване или сидела и курила сигары, уставившись в одну точку. С Филиппом она не разговаривала, на крошечную дочь почти не обращала внимания. Так прошло какое-то время. Филипп показывал ее разным врачам, но ничего не помогало, лучше ей не становилось.

Однажды, вернувшись домой после концерта, Филипп застал жену в гостиной в довольно необычном состоянии. Она сидела в кресле с закрытыми глазами, а по лицу ее блуждала мечтательная улыбка. Соледад улыбалась! Такого не случалось уже тысячу лет! Но на приход Филиппа она никак не реагировала… А потом вдруг резко встала, вышла на середину комнаты и начала танцевать. Движения ее показались Филиппу странными. В них не было обычной четкости, но присутствовала какая-то неосознанная ярость, словно Соледад хотела выплеснуть всю боль и отчаяние, накопившиеся за эти долгие последние месяцы. Филипп застыл на пороге, боясь пошевелиться.

Но так же внезапно, как и начала, Соледад остановилась, упала ничком на диван и зарыдала. Филипп бросился к ней. И тут же почувствовал резкий запах спиртного. Он недоуменно огляделся по сторонам. На полу за креслом лежала бутылка из-под виски, похоже, в ней еще что-то оставалось… Он с трудом мог поверить своим глазам. Ла Валенсиана никогда не пила ничего, кроме вина, да и то в очень умеренных количествах. Он коснулся плеча жены:

– Соледад, любимая… Что случилось?!

Она повернула к нему мокрое от слез лицо:

– Что тебе нужно?

– Ничего. Я просто пришел домой. С кем ты пила виски?

– Ни с кем. Я выпила все одна. И оставь меня, наконец, в покое! – С этими словами она отвернулась и зарыдала снова.

Истерика длилась часа два. Филипп не знал, что предпринять. Он метался по квартире в поисках лекарств, и ему никак не удавалось ее успокоить. Она то плакала тихо, как обиженный ребенок, то начинала кататься по ковру, и при этом ее гибкое тело корчилось, словно от невыносимой боли, а из горла, вперемешку с рыданиями, вырывались какие-то хриплые испанские проклятия. А потом Соледад начала крушить все, что находилось в гостиной, и Филипп совсем растерялся. «Нужно срочно вызвать врача», – мелькнуло у него в голове. Но тут ей стало дурно. Застонав, она побежала в ванную…

Остаток ночи прошел ужасно. Соледад бесконечно рвало – не привыкший к крепким напиткам организм не прощал ей этой эскапады. Совершенно измученная, бледная, она лежала в кровати, трясясь от озноба, а Филипп пытался напоить ее раствором марганцовки, подносил таз, менял полотенца и готовил чай. Заснуть удалось только под утро. Почти весь следующий день Соледад провела в постели.

Для Филиппа эта история стала последней каплей, чтобы понять: пора предпринимать решительные меры. И через пару дней, когда Соледад окончательно пришла в себя, он купил им с Люсией билет, отвез в «Хитроу» и самолично усадил в самолет, вылетающий в Валенсию. Он чувствовал, что его семейной жизни наступил конец. Ему было горько, но, как человек творческий, Филипп понимал, что творится в душе Соледад. Она не могла без танца. Творчество было для нее смыслом жизни. И, лишенная его, она погибала. А этого Филиппу хотелось меньше всего на свете.

Он очень любил жену и надеялся, что в привычной обстановке она поправится, придет в себя и сумеет наладить жизнь – свою и маленькой Люсии. Так они и расстались: без сцен, без упреков. На прощание Филипп нежно поцеловал жену и дочь, Соледад заплакала.

Маленькая Люсия не была посвящена в подробности разрыва, но знала, что маме в Англии очень плохо и теперь она старается не бывать там даже на гастролях. Однако поездкам в Англию Люсии Соледад никогда не препятствовала и теперь даже готова была отправить ее туда учиться, если девочка сама этого захочет. Но Люсия не захотела. И тогда, после некоторых раздумий, ее отдали в лучшую частную школу Валенсии. Люсия жила там всю неделю, а на выходные дедушка забирал ее домой.

Девочка училась хорошо, особенно успевая по гуманитарным предметам. В школе она обзавелась множеством подружек, что было нетрудно: Люсия унаследовала легкий характер и чувство юмора отца. Но она отчаянно скучала по родителям. На каникулы ее возили то к одному, то к другому. Но этого было явно недостаточно.

