Александр Резников - Война за небесный мандат

• Название: Война за небесный мандат
• Автор: Александр Резников
• Жанр: Юмористические стихи

Альтернативная история. Земля, XIII век. Чингисхан умер молодым. Кто будет править этим миром? 

---

Глава 33. Imperator Scottorum

Год Тысяча Двести и Сорок Второй.

Слегка отдохнув от забот в Кентервилле, Пусянь собирался вернуться домой. Но где его дом? Все давно позабыли.

С пакетом бумаг прибежал секретарь. За ним летописец с тетрадками хроник. Так где же родился в Галактике царь? Где предок великий его похоронен? Другой секретарь, позабыв перекур, спешит заглянуть в документы героя. Бохаец, чжурчжень или даже манчжур… Короче, опять азиат-монголоид. Согласно легендам не просто зверье, а целый источник ужасных несчастий, достойный наследник страны Когурьо и прочих алтайских и ханских династий.

— Оставьте напрасный, бессмысленный труд. Не стоит копаться в давно позабытом. Меня Чингисханом сегодня зовут. Я имя сменил на раскатистый титул! Я в ногу был ранен огнем подлецов. Хромаю с тех пор, неуверенно движусь. Меня назовите железным хромцом, но только Железным — и я не обижусь. Стряхните с одежды архивную пыль, глаза растерев носовыми платками. В английской пустыне британская гниль, разрушено все и растоптано нами. Но в западном море лежит островок, совсем небольшой и пока населенный. Туда я в кратчайший по времени срок отправлю на битву свои легионы! На том берегу не библейский Эдем, но сердце мое укрепляется в вере — Последнее море за островом тем. Последнее море, я в этом уверен! На том берегу завершится поход, последних врагов у воды похороним. А после — пусть даже трава не растет, там, где прошагали бохайские кони! Готовьтесь про нас рисовать гобелен, вплетайте в хвосты разноцветные ленты! Оставьте отряды на острове Мэн и ждите спокойно вестей с континента.

Солеными стали носы кораблей. Дозорный на мачте маршрут не подскажет — бедняга привык колыхаться в седле. Но джонки уткнулись в ирландские пляжи. На берег спустился Пусянь-Чингисхан. Который по счету захваченный берег?…

— Одну из дивизий послать в Дангарван. Другая должна захватить Типперери, - приказы привычно Пусянь раздает, печать на горячий сургуч опуская. — Отправить на юг истребительный флот — топить корабли, что идут из Бискайя.

— Владыка, но путь в Типперери далек. Мы слышали песню об этом в Европе…

— Смеешься?! Сто раз обойди островок, пешком или даже на быстром галопе, и пройденный путь по сравнению с тем, что нас отделяет от бывшей столицы, как шаг муравья с человечеством всем не сможет под солнечным ликом сравниться!

Неслышно к Пусяню подходит тогда любимец богов и наследственный коэн, его заместитель Ваньянь Агада, империи маршал, легенда и воин.

— Товарищ, я вспомнил, как прошлой весной, в дремучем лесу, ко всему равнодушном, в полуденный час задремал под сосной. Опавшие листья служили подушкой. Мне снилось, мы снова вернулись домой. В родную тайгу, у притоков Амура. Там воздух дыханием жизни самой пропитан. И грозное имя манчьжуров заслышав едва, и друзья, и враги, и птица, и зверь забивается в норы…

— Ты память об этом, Ваньянь, сбереги, когда мы войдем в цитадель Фарранфора. Ты слышишь, напомни об этом потом, когда догорит побежденный Лимерик. Мы горе ирландскою кровью зальем, и станут ирландскими наши потери! Короны, гарем, золотую парчу — я все променял бы, мой друг желтопузый, на камешек малый, что бросить хочу в далекий пролив, что зовут Лаперузом. Опять посмотреть на домашний очаг, и снова услышать в лесу глухоманном волшебные песни бохайских девчат и даже нелепые бредни шамана… Но я возвращаться не вижу причин, когда мы стоим в километрах от цели! Брат, сколько их было, погибших мужчин, что с нами тогда поменяться хотели? Грозивших разрушить и Чин, и Мачин, красавцев, приятных для глаза и слуха — и нами сраженный в бою Темуджин, и нами казненный на плахе Джамуха. Но им отказала злодейка-судьба. Но им не придется в АИ-варианте узнать, как поет боевая труба, глазами узреть бушевавший Атлантик! — Пусянь зарядил боевой пистолет. — Так много пройдя, отступать не намерен. Но вот из разведки вернулся пикет. Что нового слышно на острове Эрин? Его захватить — как скачать килобайт?

— Прости, император, мы так не считаем. Ирландия больше, чем остров Уайт, но меньше Суматры, что нас утешает. На триста ирландцев — пятьсот королей, пускай без корон, мужиков голоштанных. Узнав, что на остров пришел манихей, восстали и в Миде, и в Ольстере кланы. Стремительны в битве, как хищный гепард, явились участвовать в нашем спектакле изгнанник из реверов Кормак Мак Арт и вождь из Ютландии Вулфер Хавсаклифт. За ним Аоифе, Warrior Queen, и Медб-королева, с быком отчего-то. В своей колеснице летит Кухулин, и косит серпами бохайцев пехоту!

