Коитиро Уно - Бог китов

• Название: Бог китов
• Автор: Коитиро Уно
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 1972

---

– Чего мешкать? – проворчал он. – Я дал слово и, что бы там ни было, выполню его. Да и тебе нечего стесняться. Короче говоря, завтра свадьба. Подношения родственникам пошлем сегодня вечером, иначе не успеем. Если поторопиться, все будет в порядке. Единственная дочь хозяина и первый гарпунер поселка – вашу свадьбу надо сыграть на славу.

– Но, – мне было трудно говорить от волнения, – вы же знаете, что я скоро умру. Вы ведь видите, что мои раны уже почернели. Устраивать свадьбу с умирающим женихом только для виду, чтобы на всю жизнь сделать свою дочь вдовой!

– Да, таков закон. Если она из самурайского рода и если смерть разлучит ее с мужем, второй раз она замуж не выйдет. Но о чем говорить? Завтра станешь моим зятем. Усадьба и все остальное перейдет к тебе. А я уйду в соседнюю деревню, к племяннице. Так что знай.

Сказав все это, хозяин ушел, оставив на песке глубоко вдавленные следы. Мои раны опять нестерпимо разболелись, и я застонал. Запрокинув голову, я вдруг увидел нежное лицо Toe, склонившееся надо мной так низко, что я почувствовал ее дыхание. Я вспомнил, что с того дня не мылся, наверное, прикасаться ко мне было не очень приятно. Обыкновенная мысль разбудила обыкновенное чувство, и мне захотелось разреветься.

– Зачем вы!.. – проговорил я с трудом, когда боль утихла. – Может быть, завтра во время свадьбы я умру. Мне все равно, когда умирать, но я не хочу сделать несчастной вас. Девушка из рода тех, кто носит два меча, не может выйти замуж вторично.

– Я знаю, – тихо ответила Toe и отвела глаза. – Но я не думаю о том, чтобы быть счастливой. Да и что такое счастье? Зачем оно мне, мое собственное счастье? Для меня важнее исполнить обещание отца и стать женой гарпунера, который победил Бога Китов. Это достойно девушки из единственной в селении самурайской семьи. У меня не будет счастья, но будет гордость. Зачем мне счастье?

– Но ведь вы… – Я начинал волноваться. – Вы меня не любите.

– Не люблю. – Голос Toe звучал тихо, как в морской глубине. – Я даже не влюблена в вас. Любовь, ненависть, счастье, несчастье – ради этого я не стала бы выходить замуж. Только гордость – гордость дочери единственного в селении самурая – заставляет меня сделать это.

– Но у меня есть жена, Эй.

– Это не имеет значения. Такая женщина и я – что у нас общего? Она может быть вашей любовницей или наложницей. Я выхожу замуж не потому, что люблю, и пусть у вас есть любовница, мне все равно. Это в порядке вещей. Выходя замуж, как хотел отец, за того гарпунера, который победил Бога Китов, я сама как бы принимаю в этом участие.

Toe ушла. Я опять остался один. Я лежал в гробу рядом с Богом Китов и изнывал от боли. Меня терзали сложные чувства. Человек – я, Кисю, Toe или хозяин – сам делает себя несчастным. И предвидеть заранее, что станет твоим несчастьем, невозможно. Мы легко относимся к несчастью и сами обрекаем себя на него. Погиб Кисю, я так мучительно страдаю, но эту же дорогу выбирают и хозяин, и Toe. Несчастье одного не воспринимается как несчастье другого. И это значит, что мое несчастье только тогда будет осознано, как несчастье, когда ляжет на плечи других.

С тех пор как я здесь, солнце заходило уже четыре раза. Сегодня оно краснее, чем вчера. На море поднялись волны. Солнце спряталось в ущелье между двух стен разноцветных облаков. Удивительное дело, страшная боль, которая до сих пор не давала мне покоя, исчезла как сон. Прикасаясь к ранам, я совсем их не чувствую. Это конец, подумал я и облегченно вздохнул. После изнурительной боли наступил конец. Когда нервы перестают чувствовать, терпеть легче. Вот и все.

Я чувствовал себя так, будто был снова здоров. Но самое удивительное: мои чувства словно обновились, даже обострились. Скалы отбрасывают на песок длинные тени. Накатывающиеся на берег шумные волны оставляют на нем белую пену, но тут же вновь подхватывают ее и уносят обратно в море. Мыс вынес в море белый песок, черные камни и зеленые сосны. Над головой сияют облака. С самого детства слежу я за ними, и облака ни разу не повторились. Но никогда еще этот давно знакомый пейзаж не был мне так дорог. Никогда я еще не испытывал такого чувства полного слияния с ним, словно в нем и заключается мое существование.

Ветер пронизывает меня до костей. В его завывании мне чудится тихое приближение смерти – знака вечного мира и покоя. Завтра моя свадьба, но еще до нее я, наверное, умру. Жди меня, Кисю! Сегодня, а может быть, завтра, мы опять встретимся. При жизни ты был моим врагом, но все равно ты славный малый!

