Барбара Делински - Над бездной

• Название: Над бездной
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-153-7

В романе «Над бездной» известная американская писательница, автор свыше пятидесяти романов, рисует драматический перелом в размеренно-упорядоченной жизни провинциального врача-педиатра, вызванный самоубийством ближайшей подруги и коллеги. Новые заботы, новые встречи помогают ей заново обрести смысл жизни.

---

В работе собственными руками можно найти истинное удовольствие, и Бог свидетель, ему это сейчас необходимо.

Он вытащил «Вашингтон пост» из груды дневной прессы и сразу же почувствовал успокоение. «Пост» была частью его прошлой жизни, до приезда в Маунт-Корт. Она принадлежала к тому миру, который ценил Ноа Перрини и в который он должен был вернуться. Другое дело, захочет ли возвращаться в тот мир сам Ноа Перрини. Разумеется, выбор оставался за ним, но ощущение, что где-то там есть люди, которые знают ему, Ноа, истинную цену, согревало и утешало.

Он направился на кухню в надежде просмотреть газету за круглым столом, отделенным от собственно кухни стеклянной перегородкой. Солнце уже садилось за стволы деревьев, приближался вечер. Ноа включил свет, чтобы осветить пространство над кухонным столом. Когда щелчка выключателя не последовало, он повторил попытку, но, когда свет и на этот раз не зажегся, он выругался.

Он швырнул газету на стол, выкрутил лампу из патрона и бросил ее в ведро для мусора. Затем он извлек из хозяйственного ящичка другую и вкрутил ее в патрон. Но свет опять не зажегся, когда он щелкнул выключателем. Методично он вывернул предыдущую и попытался ввернуть еще одну. Когда Ноа нажал выключатель на стене, из него вырвалась яркая электрическая искра, причем с такой силой, что его отбросило назад. Он снова выругался, на этот раз громче, затем выпрямился, положив руки на пояс. Сердце громко стучало у него в груди, словно предсказывая, что и здесь ему не везет. Сдаваясь, он склонил голову. Ноа знал этот тип выключателей. Его надо было раскрутить на части, прежде чем ремонтировать. Ноа задумался, сколько еще выключателей в его доме не работает.

Он не переставал удивляться, почему такой красивый с виду дом, представлял собой сущую развалюху внутри, и еще он подумал, нет ли в этом некоего мистического скрытого смысла. Он приехал в Маунт-Корт с лучшими намерениями, и вот даже лампочки взрываются прямо у него в руках. Если все его намерения обречены на провал, то что же делать дальше?

Ноа ненавидел дряхлые вещи, осуждал молодых снобов с задранными носами, но более всего презирал рассуждения о злой судьбе. Он схватил ключи и пошел к гаражу. Уже через минуту он сидел в своем «Эксплорере» и мчался по Маунт-Корту, направляясь в сторону металлических ворот. Проехав их и вырвавшись на шоссейную полосу, он, не убирая ноги с акселератора, продолжал ехать вперед и смотрел только перед собой до тех пор, пока очертания Маунт-Корта, казавшиеся какими-то неясными символами и изображениями на заднем стекле его автомобиля и напоминавшие стертые иероглифы из его былой жизни, не исчезли из виду.

– Прошло уже три недели, как она умерла. Так как же идут дела?

Вопрос задавал Чарли Грейс. Как один из трех старших братьев Питера, он иногда позволял себе заглянуть в его личный загончик без приглашения. Братья зарабатывали так мало, что Питер рассматривал подобные посещения в Таверне как своеобразные акты щедрости с его стороны. Но он устал. У него только что закончился тяжелый рабочий день, наполненный вопросами о Маре, которые беспрестанно задавали родители его пациентов.

– Все нормально, – ответил он на вопрос Чарли, но не позвал жестом официантку – в этот вечер прислуживала Бесс, – чтобы заказать пива для брата, как он, бывало, делал раньше. Он был не в настроении затягивать беседу с братом. Ему необходимо было побыть одному прежде, чем появится Лейси.

– Странная она все-таки была, – продолжал свое Чарли. – Из нее получилась бы девочка что надо – плюшка класса А. Джейми Кокс первый сказал об этом, но уж очень любили ее пациенты. Мои дети говорят, что лучше ее никого нет. – Тут Чарли жестом потребовал от Бесс пива.

Питер с большим удовольствием проигнорировал бы его присутствие, а заодно заставил бы прикусить язык.

– Они думают, что Мара лучше всех просто потому, что я передал ей своих ребят. Если бы не это, они обо мне говорили бы, что «лучше его никого нет».

– Да они по-прежнему о тебе самого высокого мнения, – заявил Чарли с искренностью, достойной лучшего применения, – но она была женщиной, а в женщине заключено еще кое-что. Она была как вторая мать для детей. Ко всему прочему, половина мужчин в городе были в нее влюблены.

– Если ты собираешься мне рассказать о Спаде Харви, то можешь не стараться. Эти новости уже устарели.

– Спад? И он тоже? Я, признаться, думал о Джекки Кагене или Мозе Ле Муа, даже о Батче Ломбарде. Она встречалась с ними со всеми.

