Борис Иванов - Ночь Пса

• Название: Ночь Пса
• Автор: Борис Иванов
• Жанр: Космическая фантастика

На планете Прерия ожидают важного Гостя. Причем ждут не только официальные лица. Два жулика сговариваются и выкрадывают Гостя – известного ученого, изобретателя оружия... На поиски похищенного отправляются Агент на Контракте Ким Ясное и комиссар Жан Роше. Поиски заводят их в совершенно немыслимые места и сводят с невероятными созданиями.

---

Тор хотел было сказать что-то, но тут события, наконец, получили свое развитие.

Воды разверзнутого перед ними скверно пахнущего подземного озерца пришли в движение, забурлили, вскипели и извергли из себя нечто тускло поблескивающее и огромное. Нечто, что с еле слышным гулом стало из этих бурлящих вод расти и расти, норовя сокрушить низко нависшие над головами незванных пришельцев железобетонные своды...

– Ну как? – поинтересовался произведенным эффектом Мепистоппель.

– Рубка... – определил Тор... Субмарина... Откуда она здесь – на реке?

Адельберто гордо посмотрел на него.

– Эта потеха стоит здесь еще со времен Изоляции... Тогда Республики еще не объединялись... Наоборот – думали воевать. За полярные месторождения... Там – у полюсов – под ледяными шапками у нас целых два океана... А на дне – и полиметаллы и нефть здешняя и редкоземельные... В общем, было за что подраться. И активно строили подлодки. Для охраны и разработки всего этого... Здесь были сборочные верфи, а к океану их доставляли по рельсам и дирижаблями... Еще та была эпоха... Потом все это не пригодилось... Но несколько таких вот лодочек до сих пор рассованы по разным тайникам. Одни в деле, про другие – забыли... Однако, как видите – не все, не все позабыли... Кое-что приспособили для разных других дел. Вот как про эту вот... В старину была такая сверхсеретная контора типа шарашки – Семь островов. Про нее знал мало кто, но очень серьезная была лавочка. Атомные разработки и все такое... По заказам разных подозрительных организаций. Считается, что их – контору эту ликвидировали. Стерли в нуль. Была здесь закулисная заварушка с агентурой Харура в промышленности Республик – тому лет несколько... Может и так, но кое-чего осталось. И смотрите – система управления вполне живая еще... На совесть работали предки...

Он откашлялся – со значением.

– Ну, теперь – помогай...

Нырнув в темноту, Адельберто с грохотом и скрежетом принялся вытягивать на освещенный пятачок подземного причала ржавые сочленения складной лестницы. С помощью Тора он быстро преуспел в этом. Дюралевая многоножка, переброшенная на появившуюся из глубины узкую палубу субмарины, послужила трапом, по которому Адельберто уверенно устремился навстречу наполненному неслышным, утробным гулом монстру.

– Осторожнее... – окликнул его придерживающий конец лестницы от сползания в подземную хлябь Тор.

Но имел он ввиду не шаткую дюралевую конструкцию...

– Там... – понизив голос, предупредил он. – Там по-моему...

– Это автоматика работает... – досадливо отмахнулся от него Мепистоппель. – Один я знаю коды управления... В свое время кто-то немалые деньги за эту информацию отвалил... Но не я – мне это не стоило ни штуки! Даже подзаработал немного на этом деле. А теперь вот не могу найти на эти секреты покупателя... Хоть самому в плаванье отправляйся... Впрочем, оно и к лучшему получилось.

Он еще раз – с гордостью осмотрел монстра, вызванного им из небытия.

– Здорово, а?

Адельберто придержал свой конец лестницы и попытался подхватить за руку Тора, но тот благополучно преодолел недлинный путь над сурово поблескивающей в темноте узкого провала водой.

Оказавшись на палубе, легким движением обнажил меч. Адельберто снова недовольно покосился на него. Потом молча стал взбираться к люку, расположенному сверху на рубке.

Повозился с запирающим устройством и откинул крышку. Из открывшегося провала пахнуло запахом нагретого металла, смазки, пластика. Надежным запахом боевой машины. Но и еще чем-то...

Адельберто нырнул в темноту, Тор, чуть помедлив, последовал за ним. Крышка люка – тоже слегка помедлив – с низким гулом стала задвигаться за ним.

* * *

– Так этот тип – Крюге – работал непосредственно с Тором?

– поинтересовался Роше, посматривая на часы и барабаня короткими пальцами по коробочке блока связи.

– Тут надо кое-что уточнить, – возразил Пер. – Это не Ганс, а я работал с Толле... И тем не менее, я не думал, что использовать его идеи можно будет где-нибудь в обозримом будущем.

