Сигрид Унсет - Йенни

• Название: Йенни
• Автор: Сигрид Унсет
• Издательство: Сказ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 985-400-007-9

В романе норвежской писательницы Сингрид Унсет, лауреата Нобелевской премии, читателю предлагается увлекательная, но трагическая история любви молодой норвежской художницы.

---

Когда она проснулась утром, то решила, что он не придет и что так будет лучше. Но, услыхав стук в дверь, она все-таки обрадовалась.

– Знаете, фрекен Винге, у меня ничего еще не было во рту, – сказал весело Хельге. – Не дадите ли вы мне чаю и кусочек хлеба?

Йенни осмотрелась по сторонам и крикнула:

– Но ведь здесь еще не убрано, Грам!

– Не беспокойтесь, я закрою глаза, а, кроме того, вы можете выгнать меня на балкон, – ответил Хельге. – Мне ужасно хочется чаю!

– Ну, хорошо, подождите немного… – Йенни наскоро прикрыла кровать одеялом и прибрала умывальник. На себя она накинула длинное кимоно.

– Ну, вот. Входите, побудьте на балконе, а я приготовлю чай.

Грам прошел на балкон, а Йенни стала хлопотать о завтраке. Она поставила на стол хлеб и сыр и заварила чай. Грам смотрел на ее обнаженные белые руки, выглядывавшие из-под широких рукавов кимоно, которые колыхались в такт ее движениям. Кимоно было из темно-синей материи с желтыми и лиловыми ирисами.

– Какой у вас красивый капот, можно подумать, что он с плеча настоящей гейши.

– Да, он действительно настоящий. Мы с Ческой купили себе эти капоты в Париже, чтобы было что накинуть по утрам.

– Знаете что? Мне ужасно это нравится… то, что вы так мило одеваетесь, когда бываете даже совсем одни. – Он закурил сигару и следил взором за колечками дыма. – Вот у меня дома… наша служанка, да и мать и сестры ходят в ужасном виде… Вы не находите, что женщины всегда должны заботиться о своей внешности?

– Да. Но ведь это трудно, когда приходится исполнять домашнюю работу. Грам… Ну, вот вам чай, по которому вы так страдали.

Тут Йенни заметила, что светлые чулки Чески висят на балконе, и она поскорее убрала и спрятала их.

Грам с удовольствием пил чай и ел хлеб с сыром. Вдруг он сказал:

– Знаете… вчера я долго не мог заснуть, я лежал и все думал. Заснул я только под самое утро. Вот почему я проспал и не успел зайти в свою молочную, где я обыкновенно завтракаю. Как вы думаете, не пойти ли нам сегодня в Виа Кассиа, где растут анемоны? Ведь вы говорили, что знаете это место.

Йенни засмеялась и ответила:

– Хорошо, только я должна одеться.

– Пожалуйста, наденьте то платье, которое было на вас вчера, – крикнул он ей вслед, когда она вошла в комнату.

– Оно запылится, – ответила Йенни, но она сейчас же раскаялась в своих словах. Почему бы ей и не надеть это старое черное шелковое платье, которое давно уже служит ей парадным мундиром? Пора уже перестать обращаться с ним так почтительно.

– А впрочем, все равно! – крикнула она ему, но сейчас же спохватилась. – Да, но беда в том, что оно застегивается сзади, но Чески нет дома.

– Выйдите сюда, я застегну его… Я, видите ли, специалист, потому что мне всю жизнь приходилось застегивать платья матери и Софии.

Йенни не удалось застегнуть только двух пуговиц посреди спины, и ей пришлось обратиться к помощи Грама.

На Грама пахнуло нежным благоуханием от ее волос и ее тела, пока она стояла к нему спиной на ярком солнце и он застегивал ей платье. Он заметил, что в одном месте платье было тщательно заштопано. Сердце его наполнилось нежностью к ней, когда он увидел это.

* * *

Когда Йенни возвратилась домой под вечер, она сейчас же зажгла лампу и села писать письмо матери. Однако письмо вышло очень короткое, так как мысли Йенни были заняты другим.

Весь день она провела с Хельге за городом, они обедали в остерии, и он много рассказывал ей про себя и про свою семью. Нет, Йенни нечего было бояться Грама, он ни одним словом не обмолвился о том, что произошло между ними накануне. Она могла спокойно принять его дружбу, ведь между ними было так много общего.

Ее трогало его отношение к ней. Когда она вспомнила, как он сказал ей, что влюблен в нее или думает, что влюблен, она улыбнулась про себя. Нет, если бы он действительно был влюблен, то он не говорил бы так. Но он – милый мальчик…

Сегодня он сказал, между прочим, что если бы он когда-нибудь действительно полюбил женщину, то он способен был бы желать, чтобы она была счастлива с другим. Это ее тронуло. И как мило выходит у него, когда он говорит: «Не правда ли?» и «Вы не находите?». И это он говорит очень часто.

Да, ей нечего бояться его дружбы.

