Сборник - Фантастика 2003. Выпуск 2

• Название: Фантастика 2003. Выпуск 2
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

Перед вами очередной выпуск альманаха «Фантастика». Сборник, произведения которого представляют собой ВСЕ направления жанра. Мастера С. Лукьяненко и В. Головачев. Лидер «новой волны» отечественной научной фантастики Л. Каганов. Новые таланты - и признанные писатели. Фантастика ироническая - и серьезная, научная - и ненаучная абсолютно!

---

Ким не успел дойти. Послышался рев, из черного проема вылезла гигантская лапа и впилась когтями в бетон. Ким уверенно поднял гранатомет, и Капитан заранее упал на битум. Хлопок он услышал, но взрыва не было. Капитан поднял голову. Хлопок повторился. Ким, опустившись на колено, ритмично дергал гранатомет. За миг перед следующим хлопком Капитан увидел, что граната все-таки вылетела. И попала точно в дверной проем, откуда торчали гигантские лапы. Но взрыва не было. Когти натужно дернулись, и каменная будка посреди крыши разлетелась. Осколки бетона, грохоча, покатились в разные стороны, а там, где секунду назад стояла будка, во весь рост поднималась медвежья туша с огромными женскими грудями и бешено вьющимися вокруг лап канатами хвостов. Теперь стало видно, что чудовище огромно - оно было в десять раз выше Кима, и не верилось, что секунду назад оно помещалось на чердаке, а еще недавно стояло во весь рост посреди вестибюля. Мамма Сонним распахнула гигантский рот, наполненный зубами в сотни рядов, и заревела так, что пространство затряслось. Со всех сторон взметнулась и обступила крышу багровая огненная стена, словно вниз плеснули бензина. Ким отбросил гранатомет, поднялся во весь рост, высоко задрав голову, чтобы смотреть чудовищу в глаза. Капитан знал рукопашную стойку Кима. Его руки сейчас - окаменевшие лезвия, которыми Ким на тренировках разбивал в пыль кирпичи, бетонные бруски и камни. Мамма Сонним снова взревела и угрожающе взмахнула передними лапами. И в такт им снова взметнулось ледяное багровое пламя. И тогда Капитан резко поднял ствол штурмовика и, не целясь, нажал спуск - легко и равнодушно, заранее зная, что попал. Чувствуя, что так и надо, что другого выхода нет. Единственная мысль, которая у него мелькнула, - штурмовик тоже может не сработать, как и гранатомет. Но штурмовик сработал, и его знаменитый бесшумный хлопок почему-то перекрыл и рев чудовища, и гул пламени, прокатился по крыше и глухо увяз в пылающем пространстве. Чудовище смолкло, поперхнувшись воем, а пламя опало - теперь за бортиками крыши снова клубилась черная пелена. Ким еще секунду постоял, а затем медленно упал вперед, гулко хрустнув лицом о черный битум. Ровно из середины его затылка вылетел тонкий красный фонтанчик и потух, обжигая голову темным ручьем. Капитан вскочил. Не глядя, изо всех сил зашвырнул штурмовик в огненную бездну. В два прыжка оказался возле Кима и резко перевернул его на спину. И увидел лицо, залитое кровью, и алое крошево вместо нижней челюсти - отсюда вышла пуля. "Какая она высокая, Мамма Сонним…" - равнодушно подумал Капитан, чувствуя, как текут по рукам теплые струйки. Глаза Кима были открыты, но он был мертв. - Прости, друг, - тихо сказал Капитан и закрыл ему веки ладонью. - Ты ошибался. Можно убивать без зла, но нельзя убивать с добром. И я только что убедился в этом: я не желал тебе добра, когда нажимал спуск. Я просто знал, что сейчас так надо, и мне было все равно. Если бы я знал, что надо выстрелить в себя, - мне тоже было бы все равно. Я мог выстрелить и в Мамму Сонним - и мне тоже было бы все равно. Ты ошибался. Ты был прав раньше, когда говорил, что Мамма Сонним не живая. Я и сейчас не знаю, как она устроена, не могу сказать, живая она или нет. Быть может, она всегда была мертвая, но ожила, когда ее вызвали в наш мир на этом семинаре. Мамма Сонним - это механизм, автомат. Ее нельзя ненавидеть или любить, потому что она тоже не желает нам ни зла, ни добра. Она тоже, как и ты, выполняет свой долг и не может иначе. Мы созданы такими, а она - такой. И ее можно только пожалеть. Потому что твой долг - красив и благороден, а ее долг - черный и неблагодарный. И Мамма Сонним, и мы все пришли в этот мир на короткое время, мы поживем здесь и уйдем обратно в небытие. Скоро-скоро никого из нас не будет. Раньше это произойдет или позже - не имеет значения. Каждый из нас как автомат выполнит то, что ему предназначено, и уйдет. Но о тебе будут вспоминать со светлой грустью, а о ней - со злобой и проклятиями. А она не виновата, что у нее такое предназначение. Никто не виноват. Капитан замолчал и с удивлением подумал, что никогда еще не говорил столько театральных слов и никогда больше их не скажет. Он поднял голову и посмотрел на возвышающуюся косматую тушу. - Жалко тебя, - сказал он задумчиво. - Искренне жалко. Знаешь, мне даже хочется сказать тебе что-нибудь приятное, вот только не знаю что, выглядишь ты мерзко. Может, ты мне скажешь что-нибудь приятное? Мамма Сонним распахнула свою пасть и вдруг прохрипела оглушительно и без интонации: - Ты умрешь через три года. Капитан опустил взгляд и долго молчал, глядя, как первые солнечные лучи пытаются уцепиться за пыльный битум. - Спасибо, - наконец выдавил он. - Это действительно очень приятная новость. Теперь мне будет легко работать. А от чьей пули? - От рака легких, - сказал хриплый детский голосок. Капитан вскинулся - перед ним стояла девочка в красном платьице и белых сандаликах. - Очень хорошо, - кивнул Капитан, нашарил в кармане пачку сигарет и закурил. - Я уйду в отставку и займусь наконец любимыми делами. Знаешь, у каждого человека есть свои любимые дела, но всю жизнь ему некогда… - Нет, - сказала девочка. - Ты будешь служить еще два с половиной года, потом ляжешь в госпиталь. - Ошибаешься, - покачал головой Капитан. - Завтра же подам рапорт об отставке. Девочка промолчала. - А что так мало осталось - это правильно. Это чтобы я не проболтался, чтобы никто и никогда не узнал, что здесь было. Мы же с тобой никому не расскажем, верно? Девочка снова не ответила. - А теперь знаешь что? - Капитан взял ее за руку. - Пойдем-ка с тобой зароем наших медведей.

