Слава Сергеев - Путем актера

• Название: Путем актера
• Автор: Слава Сергеев
• Жанр: Современная проза

---

- Да какой, в п…ду, К.?! - Олександр показал мне на Мисаила. - Не видите, человеку нехорошо!..

В этот момент Мисаил громко икнул, выпрямился и вытер лицо рукой.

- Что, начинаем? - как ни в чем не бывало, спросил он.

- Скоро, - сказал я.

- Ну, - сказал Мисаил, - скоро… А я думал, уже бежать надо.

Его слегка пошатывало. Я обратил внимание, что без темных очков его лицо делалось баззащитным. Он жестом попросил сигарету. Я молча подал ему. Повторюсь, но вся сцена чем-то неуловимо напоминала какие-то архетипические советские кадры, может, “Чапаева”, а может, что-то про войну. Надеюсь, ветераны на меня не обидятся. Фильм “Они сражались за Родину” или хроника “Покушение на югославского короля Михая IV в Париже”. (Номер и имя короля могу переврать.)

Я же говорю, на голове у Олександра был бы вполне уместен гусарский кивер или кирасирский плюмаж, а Мисаилу бы очень подошла кожаная тужурка с ремнями.

Некоторое время все молча курили.

- Пойдемте, господа, - сказал наконец Мисаил с достоинством. - Надо, в конце концов, и сняться. А то чего ради мы сюда приехали?..

Опираясь на руку Олександра, он подобрал свой пакет “С праздником!” и пошел к выходу. За ним двинулись все мы.

- Надо же, проблевался - легче стало, - оборотясь ко мне, с удивлением произнес Мисаил.

- Ничего удивительного, - с сухим раздражением сказал до той поры молчавший Эдик и подтолкнул его в спину, - всегда так!..

2. Обрыв записи

А дальше произошло необъяснимое. Когда мы подошли к “площадке”, я сразу почувствовал - что-то не то. Какую-то, знаете ли, внутреннюю дисгармонию. Вроде все было на месте, и в то же время чего-то не хватало. Какого-то внутреннего стержня, если угодно. Сначала я не обратил на отсутствие этого “стержня” никакого внимания. Я даже не заметил легкого смущения на лице подошедшей ко мне Маленькой Светы.

- Ну, - весело сказал я, - где ваши ботинки сорок третьего размера?

Смущение на лице Светы усилилось, и тут я его заметил. В этот момент манекенщик от Славы Зайцева быстро прошел мимо меня к выходу. В руках он держал трубку. Из трубки валил дым.

- Это безобразие! - возбужденно говорил он не поспевавшей за ним спутнице. - Я потратил целый день!..

- Сережа,- сказала Маленькая Света, грустно проводив его глазами, - тут, понимаете, какое дело… - Она сделала паузу и беспомощно оглянулась, как будто ждала откуда-то помощи. - Дело в том, - сказала Света и вздохнула, - что… Съемок не будет.

Сначала я не понял:

- Как не будет?

Света обрадованно ухватилась за мой вопрос. Диалог - это все-таки легче, чем молчание. Любой диалог. Даже ругань. Если бы я промолчал, то ей пришлось бы продолжать самой, а так я подал ей руку. Все это, конечно, не имеет никакого значения, но из тактических соображений напрасно я обронил свою реплику. Я оглянулся. Подошел бы кто из своих, что ли. Мисаил, Эдик и моя жена стояли у входа в этот чертов ангар, растерянно глядя по сторонам. В некотором отдалении маячили Олександр и Дима. Я понял, что они уже все знают, - прежде чем подойти ко мне, Маленькая Света прошла мимо них. У меня мелькнула мысль позвать Марину на помощь, но я устыдился.

- Что значит “не будет”?.. - повторил я. - Как это?.. Вы же только что сказали: будьте готовы…

- Готовы, конечно, будьте, - сказала Маленькая Света, - будьте, но, понимаете, тут какое дело… Сейчас стали пробовать вашу сцену, Авдей Сергеич посмотрел в кадр и сказал, что в нем много народу. И мы всех отпустили. Вон, видите, зайцевский манекенщик прошел? Его тоже отпустили. И Николай Палыча, - показала она на “судью”. - Всех. Даже не знаю, что мы будем говорить Стюарту.

И Маленькая Света с неловкостью на меня посмотрела.

И тут, товарищи, я должен покаяться. Что и делаю: каюсь. Потому что в этом месте я повел себя неправильно. И вы можете свободно добавить про себя “опять”. Я повел себя нервно и как-то даже не по-мужски. Так мог повести себя, например, народный артист СССР Михаил Боярский (я называю его имя только для примера), а не статист без роду и племени. Я стал ругаться.

Но вы же поймите, я специально для этого приехал из Нижнего! Сел в поезд, который приходит в полдесятого утра! Я никогда этого не делаю. Уже года четыре, с тех пор, как я ушел с последней работы, я никуда не приезжаю раньше полудня. Я лучше вообще не поеду. Утро предназначено не для дел! (Вопреки расхожему мнению.) Я, как идиот, разыскивал эту Свету, звонил из привокзальных автоматов, морочил голову себе и другим…

Неприятным, очень нервным голосом я сказал:

- Это что же, из-за ботинок? - и, как мог, иронически улыбнулся. Но не уверен, что у меня хорошо получилось.

