Сборник - Фантастика, 1985 год

• Название: Фантастика, 1985 год
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

Традиционный сборник новых произведений советских и зарубежных фантастов. Наряду с научно-фантастическими рассказами и повестями в книгу включены статьи и очерки о развитии науки, о новых гипотезах.

---

– К нам. Садись, - сказал тот.

Солдаты помогли втащить тяжелые чемоданы. Вслед за ними вскарабкался и вновь прибывший.

– Младший техник-лейтенант Лоскутов прибыл для дальнейшего прохождения службы, - представился он капитану.

– Ты что же это, с чемоданами на фронт собрался или… или в пансион? - спросил капитан. - БОЛЬШИНСТВО из нас не знало в то время, что такое пансион, а капитан не удосужился объяснить, почему именно в пансион надо ехать с таким грузом, но острота капитана нам понравилась, а вид у младшего лейтенанта с его чемоданами был такой комичный, что мы дружно фыркнули.

Тут надо сказать вот о чем. Непростым было наше отношение к Капитану Ильметьеву. Мы знали, что на фронте он провел всю войну, выслужился из старшин, что в самый тяжелый момент боев на плацдарме один, имея в помощниках только пожилого ездового, подскочил с передком к пушке, у которой был перебит весь расчет, подцепил и увез ее на глазах у растерявшихся немцев. И в то же время любил он хвастаться этим и другими своими подвигами и орденами, нудно поучать нас, молодых, как нужно жить и воевать. Так что любить его было особенно не за что.

Но сейчас он был один из нас, однополчанин, фронтовик, а младший лейтенант - чужак, необстрелянный молокосос.

А к таким мы, мягко говоря, относились не очень любезно, хотя сами не так уж давно находились в их же положении…

Лоскутов ничего не ответил, стоял, глядя в землю, а подбодренный нащим смехом капитан продолжал:

– Небось мамка пирогов на дорогу напекла или подштанников запасных надавала, чтобы было что менять, когда драпать будешь.

– У меня мамы нет… Ее немцы повесили, - тихо сказал младший лейтенант и поднял глаза на Ильметьева.

Тот явно смутился, но виду не подал.

– Размещайтесь, - сказал он и как будто потерял интерес к младшему лейтенанту. Но мы-то знали, что это не так.

Лоскутов прибыл на должность арттехника дивизиона. На первой же стоянке он побежал осматривать орудия и затем пользовался каждой возможностью для этого. Энергия била из него. В пути он организовал занятия для артмастеров батарей, собирался заниматься с командирами взводов и орудий, но времени оставалось мало, эшелон приближался к фронту.

Всех, конечно, интересовало, что же в чемоданах у Лоскутова. Кто-то пустил слух, что там сало, самым большим любителём был у нас артмастер Шарипов. Когда солдаты шуТЯ cпрашивали его, как к этому относится аллах, то Назип отвечал, что действительно, есть свинину мусульманам нельзя, но если запивать ее водкой, то можно. Правда, аллах запретил и епи-ртное, но Шарипов об этом благоразумно умалчивал.

При общем молчаливом согласии Шарипов решился на довольно-таки бестактное дело - когда Лоскутов открывал свои чемоданы, незаметно заглянул в них. Дело в том, что ни у кого из наc никакого, так сказать; личного имущества не было, все, что умещалось в полевой сумке. А тут человек с двумя туго набитыми чемоданами! Естественны и наше любопытство, да и некоторая неприязнь.

Но, как рассказал нам разочарованный Шарипов, один чемодан оказался набитым какими-то “железками”, а второй - “научными книгами”.

Лоскутов ни с кем близко не сходился, не пил и не курил, со всеми был на “вы”, себя просил называть по званию или “Петр Петрович”, все свободное время проводил за тетрадкой с какими-то расчетами.

Если он и выбрал меня в качестве собеседника, то, видимо, потому, что имел на это какие-то свои соображения - я по-прежнему исполнял обязанности комбата, лечение которого изза осложнений задерживалось, а Лоскутову для его дела, как потом выяснилось, нужен был в помощь мой артмастер Шарипов.

Лоскутов был неразговорчив, но постепенно я кое-что вытянул из него. Его отец, ученый-физик, в начале войны ушел в ополчение и погиб под Москвой. Мать, филолог, во время войны стала редактором партизанской газеты. Фашисты захватили ее и после жестоких пыток повесили. Узнав о гибели матери, Лоскутов, в то время студент технического вуза, добился призыва в армию, куда его не хотели брать по двум причинам: институтская броня и очки. Закончил ускоренный курс артиллерийско-технического училища, затем - недолгое пребывание в запасном полку, и вот он у нас.

