Дончо Папазов - С «Джу» через Тихий океан

• Название: С «Джу» через Тихий океан
• Автор: Дончо Папазов
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1983

Книга болгарских мореходов, супружеской четы Юлии и Дончо Папазовых, – увлекательное описание полного опасностей перехода на обычной спасательной шлюпке через Тихий океан. Новая экспедиция отважных исследователей, в 1974 г. совершивших плавание через Атлантический океан, является продолжением серии экспериментов по программам «Планктон» и «Интеркосмос», основная цель которых – испытать выносливость человеческого организма в экстремальных условиях, проверить, насколько планктон может быть использован в качестве пищи потерпевшими кораблекрушение, установить степень загрязнения Мирового океана.

В основу книги положены дневниковые записи авторов, сделанные непосредственно во время путешествия.

Книга предназначена для широкого круга читателей.

---

Вокруг все еще непроглядная темень. Мы для себя определили, что светать начнет в половине шестого. Но плотные тучи обложили небо, не позволяя солнцу взойти в назначенное нами время.

Рассвет не торопится

К шести часам ночь начала отступать. Иначе и не могло быть. Вращение планеты происходит по неизменным законам. Как мы обрадовались, как торжествовали, когда зримо ощутили далекое сияние утра. Мы обнимались, целовались, словно рассвет – это наша заслуга.

Предметы стали обретать форму и цвет. Сначала тона черные, потом серые. Чуть позже появятся яркие краски. Это мой любимый час. Вновь и вновь восторгаюсь тогда оранжевой лодкой, сочными цветками на полотенцах.

Не перестаю думать: когда мир расцветится красками, все придет в норму. Тогда уже не сможем спутать синее с зеленым.

Пока же преобладает серый, холодный цвет. Еще немного, еще с полчаса. С Джу обмениваемся короткими фразами. И педантично считаем время. Еще тридцать минут, еще двадцать семь, еще двадцать пять.

Дождь продолжает лить. Когда предметы мокрые, краски ярче. Я рад этому – быстрее распознаем рассвет.

Нервы натянуты как струна. Все время ждем удара о рифы или внезапного появления белой полосы прибоя. Единственное утешение – двигатель работает. Я часто его включаю, чтобы он не остыл. И чтобы быть уверенным: в нужный момент он нас не подведет.

Остается двадцать минут.

Островов нет. Рифов – тоже.

Видимость все еще плохая. Внимательно смотрим по сторонам: можно наскочить на риф в последнюю секунду.

Наконец, загорелась заря. Где-то далеко, снизу, из самой глубины океана солнце послало робкий луч. Но вокруг нас пока лишь бледно-фиолетовое сияние. Даже нос лодки еще не различим.

Мало-помалу день разгорался. Наш день! Самый желанный.

Силуэты трех островов вырисовались на востоке. Потом их стало четыре. Затем – восемь.

Знаем свое дело

После долгого невезения смог определить точное местонахождение лодки. Помог ручной компас. Купили его в Норвегии через посредство фирмы «Трансимпекс», но получили лишь за три дня до отъезда из Болгарии.

Что испытываем? Торжество и радость.

Теперь мы знаем, где находимся. Мы даже и не подозревали, каким невероятным зигзагом прошли мимо нескольких островов и рифов, пока добрались сюда.

Я не в силах объяснить, каким образом нам удалось провести «Джу» через этот лабиринт. Совершили головокружительный слалом. Но завершилось все удачно. И нашей Яне выпало счастье. Впервые. До сих пор нам не везло. Теперь я спокоен. Через час-другой выйдем на фарватер, по которому идут суда, и маяки уже до конца будут указывать нам верный путь.

И действительно, маяки нас приняли. Наконец-то мы на пути, огражденном современным навигационным оборудованием.

А дождь продолжает лить. Безумно устали. Нет уже сил долго радоваться тому, что близки к конечной цели, хотя столько ждали этой минуты. Последний этап экспедиции дался очень дорогой ценой.

Видимо, переутомление одинаково гасит и дурные мысли, и радость. Или, быть может, когда ты слишком долго преодолеваешь неприятности и беды, то перестаешь воспринимать и хорошее. Не исчезает ли тогда и твоя радость? Я всегда не любил людей, которые не умеют радоваться. Ведь это да еще способность изумляться – одни из основных человеческих качеств. Некоторые мои друзья утратили способность удивляться. Приняли позу людей, которых уже ничто не может поразить: они все уже познали, испытали. Мне кажется, что это одна из худших форм духовного одряхления.

Волны по-прежнему огромные. Мы к ним привыкли и не обращаем на них внимания. В половине одиннадцатого увидели второй маяк. Жаль, что уже светло, и он не может блеснуть перед нами во всем своем великолепии.

Снова меняем курс. И опять нас заливает волна. Под палубой собралось много воды. Она проникает туда через щели и плохо уплотненные пазы. Когда лодка накреняется, вода гейзером взметается кверху, пробиваясь через решетки и щели. Она атакует нас и сверху и снизу. Даже на банках гуляет вода. Но мы счастливы. Каждый прожитый час приближает нас к Суве. К концу путешествия. Нет и в помине того мокрого безнадежного уныния, какой владел нами в центре океана.

