Томас Хьюз - Школьные годы Тома Брауна

• Название: Школьные годы Тома Брауна
• Автор: Томас Хьюз
• Жанр: Классическая проза

Свою первую книгу - хрестоматийный роман "Школьные годы Тома Брауна" Томас Хьюз (1822-1896) написал в 1857 г. Роман носил отчасти автобиографический характер и стал первым в английской литературе произведением, в котором описывалась повседневная жизнь обычной английской школы. Выходу романа, написанного к тому же в живой увлекательной манере, сопутствовал шумный успех (к 1890 г. только в Англии вышло около пятидесяти его переизданий).

Перевод и примечания Юлии Глек, 2006.

Текст романа переведен по изданию Hughes T. Tom Brown’s Schooldays. Penguin Books, 1994.

---

Я скажу, что вам следует делать. Вместо всей этой шумихи, которая есть ни что иное, как старая парламентская уловка, возьмите и попробуйте завести себе среди нас друзей — настоящих друзей, скажем, трёх — четырёх. У вас останется куча времени на это, если вы бросите заниматься ерундой. Вы увидите, что это непросто, потому что люди нужного сорта не попадаются с лёгкостью на вашу удочку, — но найти их всё-таки можно. Возьмите, к примеру, двух представителей свободных профессий — юриста, пастора, доктора, выбирайте кого хотите; одного из коммерсантов, трёх-четырёх из рабочего класса — портных, инженеров, плотников, гравёров, — выбор велик. Пусть это будут ваши ровесники. Приглашайте их к себе в дом, представьте их своей жене и сёстрам, а они пусть представят вас своим; приглашайте их к себе пообедать и говорите с ними о том, что действительно вас волнует; боксируйте с ними, бегайте, занимайтесь греблей, когда можете. Делайте всё это честно, как мужчины, и, когда придёт ваша очередь править стариной Джоном, вы сможете сделать нечто большее, чем просто сидеть у него на шее, и, возможно, сумеете править с помощью более действенной уздечки, чем бюрократическая.

Ах, если бы вы только последовали моему совету! Только, боюсь, трудно вам будет вернуться на правильную колею. Избыток цивилизации и лживость богачей… Легче верблюду пройти в игольное ушко.[44] Что ж, очень жаль. Я никогда не встречал среди вас даже двоих, которые умели бы ценить человека только и исключительно за то, каков есть он сам, и в самом деле считали бы себя созданными из той же плоти и крови, что и Джон Джонс — клерк в адвокатской конторе или Билл Смит — уличный торговец, и вели бы себя соответственно.

Глава III Войны и альянсы

Бедный старый Бенджи! Ревматизм[45] наделал немало бед в английской сельской местности, но никогда не удавалось ему выкинуть более подлую штуку, чем сковать тебя по рукам и ногам, когда ты был ещё крепок и бодр. Этот враг давно уже вёл пограничную войну, но до сих пор поле боя ограничивалось руками и ногами Бенджи. Теперь же он, собрав все силы, вторгся непосредственно на территорию и начал штурмовать цитадель. У Бенджи схватило спину и поясницу; и хотя он отчаянно пытался сопротивляться, вскоре стало ясно, что сопротивление бедняги Бенджи продлится недолго.

Всё, что он теперь мог, и то с частыми остановками и с помощью большой палки, — это доковылять с Мастером Томом до канала, и наживлять ему крючок, и сидеть и смотреть, как он удит рыбу, и рассказывать ему старинные деревенские истории; а если Тому нечем было заняться, и он, увидев ярдах[46] в ста дальше по берегу крысу, бросался в безуспешную погоню за ней вместе с терьером Тоби, ещё одним своим верным товарищем, то мог бы раз двадцать свалиться в воду и утонуть, прежде чем Бенджи сумел бы прийти к нему на помощь.

Как ни мало думал о себе Бенджи, но эта утрата движущей силы сильно его огорчала. Как раз сейчас он нашёл себе новую цель в жизни и опять начал чувствовать, что приносит пользу. Кроме того, он боялся, что Том снова окажется в руках Чарити и прочей женской прислуги. Поэтому он испробовал все возможные средства, чтобы восстановить здоровье. Он даже отправился к одному из тех странных смертных, которые — чтобы мы ни говорили и ни думали — излечивают-таки простых людей от некоторых болезней без помощи медицины, и приобретают таким образом репутацию колдунов среди простых деревенских жителей, таких, как в Долине Белой Лошади, которые смотрят на них самих и на их жилища с уважением, если не со страхом. Если обладателем такой силы, как её ни назвать, становится человек нечестный, он превращается в бедствие для всей округи — обычно это скупщик краденого, продавец приворотных зелий, обманщик глупых женщин и общепризнанный враг закона и порядка, мировых судей, окружных начальников и лесников. Как раз недавно один такой был пойман властями Лидса и получил по заслугам за то, что соблазнил девушку, которая пришла к нему с просьбой помочь ей вернуть неверного возлюбленного; позднее он был признан виновным в двоежёнстве. Иногда, однако, среди них попадаются люди совершенно другого сорта; такие ни на что не претендуют и с большой неохотой соглашаются применить свои оккультные средства даже в простейших случаях.