Не хватило интуиции. А вот сам Толле был в этом уверен с самого начала. Тут дело в особенностях науки Чура. Если это можно называть наукой. Они все что могли прочли из того, что им оставили сгоревшие в прах отцы – и премудрости физики и секреты физики и тайны математики... Они постарались все это понять и как могли переварили в своих головах, брошенные дети Чура... Но в этих же головах бродили и дико перевранные сказания Запретного Эпоса, и невероятные понятия Языка Псов и жуткая, искаженная логика всего мира постапокалипсиса... И черт знает какой коктейль образовался в этих головах!

– Продолжайте, Пер, – ободрил его Роше. – Неплохо узнать, наконец, с кем нам предстоит встретиться...

– Я уже сказал, – отозвался Густавссон, – что для выживших после термоядерной катастрофы поколений Чура характерна невероятно развитая интуиция. Так вот, сказать это – значит не сказать ничего! Лет сорок тому назад эти итальянцы – Кармоди и Реджиани – неплохо продемонстрировали всему миру чего можно добиться, растормозив скрытые сигнальные системы человеческого мозга. Так вот: это были только цветочки! Если Кармоди удалось, так сказать, сыграть на этом инструменте лишь пару тактов, то самый серый из колонистов Чура может исполнять на нем фуги и роковые композиции. Запросто! Мы вообще недооценивали богатство внутренней жизни этих людей. Воображаем, что она столь же бедна и аскетична, как их быт. А дело то обстоит наоборот! Это мы с нашей постоянной завязкой на среду, на внешние условия смешны им. Когда – в две тысячи сороковом, кажется, появилось доказательство невозможности построения единой теории поля, наши теоретики облегченно вздохнули и махнули рукой на эту тупиковую ветвь познания. На долгие годы. Занялись проблемами подпространственного перемещения и всем таким... А если разобраться, то Гартман и братья Измайловы всего-то и доказали тогда просто варант теоремы Г деля: непозможность непротиворечивого описания множества всех известных физических взаимодействий на формализованном языке современной физики. Только и всего. Я в свое время сам с тупым самодовольством растолковывал это Тору – тогда, на мой взгляд, зеленому мальчишке. Он, впрочем, наверное, мало изменился.

Он к этому отнесся совершенно спокойно, Торвальд Толле – к невозможности объединить в одной физике гравитацию, электричество и ядерные силы! К тому, что завело в тупик Эйнштейна, и от чего Гартман ушел в монастырь, а Ватанабе застрелился! А вот Тор ни капли не расстроился. Не стал делать из этого трагедии. И потихоньку слепил себе другую физику. Которая все это смогла. Это и многое другое. Правда, в ней – этой его физике, нельзя сформулировать понятие поля, и арифметика к ее объектам не всегда применима, но это уж – детали. Это ведь в нашем понимании Толле – крупнейший теоретик, а на Чуре он – Оружейник... И в его задачу входило не преодоление противоречий физических теорий, а создание надежного средства защиты от Нелюди.

Что, в общем-то, и было сделано.

Так вот – понять возможности, которые открывает подход Толле, я смог не сразу, а когда понял, я... Я написал донос на Ганса Крюге. Перед этим мы поспорили в последний раз. И, наконец, сформулировали свои позиции: Динамит стирал в порошок города, ядерное оружие – страны и континенты, – сказал мне Ганс тогда. – Антиматерия дала нам возможность сжигать планеты и взрывать звезды.

А то, что придумал Тор будет уничтожать миры. Это – то знание, которое человечеству не нужно и не будет нужно никогда. Может быть среди многих возможных Вселенных лишь наша обрела реальность, что в ней разуму не дано уничтожить себя... А то, что придумал он – это не от разума. Не от человеческого разума, по крайней мере. Это нарушает запрет. Нам должно хватить мудрости отказаться от этого знания.

От мира Чура – вообще, ибо он стал чужд самому существу Мира и Человека.

Я возражал ему. В конце концов, – говорил я, – гравитационное оружие никогда не будет применено в полную силу: достаточно, если мы будем создавать на пути потенциального противника непреодолимые барьеры, сворачивать его корабли в сторону. На худой конец, уничтожать какие-то объекты – базы, пусть даже города – гравитационным коллапсом. И вовсе незачем прибегать к крайности – к Свертке Миров... Тем более, к Свертке Космоса в целом. Тем более, что Свертку нельзя назвать уничтожением в полном смысле этого слова: речь идет, скорее, о перемещении свертываемого объекта в некий иной пространственно-временной континуум, свойства которого нам, конечно, заранее неизвестны...

Тут он перебил меня: Точно так же, как неизвестны нам свойства Того Света, куда случается отправлять врага или отправляться самим – с отпущением грехов или без...