В одном из разговоров Лоскутов признался мне, что сделал важное изобретение и стремится скорее попасть на фронт, чтобы проверить его результативность в деле. Я всегда с некоторой долей подозрительности относился к различного рода изобретателям, и, наверное, он заметил мой искоса брошенный на нега взгляд.

– Вы, Андрей, не думайте, что я ненормальный. Я проделал все расчеты и уверен, что если мне удастся создать и испытать экспериментальную установку, то это будет новое слово в военной технике, в известном смысле переворот.

– А в чем же заключается ваше изобретение?

– Пока я этого сказать не могу. Когда дело дойдет до испытаний и вы согласитесь помочь мне, тогда все и узнаете.

– Но почему же вы раньше, в училище или в запасном полку, не доложили о своем изобретении?. Вам бы помогли, дали бы людей, необходимые материалы.

Он посмотрел на меня и горько усмехнулся.

– Мне не повезло. Мои непосредственные начальники были вроде… - Он замялся.

– Вроде меня, вы хотите сказать?

Он немного помолчал.

– Да как вам сказать… Ну, в общем, мне никто не верил. И кроме того, я сам несколько сомневался в своих расчетах.

– A теперь не сомневаетесь?

– Теперь я полностью уверен. Мне нужны только кое-какие материалы и… боевая обстановка. И, конечно, помощь. Вот если бы вы разрешили Шарипову помогать мне, я был бы очень признателен.

Короче говоря, убедил он меня. Более того, он уговорил меня дать, как я теперь понимаю, мальчишескую клятву никогда и никому не рассказывать. И я, воспитанный на книжных похождениях романтических героев, дал эту клятву и оставался ей верен. Не могу простить себе этого. Если бы я не был так молод и так наивен и не сдержал бы ее, многое повернулось бы по-другому.

А в это время события начали развертываться так стремительно, что стало не до Лоскутова с его изобретением.

Где-то на подступах к Ковелю мы разгрузились - и сразу в бой. Ковель, Люблин, Майданек с его жуткими печами, в которых еще ощущался жар человеческого пепла, форсирование Вислы, бои за создание плацдарма…

Лоскутова - Ильметьев называл его не иначе как “студент” - я почти не видел в эти дни тяжелых боев. Мои гаубицы работали безотказно, кроме одной, которая была разбита прямым попаданием снаряда, и арттехник все равно помочь ей не смог бы ничем.

Наконец положение на нашем участке фронта стабилизировалось. Мы закрепились на довольно обширном плацдарме.

Мой НП находился на обращенном к противнику склоне, на танкоопасном направлении, так что любая танковая атака была бы видна как на ладони. Гаубицы моей батареи располагались в трех-четырех километрах сзади, а пушки нашего дивизиона заняли огневые позиции поблизости от НП - они были поставлены на прямую наводку.

Несколько дней противник приводил в порядок свои потрепанные части, и мы в спокойной обстановке оборудовали и маскировали блиндажи, траншеи и окопы.

Вот в один из таких спокойных дней и заявился снова младший техник-лертенант Лоскутов. Он напомнил об обещании помочь ему. Я выделил артмастера Шарипова и двух солдат. Следуя указаниям Лоскутова, недалеко от НП они оборудовали землянку и нечто вроде огневой позиции странной, невиданной раньше формы. Ночью притащили из дивизионного тыла знаменитые чемоданы. После этого Лоскутов с Шариповым отправились на захваченный у немцев склад боеприпасов и целый день оставались там. Вернулись поздно вечером, принеся доверху нагруженный чем-то короб из-под патронов.

Шарнпов рассказал мне, что они наковыряли детонаторов из трофейных гильз и снарядов.

Надо было наконец выяснить у Лоскутова, что он задумал.

Когда я пришел к нему, он вместе с Шариповым что-то монтировал из “железок”, находившихся в одном из чемоданов. Я увидел опиравшуюся на треногу длинную металлическую антенну с оптическим прицелом. Ее передний, длинный и острый, как игла, конец был направлен в сторону противника, а задний, короткий, был увесистым и массивным, многочисленные провода уходили в неглубокий колодец.

– Что же это такое? - удивленно спросил я.

– Это УНД, - с готовностью ответил Лоскутов и гордо пояснил: - Установка направленной детонации. Слишком сложно объяснять ее устройство. Но в двух словах принцип действия таков. Вы, конечно, знаете, чем вызывается взрыв пороха или другого взрывчатого вещества в гильзе или снаряде? Детонацией. То есть взрыв капсюля-детонатора вызывает возбуждение детонации вторичных взрывчатых веществ. Обычно капсюль-детонатор помещается в непосредственной близости от вторичного ВВ, как, например, в гильзе или снаряде. У меня же они разнесены на огромные расстояния: взрыв капсюля будет производиться здесь, в этой установке, а вторичные вещества будут взрываться там, куда направлена моя антенна, - в танках противника!