– Ну да, – с каждым по разику или два, – уточнил Питер. – Ты говоришь о ней так, как будто она была чуть ли не шлюха, а ничего подобного не было. Когда дело доходило до мужчин, она вела себя пристойно. Она никогда не водила их за нос. И не обещала более того, что хотела дать.

– Да ладно, – сказал Чарли, воздев руку в умиротворяющем жесте, – ни в чем я ее не обвиняю. Да и Норман согласится, что у нее не было врагов. Он лично заявил мне сегодня об этом у лавки. Он сам проверял. – Тут Чарли одарил Бесс улыбкой футбольной звезды. – Спасибо за пиво, куколка.

Питер ощутил непонятную тревогу, хотя не мог взять в толк, откуда она исходит.

– Что ты имел в виду, когда говорил, что Норман проверял сам? – спросил он с кажущейся бесстрастностью.

– Говорил, что он проверял ее интимную жизнь. Имел беседу с парнями, с которыми она встречалась. Разговаривал с теми, кому она не назначала свиданий, но которые были бы не прочь встретиться. С тобой, например, он не разговаривал?

– Я ее коллега. Я не назначал ей свиданий.

– Да брось ты, Питер. – Чарли заговорщицки понизил голос. – Мне приходилось видеть вас вдвоем на заброшенном мосту в предрассветный час, и не однажды.

– Ну ты знаешь, что мы помешаны на фотографировании. Мы этот самый мост и снимали.

– Это что же, на рассвете, что ли? – последовал скептический вопрос.

– Фотографии всегда лучше выходят, когда свет рассеянный. На рассвете и закате снимки получаются лучше всего. Ты уж мне поверь. С Марой у нас ничего не было.

Поэтому у Нормана не было никаких оснований со мной беседовать. Зато, должно быть, у других нашлось, что порассказать?

– А им и нечего скрывать. Они просто в курсе, что Норман выполняет свой долг. Бедный парень. Я-то надеялся, что он разживется какой-нибудь малинкой.

– Это какого же рода? – спросил Питер, не отрываясь от своей кружки с пивом.

– А такого рода, – отхлебнув, продолжал Чарли, – что у Мары был в городе поклонник, с которым у нее что-то не сложилось… Ну и этот Парень ударил ее по башке, а потом оставил в машине с работающим двигателем.

Питер чуть не захлебнулся. Он закашлял, чтобы прочистить горло, потом отрицательно покачал головой.

– Следствие выясняло все обстоятельства. На ее теле не обнаружено ни единого синяка.

– Я знаю об этом, Пит, но ты только дай волю воображению.

– Я – врач и не собираюсь воображать себе мерзкие подробности смерти.

Чарли вздохнул.

– Я хотел сказать только, что у Нормана его не хватает. Черт. Мы все могли бы дать волю воображению. Уж слишком наш городишко скучен. – Тут он поднял голову. – Эй, Донни, иди куда идешь. Я освобожусь через минутку.

Донни похлопал Питера по плечу, проходя в глубину помещения. Питер поднял руку в знак приветствия. Чарли нагнулся к нему поближе.

– Итак, скажи мне правду. Клянусь, я буду молчать. Она была ничего себе?

– Кто она?

– Это же я, Чарли. Я твой старший брат.

– Знаю. Так кто был ничего себе?

Чарли откинулся на спинку стула.

– Ладно. Я тоже понимаю правила игры. Но должен предупредить тебя, что, когда старый Генри Миллз заливает себе пару крепкого за пазуху, что происходит почти каждый день прямо у этой стойки, он начинает много говорить. Он сказал, что она любила пропустить с ним рюмочку, и вот однажды, когда она была уже совсем хороша, начала разговаривать с ним о тебе. Он сказал, что если она и любила кого-либо в нашем паршивом городишке, так это тебя.

– Он мне льстил, – ответил с улыбкой Питер.

– Скажи, это правда?

– Она мне ничего подобного не говорила.

– Даже в пылу страсти?

Питер ничего не ответил. Он подумал, что его молчание и утомленный взгляд будут лучшим отрицательным ответом.

Чарли ответил примирительно.

– Ну ладно, чего там.

С кружкой пива он встал со стула и вышел из-за загородки.

– Уж очень с тобой тоскливо, парень. Если бы ты не был моим братом, я б к тебе и близко не подошел.

Он дал Питеру щедрый хлопок и отошел в сторону своего загончика в глубине, оставив брата в еще худшем настроении, чем тот был прежде. Один только раз Питер хотел, чтобы у него были законные основания ненавидеть братьев. Он ждал, когда они произнесут хоть что-нибудь неуважительное в адрес его профессии, он ждал, что кто-нибудь из них сорвется и назовет его задавакой или обвинит в том, что он неправильно лечит ребенка, в крайнем случае, выскажет свое неудовольствие, что он все еще не женат. Но никто из братьев не допустил ничего подобного. Все они были хорошие парни, возможно, несколько примитивные, но все равно хорошие. А вот он, несмотря на образование, различные научные степени и всеобщее уважение горожан, которые любили возводить на пьедестал кого-нибудь из местных уроженцев, – он нет. Питер не мог разделаться с прошлым. Прошлое давило на него и приносило обидные воспоминания.