Степан Злобин - Пропавшие без вести ч. 1

• Название: Пропавшие без вести ч. 1
• Автор: Степан Злобин
• Жанр: Книги

---

— Неужто уж подарил?! — шутливо спросил командир.

— Право же, подарили! Не помните? — огорченно спросил Иван.

— Типография «Первого мая»? Как же, помню! Давно мы, значит, знакомы, товарищ Ваня. Теперь-то уж ты не такой молодой! — опять улыбнулся писатель. — Ну что ж, повоюем с фашистами!

— Повоюем, товарищ командир! — бодро ответил Иван и спустился в окоп.

Литератор по профессии, попавший на фронт корреспондентом газеты, Баграмов в сумятице отступления не успел возвратиться из фронтовой командировки в редакцию. Раздраженный обстановкой царившего в тылах «смешения языков», он несколько раз пытался взывать к здравому смыслу, к партийности и воинской дисциплине товарищей по несчастью, подобно тому как на мосту через Днепр взывал к командирской инициативе какого-то майора... Представитель «штаба прорыва», встретив Баграмова на шоссе этой ночью тоже в подобной же «схватке», приказал ему следовать за собою. И вот, с самой гражданской войны штатский человек, Баграмов оказался командиром заградотряда.

Еще до восхода солнца, выйдя на скрещение лесных тропинок, с отделением бойцов и с политруком Яковом Климовым, комиссаром его отряда, Баграмов скомандовал «стой» одинокому красноармейцу, который брел по тропинке. Боец задержался, угрюмо и неприязненно оглядел небольшой отряд. Когда же Климов объяснил бойцу их задачу, тот радостно встрепенулся.

— Хвормирование?! — живо переспросил боец. — Товарищ начальник, вы меня отпустите, я разом и ворочусь. Тут ребята в овражке картоху пекут, целый взвод. Я их зараз всех приведу!

Баграмов поколебался, но раздумывать было не время.

— Беги, да скорей! Какого там черта возиться с «картохой»! Как роту сколотим, так тотчас получите с кухни завтрак — да сразу на передовую, на пополнение частей. Фашист-то не ждет!

— Известно, не ждет!— легко согласился боец.

Политрук переглянулся с Баграмовым, молча сомнительно дернул плечом, но не сказал ни слова. Красноармеец исчез в кустах, а минут через десять в расположение заградительного поста явился весь взвод, вместе с горячей печеной «картохой» на плащ-палатке.

В окопе они лупили выгребенную из золы костра черную, горелую картошку, обжигались, перемазались, как ребятишки, и весело хохотали.

— Товарищ начальник, хотите горяченькой? — предложили радушно Баграмову.

Он вместе с политруком присоединился к их незатейливой трапезе.

Вначале пополнение подходило медленно.

— Плохой что-то нынче у нас улов, не подходит народ! — заговорил боец, приведший весь взвод с «картохой». — Хоть повзводно ведите нас, товарищи командиры. Немец теперь по всем дорожкам сочится на Вязьму. И нам бы не отставать!

— Приказано — ротами, — сказал политрук Яша Климов.

— И правильно, ротами! А что ему взвод, сглонёт — не приметит! — отозвался второй боец.

— Не больно «сглонёт»! Глядишь, и подавится! — подал реплику третий.

Сожру половину кита я

И стану, наверно, сыта я —

задорно пропел перепачканный, как мальчишка, красноармеец.

— Рожу вытри, артист! Весь в саже! — строго заметил ему командир отделения.

— Фашисту страшнее будет! Подумает — русский черт! — подхватил кто-то.

«Шутит народ, смеется, — подумал Баграмов, — а пока он шутит, он бодр».

Наступило утро. Отдельные бойцы и группы стали чаще появляться на перекрестке, и лесные окопы наполнялись свежими подразделениями, которых так ждали на пополнение усталые за ночь и потерявшие многих бойцов полки.

«Но что это будут за роты? Командиры не знают бойцов, бойцы — командиров!» — подумал Баграмов.

Красноармейцы притащили воды, разложили костер, многие успели побриться, сходили к ручью, умылись, почистились, подтянулись.

А между тем взводные командиры уже разобрались в своих новых взводах, отделенные — в отделениях, приказали чистить оружие.

За чисткой оружия послышалась песня. Командиры ревниво просматривали на свет чищеные стволы.

— Становись! — наконец раздалась команда.

— Рассчитайсь!

— Напра-вуп!

Четко пристукнули ноги.

Все пушки,

Пушки грохотали,

Трещал наш пулемет...

Фашисты отступа-али,

Шли красные вперед... —

донеслось до заградотряца с дороги, уже скрытой деревьями и кустарником, по которой сопровождал роту лейтенант, высланный для этого с ближнего батальонного пункта.

