Федор Мельников - Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви

• Название: Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви
• Автор: Федор Мельников
• Издательство: Лествица
• Жанр: Религия
• Год: 1999

Массовому читателю, интересующемуся историей России, написанная старообрядцем белокриницкого согласия книга, может представлять интерес тем, что отражает точку зрения старообрядцев на раскол, что является значительной редкостью в серьезной исторической литературе, содержит большое количество малоизвестных фактов из истории России, об возникновении и развития раскола в РПЦ, гонениях на старообрядцев, их участия в общественной жизни, выживания и сохранения своей веры в суровых условиях. История с обретением старообрядцами своих епископов выглядит как настоящая детективная повесть. Уделено внимание образовательной и просветительской деятельности старообрядцев в российском обществе.

Книга в основном охватывает период времени от реформ Никона до 1917 г. Некоторые места в тексте относятся и к более поздним, уже послереволюционным событиям. Точная дата завершения работ над рукописью книги неизвестна, но по ряду признаков, условно можно считать таковой 13 мая 1947 года.

---

Греко-восточная иерархия за многовековое свое существование имела немало периодов долговременного господствования еретических епископов и патриархов на патриарших кафедрах, преимущественно на Константинопольской. Особенно продолжительны были периоды еретического преемства на святительских кафедрах во время господства на Востоке монофелитства, монофизитства и иконоборчества, что так ярко и многозначительно было отмечено на Седьмом Вселенском Соборе. После же покорения турками Константинополя и гибели Византийской империи (в 1453 г.) Константинопольским патриаршим престолом часто управляли недостойные лица, иногда явные еретики вроде Кирилла Лукариса, по суду даже самих греков, при сплошном нарушении многих церковных канонов[335].

Болгарская же церковь со своей самостоятельной иерархией и возникла антиканонически и революционно. Возникновение ее было продиктовано интригами и происками турецкого правительства, строившего козни на этом против России: "Это дар из рук нехристианского правительства", - по выражению одного православного писателя. Но еще до получения этого "дара" болгарская иерархия во главе с митрополитом Илларионом провозгласила было в декабре 1860 г. "соединение болгарского народа с римско-католической церковью". Потом уже, именно в 1870 г., она получила от турецкого правительства "фирман" на самостоятельное существование болгарской церкви с независимой от Константинопольского патриарха иерархией с водружением своего престола в Константинополе, рядом с патриаршим престолом. За все эти антиканонические попытки отделиться от греческой церкви болгарские иерархи, главные виновники в этом деле Илларион, Авксентий и Паисий соборне еще 24 февраля 1861 г. лишены всякого священного чина и прокляты, а также преданы "неразрешимому проклятию" и все те, кто будет иметь вместе с ними общение или "отдавать им почесть". Они, однако, продолжали архиерействовать и довели болгарский народ до раскола с греко-восточной церковью. 20 декабря 1868 г. болгарские архиереи "подали вселенскому патриарху формальное отречение от его духовной власти". Состоявшийся по сему поводу в сентябре 1872 г. в Константинополе собор греко-восточной церкви объявил болгарских епископов и митрополитов, как "водрузивших свой особый жертвенник и образовавших особое самочинное сборище", раскольниками и "чуждыми православной Христовой церкви", еще "прежде сего определения изверженных и отлученных от церкви". Такому же осуждению собор подверг и всех тех, кто будет иметь общение с этими схизматиками. Определения собора подписаны всеми восточными патриархами, как занимавшими в то время кафедры, так и бывшими раньше, и 32 архиереями[336]. Так образовался болгарский церковный раскол, доселе существующий, с самостоятельной болгарской иерархией.

Что же касается русской синодской иерархии, то антиканонический характер ее в такой степени всем известен, что об этом совершенно излишне говорить[337]. Весь двухвековой период ее существования был сплошным, непрерывным беззаконием: все церковные каноны, говорящие о соборах в церкви, об избрании, поставлении и перемещении архиереев, были отброшены и попраны. Всероссийский собор 1917-1918 гг. сделал было попытки установить канонический характер русской иерархии, но сама она вскоре же по закрытии собора разделилась, как мы выше заметили, на целый ряд разветвлений, между собою враждующих, друг друга осуждающих, проклинающих, извергающих, не признающих даже одно за другим никаких освящений, никакого иерархического достоинства, никаких чинов[338]. Такое положение остается пока неизменным. При восстановлении же старообрядческой иерархии, при учреждении митрополии в Белой Кринице не было нарушено ни одно церковное правило. Нужно видеть особый Промысл Божий в том, что к старообрядческой Церкви присоединился иерарх не от русской синодской церкви, а от греческой, Константинопольской. Несмотря на падение восточной церкви, на утерю ею истинного благочестия с давних времен, она все же больше сохранила в себе церковного духа, евангельской простоты и смирения, чем никонианско-петровская церковь и в особенности ее иерархия[339]. Это отмечалось не раз в многочисленной литературе по сему вопросу. В восточной церкви неизменно сохраняется трехпогружательное крещение, тогда как в России целые епархии (Киевская, Каменец-Подольская, на Волыни, Могилевская, Черниговская и др.) крестят обливательно. Константинопольские соборы не раз осуждали обливательное крещение как еретическое и недействительное. Это законополагает сама Кормчая греческая (Пидалион), а русская церковь с Петровского времени учит, что обливание равносильно трехпогружательному крещению. Греки перекрещивают римско-католиков как обливанцев, никониане принимают их с обливательным крещением. И так по многим пунктам вероучения и практики церковной расходятся между собою эти две церкви - греческая и русская. Восстановление иерархии в старообрядчестве заимствованием от русской синодальной могло бы вызывать большие сомнения - и догматические, и канонические. Теперь же нет для них никаких оснований и поводов.