— Да что возмутило толпу дикарей?!

— Ползут о тебе невозможные слухи. Ты был председатель обеих Корей, от взглядов твоих люди дохнут как мухи! Что список займет миллионы страниц — злодействам твоим не придумать названий! Жестокость Пусяня не знает границ — не знает границ беспощадность Пусяня! Готов провалиться, тебе если вру, прикажешь — с мундира сорву эполеты. Из гроба восстал император Бору!

- Мне это давно предсказали поэты.

— Другой — с Авалона, великий мертвец, союзник Бору, в наступлениях грозен, достойный носить королевский венец Артур, а точнее — Аврелий Амброзий.

— Я вижу, что славная будет резня! Но ты опоздал, благородный Аврелий. Британцев не смог защитить от меня, шотландцы тебя разбудить не успели. Я к трупам восставшим надежно привык. Пусть даже смердят отравляющим газом! Еще завопит Похищаемый Бык, и следом за ним завопят галлоглассы! Кто смеет с мечом на меня наступать, тот будет на мелкие части порублен! Мы встретимся в поле и будем опять, как прежде, сражаться у города Дублин. Едва ли способны держать даже мЯч, бежавшие прочь от захватчика Галлий. Пусть боги услышат Ирландии плач и тихо встречают ирландцев в Вальгалле! Одною рукой положу девятьсот, я знаю мятежную эту породу…

— Ирландцы — свободолюбивый народ…

— Так что? И шотландцы любили свободу.

— Вот пленный ирландец…

— Погонщик свиней! О встрече со мной и сражениях бредил?! Что нос ты повесил? Гляди веселей! Смотри мне в глаза, уничтоженный Пэдди!

Ирландец ему усмехнулся в ответ:

— Язык проглоти, косоглазая рожа. Я слышал, ты много сражаешься лет. Но эта война обойдется дороже.

— Позволь его кончить?! — гвардеец спросил. — Мечом по затылку ударить вполсилы?

— Отставить, — спокойный, как слон, обронил Пусянь. — Пусть попляшет у края могилы.

— Могилы твоей! — продолжал, вдохновлен, надменный и наглый захваченный пленник. — Я слышал, что имя твое — Легион, а племя твое называют журчени. Но будь ты как сам Светоносный силен, погибнешь, проглочен рогатым Цернунном. Здесь множество пало могучих племен — норвежцы, вестготы, вандалы и гунны! Отсюда Тристан убежал в Лаойнесс, тут сам Эхнатон рисовал пирамиды. И с Цезарем бился титан Геркулес, душой постигавший премудрость друидов. И прадеды наши, за славой гонясь, сюда не пустили орлы легионов. Втоптали и пиктов, и викингов в грязь!…

— Но все проиграли камбрийским баронам. Повисли на шеях цепочки крестов. Какою молитвой встречаете утро? Молчите, предатели старых богов! Лишь мы сохранили античную мудрость!

— Я мудрости что-то не вижу твоей, — заметил ирландец, — захватчик недобрый! Нас Патрик крестил, изгоняющий змей. Но змеи вернулись, гадюки и кобры. Плевать. Не впервой. На рассвете эпох, что Кронос накрыл первобытным туманом, как стаю пустых, надоедливых блох, мы выгнали племя божественной Дану. Гражданские войны случались потом, но нам никогда не мешали раздоры сражаться с Ирландии общим врагом — в соленых морях растворились фоморы. За ними из мира ушли навсегда и сиды, и даже гиганты-фирболги. Так нас испугает бохайцев орда? И так ли ужасны монгольские волки?! Ты ищешь трофеи? За славой пришел? Тебе не помогут мечи и законы. Ты в глотку получишь осиновый кол. А золото спрячут в лесу лепреконы.

Тут новый курьер, как с водой на пожар, с докладом спешит к властелину Бохая:

— Две армии встали на поле Клонтарф, и лишь без тебя начинать не желают!

— О, дайте мне силы, Осирис и Пта! Даруйте победу, как делали прежде. Последняя битва, — Пусянь прошептал. — Об этом молитвы мои и надежды. А ты убирайся! Пошел, негодяй! Топор палача не точил оружейник. И братьям ирландским своим передай — пусть рабский себе подбирают ошейник!

Два войска сошлись на Воловьем Лугу — Клонтарфом назвали его англичане. У Лиффи-реки, на ее берегу, спокойно стояли гвардейцы Пусяня. А сам император мрачнел на глазах, на гэлов смотрел и сбивался со счета. Здесь были Дал Кайсы, Уи Фиахрах, Малачи-король и шотландские роты; Уильям де Брит, несгибаемый пэр; МакКарти, ОДоннелл, ОКоннор, ОКелли; Дунланг, и Муррхад, и Стронгбоу де Клер сегодня сразиться с Пусянем хотели. Бохайское войско — умножить на три. Расклад — как у гуннов на поле Шалона. Играли за лесом, у речки Сантри, ирландцев и беглых британцев знамена. Сигнальный над башнями Дублина дым, скрипят колесниц серпоносные оси — и снова Пусянь повернулся к своим, и снова красивую речь произносит…