Формирование продолжалось. В течение дня подходили то одиночки, то пары, то взводы или отделения, а то ни на какие подразделения не похожие группы случайно встретившихся товарищей по профессии или земляков и вливались в формируемые роты. Нет, этот народ не хотел быть дезертиром, не хотел сдаваться! Разрозненные, отбившиеся от своих частей, они все сохранили оружие — винтовки, ручные пулеметы, запасные диски, сумки с ручными гранатами...

— Старший сержант, Ваня-печатник! Фамилия ваша как? — вызвал Баграмов, едва успели они перемотать портянки.

— Балашов! — готовно отозвался Иван.

— А ваших бойцов?

— Николай Шорин!

— Дмитрий Пятаков! — откликнулись оба товарища Балашова.

— Назначаетесь на пополнение заградительного отряда. Вот там, справа, тропинка проходит. Под березой окопчик. Займите его втроем. Задерживать проходящих тропинкой отдельных бойцов и командиров. Всех направлять сюда, — приказал командир отряда.

Они разыскали тропинку, березу, окоп.

Ивану казалась досадной эта «мирная» служба в тылу. Останавливать, направлять в ротный пункт... Людей шло не много. Дело казалось скучным, почти что лишним.

— Других собирать на пополнение в части, а самим тут, в тылу! — ворчал Иван.

— Какой же тут тыл! И на нашу долю придет, повоюем! — рассудительно возражал ему Дмитрий. — Нас тут трое, а мы больше взвода набрали!

— И, должно, таких много стоит заградилок! — предположил Николай. — Сам говоришь, что бой был великий, а не прорвались. Значит, и нужное дело бойцов собирать! На то служба! Начальству виднее, где нужен боец!

Их действительно было много, этих отрядов, пунктов сбора и комплектования, районов сосредоточения, баз сортировки боеприпасов...

Полковой комиссар Муравьев был прав. Народ не хотел быть дезертиром. Весть о «штабе прорыва» всколыхнула и отрезвила растерявшихся людей. Многие из них еще накануне сами настойчиво начали искать сборные пункты, чтобы влиться в действующие части. Однако же эту громадную работу было не так легко выполнить.

— Если мы будем время тратить, фашисты накопят такие силы, что нам не прорваться, — говорили бойцам политруки, разосланные из «штаба прорыва» по всему пространству Вяземского плацдарма.

К этим политрукам-агитаторам штабу армии пришлось придать штабных работников и строевых командиров, которых тоже требовалось немало.

Их маленькие отряды уже на рассвете первого дня после вяземского десанта входили в селения, в избы, на сеновалы, в сараи, на огороды.

— Подъем! Тревога! Подъем! — командовали они. И, взъерошенные, встрепанные, вскакивали ото сна неприкаянные красноармейцы.

— На пополнение сражающихся частей, для прорыва к Москве, мы должны выслать в течение дня несколько батальонов, а вас тут целая рота, бойцы. Становись! Равняйсь! Смирно! — раздавалась команда.

В ночной темноте бойцы привычно строились.

И вот уже слышалась негромкая перекличка счета:

— Первый, второй, третий, четвертый...

— Младший командный состав, десять шагов вперед!

— Чем командовал, старший сержант? Сколько времени? ..

— Винтовки у всех в порядке? Патроны есть? Командирам отделений произвести осмотр.

— У кого нет винтовок — пять шагов вперед, марш!..

И когда колонна взвода уже выходила со двора на деревенскую улицу, было слышно, как в соседнем дворе идет разноголосая перекличка:

— Первый, второй... четвертый... пятнадцатый...

— Смирно! Ряды вздвой!..

Рота проходила по деревенской улице, а в каком-нибудь крайнем дворе раздавалась команда:

— Тревога! Тревога! Подъем! Становись!

Это была кропотливая, мелкая работа, но за первую ночь, к утру, было сформировано три батальона. За утро их было создано уже семь. Днем формирование продолжалось...

Разведчики «штаба прорыва» прочесывали кусты и леса, разыскивая технику, находя замаскированные от бомбардировки целые арсеналы на машинах боепитания, которые в ночь фашистского прорыва не дошли до места назначения.

Бесформенная масса людей и техники превращалась в живую, боеспособную силу.

Уже к полудню фашисты почувствовали нарастающее сопротивление окруженных и нажимали на круговую оборону тоже все яростнее. Вначале это были атаки каких-то отдельных рот автоматчиков, потом по всем направлениям обороны пошли фашистские батальоны, подкрепленные минометами, артиллерией, и, наконец, целые танковые части вступили в серьезный бой.

Фашисты рвались к главным дорогам, но всюду встречали отпор...