Ив Жего - 1661

• Название: 1661
• Автор: Ив Жего
• Издательство: Книжный клуб 36.6
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98697-066-0

Париж, 1661-й год… Кардинал Мазарини при смерти. Заговорщики похищают из его кабинета папку с секретными документами, а главное — код к таинственному свитку, который оказывается не чем иным, как Пятым Евангелием. Если эта реликвия будет явлена миру, она коренным образом перестроит существующий порядок, перевернет все представления о власти и, возможно, изменит ход истории…

---

Праздник заканчивался. Гости небольшими группами покидали дом суперинтенданта и шли вверх по аллее, вдоль которой с обеих сторон снова выстроились лакеи. Землю понемногу сковывала стужа. Покачиваясь в такт движению кареты, катившей по вязкой грунтовой дороге, не успевшей просохнуть после вчерашнего дождя, Луиза плотнее укутывалась в шаль. Рядом с ней дремала Ода, она все больше склонялась набок, и голова ее в конце концов легла на плечо Луизы. В ушах у Луизы отдавалось назойливое поскрипывание колесных ступиц. Прислушиваясь к нему, она старалась отвлечься, но никак не могла забыть встречу с Олимпией. Слова племянницы кардинала, казалось, прилипли к ее коже точно густое сливовое варенье, которым она когда-то лакомилась вместе с Габриелем. «Как же давно это было», — подумала она… Луиза вспомнила едва прикрытые угрозы в слащавых речах Олимпии, явно знавшей о ее связи с королем. Злонамеренные люди могут истолковать превратно их отношения и попрекать ее на каждом шагу, поэтому ей необходимо чье-нибудь могущественное покровительство, а заручиться им проще и безопаснее, если поверять покровителям все, что говорит и делает король.

Луиза спрашивала себя: может, лучше сказать «нет», чем вообще ничего не говорить? Как бы то ни было, молнии, сверкнувшие в глазах Олимпии, означали одно: иного выхода у Луизы нет.

— Завтра, увидимся завтра, — прошептала она, чувствуя, как ее одолевает сон.

Когда кучер пустил лошадей по дороге, пролегавшей через парижские предместья, и главная башня Венсенского замка скрылась за горизонтом, никакой шум больше не нарушал тишину внутри кареты, где царил полный мрак.

51 Сен-Манде, особняк Никола Фуке — воскресенье 10 апреля, после праздника

Дом суперинтенданта покинули последние гости. Прислуга принялась расставлять по местам мебель и посуду и убирать буфеты в многочисленных гостинных. Никола Фуке не хотелось идти в спальню, тем более что беременность жены лишала его плотских наслаждений. Он пригласил к себе в рабочий кабинет Франсуа д'Орбэ и Жана де Лафонтена отведать портвейна, который ему поставляли ящиками. Они сидели втроем и беседовали непринужденно и весело. После нескольких недель, полных тревог и неопределенности, связанных с состоянием здоровья кардинала, а потом с перестановками, произведенными Людовиком XIV в правительстве, суперинтендант чувствовал, что все встало на свои места. Его действия в Фонтенбло и дарованное ему прощение государя, похоже, развеяли все подозрения, которые коварный Кольбер старался посеять в душе короля.

— Видели, — сказал Лафонтен, — как он напыжился, когда давал присягу, точно лягушка, решившая стать размером с быка?

Подобное сравнение привело Фуке в восторг.

— Конечно, видели, дорогой Жан! Лягушка, захотевшая раздуться, как бык, чем не сюжет для басни, — садитесь и пишите, благо тонкостями сложения басен вы владеете в совершенстве! А то за последнее время уж на гербе нашего досточтимого господина Кольбера заметно отощал, — прибавил суперинтендант. — С тех пор как меня поставили во главе совета по внешней торговле, наш славный малый заверяет меня в своей преданности при всяком удобном случае. И при каждой встрече осыпает слащавыми поздравлениями.

— Монсеньор, остерегайтесь ужей, прикидывающихся, будто дремлют на солнце, — заметил д'Орбэ, с удовольствием пригубив портвейн. — Змея куда коварнее лягушки!

— Правда ваша, дорогой д'Орбэ.

Суперинтендант откинулся на спинку кресла. Он подумал о нежной и прекрасной мадемуазель де Лавальер и пожалел, что так и не смог закончить с нею давешний разговор.

— Интересно, что понадобилось Олимпии Манчини от девицы Лавальер?

Можно было подумать, что, глядя на Фуке, Франсуа д'Орбэ читал его мысли.

— Ничего хорошего, ясное дело, тут не жди, — ответил Лафонтен. — Бедняжка так и сжалась в комок, когда та до нее дотронулась.

