Бодхи - Твердые реки, мраморный ветер

• Название: Твердые реки, мраморный ветер
• Автор: Бодхи
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

В старых фантастических книгах Джейн попадались сюжеты, в которых автор пытается нарисовать идиллию подобного рода, но движущей силой всегда было что-то предельно чужеродное, отталкивающее – то классовая борьба с миром капитализма, то, наоборот, борьба с заразой коммунизма. То идея-фикс завоевания космоса просто ради завоевания, власть ради власти, расширение ради расширения. Когда же автор старался подняться до самых, так сказать, чистых, идеальных мотиваций, тогда ученые во всю стремились обогнать друг друга, поскорее совершить открытие, и получалась новая идея-фикс – открытия ради открытий. Удивительно, но людям крайне сложно вообразить, понять и принять идею жизни ради удовольствия от нее. Изучать науку ради получения наслаждения от ясности, предвкушения от узнавания нового. Словосочетание «изучать науку» неразрывно ассоциируется с «серьезным подходом», с «профессионализмом», между тем как здесь, на этом гималайском холме…

---

– Из них сложены древние фундаменты геологических платформ, – продолжал Лобсанг. – Им по три миллиарда лет и больше!! Представляешь – ты можешь своими руками лапать камни, которым три с половиной миллиарда лет!

– Ну а гранит, чем он тебя заинтересовал, ведь тоже в общем довольно обычный, распространенный камень.

– Да, но тут вопрос чисто геологический. Айрин нашла целую галерею…

– В секторе М8, – уточнила Айрин. – Рядом со "спящим дракончиком".

– Мне пока это ничего не говорит, – пожала плечами Джейн, – я еще вообще не знаю этой пещеры…

– Интересно то, что, вообще говоря, гранита здесь быть не должно, – задумчиво продолжал Лобсанг, словно одновременно пытаясь найти объяснение тому, как здесь оказались эти граниты, которых тут быть не должно. – Я не буду тебя убивать формулами, – Лобсанг улыбнулся и подкинул камень на ладони, – но грубо говоря, граниты состоят на 60% из полевых шпатов, на 30% – из кварца, а остальное, это железо-магниевые силикаты, например это может быть биотит. Если же говорить чисто о химическом аспекте пород, составляющих гранит, то на 70-80% он состоит из кремнезема SiO2, на 15% из Al2O3 и около 5% CaO + Na2O + K2O. Конечно, проценты эти приблизительные. Ну и совсем немного в сумме дают Fe2O3 + FeO + MgO.

– Это ты собирался не забрасывать меня формулами?? – Рассмеялась Джейн.

– Ну, – развел руками Лобсанг, – тут уж куда деваться…

– Ладно, Fe2O3 плюс FeO плюс… что там еще – это я запомню. И что?

– Странно, почему граниты оказались именно тут, ведь они возникают в результате охлаждения и затвердевания силикатных расплавов, то есть магм, поднимавшихся глубоко из под Земли.

– Ого, то есть тут, под нами – спящий вулкан!! – Неожиданно появившаяся словно из-под Земли Росомаха дернула Джейн за палец и умчалась в пещеру, громко вопя: "Вулканы, под нами вулканы!! Спасайся кто может!!"

– В самом деле, вулкан? – Удивилась Джейн.

– Нет, вулканов тут быть не может, – махнула рукой Айрин.

– Нет, нет. – Согласился с ней Лобсанг. – Вулкана под нами нет, но это не значит, что его тут не было никогда. Может быть сто тысяч лет назад или полмиллиона лет назад… и если вулкан тут когда-то был…

– То мы найдем магматическую пещеру и пролезем прямо в его нутро! – Джейн тоже захотелось попрыгать от позитивных эмоций.

– Ну…, тут загадывать сложно, что мы можем найти, а что нет. Но вот этот невзрачный камушек дает нам, во всяком случае, надежду на то, что под нами нечто очень интересное, хотя и давным-давно и навсегда потухшее и заснувшее. Мы узнаем намного больше, если сможем каким-нибудь образом с помощью радиоуглеродного метода узнать возраст этих гранитов…

– Сейчас пойду и окучу Эда! – Подпрыгнула Айрин. – Заодно научусь пользовать прибором. – Главное, чтобы он не начал ссылаться на загруженность и прочую фигню.

Лобсанг что-то порывался сказать прыгающей Айрин, но Джейн его притормозила.

– Ну, мы вполне можем и сами вместе с тобой все это сделать, – сказала она, – это несложно, а ты вообще понимаешь сам используемый принцип определения возраста горной породы?

– Точно, ты же у нас физик! Принцип понимаю, это я читала в "Атомной физике XXV века", это несложно – имеется обычный углерод с шестью протонами и шестью нейтронами в ядре, так называемый углерод-12, а есть изотоп, в котором нейтронов не шесть, а восемь, и этот углерод-14 радиоактивен, то есть, попросту, распадается с течением времени, то есть за сколько-то там тысяч лет…

– … пять тысяч семьсот, – вставила Джейн.