Старый фермер Айвз, «знахарь», к помощи которого решил прибегнуть Бенджи (прихватив, как всегда, с собой Тома), как раз и принадлежал к этой последней разновидности, и было это ранней весной следующего года после праздника, описанного в предыдущей главе. Почему его называли «фермером», сказать не могу, разве только по той причине, что он держал корову, пару свиней и немного домашней птицы примерно на акре общинной земли, на которой, должно быть, самовольно поселился ещё его отец в те времена, когда землевладельцы не так пристально следили за соблюдением своих прав, как сейчас. Там он и жил в полном одиночестве, и никто не мог сказать, как давно. Иногда проходил слух, что его должны выселить, а его коттедж снести, но почему-то этого никогда не случалось; его свиньи и корова продолжали пастись на общинной земле, а его гуси яростно шипели на проходивших мимо детей и вслед лошади управляющего, который алчно поглядывал на незаконно занятый участок. Его жилище находилось в нескольких милях от деревни, поэтому Бенджи, который, с одной стороны, стеснялся цели своего визита, а с другой, был совершенно не в состоянии дойти туда пешком, должен был проявить немалую изобретательность, чтобы добыть, не возбуждая подозрений, транспортное средство, которое доставило бы туда его самого и Тома. В одно прекрасное майское утро он сумел взять взаймы у нашего знакомого трактирщика старого слепого пони, а Том уговорил Мадам Браун отпустить его с Бенджи на целый день и дать им лёгкую двуколку Сквайра, а также запас хлеба, холодного мяса и бутылку эля. И вот они отправились в путь, оба в прекрасном расположении духа; пони Доббин трусил по сплошь покрытой рытвинами грязной дороге, которую ещё не чинили после зимы, в направлении жилища чародея. Около полудня они проехали ворота, за которыми начинался большой участок общинной земли, и старик Доббин медленно потащился вверх по склону холма, а Бенджи указал на небольшую глубокую лощину слева, из которой вытекал ручеёк. По мере того, как они поднимались по склону, стали видны верхушки берёз и голубой дымок, который вился сквозь их светлые ветви; а потом показался и маленький белый домик под соломенной крышей с участочком земли, принадлежавший фермеру Айвзу. Он лежал в лощине, как в колыбельке; позади него и с обеих сторон поднимался нарядный зелёный склон, а впереди на многие мили, насколько хватало глаз, раскинулась плодородная долина. Они уже оставили большую дорогу и поехали по слегка намеченной колёсами и копытами, поросшей травой дорожке, которая вела в лощину прямо к грубо сколоченным воротам фермера Айвза. Там они и обнаружили самого фермера, немолодого человека с волосами серо-стального цвета, кустистыми бровями и орлиным носом, погружённого в одно из своих обычных занятий. Он занимался лечением коров и лошадей и сейчас как раз выхаживал одну больную скотинку. Бенджи приветствовал его как старого друга, и он довольно сердечно ответил на приветствие, бросив, однако, внимательный взгляд на Бенджи и на Тома, как будто проверяя, только ли это дружеский визит. Вылезти из двуколки на землю оказалось для Бенджи непросто и даже чревато опасностью, однако он справился с этим нелёгким делом, а затем распряг Доббина и пустил его попастись (выражение «побегать» было бы неприменимо к этому добродетельному скакуну) на общинной земле. Сделав это, он извлёк из двуколки провизию, и они вошли в калитку; а фермер закрыл складной нож, которым вытаскивал личинок мух из спины и боков больной коровы, и проводил их к коттеджу. Большая старая собака-ищейка медленно поднялась с крыльца, потянувшись сначала одной задней лапой, а потом другой, и одинаково равнодушно приняла и ласки Тома, и присутствие Тоби, который, несмотря на это, старался держаться от неё на почтительном расстоянии.

— Вот, приехали тебя навестить. Давно собирался вспомнить старые годы, да только я теперь не так легок на подъём, как прежде. Ревматизм в спине чертовски замучил, — здесь Бенджи сделал паузу, надеясь сразу же привлечь внимание фермера к своему нездоровью, не касаясь этой темы напрямую в дальнейшем.

— Да уж, вижу, что ты теперь не так хорошо гнёшься, как раньше, — ответил фермер с мрачной улыбкой, поднимая засов на двери, — все мы моложе не делаемся, ничего не попишешь.

Коттедж фермера в целом был очень похож на жильё тех крестьян, что побогаче. Уютный уголок у камина с парой стульев и небольшим ковриком перед очагом, старое кремнёвое ружьё и пара шпор над каминной полкой; буфет, на полках которого стояли блестящие оловянные тарелки и глиняная посуда; старый ореховый стол, несколько стульев и скамеек; на стенах несколько вышивок в рамках, пара старых гравюр да книжная полка с дюжиной томов; с потолка свисали копчёные окорока и кое-какие другие припасы, — вот, собственно, и вся обстановка. Никаких следов занятий оккультными искусствами заметно не было, кроме разве что пучков сушёных трав, свисавших с потолка, и ряда пузырьков с наклейками на одной из полок.