Миёко Мацутани - Привет кошке!

• Название: Привет кошке!
• Автор: Миёко Мацутани
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Сказка
• Год: 1979

Повесть-сказка крупнейшей современной японской детской писательнцы Миёко Мацутани.

---

«Какая мама красивая!» — подумал О-Бакэ-тян.

— Ну вот, всё готово. Пусть Чичи выпьет одну ложку этого лекарства.

И, зачерпнув из котла ложку варева, мама О-Бакэ передала её О-Бакэ-тяну.

О-Бакэ-тян помчался что было духу к Чичи. Меж тем пошёл снег.

— Вот хорошо! Мы будем лепить снежных о-бакэ! — воскликнул О-Бакэ-тян, летя по небу.

Утром жители городка сильно удивились: на улицах, на почтовых ящиках, тут и там торчали удивительные снежные о-бакэ. На школьной крыше сидел рядышком целый десяток о-бакэ.

— Кто же это слепил таких причудливых о-бакэ? — удивлялись люди.

Вы-то знаете, кто. А жителям городка совсем было невдомёк.

Глава четвёртая Чичи плакала

Однажды вечером, после ужина, О-Бакэ-тяну вдруг захотелось посидеть у мамы на коленях.

— Мама! Давай поиграем в игру: «Это — мамино, это — папино», — О-Бакэ-тян потряс маму О-Бакэ за коленку.

— Ну что ты! Как маленький! — сказала мама О-Бакэ.

— Ну, ма-а-ма! — затянул О-Бакэ-тян.

— Ладно, сыграем. Но только один раз.

И мама О-Бакэ, держа О-Бакэ-тяна на коленях, стала показывать пальцем то на щёки, то на лоб, то на глаза, приговаривая:

— Это — дедушкино,
Это — бабушкино,
Это — папино,
Это — мамино.
Весь он наш,
О-Бакэ-тян.

О-Бакэ-тян радостно подпрыгивал на коленях у мамы.

— Жаль, у меня нет ни дедушки, ни бабушки, — сказал он и осекся: он заметил, что Чичи вот-вот заплачет. — Ну ничего! Зато у меня есть Чичи! — крикнул он, подлетая к подружке и обнимая её.

И тут Чичи заплакала:

— Мамочка! Папочка! Где вы?

Тогда и О-Бакэ-тян заревел. Мама О-Бакэ удивилась, подлетела к ним, обняла и, похлопывая по плечам, сказала:

— Ну полно! Полно! Не плачьте. Чичи, расскажи нам о своих папе и маме. Может быть, я помогу тебе найти их.

— Ну да, Чичи! Давай попьём чайку, и ты нам расскажешь, — предложил папа О-Бакэ.

Все сели в кружок, а мама О-Бакэ зажгла ещё один светильник, сделанный из вьюнка, и налила всем чаю.

Чичи стала рассказывать:

— Я жила с мамой и папой в одном доме…

— Ты говоришь о пустом доме?

— Да, но тогда он не был пустым. Там жил человек по имени Папа, человек по имени Мама и девочка Нон-тян. Потом Мама у них умерла.

— Отчего?

— Кажется, от болезни. И вот однажды человек по имени Папа задвинул ставни…[2]

— Гм… — Папа О-Бакэ и мама О-Бакэ недоуменно переглянулись.

— Человек по имени Папа никогда прежде не задвигал ставен. Ему не хотелось их задвигать. Вот мы и жили в щели, куда задвигались ставни.

— А-а! Понятно.

— Когда он задвинул ставни, мои папа и мама неожиданно выехали с ними из пазов. Человек по имени Папа схватил их и сунул себе в карман. А меня он не заметил. День был холодный, и я висела неподвижно в тёмном уголке.

— И что же было потом?

— А потом ничего не было. Человек по имени Папа задвинул ставни, запер дом и ушёл вместе с Нон-тян.

Все вздохнули.

— Людей но имени Папа очень много… — сказал папа О-Бакэ.

— Ты хочешь сказать, нет ли каких-нибудь примет? — спросила мама О-Бакэ.

— Примет… Ах да, он был художником.

— Ага! Понятно! Тогда мы с Чичи будем искать художника по имени Папа и девочку по имени Нон-тян! — закричал О-Бакэ-тян. — Я облечу все дома и всюду буду спрашивать: «Нет ли тут художника по имени Папа?»

— На самом деле? Ты сделаешь так? — Чичи подскочила к О-Бакэ-тяну.

— Ну конечно! Ведь мы же друзья!

Они вылетели из дупла и, усевшись на ветке дуба, запели:

— Мы найдём,
Мы обязательно найдём
Художника по имени Папа
И девочку по имени Нон.

Глава пятая О-Бакэ-тян и летучая мышка Чичи находят Нон-тян, но…

О-Бакэ-тян и летучая мышка Чичи каждую ночь летали по городку, искали художника по имени Папа и девочку по имени Нон. Искать было трудно, потому что папа О-Бакэ сказал:

— О-бакэ не должны зря показываться людям. Так ведётся исстари.

И О-Бакэ-тян решил, что они будут искать художника по запаху краски, который запомнила Чичи. Но и это было нелегко. В ночном городе носились разные запахи, но красками пахло очень редко.