Митрополит Амвросий принят был в "Церковь, избранную Богом", как именуют ее постановления апостольские[340], по единодушному решению многих старообрядческих Соборов, предварительно состоявшихся как в России, так и за границей[341], что требуется церковными канонами[342] . Самый акт присоединения был также соборне предрешен. Митрополит Амвросий не наскочил на чужой святительский престол (такового и не было в Белой Кринице) не захватил чужую епархию какого-либо епископа, не восхитил чужую паству, не действовал в данном случае в нарушение чьих-либо святительских прав или вопреки воле каких-либо благочестивых святителей или самой Церкви древлеправославной, его принявшей в свое общение. Он в точности выполнил требование 8 правила Первого Вселенского Собора, как его разъясняет знаменитый толкователь священных канонов, святейший патриарх Антиохийский Вальсамон[343]. Уйти от Константинопольского патриарха Амвросий имел право на основании 15-го правила Двукратного Собора, как и многих других требований св. Церкви[344] . При акте присоединения митрополит Амвросий был помазан св. миром. Это сделано в исполнение целого ряда канонов церковных: 8-го - Первого Вселенского Собора; 7-го - Второго Вселенского Собора; 95-го - Шестого Вселенского Собора; 1-го правила Василия Великого и других, требующих помазать святым миром приходящих от еретиков, если они и священные лица[345]. Чин принятия в Церковь был совершен над митрополитом Амвросием тоже во исполнение 52-го правила св. Апостолов[346]. Не может вызывать никакого сомнения и единоличное рукоположение митрополитом Амвросием себе преемника, епископа Кирилла, впоследствии заместившего его на Белокриницкой кафедре. Во-первых, потому что и апостол Павел повелевал своему ученику Титу одному рукополагать "по всем городам пресвитеров" (Тит., 1:5), под которыми древние толкователи священного писания (Златоуст, Феофилакт, Феодорит и др.) видят епископов, что видно и из самого послания апостола (Тит., 1:5-7). Во-вторых, при совершении чина посвящения в епископы рукополагает один только святитель, хотя бы ему сослужили десятки или сотни других епископов. В-третьих, нигде никакое правило не подвергает ни извержению, ни запрещению епископа за единоличное рукоположение. В-четвертых, Первый Вселенский Собор разрешил и одному епископу рукополагать в епископы (см. в толковании на 19-е его правило). В-пятых, в церковной истории было множество примеров единоличного рукоположения во епископы[347].

Присоединившийся к старообрядческой Церкви м. Амвросий никогда, нигде, ни от кого не состоял ни под судом, ни под запрещением, ни просто под каким-либо следствием или даже под каким-нибудь подозрением. Что особенно замечательно: даже после присоединения к старообрядчеству его не извергали, не запрещали и даже не судили ни Константинопольский патриарх, ни русский Синод. Никто. Конечно, их суд и осуждение, с точки зрения церковной, не имел никакого значения для старообрядцев. Однако этот беспримерный факт оставления митрополита Амвросия в покое действительно замечателен: ни до присоединения его к старообрядческой Церкви, ни после присоединения, ни при жизни его, ни по смерти - он никем не был ни осужден, ни даже судим. Это ясно свидетельствует о полной растерянности врагов старообрядческой иерархии.

И вот столь каноническую иерархию, такую благочестивую и беспорочную, русский Синод и архипастырство никоновской церкви, сами антиканоничные и беззаконные, не признают действительной: присоединяемых к ним от старообрядчества священнослужителей (епископов, священников, диаконов) принимают как простых мирян, как "мужиков", не имеющих на себе никакого рукоположения. На каком же основании это делается? В силу каких церковных канонов или какого догматического учения Церкви?