Дик Фрэнсис - На полголовы впереди

• Название: На полголовы впереди
• Автор: Дик Фрэнсис
• Жанр: Детектив

Известный в скаковом мире убийца и вымогатель, чья вина в Англии не доказана, пересекает Атлантику, чтобы участвовать в рекламном рейсе Канадского Скакового поезда. Следом за ним отправляется агент службы безопасности Тор Кесли, человек-невидимка, задачакоторого не просто проследить за развитием аферы и собрать доказательства, но предотвратить трагедию, вычислив избранную жертву. Сумеет ли он обойти автора преступного замысла на финишной прямой?

---

Краем уха я слушал, как она разговаривает с каким-то Лорримором.

— Да, мистер Лорримор, ваши цветы и содержимое вашего бара будут уже погружены к тому времени, когда поезд подадут на вокзал... И фрукты тоже, да... Пассажиры собираются в десять тридцать на прием в здании вокзала...

Да, посадка в одиннадцать тридцать, а отправление в двенадцать... Мы тоже будем рады вас видеть... До свидания, мистер Лорримор.

Начиная набирать следующий номер, она взглянула на меня и сказала:

— Семья Лорримор едет в своем собственном вагоне, в самом хвосте поезда. Здравствуйте, это ипподром?..

Я слушал, как она договаривается о порядке допуска владельцев на ипподром.

— Да, мы выдаем им всем специальные клубные пропуска... Да, другие пассажиры поезда будут платить сами за себя, но мы предлагаем доставить всю группу... — Вскоре она положила трубку и вздохнула:

— Столько болельщиков просило нас забронировать для них недорогие отели и обеспечить автобусы это почти то же самое, что организовать еще один тур. Вы можете подождать, пока я сделаю еще один звонок... ну, два?

Когда мы через час покидали зал, там уже были погашены почти все огни. И даже тогда она все еще перечисляла про себя дела, которые нужно сделать, невнятно бормоча: «Не забыть вместе с бинтами для Рикки положить ножницы и зажимы...» Мы дошли пешком до расположенного поблизости ресторана «Племя тесаных камней», в котором она бывала раньше и меню которого я уже изучил заранее. Ресторан был не очень большой, во всех уголках его теснились столики, тускло освещенные свечами под абажуром.

— А что это вообще за племя тесаных камней? — спросил я.

— Бог его знает, — ответила Нелл. Официант, которого, вероятно, спрашивали об этом уже тысячу раз, объяснил, что такое племя жило в этих местах десять тысяч лет назад. «Нам до них дела нет», — сказал он.

Нелл рассмеялась, а я подумал о том, что десять тысяч лет — не так уж мало, и о том, кто будет жить здесь еще через десять тысяч лет. Как выяснилось, тесаные камни — это кремневые орудия, которыми пользовались тогда на большей части континента; интересно, как потомки будут называть нас — племенем ножей и вилок?

— Честно говоря, мне все равно, — ответила Нелл, когда я спросил ее об этом. — Я живу здесь сегодня, и я очень хочу есть.

Мы тут же приняли меры в виде жареной лососины, за которой последовало жаркое из перепелов.

— Надеюсь, все эти расходы будут вам оплачены, — сказала она довольно равнодушно, когда я заказал вина, и я, покривив душой, ответил:

— Ну конечно.

При этом я подумал: какой смысл иметь деньги, если не получать от этого удовольствия?

— Завтра будем питаться гамбургерами, — сказал я. — Чтобы уложиться в смету.

Нелл кивнула, словно это было для нее привычно и понятно, и вдруг, встрепенувшись, сказала, что забыла заказать Лорриморам персональный лимузин для разъездов по Виннипегу.

— Сделаете это завтра, — сказал я. — Никуда они не денутся.

Озабоченно нахмурившись, она нерешительно посмотрела на меня, окинула взглядом уютный маленький ресторан, освещенный свечами, потом опустила глаза на сверкающий хрусталем и серебром стол, снова посмотрела на меня и, перестав хмуриться, весело улыбнулась:

— Ладно. Завтра. Может быть, Лорриморы и украшение этой поездки, но хлопот с ними много.

— А кто такие Лорриморы? — поинтересовался я. Она с недоумением взглянула на меня и вместо ответа спросила:

— Где это вы живете?

— Ах, вот оно что? — сказал я. — Если бы я жил здесь, то знал бы, кто такие Лорриморы?

— Уж конечно не стали бы спрашивать, кто они такие.

— Но я живу в Лондоне, — сказал я. — Поэтому скажите мне, пожалуйста.

Она была одета, как многие деловые женщины, в темно-синий костюм и такую простенькую белую блузку, что невольно закрадывалось сомнение, скрыто ли под всем этим хоть сколько-нибудь душевного тепла. Когда женщина так строго одевается, подумал я вопреки всякой логике, это, наверное, означает, что она не слишком уверена в себе.

