Авва Дорофей - Душеполезные поучения

• Название: Душеполезные поучения
• Автор: Авва Дорофей
• Жанр: Религиоведение
• Год: 2007
• ISBN: 5-7533-0053-7

«Душеполезные поучения» преподобного Дорофея — это азбука духовной жизни. Каждый христианин найдет в ней много важных советов и наставлений, а главное — поймет основы этой «науки из наук».

Преподобный Авва Дорофей (приблизительно конец VI—начало VII вв.) подвизался в Палестине, в монастыре Аввы Серида и не на словах, а на деле знаком с трудностями возрастания в Духе. Несмотря на кажущуюся простоту изложения, книга затрагивает глубинные пласты человеческой души и представляет из себя тончайший анализ помыслов. Святой Авва соединяет в своих поучениях подлинную простоту и глубокое ведение сердца человеческого, помогает понять, как исправить свои душевные немощи и войти в русло истинно христианской жизни, трудясь над очищением сердца от пагубных страстей.

Поучения раскрывают внутреннюю жизнь христианина, постепенное восхождение его в меру возраста Христова. Творения преподобного исполнены глубокой духовной мудрости, отличаются ясным, отточенным стилем, простотой и доступностью изложения. Известно, что творения Аввы Дорофея находились во всех монастырских библиотеках и непрестанно переписывались. На Руси его книга душеполезных поучений по количеству списков была самой распространенной, наряду с «Лествицей» преподобного Иоанна и творениями преподобного Ефрема Сирина. Недаром современная христианская психология ориентируется на творения Аввы Дорофея. Поучения относятся не только к инокам: во все времена эту книгу читали все, кто стремился исполнить заповеди Спасителя. Книга интересна и как уникальный бытоописательный памятник раннего средневековья.

Книга будет полезна не только инокам и тем, кто желает стать на монашеский путь, но и мирянам, ищущим спасения души, а также всем изучающим историю Церкви, творения святых отцов.

---

Видите ли смирение святых, и каковы их сердца? Даже и посылаемые от Бога на помощь людям, они отказывались, по смирению избегая славы. Как облеченный в шелковую одежду, если набросить на него нечистое рубище, отбегает, чтобы не замарать своего драгоценного одеяния: так и святые, будучи облечены в добродетели, убегают человеческой славы, чтобы не оскверниться ею. А ищущие славы подобны нагому, который желает найти хотя малое рубище или иное что-либо, дабы покрыть свой стыд: так и не облеченный в добродетели ищет славы человеческой. И так Святые, будучи посылаемы Богом на помощь людям, по смирению отказывались от сего. Моисей говорил: молюся ти поставити иного могущаго, аз бо есмь гугнив и косноязычен (Исх. 4, 10). Иеремия же говорил: юнейший есмь аз (Иер. 1, 6). И одним словом, каждый из святых приобрел сие смирение, как мы сказали, чрез исполнение заповедей. Но что такое сие смирение, и как оно рождается в душе, никто не может выразить словами, если человек не научится сему из опыта; из одних же слов нельзя сему научиться.

Некогда Авва Зосима говорил о смирении, а какой то софист, тут находившийся, слыша, что он говорил, и желая понять (это) в точности, спросил его: «Скажи мне, как ты считаешь себя грешным, разве ты не знаешь, что ты свят? Разве не знаешь, что имеешь добродетели? Ведь ты видишь, как исполняешь заповеди: как же ты, поступая так, считаешь себя грешным?» Старец же не находился, какой дать ему ответ, а только говорил: «Не знаю, что сказать тебе, но считаю себя грешным». Софист настаивал на своем, желая узнать, как сие может быть. Тогда старец не находя, как ему это объяснить, начал говорить ему со своею святою простотою: «Не смущай меня; я подлинно считаю себя таким».

Видя, что старец недоумевает, как отвечать софисту, я сказал ему: «Не то же ли самое бывает и в софистическом и врачебном искусствах? Когда кто хорошо обучится искусству и занимается им, то по мере упражнения в оном, врач или софист приобретает некоторый навык, а сказать не может и не умеет объяснить, как он стал опытен в деле: душа приобрела навык, как я уже сказал, постепенно и нечувствительно, чрез упражнение в искусстве. Так и в смирении: от исполнения заповедей бывает некоторая привычка к смирению, и нельзя выразить это словом». Когда Авва Зосима услышал это, он обрадовался, тотчас обнял меня и сказал: «Ты постиг дело, оно точно так бывает, как ты сказал». И софист, услышав эти слова, остался доволен и согласен с ними.

