Внутренний Предиктор СССР - Мёртвая вода. Часть 2

• Название: Мёртвая вода. Часть 2
• Автор: Внутренний Предиктор СССР
• Жанр: Политика

Продолжение первой книги. Курс видеолекций "Тайны управления человечеством" можно взять на сайте  http://pravdu.ru/lessons/petrov/. Основы концепции и более глубокое изучение - в материалах сайта www.kpe.ru.

---

 После этого он должен честно ответить на вопрос: готов ли он нести БРЕМЯ власти за зарплату (с учетом доступа к фондам общественного потребления), не более, чем среднюю, в подконтрольной ему сфере деятельности. Если он ответит «да», то он может приступать к исполнению своих депутатских обязанностей. Если ответит «нет», то повышение его образовательного уровня и философской методологической культуры все равно скажется в будущем как общественное благо.

Путь к реальной демократии может пролегать только через создание системы своего рода “детских садов” для народных избранников всех уровней, иначе они несут с трибун вздорный “детский лепет” и дискредитируют им Советскую власть[86], как власть, неспособную к бескризисному управлению. В “детском саду” депутат должен работать сам над собой главным образом, но ему должна быть предоставлена квалифицированная методическая помощь по освоению определенных специальных навыков.

Интенсивность курса подготовки требует пансионатного принципа организации “детских садов”, где бы депутаты под наблюдением тренеров и врачей сочетали профессиональную самоподготовку с физической нагрузкой. Выпивка, спустя какое-то время и курение, развратный образ жизни должны лишать права на прохождение курса депутатской профессионализации с лишением полномочий[87]. Такого рода подготовка депутатов к деятельности требует больших общественных трудозатрат, поэтому депутат должен отдавать себе отчет в том, что он не принадлежит сам себе, а власть — это служение народу, и все это делается не для его личной “элитаризации”, а чтобы он не наломал дров, приступив к депутатским обязанностям.

 Состав депутатского корпуса по завершении профессионализации должен отражать национальный, классовый (кроме капиталистов), еврейский и профессиональный состав населения региона. Это не значит, что необходимо тянуть за уши в “детском саду” до диплома всех; это означает, что по мере отсева неспособных должны избираться новые кандидаты для подготовки в необходимом количестве.

Управление должно быть профессиональным и обеспечиваться структурным и бесструктурным способом на каждом уровне ответственности и общественной значимости, т.е. должен быть аппарат[88] управления. Это означает, что должен быть профессиональный предиктор, формирующий и корректирующий концепцию управления НЕПРЕРЫВНО. И профессиональный программно-адаптивный модуль, юридически подчиненный предиктору и проводящий концепцию в жизнь структурным и бесструктурным способом. Может случиться так, что необходимые профессионалы не будут найдены в составе депутатского корпуса. В подобных случаях структуры предиктора и программно-адаптивного модуля должны иметь право и реальную возможность привлечь для работы в своем составе необходимых им специалистов. Максимальная квота для таких включенных специалистов предлагается 1/3 от общей численности нетехнического состава аппарата; не менее 1/3 аппарата из состава депутатского корпуса очередного избрания; не менее 1/3 из состава депутатских корпусов прошлых избраний (последнее необходимо для накопления профессионализма структурой и обеспечения преемственности в политике и человеческих отношениях).

Это должно способствовать накоплению профессионализма аппаратом управления и позволяет сочетать выборное начало с административным назначением на должности.

Отношения депутатского корпуса и аппарата должны быть подобны отношению воды и плавающей в ней губке — структуре аппарата; депутатский корпус должен облекать и пронизывать структуры аппарата.

Внутри аппарата начальник отвечает за приказание, указание, директиву, подчиненный — только за выполнение или невыполнение директивы. Депутатский корпус, занятый вне аппарата не вправе вмешиваться в процесс функционирования аппарата непосредственно в ходе его деятельности[89]. Его комиссии вправе спросить с ЛЮБОГО занятого в аппарате за содержание и форму отданных им распоряжений и за исполнение полученных ими свыше распоряжений. Но для того, чтобы спросить, нужно быть также специалистом в вопросе, подлежащем контролю; именно для этого нужны депутатские “детские сады” и участие самих депутатов в деятельности аппарата. Депутатский корпус должен быть наделен правом отзыва из аппарата любого. Правом назначения на посты должен владеть аппарат наряду с правом удаления из аппарата лиц не являющихся депутатом данного созыва. Основная работа депутатского корпуса — удаление из аппарата неспособных к управленческой деятельности и совершенствование программы подготовки в депутатских “детских садах”. Основная забота аппарата — текущее управление и совершенствование программы подготовки депутатских групп в “детских садах”. Программы “детских садов”, в которых народные избранники обретают профессионализм, должны обеспечивать концептуальное объединение аппарата и депутатского корпуса в процессе корректировки программ.