Иногда Чичи восклицала: «Ага! Запах краски!» Но оказывалось, что краской пахло из пустого класса школы.

Бывало, что запах краски доносился из дома, где сидело за мольбертами много молодых художников, но среди них не было человека по имени Папа.

— Наверно, я никогда больше не увижу папу и маму, — сказала Чичи, и по её щеке скатилась слеза.

— Не говори так, Чичи! Обязательно увидишь, — утешал её О-Бакэ-тян.

В это время они пролетали над центром городка. О-Бакэ-тян поднял палец и пропел:

— Небо, небо!
Ты всё видишь.
Скажи нам, небо,
Куда лететь?
Ветер, ветер!
Ты всё слышишь.
Скажи нам, ветер,
Куда лететь?

Решено! Летим на север.

О-Бакэ-тян и Чичи полетели прямо на север. И тут Чичи закричала:

— Запах краски! — и пулей влетела в окно дома.

О-Бакэ-тян нерешительно последовал за ней.

— Я чувствую запах краски. Может, это… — Чичи осторожно летала по комнате.

В это время из глубины дома донеслось:

— Нон-тян!

— Да!

— Ты слышал, кто-то сказал «Нон-тян!»? — заволновалась Чичи.

Тут вдруг зажёгся свет, и в комнату вошла молодая девушка.

— Ой! Кто это? — вскричали разом Чичи и девушка, стукнувшись лбами.

— Как я испугалась!

Девушка изумленно разглядывала лежащую на полу Чичи. — Ты кто? Птица или мышка? — спросила она и протянула к летучей мышке руку.

О-Бакэ-тян замер от испуга. «Сейчас она сунет Чичи в карман!» — подумал он и, решительно подскочив к девушке, крикнул:

— Не смей её трогать!

— Ай! О-бакэ-э! — испуганно вскрикнула девушка.

А О-Бакэ-тян, вытянувшись, представился:

— Здравствуйте! Я не чудище. Я — О-Бакэ-тян. Привет кошке!

Чичн с трудом поднялась с пола и тоже представилась:

— Я летучая мышка Чичи. Рада вас видеть.

Девушка перевела дух и, отдышавшись, сказала:

— Как я испугалась! Вы появились так неожиданно. Вы очень вежливы. А меня зовут Нон-тян. Приятно познакомиться.

— Как? Нон-тян?

О-Бакэ-тян и Чичи переглянулись.

— А художник по имени Папа? — поперхнувшись, спросила Чичи.

— Папа? А у меня нет папы. Я живу с мамой. Я сама художник.

— Да, вы совсем другая Нон-тян. Та была маленькой девочкой, — проговорила Чичи дрожащим голосом.

Комната была заставлена картинами и холстом, натянутым на рамки. Чичи не удержалась и тихонько заплакала.

— Что это вы оба такие грустные? Вот ты. Ты ведь О-Бакэ-тян. Не так ли? Держи нос выше! — И Нон-тян похлопала О-Бакэ-тяна по спине. — Может, вам моя помощь нужна? А?

Так О-Бакэ-тян и Чичи подружились с художницей Нон-тян.

Глава шестая Важное событие

Однажды майским вечером О-Бакэ-тян и летучая мышка Чичи сидели на ветке на опушке рощи и любовались луной. Цвёл белый шиповник, и в воздухе стоял его пряный аромат.

— Как приятно пить волшебный сок, вдыхая запах шиповника! — сказал О-Бакэ-тян и взглянул на стакан.

Стакан был гордостью мамы О-Бакэ. В прозрачном льду сверкали золотистые паутинки… Прекрасный стакан. Даже летом не тает.

В стакан был налит волшебный сок. Казалось, он сверкает всеми цветами радуги, с каждым глотком менялся цвет и вкус сока.

— А у меня земляничный сок! — закричала Чичи.

— А у меня лимонный. Как луна, — сказал О-Бакэ-тян.

— Давай вместе выпьем. Раз-два-три!

Теперь у обоих был зелёный сок.

— Какой вкусный! Как дыня, — восхитился О-Бакэ-тян.

— А у меня — как звезда! — сказала Чичи.

Вдруг раздался шум шагов.

— Похоже, люди идут, — прошептал О-Бакэ-тян, и они притаились, не дыша, на ветке.

Людей было двое. Один толстый, важный господин. Другой — щупленький, тонкий человечек.

— Значит, сначала вы хотите вырубить все деревья. А потом? — спросил тощий.

— А это уж не твоя забота. Это я храню про себя. Одно скажу — выгодное это дельце. Жирный куш отхвачу.

— Вот как!

— Эту рощу издавна зовут Рощей о-бакэ, однако их никто и в глаза не видел. Я её по дешёвке купил. Поэтому и отхвачу жирный куш.

— Роща о-бакэ? Значит, здесь всё же живут о-бакэ?

— Всё это враки. Вот идём мы с тобой но роще и никаких о-бакэ не видим. Но я всё же велю вырубить все деревья, чтобы люди перестали болтать, будто здесь о-бакэ водятся.

— Правильно. Давайте поскорее вырубим всё подчистую. Пусть будет гладкое место, как голова монаха.