Суперинтендант закрыл глаза и, казалось, не слушал, о чем говорят его собеседники. Наконец он очнулся и сказал:

— Через несколько дней мне придется отправиться в Лондон, надо уладить кое-какие важные финансовые дела. В мое отсутствие я полагаюсь на вас, господа, — проследите, чтобы на строительстве не было перебоев. Дорогой Жан, отчитайте Лебрена, ведь он так и не доставил обещанные гобелены, из-за этого большую часть декоративных работ в замке пришлось приостановить. А вас, д'Орбэ, я попрошу проследить за работами в саду и парке; по-моему, с заполнением водоемов тоже запаздывают. На дворе уже апрель, и довольно, черт возьми, списывать все огрехи на заморозки! И, наконец, проследите, чтобы не тянули с посадкой деревьев и растений, которые я вам показывал, к лету они должны расцвести, — прибавил Фуке, обменявшись понимающим взглядом с архитектором.

При упоминании об отъезде суперинтенданта в столицу Англии в голову Франсуа д'Орбэ пришла одна мысль.

— Будьте покойны, монсеньор, я сам прослежу, чтобы удвоили бригады мастеровых и наверстали отставание за зиму, — обещал архитектор. — Я только вчера был на строительстве и могу вас заверить: работы продвигаются. Однако, позвольте заметить, в Во меня беспокоит совсем другое.

— О чем это вы? — нахмурившись, спросил суперинтендант.

— О юном Габриеле, которого вы взяли под опеку. По-моему, он пребывает не в самом добром расположении духа.

— Вы уверены? — продолжал Фуке, понимая, к чему клонит д'Орбэ, который, не желал утруждать Лафонтена, решил сам переговорить с суперинтендантом. — Что с ним такое?

— Думаю, узнав об измене Мольера, он распрощался с мечтой о театральных подмостках. Да и вынужденный отъезд из Парижа, похоже, ему в тягость. В его годы прелести сельской жизни быстро надоедают. Надо бы ему сменить обстановку, — деликатно прибавил архитектор.

— А не взять ли вам его с собой в Лондон? — без обиняков предложил Фуке Лафонтен.

На это архитектор, собственно, и рассчитывал. Он уже представлял себе, как обрадуется старый его учитель Андре де Понбриан, когда увидит своего сына.

— Прекрасная мысль! — сказал суперинтендант и рассмеялся, приятно поразившись хитроумию д'Орбэ. — Хорошо, возьму нашего голубка с собой в Лондон. Хотя и не обещаю, господа, что туманная Темза его порадует!

52 Лувр, рабочий кабинет Кольбера — пятница 15 апреля, шесть часов вечера

Заложив руки за спину, Кольбер с мрачным видом расхаживал по своему кабинету, машинально ступая по линиям узора на большом ковре перед рабочим столом. По обе стороны стола в глубоких креслах, обшитых ярко-синей тканью, с не менее озабоченным видом сидели брат короля герцог Орлеанский и Олимпия Манчини. Герцог теребил толстыми пальцами в кольцах зеленые ленты, украшавшие его белый шелковый камзол.

— Тем не менее, — говорил он визгливым, ноющим тоном, — отказавшись сегодня отправиться с братцем на охоту, я рассчитывал на другие вести — отвечающие нашим надеждам…

— Мне нравится, что вы говорите о «наших надеждах», монсеньор, — сказал Кольбер, продолжая расхаживать по ковру и глубоко вздыхая, чтобы скрыть раздражение. — Прежде всего потому, что это слово мне льстит, поскольку я недостоин того доброго отношения, которое вы мне выказываете, поверяя свои тревоги. Кроме того, я усматриваю здесь наш общий интерес, вернее вывод, к которому мы пришли разными путями. Вы считаете, что мадемуазель де Лавальер науськивает против вас вашу будущую супругу и даже может оклеветать вас перед королем. Вполне разделяю ваши опасения, к тому же мне и самому это не нравится, поскольку задевает вашу честь. Вы также считаете эту девицу своенравной. Я и тут с вами согласен. У юных придворных дам голова и впрямь частенько идет кругом. Но тем хуже для нее. Мы предоставили ей полную возможность, — добавил он, взглянув на хранившую молчание Олимпию. — Она не пожелала ею воспользоваться. Тем хуже для нее, — повторил он. — Со своей стороны добавлю, — сказал он, перестав наконец кружить по ковру и снова устремив острый взгляд на Олимпию, — у меня есть более серьезные опасения.

— Точно говорю, я сама видела, как она долго беседовала с суперинтендантом в Сен-Манде… — подтвердила молодая женщина в ответ на безмолвный вопрос Кольбера.

— И даже слышали, как они упомянули имя одного молодого человека, некоего Габриеля, — прервал ее Кольбер, — того, чья близость к отъявленным заговорщикам, угрожающим безопасности государства, очень меня настораживает, тем более что он бесследно исчез сразу после того, как встретился с глазу на глаз… с суперинтендантом Фуке! Вы правы, монсеньор, — продолжал он, повысив голос, — все это слишком затянулось. Факты налицо, притом безрадостные. Теперь нужно действовать. И без промедления. Надо кончать с этим. Мои люди из-под земли достанут этого Габриеля вместе с…