Владимир Рыбин - Приключения 1975

• Название: Приключения 1975
• Автор: Владимир Рыбин
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО ЦК ВЛКСМ «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1975

Традиционный молодогвардейский сборник «Приключения-75» открывает повесть В. Рыбина «Пять зорь войны», рассказывающая об успешном отражении фашистов в первые дни войны в устье Дуная. Военной теме посвящены и «Завещание» Петра Великого» В. Прокофьева, «Прорыв» Б. Воробьева, «Полет длиною в три года» И. Подколзина. Новая повесть Н. Коротеева «Крыло тайфуна» рассказывает о борьбе с браконьерами в Сибири. Об охране общественного порядка повествуют произведения В. Караханова «Встреча с «Полосатым» и А. В. Иванова «Поединок». «Трещина» В. Поволяева и «Шквал» Ю. Юши говорят о моральной ответственности каждого советского человека за судьбу другого. Повесть М. Демиденко рассказывает о действиях местной мафии в Индокитае. Раздел рассказов заключает один из старых рассказов Александра Козачинского «Фоня». Новое в нашем сборнике — художественно-документальный очерк Г. Босова «По следам грабителей могил»

---

— Не желаю вести беседу в подобном тоне, — сказал Фу по-английски, встал и застегнул пиджак.

«Врет… — подумал я. — Не уйдет».

Нужно было придумать что-то более увесистое, чтобы сбить его с ног.

— Сядьте, господин Фу… — попросил я. — Извините. Не понимаю, что вас заставило прийти ко мне. Полиция не могла сказать подобных слов. Если бы у них было подозрение, они сами нашли бы возможность встретиться со мной. Садитесь! Извините, если я поступил грубо. Значит, вы заинтересованы в том, чтобы найти того человека? — Я задумался, шевеля языком под щекой. — Вам нужен очевидец… В данном случае этим человеком оказался я. Полиция… Вы разузнали, где меня искать. Но для этого нужно было узнать, кто я. Как вы установили мою личность?

— Установили? — переспросил настороженно Фу.

— Я догадываюсь, как… Значит, я вам нужен? Точнее, вы опасаетесь, что ваш слуга… предал вас. Так?.. Логично? Угадал?

Я вплотную «прижался» к его подозрениям, как положено в атомной войне, — самое безопасное место в непосредственной близости от противника.

— Он мог продать ценные сведения? — продолжал я.

— Вам лучше знать, — кисло улыбнулся Фу.

— О, если бы он успел!.. — Я сладострастно потянулся. — Я бы с вами разговаривал по-иному.

— Сколько вы хотите за сведения? — спросил напрямик Фу.

Я застыл. Это была непростительная неосторожность моего оппонента: нервы сдают.

— Вы в самом деле ничего не знаете? — выдавил Фу из себя.

— Вы от кого пришли? Не от мадам ли Вонг?

— Не шутите неосторожно, — ощетинился гость.

— Я и не собираюсь шутить, — ответил я зло. — Жаль, что нет ничего против вас. Если бы… Ваш слуга… Он мне показался неглупым парнем, только издерганным. У него почему-то белели уши. Жаль, искренне жаль, что разговор с вашим слугой не состоялся. Откровенно говоря, он вначале показался мне вымогателем. Но когда я услышал выстрел…

— Кто вас свел?

— Позвонили в редакцию… Последовал второй звонок. Я приехал. И вы еще спрашиваете…

— Зачем вы убежали из гостиницы?

— Во-первых, ушел. Во-вторых, как бы вы поступили на моем месте? Встречаетесь с человеком, не успеваете даже спросить его имени, как раздается выстрел… Кто же его убил? Ваши люди?

— Не мои, — сказал Фу.

— Так… — Наступила очередь удивляться мне. — Вы не знаете, кто звонил в редакцию? Разве вызов делался без вашего согласия?

— Моего? — вскочил господин Фу. — Вы клевещете на меня.

— Вы не знаете, кто меня свел с вашим покойным слугой?

— Нет!… Клянусь!

— Дженни, ваша дочка! — сказал я, давая понять гостю, что в случившемся виноват прежде всего он сам, вернее, его род.

Господин Фу начал медленно приподниматься с кресла…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Когда я вернулся к друзьям, слегка подпивший Боб, топорща усы, как кайзер, разглагольствовал на тему об эпохе Великих географических открытий.

Я прервал Боба:

— Может, вас все-таки интересует, кто приходил?

— Господин Фу, — сказал Боб и показал на визитную карточку, валявшуюся на столике. — А кто такой Фу? И зачем он приходил?

— Он хозяин парня, которого убили, — сказал я, — пришел узнать, успел ли покойный передать какие-либо записи или адреса…

— Ты сознался?

— Не возникло желания, — ответил я и налил рюмку коньяку. — С тобой трудно говорить… У нас разная амплитуда колебания мыслей.

— Я чувствую, что мешаю, — заявила Клер, встала и, поцеловав меня в лоб, как ребенка, вышла из комнаты.

Боб моментально стал трезвым — это он умел. Точно у него был клапан, и, когда дело доходило до серьезного, он нажимал на клапан, пары алкоголя улетучивались, и его сознание становилось ясным.

— У тебя есть фотоаппарат? — спросил я.

— Как всегда.

— Пошли. Займемся работой.