- Да нет же, - сказала Маленькая Света, - я же вам говорю, мы всех отправили. Всех… И сцена будет пересниматься. Или, может быть, ее не будет совсем. Это решит фон К. И вообще нам бюджет урезали, - зачем-то дабавила она.

- Безобразие! - сказал я, неожиданно ясно осознавая, что она говорит правду, что все кончилось, испытывая при этом какую-то странную пустоту. - Вы что, раньше об этом не знали? Мы же вчера с вами об этом говорили. По междугороднему телефону!.. - зачем-то добавил я.

- Ну при чем тут я? - плачущим голосом сказала Света. - Я же вам говорю: Авдей Сергеич посмотрел в камеру и сказал, чтобы всех отпустили, потому что в кадре много народу!

- Я что вам, мальчик или студент?! - сказал я, все больше заводясь и все больше понимая, что делаю что-то не то - что-то, чего делать не следует, но уже не в силах остановиться. - Неужели вы думаете, что я буду ездить туда-сюда из Горького в Москву просто так?!

- Кто говорит, что просто так, - обрадовалась Света, - мы вам заплатим, семьдесят процентов ставки, двести рублей.

- Зачем мне ваши двести рублей, - сказал я, - у меня один билет из Нижнего стоит триста.

Лицо Маленькой Светы стало страдальческим.

- Ну при чем тут я! - снова сказала она и даже всплеснула руками. - К. всех разогнал, а мне отдуваться. Если бы фильм снимала я, то я бы вас сняла, честное слово. Вы же творческий человек, - добавила она, - вы же сами все должны понимать.

- А как же Стюарт?.. - не сдавался я.

- Стюарта снимут отдельно, а потом смонтируют. Но я…

Однако фразу она закончить не успела. Манекенщик от Зайцева, с развевающимися от быстрой ходьбы волосами, ворвался в ангар, подошел и протянул Маленькой Свете две сторублевые бумажки. Света попятилась и спрятала руки за спину.

- Расценки устанавливаю не я!

Тогда молодой человек поступил, на мой взгляд, невежливо - он бросил деньги на землю.

- Вы что, - спросил он фальцетом, - издеваетесь надо мной?! Оставьте это себе! Мой день стоит сто долларов!..

Саша-Олександр, издали наблюдавший эту сцену, шевельнулся было в нашу сторону, но Света его опередила и подобрала деньги.

- Не хотите - не надо, я девочкам отдам.

Зайцевский юноша передернул плечами, будто хотел сказать что-то еще, но передумал. Он ушел столь же стремительно, как и появился. И лишь в дверях остановился и крикнул:

- Одна ваша трубка стоила мне две тысячи!.. - И исчез.

Во дворе взревел мотор.

Вот тебе и ответ, сколько стоит трубка, меланхолично подумал я, а вслух заметил:

- Я буду жаловаться. Я буду жаловаться… - повторил я уже более спокойно, все больше понимая, что жаловаться некуда, да, в общем, и не на что. - Я этого так не оставлю.

И двинулся к выходу.

Как ни странно, но мои товарищи на все произошедшее отреагировали относительно спокойно:

- Маразм, - сказал Мисаил, - я с самого начала знал это. Где вы видели, чтобы актеров набирали через автоответчик?!

- Нигде, - степенно отвечал ему Олександр.

- Невиданное дело всегда заканчивается х…ней! - афористично высказался Дима. - Вот когда мы снимали рекламу “Красный бык”…

Но Олександр не дал ему закончить.

- Вы деньги получили? - озабоченно спросил он у меня. - Там всем по двести рублей дают. Смотрите, не забудьте.

Впрочем, Эдик тоже выглядел обескураженным. Я порадовался, что не один я не могу настроиться на философский лад.

- Ерунда какая-то, - сказал Эдик. Он плюнул на землю и растер плевок носком ботинка. - Два месяца мозги компостировали. - Он показал на свой щегольской пиджак и смущенно признался: - Вот, купил зачем-то. А кончилось все ничем. - Он выругался, потом, увидев мою жену, извинился с чисто кавказской галантностью: - Извини. Материмся тут…

- Ничего, - сказала Марина, - бывает. - Она потрогала пиджак. - Хороший…

Было видно, что она очень расстроена. Я взял ее под руку.

- Ерунда, - сказал я. - Наплевать. - Жаль только, что так торопились сегодня. Можно было не ехать. Суббота все-таки.

Олександр удивленно оглядел нас.

- Господа! - сказал он. - Я не понимаю причин вашего плохого настроения! Насколько я знаю, всем вам фон К. выдал утешительные двести рублей. Это три бутылки хорошей водки на брата! Буржуазия заботится о нас! Неужели вы этого не видите? Немедленно получите деньги и все едемте к “Яру”!