 С точки зрения теории управления, маразмом является нынешняя деятельность депутатского корпуса: попунктные и поименные голосования при законотворчестве под концепцию развития общества, о существе которой подавляющее большинство депутатов не имеет ни малейшего понятия в силу отсутствия у них методологической культуры и незнания необходимой прикладной фактологии.

Депутатский корпус должен принимать непосредственное участие в деятельности структур предиктора, формирующих и корректирующих концепцию управления.

После того, как закончена разработка очередной версии концепции управления, единственный вопрос, на который должен дать ответ съезд депутатов или сессия Совета, состоит в том, понятна ли концепция всем депутатам как ЦЕЛОСТНОСТЬ. Если доля отвечающих «да» выше 2/3, то концепцию можно считать приемлемой. Если ниже 2/3, то это означает, что, если депутаты, пройдя свой “детский сад”, не в состоянии понять концепцию управления, то она будет непонятна и основной массе населения страны, что может привести к срыву управления даже при правильной концепции. Но такая ситуация маловероятна при условии, что депутатский корпус принимал сам активное участие в критике прежней и разработке текущей редакции концепции управления. Это же условие исключает необходимость мелочной попунктной калейдоскопичной парламентской говорильни вне целостности концепции, при которой происходит всего лишь одно: потеря быстродействия при разработке и проведении в жизнь управленческого решения, что закономерно выливается в потерю качества управления. Если депутаты облечены доверием и честны перед собой и народом, то концепция управления должна идти в программно-адаптивный модуль без её попунктного жевания и управление должно опираться на целесообразный высоконравственный произвол при минимуме законов. В этом единственный смысл оказания доВЕРИЯ депутатскому корпусу[90].

Переносить на Россию (СССР) парламентский опыт Запада неправомерно, поскольку парламентаризм — просто ширма на директивно-адресной системе масонского мафиозного управления. Кроме того, есть одно различие в мировоззрении: Запад всегда относится с уважением к юридическим формам, поскольку воспринял остатки юридической культуры Римской империи и вырос на этих остатках.

Юридическая чума Россию миновала и основой правления в России (СССР) был и есть произвол. Произвол власти, если он рассматривался народом как нравственно правый, всегда находил поддержку в народе, никогда не интересовавшемся законодательством, а жившем по обычаю и нравственности, в случаях, для которых не было обычая. Произвол власти, который почитали злонравным и безнравственным, находил в народе сопротивление, подчиненное его пониманию целесообразности; сопротивление — столь же далекое от законодательства, как и вызвавший его произвол власти.

Параллельно с этим само по себе существовало и существует законодательство, подчас весьма совершенное по западным меркам. Так рабочее законодательство России времен Екатерины II было запрещено как крамола к распространению в парламентской демократической Англии, имевшей более суровое рабочее законодательство. Однако восстание Пугачева было на Урале, где применялось (?) более совершенное законодательство, а в Англии с менее совершенным законодательством было относительно тихо.

В начале ХХ века США признавали также наиболее совершенным рабочее законодательство Николая II, однако США существует без социальных взрывов (пока), а монархия, давшая наиболее совершенное законодательство, рухнула.

И восстания в армии и на флоте в России в ХIХ — ХХ веках были безысходной реакцией на безнравственный и злонравный произвол, а не на законодательство; деваться больше некуда было, кроме как бунтовать.

Если бы не было безнравственного и злонравного произвола правящих “элитарных” классов, то никакая агитация не нашла бы поддержки ни на заводах, ни в деревне, ни на “Потемкине”, ни на “Очакове”, ни в крепости Свеаборг. По этой причине политикам и прочим управленцам в России можно дать один совет: не делать того, что осуждают эпосы её народов; законодательство строить в согласии с эпосами и обычаями и лишнего законодательства не плодить. Чем выше нравственность общества, тем меньше законов ему нужно. Если же будет безнравственный и злонравный произвол власти (в том числе и в законотворчестве), то в законы народ смотреть не будет, а если произвол будет нравственным, то против него никто, кроме мафии всевозможных паразитов, не выступит. Народ не интересует каким образом осуществлено управление, отвечающее его интересам: на основе закона или беззаконно по свободному произволу.