Марина Казанцева - Путь в Селембрис

• Название: Путь в Селембрис
• Автор: Марина Казанцева
• Жанр: Фэнтези

Селембрис — это удивительный мир, в котором можно встретить живые сказки и легенды или просто жить в нем. Обычный школьник, со своими подростковыми проблемами, домашними неурядицами, непонимаем в школе и притеснением со стороны старшеклассников, попадает совсем в иную школу, где всё то же, да не совсем то. Он живёт сразу двум жизнями: день в обыкновенной школе и скучном земном мире, а ночью проживает неделю в Селембрис.

---

— Махамба, брат. — солидно произнёс Косицын, выходя из укрытия.

— Замётано, Лёлё! — со смехом ответил Федюньчик, хлопаясь ладонью о ладонь.

Справедливость восстановлена.

Лёлё — это его детское прозвище. Лёнька терпеть не мог, когда к нему так обращались. Но, с Федюней его связывало прошлое, то есть детский сад, начальные классы, горка во дворе. И нескромный собрат охотно выдавал этот маленький позор из детства Лёньки — домашнее прозвище, которым его наградила мама. Отец давно ушёл из семьи, и мама всю свою заботу обращала на сына. Сын был тот ещё подарок! Вихрастый, конопатый и с таким характером, что мать устала оправдываться перед учителями. Равно, как и перед воспитательницами в детском саду.

Педагогам хотелось видеть идеальных детей. Спокойных, аккуратных, трудолюбивых, вежливых. Чтобы всё у них лежало по полочкам. Чтобы все уроки были сделаны. Чтобы не забывали вторую обувь, не упирались подошвами в стены коридора. Чтобы не курили в туалете. И чтобы — умоляем! — чтобы не было конфликтов!

У Лёлё ничего не получалось. Как он ни пытался сдерживать себя, всякий раз с огорчением обнаруживал, что опять нарисовал в углу листа маленькую летучую мышь. А то ещё хуже — задумается на уроке и нарисует под объяснение Маргуси какое-нибудь новое потрясающее оружие, с каким неслабо мочить космических монстров. Педагогиня обязательно подкрадётся и изымет у Косицына ноу-хау. Но, жизнь в школе осложнялась не только конфликтами с учителями. Были и другие проблемы.

После недолгой перебранки у парадного входа Лёнька уступил грубой силе и покорно переодел вторую обувь. Патруль из старшеклассников бдительно караулил у дверей, зорко выявляя нарушителей. Пока семиклассник Косицын возился со шнурками, мимо него с хохотом и примитивными шуточками без всякой второй обуви шли десятиклассники и выше. Как говорится, такова се-ля-ви — своим поблажки. Потом завуч Кренделючка (в миру Изольда Григорьевна Кренделькова) будет произносить речи на педсовете по поводу ошмётков грязи на паркете. А учителя далее на классном часе с привычной нервозностью будут выговаривать за вторую обувь.

Общеизвестно, что никакой второй обуви в природе не существует. В чём выскочили из школы, в том и попёрли до хаты. Чистая формальность, не более! Зачем людей мучить?!

Маргуся почти уже вошла в кабинет, когда Федюня с приятелем прошмыгнули у неё под рукой и заняли почётное место на заднем ряду.

У Матики, как ещё называли математичку, был хронический гайморит, оттого её постоянно преследовало дурное настроение и головные боли. В душе давно намаячили все учащиеся и их обдолбанные родители. С годами она научилась подавлять гнев при виде гнусных каракуль в тетрадях и равнодушно ставила тройки. Имелся некий неофициально признанный стандарт: на класс столько троек, столько четвёрок и столько пятёрок. С этим опытная математичка прекрасно справлялась. Но, с двойками не было никакого сладу. Всякая проверка контрольных выводила на свет такое множество этих насекомых, что Маргарита Львовна не знала, какие ещё методы испытывать на учениках. Она справедливо полагала, что во всём виноваты родители, которых вовремя не воспитали. Эти же самые оболтусы, что учились в этой школе, нарожали новых оболтусов, словно ничего лучшего делать не научились. До пенсии ещё пять лет, а нервы ни к чёрту.

Маргуся превозмогла изжогу и сделала вид, что не заметила Косицына и Бубенцовского, вбегающих в класс после звонка. Она разделается с ними позже.

* * *

— Ну чё, Лялястый, принёс шкивы? — лениво спросил Гондурас, иначе — Сашка Тельмагин.

С двумя своими шестёрками он собирал дань. Поборы в школе носили чётко разграниченный характер. Гондурас, Серый и Копыто доили седьмые классы. Настало время междусменка, время гнать маны.

Ничего не говоря, Лёнька вывернул карман. Всю неделю он собирал деньги, которые мама оставляла на столовку. К субботе должно бы набежать больше сотни, но деньги, шут их знает, куда деваются! Да ведь и без жевательной резинки ты не человек.