***

Они шли по этажам, собирая игрушки и складывая их в накрахмаленную санаторную наволочку. Вначале Капитан еще старался понять, в кого из кукол могли превратиться люди Тарасова, но девочка на вопросы не отвечала, и сам он вскоре плюнул на эту затею. Просто поднимал с пола и опускал в наволочку пластиковых, резиновых и меховых лошадок, тигрят, поросят, змей, лисиц и ворон. Капитану было спокойно и легко - почти так же легко бывает в тот короткий миг, когда скидываешь после марш-броска тяжеленный рюкзак. Потом они зарывали игрушки в песочнице. Девочка - совком, Капитан - ладонями. Далеко за ельником уже поднималось солнце, в глубине проснулась кукушка и неуверенно прокуковала три раза, словно прочищая горло. - Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось? - громко спросил Капитан и подмигнул девочке. Кукушка помолчала, а затем начала куковать быстро, ритмично и без пауз - в таком темпе каждое утро подтягивался на турнике Ким. На третьем десятке Капитан сбился. Он зашел в корпус и поднялся в комнату, где лежала мумия. В утреннем свете мумия выглядела отвратительно - торчащие зубы вставной челюсти, спекшиеся лоскуты кожи, тут и там разлохмаченные не то мухами, не то мышами. Прямо над лицом мумии столбом крутилась стая мелких мошек. Капитан откинул одеяло - на мумии оказалась куцая кожаная жилетка, а на груди торчал пластиковый бейджик. На нем шла строка иероглифов, а ниже: "Мудан Топ-Менеджер Лауст". - Ах вон оно что… - сказал Капитан. - Здравствуй, Лауст… Значит, это не твой компьютер… И, значит, та ересь с восклицательными знаками - вовсе не молитва, а предсмертная записка, которую ты пытался оставить… Рассказать пытался, что ты вызвал в этот мир и как с ним бороться… В топку! Капитан впихнул маленький компьютер под жилетку мумии, завернул мумию в одеяло и взвалил на плечо. Она почти ничего не весила. Так он спустился во двор. Девочка уныло тыкала совочком в песок. - Пойдем, поможешь мне, - кивнул Капитан и вручил ей две гранаты. Они спустились в подвал. Капитан положил мумию в угол и забрал у девочки гранаты. Пока он монтировал батарею зарядов, девочка стояла за спиной и внимательно смотрела. Закончив, Капитан поднялся на крышу, взвалил на плечо тело Кима - маленькое, но неожиданно тяжелое. Постоял так немного, а затем подошел к бортику и скинул тело вниз. Налегке сбежал во двор, поднял Кима, дотащил до подвала и положил рядом с мумией. Девочка все так же смотрела на батарею, собранную из мусора: из неразорвавшихся снарядов гранатомета, которые Капитан собрал на чердаке, из ручных гранат и плоского чип-пакета, который Капитан зачем-то надевал последние полтора года на все задания, а вернувшись, исправно сдавал на склад. Теперь пригодился. Но батарея была спланирована и собрана по всем правилам. Капитан еще раз оглядел работу и перевел взгляд на часы. - Нам пора, - сказал он. - Пойдем отсюда. - Не хочу, - глухо отозвалась девочка. - Пойдем, пойдем. - Капитан решительно взял ее за руку, - Жить, что ли, надоело? Мы с тобой издалека посмотрим. - Хочу остаться здесь, - хныкнула девочка. - Здесь нам никак нельзя, костей не соберем, - усмехнулся Капитан. - А надо, чтоб костей не собрал