Затаив дыхание, она слушала рассказы о дальних морях, на которых ее подруге Кармеле удалось побывать с отцом. И, слушая ее, Люсия страстно мечтала сама отправиться в какое-нибудь удивительное путешествие…

С Кармелой Моралес она познакомилась в Альтеа.

Теплым майским утром шестилетняя Люсия прогуливалась по пляжу неподалеку от гостиницы. Собирая ракушки, она увлеклась и не заметила, что отошла уже довольно далеко. Но в какой-то момент, когда солнце стало слишком припекать ее уже загорелые до черноты плечики, девочка сообразила, что, наверное, пора возвращаться. Слегка растерявшись от вида незнакомого пляжа, она стала оглядываться по сторонам, соображая, как ей попасть в гостиницу, белое здание которой с мавританскими башенками скрылось за изгибом берега. И тут она заметила девочку, сидевшую в красном шезлонге под большим красным зонтом.

На девочке был ярко-розовый купальник и солнечные очки в розовой оправе. Но самое главное – у ее ног лежал, положив голову на лапы, чудесный Лабрадор, чья холеная шерсть золотилась и переливалась на солнце.

Таких красивых лабрадоров Люсия в своей жизни еще не видела.

– Привет, меня зовут Люсия, – деловито сообщила она, останавливаясь перед девочкой. – А тебя? Можно погладить твою собаку?

Девочка, которая явно была не старше самой Люсии, окинула взглядом из-под темных очков ее растрепанные волосы, перепачканные в песке руки и желтый комбинезон, немного подумала и скривила губки:

– Нет, мою собаку трогать нельзя. И вообще, уходи, пока я не надавала тебе тумаков, – грозно добавила она.

К такому обращению Люсия не привыкла, но не растерялась:

– Да я сама могу надавать тебе тумаков, – подбоченившись, заявила она.

– Только попробуй!

– А вот и попробую!..

Когда сеньора Лаура Моралес вернулась к своему красному зонту, где она десять минут назад оставила Кармелу под охраной Фило, она просто не поверила глазам. Ее отлично воспитанная маленькая дочка каталась по песку, яростно сцепившись с какой-то незнакомой девочкой. При этом обе визжали, царапались и бешено колотили друг друга. Очки в розовой оправе валялись в песке. А вокруг скакал Фило, заливаясь неистовым лаем.

Недолго думая, сеньора Моралес отвинтила пробку бутылки с минеральной водой и стала поливать визжащих девчонок. Холодная вода быстро остудила пыл маленьких драчуний. Девочка в розовом купальнике вскочила, вытирая рукой мокрое лицо. На мать она смотрела испуганно.

– Кармелита, что здесь произошло? – строго спросила та.

Но Кармела пожала плечами и безучастно отвернулась в сторону моря.

– Да так, ничего особенного. Просто мы немного поспорили…

Люсии такой ответ понравился, хотя она испугалась: красивая незнакомая сеньора выглядела очень сердитой. Она пригладила волосы, отряхнула комбинезон и, решив, что теперь туалет в порядке, подошла к матери Кармелы и церемонно представилась:

– Здравствуйте, сеньора, меня зовут Люсия.

Лаура Моралес улыбнулась:

– Рада познакомиться, Люсия. Ты здесь живешь?

– Нет… Я немного заблудилась, – честно призналась та. – А живу я… – Люсия махнула рукой в том направлении, куда собиралась идти. – Там гостиница моих дедушки и бабушки. Можно мне познакомиться с вашей собакой? – спросила она Лауру.

И тут Кармела, угрюмо молчавшая все это время, буркнула:

– Можно. Я тебе разрешаю.

Лаура посмотрела на дочь, затем – на Люсию. «Вот и пойми этих детей», – подумала она.

А через несколько минут вся троица – Люсия, Кармела и Лабрадор Фило – радостно носилась по пляжу…

Теперь она почти каждый день куда-нибудь отправлялась вместе с Лаурой и Кармелой. Они ездили на мыс Сан-Антонио и на мыс Нао. Лаура возила девочек в ущелье Ада. По дороге они любовались водопадами и потоками света, которые солнце бросало на стены утесов. Они побывали в долине Пла-де-Петракос, где пять веков назад католики разгромили морисков и в нишах скал сохранились рисунки, возраст которых семь тысяч лет.

Кармела пришла в полный восторг от рыцарского турнира в замке графа Альфас. Представление разыгрывалось довольно часто – туристы охотно платили за него деньги.

Люсии, когда она увидела сверкающие на солнце мечи и развевающиеся плюмажи рыцарей, показалось, что это ожили герои ее любимых сказок.

А огромный «Аквалэнд»! А Музей-аквариум!