Пятидесяти рублей было недостаточно, чтобы откупиться от Гондураса, поэтому со вполне понятным терпением Косицын перенёс затрещину, которой одарил его мордастый одиннадцатиклассник. Теперь не выдь на улицу, чтоб погулять. Вечером эта троица вольётся в свою компанию и будет пасти ночующие у домов автомобили.

Перед школой располагалась обширная несанкционированная автостоянка. Сколько ни скандалили жители окрестных домов, сколько ни звонили, сколько ни писали в инстанции, ничего не менялось. Поздно ночью под окнами раздавались гудки и завывание неисправной сигнализации. И ещё Гондурас с компанией гоготали, стоя плотной кучей у ночного маркета. Ночь приносила Тельмагину доход, поскольку он со своей бригадой якобы охранял машины. Кто оставлял машину и не платил охране, у того сами собой разбивались фонари, свинчивались и терялись ниппели. Бывало, даже лопалась резина — птичка клюнула!

Мама жила в своём мире. Она не понимала, что мимо этого малинника нельзя пройти безнаказанно. И сердилась, когда Лёнька искал повод избежать похода в маркет за маслом или хлебом. Мама постоянно забывала что-нибудь купить, поэтому у её сына не кончались проблемы.

— Плюнь! — посоветовал Федюня, сбегая по лестнице с приятелем. До этого он помалкивал. Бубенцовский уплатил свой оброк ещё на той неделе. Папа у него был менеджер в какой-то крупной фирме, и с карманными деньгами у Федюни проблем не было.

Разделавшись хотя бы временно с одной проблемой, Лёнька расслабился и в забывчивости потащился в вестибюль. Он шёл и представлял, как хорошим ударом впаривает Гондурасу в глаз. Это немного утешало. Лёнька размечтался и не заметил, что они с Федюней спускаются не по той лестнице.

Передвижения по лестницам во избежание травм чётко регламентировалось школьными правилами. Спускаются по одной лестнице, а поднимаются — по другой. И вот теперь навстречу двум приятелям с оглушительным галдением бежал нетерпеливый поток мальчишек и девчонок. Всё это пихалось, орало, бухалось в нераскрытую створку двери и протискивалось в узкую щель. В довершение всего остервенело завизжал звонок, выбивая из мозгов искры и побуждая к необузданности.

Первая смена закончилась и все нормальные люди давно свалили из казённого дома. Почти всё, что бежало навстречу Лёньке и Федюне, было им незнакомо. Поэтому Косицын отчаянно взвыл и выругался, когда ему наступили на шнурки. Он упал и последние бегущие повалились через его поверженное тело. Шестиклассники быстро повскакивали и с хохотом улетели, а перед гневным Лёнькой и возмущенным Федюней осталась растерянно стоять девочка.

— Ой, простите… — пролепетала она.

Всё смешалось в голове Лёлё: и утренний сон, и пятьдесят рублей, и Маргуся со своей контрольной.

— Ты что?! Долбанутая?! — яростно возопил он, позорно валяясь на истоптанном полу лестничной площадки.

— Куда прёшь, малолетка рыжая?! — солидарно затявкал верный друг Федюня.

Девочка попятилась и большими глазами уставилась на вспотевшего от обиды Лёньку.

— Я не нарочно. — почти со слезами проговорила она. — У тебя же шнурки волочатся.

Шнурки и правда волочились, но это вовсе не причина, чтобы ронять человека и топтать его ногами. Лёнька успел заметить, что девочка, хотя и рыжая, но очень симпатичная. Он уже собрался встать и как-нибудь по-доброму развеять ситуацию: падение на пол в школе не считалось чем-то необычным и, если бы не поганый Гондурас, эпизод не стоил бы нервов. Но, на этом дело не закончилось, роковая звезда Лёлё не зашла за горизонт.

На площадке выросла Маргуся. Косицын не сразу это понял. Сначала в поле его зрения попался чулок с дырой. От дыры вверх и вниз шли многорядные стрелы — это некто из пятиклассников приложил матичку портфельчиком, а она так и не поймала негодяя. Матичке катастрофически не везло с чулками — стрелы появлялись на них от одного лишь взгляда. Кто-то должен отвечать за такое злодейство.

— В чём дело, Косицын? — надменно проронила математичка. — Ты отчего разлёгся на полу — ночевать здесь собрался?

— Маргарита Львовна, я не нарочно. — забормотал Лёнька, понимая, как мало заботят Матику подобные объяснения. Он поднялся с пола и хотел отряхнуться, но ему не дали.

— Пойдём со мной, дружочек. — с приветливостью, достойной нильского крокодила, сказала матичка и взяла его цепкими пальцами за рукав.

— Это я виновата. — произнесла девочка, глядя на Маргусю своими чудными глазами. Глаза у неё впрямь чудные. Трудно сказать, в чём тут дело, но они словно бы сияли. Хотя радоваться в такой ситуации особо нечему.

Матичка слегка поперхнулась, не зная, как оценивать такой поступок.

— К тебе это не относится. — проскрежетала она. — Мне нужен вот этот образец.