— Лорриморы, — начала Нелл тем не менее без малейших признаков неуверенности, — это одно из самых богатых семейств в Торонто. В провинции Онтарио. Да и вообще в Канаде. Они не сходят с обложек светских журналов. Занимаются банковскими операциями и добрыми делами. Владеют особняками, делают пожертвования в пользу художественных музеев, открывают благотворительные балы и принимают у себя глав государств. Их довольно много — братья, сестры и так далее, и мне говорили, что стоит Мерсеру Лорримору принять ваше приглашение и нанести вам визит, как вам на всю жизнь обеспечено прочное положение в обществе. — Она сделала паузу и улыбнулась. — А кроме того, у него замечательные скаковые лошади, он, естественно, — столп Жокейского клуба Онтарио и имеет этот свой собственный железнодорожный вагон, который у него регулярно заимствуют политики для какой-нибудь кампании. — Она снова остановилась и перевела дух. — Вот он и оказал нам честь — Мерсер Лорримор, главный вождь всего клана, а также его жена Бемби, их сын Шеридан и дочь Занте. Что еще я забыла сказать?

Я рассмеялся:

— Разве не положено вам при этом сделать реверанс?

— Да, пожалуй. Вообще-то, честно говоря, хотя Мерсер Лорримор был по телефону со мной очень любезен, я еще ни разу с ним не виделась, да и с остальными тоже. И он звонит мне сам. Никаких секретарш.

— Значит, — сказал я, — если Мерсер Лорримор едет с нами, то это особенно хорошая реклама на всю страну, от побережья до побережья?

Они кивнула:

— Он едет с нами «ради блага канадского скакового спорта» — в рекламной брошюре Жокейского клуба это напечатано большими буквами.

— И он будет обедать в вагоне-ресторане? — спросил я.

— Только не это! — Она в притворном ужасе закатила глаза. — Вообще-то предполагается, что будет. Все должны там обедать. Но, возможно, они захотят уединиться у себя. Если они будут оставаться в своем вагоне, то мест в ресторане только-только хватит, чтобы рассадить всех остальных. А иначе может выйти скандал, и все потому, что мой босс сам продал лишние билеты, хоть и знал, что свободных мест нет. — Она покачала головой, но явно снисходительно. По-видимому, к своему боссу она питала немалую симпатию.

— А кому он их продал? — спросил я. — Так, просто каким-то людям.

Двум своим приятелям. И какому-то мистеру Филмеру, который предложил заплатить двойную цену, когда узнал, что мест нет. От таких денег никто не откажется. — Она энергично отломила кусок булочки, вложив в это движение всю свою досаду. — Если бы в вагоне-ресторане было больше мест, мы могли бы продать по крайней мере еще шесть билетов.

— Дэвид... то есть Зак, сказал, что сорок восемь мест — и без того слишком много, актерам приходится до предела напрягать голос, чтобы перекрыть стук колес.

— Это всегда проблема. — Она поглядела на меня поверх абажура. — Вы женаты?

— Нет. А вы замужем?

— В общем, нет, — ответила она несколько уклончиво, но улыбаясь. Был тут у меня один человек, только все кончилось ничем.

— И давно это случилось?

— Достаточно давно — я это уже пережила.

Я подумал, что этот короткий диалог прояснил ситуацию и, возможно, установил некие правила. Найти еще одного человека, с которым все кончится ничем, она не стремится. Ну а как насчет легкого флирта? Что ж, посмотрим...

— О чем вы думаете? — спросила она.

— О жизни.

Она недоверчиво взглянула на меня, но тут же снова перевела разговор на почти столь же увлекательную тему — о поезде. Через некоторое время я задал ей вопрос, который не давал мне покоя весь день:

— А кроме специальных пропусков на гонки и прочего, есть еще что-нибудь такое, на что имеет право владелец лошади? То есть владелец одной из лошадей, которых везут в поезде?

— Что вы имеете в виду? — озадаченно спросила она.

— Имеют они какие-то привилегии, которых не имеют остальные, кто приписан к специальному вагону-ресторану?

— Не думаю. — Она на мгновение наморщила лоб. — Разве что могут входить в вагон для лошадей, если это то, что вас интересует.

— Да, это я знаю. И больше ничего?

— Ну, на ипподроме в Виннипеге собираются сделать групповое фото одних только владельцев, и это будут показывать по телевидению. — Она задумалась. — Каждый из них получит памятный значок Жокейского клуба, когда мы в Банфе снова вернемся в поезд после двух дней в горах. — Она снова помолчала. — А если лошадь, которую везут в поезде, выиграет один из специальных заездов, ее владелец бесплатно становится пожизненным членом клуба на всех трех ипподромах.

Для канадца это последнее и было, возможно, серьезной приманкой, но заинтересовать Филмера само по себе, безусловно, не могло. Я вздохнул. Еще одной хорошей идеей меньше. По-прежнему оставались два главных вопроса зачем Филмер отправился в эту поездку и почему он приложил столько усилий, чтобы стать владельцем. И ответы на них были одинаковые: не знаю, не знаю.