батя… Никаких. Мы же договорились никому ничего не рассказывать, верно? Они вышли на воздух и не спеша отошли к лесу. - Главное - ничего не бойся. - Капитан глянул на часы и положил ладонь на ее холодное плечо. - Знаешь, как весело бабахнет? Они сидели у самой опушки и молчали, глядя на возвышающийся корпус. Капитан задумчиво кусал травинку. Девочка стояла, оцепенев, и, не мигая, смотрела на солнце, плывущее вверх из-за корпуса. Повсюду вокруг - в траве, в кустах за спиной - вразнобой скрипели кузнечики, а на их фоне расплывался ритмичный тикающий звук. Капитан прислушался и понял, что все это время в ельнике, не замолкая, продолжает чеканить годы кукушка. Раздался взрыв. Сначала в лицо ударил пыльный воздух, потом из окон первого этажа рванулось пламя вперемежку со щебнем, и только потом обрушился звук. Девочка что-то крикнула, бросилась на корточки и испуганно закрыла голову руками. - Не бойся, главное - не бойся! - прокричал Капитан, но его слова потонули в шуме. Ельник ритмично повторил эхо несколько раз - словно пытаясь продолжить работу заткнувшейся кукушки. Наконец звук превратился в тихий гудок. Капитан дернулся и снял с пояса трансивер. - Центр? - ответил он негромко. - Кэп!!! - тут же рявкнул генерал из трансивера. - Кэп!!! Докладывай!!! - Все нормально, товарищ генерал. Задание выполнено. Преступники уничтожены. Погибли все бойцы группы. - Все?! - Артамонов, Касаев, Заболодин, Ким, Петеренко… Генерал молчал долго, словно не ожидал ничего подобного, словно не здесь исчез Тарасов. - Как это случилось? - спросил он наконец. - На объекте сидели религиозные фанатики, - отчеканил Капитан. - Прятались в подвале, убивали людей. Мы окружили их и обезвредили. Но они успели взорвать и себя, и подвал, и моих бойцов… - Черт побери! - заорал генерал. - Что за бред? Как взорвали?! Как такое могло произойти?! - Я во всем виноват, товарищ генерал, - жестко ответил Капитан. - Неправильно спланировал операцию. - Где ты? Когда оборвалась связь, я поднял дивизию ОПР, они… - Всю ОПР?! Ой, мать… - Они уже шесть часов не могут найти это проклятое место в лесу!!! - Плохо ищут, - сухо сказал Капитан. - Место как место. Координаты известны. Думаю, как раз сейчас они найдут… Он не успел закончить и не успел понять, что случилось - сработали рефлексы. И лишь спустя долю секунды осознал, что, сгруппировавшись, катится в кусты, а прямо над головой оглушительно грохочут вертолеты, появившиеся ниоткуда посреди чистого неба. Капитан обернулся - как девочка? Не испугалась ли вертолетов? Девочки не было. Капитан стрельнул глазами по сторонам - девочки не было нигде. Тогда он глянул в траву, где она стояла только что. В траве лежала грубая кукла из бамбука - с раскосыми глазами и паклей вместо волос. - Вот и все, - сказал Капитан, поднял куклу и бережно спрятал ее за бронник. Вертолеты садились. По поляне гулял ураган, и от него пламя в окнах "Кукушки" билось и разгоралось все сильнее. - Вот и все, - повторил Капитан, запрокинул голову, долго-долго глядел в далекое летнее небо над вертолетами, а потом вдруг вспомнил ту странную поговорку, которую тихо, как молитву, произносил Ким после удачных операций. - Небо высоко и конь откормлен.