– … да, за пять тысяч семьсот лет распадается ровно половина из всего, что было. А еще за пять тысяч семьсот лет распадется половина от оставшейся половины, так что мы просто смотрим – сколько в этой породе осталось углерода-14 по сравнению с… эээ…

– Да, тут ты лопухнулась:) – рассмеялась Джейн. – Мы не можем взять сам гранит. Мы должны найти какой-нибудь органический остаток рядом с ним. Если мы возьмем какое-то конкретное место на Земле, то живущие и жившие там организмы участвуют в общем круговороте веществ, в том числе в так называемом углеродном обмене. Углерод поглощается из окружающей среды растениями, потом попадает в организм растительноядных животных, потом в организм плотоядных животных, то есть в итоге принимает участие в построении всех живых организмов.

– Да, да, я помню… – пробормотала Айрин.

– И в одном и том же месте в один и тот же исторический период соотношение изотопов углерода в атмосфере и биосфере примерно одно и то же, ведь изотопы обладают практически неотличимыми химическими свойствами, поэтому какое соотношение изотопов имеется в атмосфере, таким оно будет и в организмах. И когда организм погибает, будь то дерево или животное, все процессы обмена в нем прекращаются, и с этого момента радиоактивные изотопы остаются на своих местах и начинают распадаться на том же самом месте. Так что нам нужно найти какую-нибудь кость, Айрин, – со смехом заключила Джейн. – Ты там костей не нашла случайно?

– Костей – нет…

– Сойдет и каменный уголь.

– Угля тоже не видела…

– Это не значит, что его там нигде нет совсем, ведь ты специально не искала. А нам сгодится даже микроскопическое зернышко.

– А каким он может быть, возраст гранита?

– Очень разным, – покачал головой Лобсанг. – От трех с половиной миллиардов до всего лишь нескольких миллионов лет. Гималаи – молодые горы, и они продолжают расти. Граниты могут рождаться на глубинах порядка десять – пятнадцать километров, а затем их выносит наверх, попутно происходит еще и размывание покрывающих их пород. Это так называемые "перемещенные граниты", массивы которых могут достигать грандиозных размеров. Например, в Береговом Хребте в Перу граниты видны в интервале четырех километров по высоте, и уходят вниз на неизвестную глубину. Крупные гранитные массивы могут занимать площадь в несколько сот квадратных километров. А еще мы изучим химический состав воды, которая плещется там, в колодце. Пробы мы уже взяли.

– Это что-то может дать?

– Многое. – Лобсанг положил кусок гранита в карман. – А еще я хочу поискать там, в гранитовых пещерах, перидоты и оливины, и тогда мы тоже получим кое-какую определенность… ведь протопланетное вещество, из которого состояла ранняя Земля, было близко по составу к примитивным каменным метеоритам – хондритам, и его дифференциация и привела к формированию перидотитовой верхней мантии Земли, состоящей в основном из магнезиального оливина и пироксена…

Последующие две минуты Лобсанг продолжал фонтанировать чем-то таким, что в голове Джейн совершенно перестало укладываться, и судя по виду Айрин, та понимала не больше. После того, как их слух был ублажен такими словосочетаниями, как "амфиболсодержащие породы", "метаморфизованные кварц-полевошпатовые породы" и "кривая дегидратации гидроксилсодержащих минералов", Джейн подергала Лобсанга за майку и тот умолк.

– Пошли лучше посмотрим – что там выловят наши дайверы, – предложила она.

К этому моменту суета вокруг входа в пещеру затихла, и они полезли внутрь – догонять исследователей подводных пещерных глубин.

Оказывается, в колодце уже провесили удобную веревочную лестницу, спускаться по которой было очень интересно. Внизу – где-то глубоко, – разговоры, свет, звонкие звяканья чего-то металлического, а ты ползешь вниз и перед твоим носом влажная, бугристая стена, которая простояла тут в первозданном виде то ли миллион, то ли миллиард лет, хрен поймет, и свет фонарика рассыпается, разбрызгивается искрами по влажным камням, и повсюду вкрапления чего-то золотистого и серебристого.

Внизу колодца площадка была маленькая и слегка наклонная, так что Джейн на попе съехала по ней пару метров вниз, где начинался горизонтальный расширяющийся проход, в конце которого кипела деятельность. Подойдя ближе, Джейн замерла от восхищения – это было совершенно удивительно – лежащая впереди абсолютно черная и абсолютно неподвижная вода. Впереди грот заканчивался метрах в десяти, так что озерцо казалось просто большой неглубокой лужей, и когда Джейн представляла, что там, в глубине, возможно находится целый подводный мир, у нее в полном смысле слова перехватывало дыхание.

Здесь сейчас было тесновато, и осмотревшись, она обнаружила, что ни одного из дайверов нет.

– Уже ушли??

– Да, – кивнула Росомаха. – Пять минут уже как.

– И сколько они там… будут?

– А кто ж знает, – пожала плечами Росомаха. – Воздуха в двух баллонах хватит при экономном использовании часа на два – два с половиной, так что… смотря что там…

Одинокий капроновый шнур, привязанный к мелкому сталактиту, уходит прямо в воду, и это было всё, что можно было рассматривать в воде.

– Какая черная.., – пробормотала Айрин.

– Интересно, что мы там найдем – в самой воде и вообще тут, вот в этой, например, глине, – Лобсанг нагнулся и собрал небольшой комок глины прямо у берега озерца.