Пусть хоть все выйдет из строя! Все равно доберемся! Разве что компас нам потребуется. Наш верный, преданный друг.

Маяк за маяком

Смотрю на Джу. Долгий и нелегкий путь оставил свою печать на ее лице. У нее вид узника фашистского концлагеря. Огромные темные круги под глазами красноречиво говорят о переутомлении. Немало бед свалилось на нее. Падение и постоянные головные боли. И неизвестность. Вечная и коварная.

А вот и третий маяк. Он означает, что необходимо скорректировать курс. Я давно ждал этого. Теперь уж нас не станут заливать волны. Надоел непрерывный соленый душ. Сейчас положение носа лодки по отношению к волнам изменилось, и нам уже не приходится идти между шпалерами брызг. Неожиданно, после того как мы уверовали в благополучное завершение экспедиции, меня вдруг стали тяготить мелкие невзгоды, неудобства. Все прежние навыки и привычки, которые мы до этого старались подавить, вернулись.

Неспешно спустилась ночь. Нет ни луны, ни звезд, но нам светят маяки. Никакие опасности нам уже не страшны. Идем легко.

Третьи сутки начиная с 31 июля мы на вахте. Глаз не смыкали. Ломит глаза и в висках.

Джу

Я на вахте. Голова пустая. Льет дождь. Время течет как бы помимо сознания. Все однообразно, монотонно, знакомо. Знаю, что скоро все закончится, но и эта мысль уже не волнует.

Я физически ощущаю безбрежность океана. Словно частица этой необъятной шири влилась в душу и помогает мне дышать одним дыханием с океаном, чувствовать бездну и колоссальную массу воды под собой. Сколько она поглотила людей, судеб? Скольким помогла и бережно перенесла от одного берега до другого?

Сколь ничтожна человеческая жизнь по сравнению с этой бесстрастной массой воды!

Иногда в голову приходит странная мысль: заметил ли океан, что мы ползем по его могучей спине?

Имеет ли он память или волны стирают все? А иной раз вдруг начинаю чувствовать, что я кровно связана со всеми, кто бродил и кто бродит сегодня по его необъятным просторам. Словно бы мы вступили в некую большую семью или секту, и теперь у нас общая тайна, которую мы не вправе раскрыть непосвященным. И тогда мне становится близкой и кажется одухотворенной эта бескрайняя водная ширь, ради которой мы вступили в братство мореплавателей. А требования этого братства простые: чтобы стать полноправным его членом, закладываешь свою собственную жизнь.

Только что мы прочитали книгу В. Касиса об островах Самоа. В ней излагается история двух туземцев, которые на маленькой лодке отправились на рыбную ловлю за пределы лагуны острова Маупити. За каких-нибудь четверть часа погода испортилась, мотор – тоже, и буря унесла их в открытый океан. Волны переломали все – руль, мотор, весла. На дне лодки туземцы нашли нож и прут, из них сделали гарпун, чтобы ловить рыбу, а воду собирали дождевую. Через сто двадцать дней один из них умер, а спустя еще тридцать дней течение прибило лодку к берегу.

Сто пятьдесят дней в океане! Как человек выдержал? И притом после смерти товарища. О чем он думал? Что давало ему силы? Испытывал ли он благодарность к океану или один лишь страх и ненависть? Такие мысли не выходят из головы. Часто мы говорим на эту тему. И уж если это не страстная воля к жизни, то что же тогда!? Не знаю.

Буду ли я тосковать по океану, когда завершим плавание? Скоро мы доберемся до Фиджи, а спустя некоторое время исстрадавшаяся мечта – обнять Яну – станет реальностью. Но чем ближе мы подходим к конечной цели, тем глуше становится сжигавшее прежде желание скорее ступить на землю Софийского аэропорта. Думы о доме вовсе не слабеют, а как бы входят в норму, обретают обычные человеческие измерения. Теперь это уже не та острая, невыносимая боль, которая время от времени вдруг пронзала все мое существо.

Дончо

Экспедиция подходит к концу. Как не измеряй, осталось около двадцати четырех часов пути. Завтра попеременно поспим, чтобы в Суву прибыть «свежими».

Может быть, идет последняя ночь?

Чувствую себя вполне уверенно. Даже если сломается мачта, доберемся на двигателе. Горючего более чем достаточно. Сува совсем близко.

Мне даже показалось, что вчера вечером я видел горы острова Вити-Леву – последнего в нашем путешествии. Это самый крупный из островов государства Фиджи. На нем находится Сува.

Мы уже почти у цели. У желанной, долгожданной цели.

Теперь меня заботит другое. Кто проведет медицинское обследование? Визы? Где остановимся? Кончится ли дождь?

И самое главное. Ждут ли нас соотечественники? Кто именно? Прибыли ли д-р К. Златарев или д-р Пенчев? Будет ли встречать Мишо Ганчев? Как я мечтаю услышать родную речь, увидеть друзей!

Мигнул еще один маяк. Оказался именно там, где я его и ожидал. Не отрываем глаз от компаса и строго выдерживаем необходимый курс. Сейчас держим прямо на маяк.