IX

Йенни и Хельге шли быстро рука об руку по Виа Магна-наполи. В сущности, эта улица представляла собой лестницу, спускавшуюся к форуму Траяна. На последней ступеньке он быстро привлек ее к себе и поцеловал.

– Ты с ума сошел! – испуганно воскликнула она. – Ты разве забыл, что здесь запрещено целоваться на улицах?

Оба весело засмеялись. Незадолго до этого, когда они шли вечером по аллее пиний вдоль старой городской стены и целовались, к ним подошел полицейский и вежливо объяснил, что на улицах целоваться не полагается.

На площади Траяна сгущались сумерки, хотя на верхушку памятника еще ложились последние лучи заходящего солнца.

Они остановились у парапета, облокотились на него, и стали смотреть бесцельно вдаль и на газон, расстилавшийся под ними. Они чувствовали приятную истому после долгого дня, проведенного на солнце, после бесчисленного множества поцелуев среди бледно-зеленой Кампаньи. Хельге нежно гладил ее руку. Но рука Йенни мало-помалу скользила все ниже и ниже, пока не очутилась в его руках.

– Знаешь, куда мне хотелось бы пойти сейчас? – спросил Хельге.

– Нет.

– Мне хотелось бы пойти к тебе, Йенни. Мы пили бы у тебя вместе чай. Можно?

– Конечно, можно!

Они направились в город, выбирая самые пустынные улицы.

Когда они поднимались по темной лестнице к ней в комнату, он вдруг остановился, привлек ее к себе и стал целовать так страстно, что ей стало страшно. Но у нее сейчас же появилось чувство досады на себя, и, чтобы успокоиться, она прошептала:

– Милый, дорогой мой!

– Подожди, не зажигай еще, – прошептал Хельге, когда они вошли к ней в комнату. И он снова стал целовать ее. – Надень костюм гейши, он тебе так идет… а я пока посижу на балконе.

Йенни переодевалась в темноте. Потом она поставила кипятить воду, расставила вазы с анемонами и миндальными ветвями и только после этого зажгла лампу и вышла к нему на балкон.

– О, Йенни, – прошептал он, снова привлекая ее к себе… – Ты так прелестна! И все у тебя так красиво!.. Это такое наслаждение сидеть у тебя!.. Ах, если бы можно было никогда, никогда не уходить от тебя!

Она взяла его голову обеими руками и поцеловала его.

– Йенни… ты хочешь… чтобы мы никогда не расставались?

Она посмотрела в его красивые карие глаза и ответила:

– Да, Хельге, я хочу этого.

– Ты хотела бы, чтобы этой весне никогда не было конца… нашей весне?

– Да, да! – Она прильнула к нему всем телом и долго целовала его. Ей вдруг стало страшно, что их весне все-таки настанет конец.

– О, Йенни, – сказал Хельге, – мне хотелось бы навсегда остаться здесь, никогда не уезжать отсюда…

– И мне также, – прошептала она. – Но мы сюда и приедем, Хельге. Вместе.

– Так, значит, ты решила все-таки уехать домой? Ах, Йенни, ты не сердишься на меня за то, что я нарушил все твои планы?

Она быстро поцеловала его и бросилась к чайнику, который закипел.

– Ведь ты знаешь, – проговорила она, – что я уже раньше собиралась уехать домой. Я нужна маме, а, кроме того, я не хочу расставаться со своим женихом.

Хельге взял чашку чаю, которую она ему протягивала, и схватил ее руку.

– Но в следующий раз мы поедем сюда вместе, не правда ли, Йенни? Ведь мы обвенчаемся, да?

На его молодом лице было такое молящее выражение, что она поцеловала его несколько раз. И она забыла, что сама боялась этого слова, которое было произнесено между ними в первый раз.

– Да, пожалуй, это будет самое практичное, дорогой мой, – ответила она. – Раз мы пришли к тому, что никогда не расстанемся друг с другом, то придется поступить именно так.

Хельге молча поцеловал ее руку.

– Когда? – спросил он шепотом, немного спустя.

– Когда хочешь, – ответила она так же тихо, но твердо. Он еще раз поцеловал ее руку.

– Если бы можно было здесь, – проговорил он другим тоном.

Она ничего не ответила и только молча провела рукой по его волосам.

Хельге вздохнул:

– Но это невозможно. Ведь мы все равно скоро поедем домой. Моя мать приняла бы за личное оскорбление, если бы я женился так вдруг… второпях… не правда ли?

Йенни молчала. Ей никогда не приходило в голову, что она должна предупреждать свою мать о том, что выходит замуж. Ведь и мать не спрашивала у нее разрешения, когда выходила замуж во второй раз.

– Я знаю, что мои родители были бы огорчены, – продолжал Хельге. – Конечно, Йенни, мне хотелось бы сперва написать, что я обручился. А раз ты собираешься ехать домой раньше меня, то ты могла бы зайти к ним и передать им привет от меня…

Йенни вскинула головой, словно хотела отбросить какое-то неприятное чувство. Но она сказала:

– Я сделаю так, как ты хочешь, мой друг.