Прежде чем подняться к себе, я зашел в прихожую, отодвинул ящик для обуви, вынул дневники Пройдохи, затем мы забаррикадировались на втором этаже, завесили окно и начали работать.

Миниатюрный фотоаппарат Боба щелкал беспрерывно. Мы его закрепили на перевернутой скамейке. Я листал страницы. Мы отсняли шесть кассет.

— Куда их спрячем? — спросил я.

— Положу среди неиспользованных.

— Как потом найдешь?

— Найду… Если довезем до редакции.

— В редакцию мы повезем и дневники… — Я не договорил.

За дверью послышался чуть слышный шорох.

Я бросился к двери, повернул ключ. В конце коридора мелькнула тень.

— Кто там?

Я, перепрыгивая через ступеньку, скатился вниз. В холле служанка обтирала пыль с полок щеткой из птичьих перьев.

— Кто здесь был?

Служанка улыбнулась и пожала плечами.

— Я убирала окурки и бутылки.

Я вернулся к себе.

— Что случилось? — спросил Боб, рассовывая отснятые кассеты.

— Показалось, что кто-то подслушивал.

— Мания преследования, — ответил Боб. — Какие будут приказания?

— Требуется сжечь рукописи. Я без тебя не сориентировался. Сутки стучал на машинке, настучал три экземпляра. С ними как с гробом.

— Ладно, — рассмеялся Боб. — Через пятнадцать минут действуй. Служанка будет в угловой комнате. Клер сказала, чтобы я располагался там. А хозяйку не подозреваешь?

— За Клер ручаюсь. Мы друзья.

— Тебе лучше знать. Я пошел.

2

Кухня характеризует женщину. Женщине свойственно окукливание — это запрограммировано в ее генах. Наряды, обстановка в комнатах — вкусы преходящие. Чтобы изучить нравы, семейный уклад, уровень развития промышленности хотя бы той же Германии конца прошлого столетия, нужно было бы заглянуть на кухню бюргера, где фаянс, огромные пивные кружки, прочие мелочи рассказали бы больше, чем все стихи поэтов «бури и натиска». Недаром археологи ищут костровища первобытных людей.

На кухне у Клер был коктейль из современных и старинных вещей. Плита на сжиженном газе — газ здесь стоит очень дорого, но тем не менее Клер обзавелась подобной плитой, хотя, как я понял, пища готовилась на обыкновенном бензине или электричестве. Всевозможные кофейники, благородные от времени… Весы-коромысла, супницы, поварешки с инкрустированными ручками. Полочки, коробочки, ящички. Точно в старинной аптеке, хотя, по сути дела, кухня когда-то и была местом хранения медикаментов — дед и отец Клер служили портовыми карантинными врачами. Высился камин. Почему именно камин был на кухне, оставалось для меня загадкой. Он-то мне и требовался. Широкий старинный камин, в который хотелось сунуть мачту старинного клипера.

Жалко было сжигать рукописи. Вначале я рассчитывал, что есть шанс предложить их португальской полиции. Полиция обещала тысячи долларов за фотографию госпожи Вонг. Но визит господина Фу заставил изменить решение.

В. начале 60-х годов, во время корейской войны, ходили слухи, что при таинственных обстоятельствах было открыто лицо «королевы пиратов». И сделал это некий Корнхайт, «австралийский турист». Его следы затерялись на Филиппинах на вилле полковника ВВС США Эдварда Лонсдейла. Был еще слух, что некий филиппинец выдал ее резиденцию здесь, в Макао, недалеко от дома Клер. Но арест подозрительной «одинокой женщины» не состоялся, помешали власти Гонконга, точнее, английская военная разведка. В печать просочились подробности загадочного происшествия. Я слишком хорошо помню участь незадачливых журналистов. Один исчез, двое улетели в метрополию и пребывают по сей день в провинциальных газетках. «Спящую собаку лучше не будить». В общем, сплошные «пчелки в чепчике».

Но раз уж я влез в эту историю и втянул в нее друзей, я доведу ее до конца. Боб поможет пристроить дневники. У него нюх как у сеттера. Иначе бы он не пошел за мной в страну Шан-Гри-Ла, конкретно, не зная зачем.

Грустно было сжигать листки. Это горела не бумага, а жизни миллионов Пройдох, Маленьких Малайцев, китайцев Мын, Толстых Хуанов. Остался последний тусклый экземпляр перевода. Я свернул его трубкой.

— Как дела? — донесся голос Боба. — Справился?

— Заканчиваю.

— Правильно сделал. Чем меньше несешь, тем легче идти.

— Надо убираться отсюда побыстрее.

— Как ты это себе представляешь?

— Отсюда один выход, — сказал я. — Морем. Купим билеты на «трамвай» и утром будем в Гонконге. Там решим, что делать с материалом. Я надеюсь на тебя.

— Найду применение, — пообещал Боб. — Но в порту нас перехватят. И в море могут перехватить. У тебя есть второй паспорт?

— Никогда не было. Я не аферист.

— Вместе нам не стоит ехать, — размышлял Боб. — С пленкой поеду я. И с первым же рейсом. На меня не объявлена свободная охота, я в стороне и проскочу. Потом поедешь ты…

— Фотокопиям без оригинала цена два пиастра, — возразил я. — Я их привезу с собой. Дневник я оставил целым.