Повернув голову, я взглянул на Бога Китов и увидел, что мощный череп окрасился в цвет крови. И ты тоже, бедняга, натерпелся. Когда тебя кромсали гарпунами, когда копьями разворачивали твои раны, ты сражался, как настоящий воин. В одном нашем поселке на твоем счету тридцать человек. Вот и я, который прикончил тебя, скоро умру. И все же ты боролся не зная страха, хотя все твое тело стонало от боли, как мое сейчас. Что ни говори, свою жизнь ты прожил как бог!

Заходящее солнце, которое я вижу, наверное, в последний раз, уже наполовину окунулось в сверкающее море, и край мыса полыхает огнем. Волны, переливаясь, надуваются как паруса, набегают на берег и теряют свои краски. Шепча на разные голоса, они подманивают меня, задирая юбки, а сами убегают прочь. А потом опять прибегают и опять зовут, то настойчивее, то тише, но все отчетливее звучит их голос в ночном мраке.

Увлекаемый этими голосами, я почувствовал, что превращаюсь в Бога Китов. Сначала в тот череп, что лежал передо мной. Потом мое тело неизмеримо выросло и я стал огромным, как остров. Кожа утолщилась, снизу под ней лег слой жира, сверху – твердый темный покров. Перед моим носом вздымаются волны и разлетаются в брызги. Я не спеша плыву по вечернему морю вслед заходящему солнцу, рассекая сильным хвостом волны. Да! Я – Бог Китов! Бог Китов – это я! Я – Бог Китов! Бог Китов – это я. Я Бог…

Внезапно я очутился в северном море, в царстве полярного сияния и тишины. Огромные льдины с треском раскалываются о мой нос. На шишке, облепленной ракушками, бамбуковым занавесом повисли сосульки. Они ломаются от брызг, как от удара мечом. Фонтан над моей головой в эту ночь превратился в столб инея и рассыпается хлопьями снега. В боях за самку я непобедим. Даше среди людей, которые давно уже гоняются за мной, нет такого, кто поборол бы меня.

Обогнув белый коралловый риф, смутно мерцающий в темно-синей воде, я поплыл в южное море, залитое серебристым полуденным светом. Взбивая мощным хвостом волны, я неторопливо двигался вперед. Море вздымалось над моей головой и, сверкая, обрушивалось вниз. Брызги опустили надо мной радугу, которая ничуть не уступала небесной. Птицы с шумом кружили над ней и приветствовали меня своим криком. О, как прекрасно море! О, как прекрасен я! И какой прекрасной должна быть моя жизнь!

Я все плыл и плыл по белеющим волнам. Впереди розовым ковром лежал рассвет. Днем он превращался в огромный раззолоченный чертог, а вечером – в белый купол под синим небом. В лунном свете мой длинный пенистый след змеился по серебристым волнам.

Но я доблестно вел себя в последнем бою. Докучливые люди! Я мог бы без труда расшвырять их своими плавниками, но я, не ведавший врагов, добродушно и доверчиво плыл туда, куда они меня гнали, и попал в западню. Когда я разгадал их замысел, меня охватила ярость. Я расплющил хвостом и плавниками их лодки. Но, опомнившись от страха, они стали бросать в меня гарпуны и кромсать копьями мое тело, выбирая самые уязвимые места. От мучительной боли и бешенства я неистовствовал и бил по волнам впустую. Глаза мои, залитые кровью, почти ничего не видели, но я продолжал сражаться, чтобы прикончить хотя бы еще одного. Тут конец холодного копья скользнул в мои легкие и нащупал сердце. Кровь и жизнь растворялись в огромном море. Я терял силы. Крови не оставалось почти совсем, я перестал существовать и вернулся в огромное море, из которого вышел.

Видение исчезло, как только я услышал знакомую песню. Я больше не был Богом Китов. Это Эй пела песню мести, которую из поколения в поколение поют те, у кого в роду погибают китобои: «Кто там мчится, огромный, кутаясь в черные облака? Кто удирает, посеяв бурю, облизывая кровавые губы? Сын мой, торопись, догони его. Вцепись ногтями в его горло, разорви его утробу! До тех пор в свое гнездо не возвращайся – ждать тебя не будем, до тех пор пока родная мать не смоет слезы кровью убийцы».

Эй с ребенком на руках разучивала песню, которую будет петь на моих похоронах. Пройдут годы, и ее ребенок выйдет на бой с таким же могучим китом. От этой мысли мне стало спокойнее. Бог Китов, покинув меня, опять превратился в огромный череп. Горя в закатном блеске, он смотрел в сторону моря. Поднялся ветер, и я почувствовал, как смерть еще на шаг приблизилась ко мне. В возбуждении я крикнул белеющим костям Бога Китов: «Нет, ты поистине прекрасен!» И вдруг Бог Китов совсем явственно ответил мне громовым голосом: «Это ты прекрасен, Человек!»