И старцы сказали нам нечто, помогающее нам уразуметь смирение. Самое же состояние, в которое душа приходит от смирения, никто не мог объяснить. Так, когда Авва Агафон приближался к кончине, и братия сказали ему: «И ты ли боишься, Отче?» Он отвечал: «Сколько мог, я понуждал себя сохранять заповеди, но я человек, и почему могу знать, угодно ли дело мое Богу? Ибо иной суд Божий, и иной человеческий». Вот, он открыл нам глаза, чтобы уразуметь смирение, и указал путь, как его достигнуть: а как оно бывает в душе, как я уже многократно говорил, никто не мог сказать, ни постигнуть чрез одни слова; разве только от дел душа может научиться сему несколько. А что приводит нас к смирению, о том сказали отцы. Ибо в Отечнике написано: один брат спросил старца: что есть смирение? — Старец отвечал: смирение есть дело великое и божественное; путем же к смирению служат телесные труды, совершаемые разумно; также, чтобы считать себя ниже всех, и постоянно молиться Богу — это путь к смирению; самое же смирение божественно и непостижимо.

Почему же старец говорит, что телесные труды приводят душу в смирение? Каким образом телесные труды делаются душевными добродетелями? То, чтобы считать себя ниже всех, как мы уже сказали, сопротивляется демонам и первой гордости: ибо как может считать себя большим брата своего, или гордиться перед кем-либо, или укорить, или уничижить кого-либо тот, кто почитает себя ниже всех? Также и молиться непрестанно — явно противиться второй гордости: ибо очевидно, что смиренный и благоговейный, зная, что невозможно совершить никакой добродетели без помощи и покрова Божия, не перестает всегда молиться Богу, чтобы Он сотворил с ним милость. Ибо непрестанно молящийся Богу, если и сподобится совершить что-либо, знает, почему он совершил сие, и не может возгордиться, и не приписывает это своей силе, но все свои успехи относит к Богу, всегда благодарит Его и всегда призывает Его, трепеща, как бы ему не лишиться таковой помощи, и не обнаружилась его немощь и бессилие. И так он со смирением молится, и молитвою смиряется: и чем более преуспевает всегда в добродетели, тем более всегда смиряется: а по мере того, как смиряется, получает помощь и преуспевает чрез смиренномудрие. Но почему старец говорит, что телесные труды приводят к смирению? Какое отношение имеют телесные труды к расположению души? Я объясню вам это. Так как душа, по преступлении заповеди, предалась, как говорит святый Григорий, прелести сластолюбия и самозакония, и возлюбила телесное, и некоторым образом стала как бы нечто единое с телом и вся сделалась плотью, как сказано: не имать пребывати дух мой в человецех сих, зане суть плоть (Быт. 6), и бедная душа как бы состраждет телу и соучаствует во всем, что делается с телом. Посему-то и сказал старец, что и телесный труд приводит душу в смирение. Ибо иное расположение души у человека здорового, и иное у больного, иное у алчущего, и иное у насытившегося. Также опять иное расположение души у человека едущего на коне, иное у сидящего на престоле и иное у сидящего на земле, иное у носящего красивую одежду, и иное у носящего худую. Итак, труд смиряет тело, а когда тело смиряется, то вместе с ним смиряется и душа. Следовательно, хорошо сказал (старец), что телесный труд приводит к смирению. Посему, когда Евагрий подвергся брани от хульных помыслов, то он, как муж разумный, зная, что хула происходит от гордости, и что когда смиряется тело, то вместе с ним смиряется и душа, провел сорок дней на открытом воздухе, так что тело его, как говорит его жизнеописатель, стало производить червей, подобно тому, как случается у диких животных, и такой труд он подъял не ради хулы, но ради смирения. Итак, хорошо, сказал старец, что и телесные труды приводят к смирению. — Благий Бог да подаст нам смирение, ибо оно избавляет человека от многих зол и покрывает его от великих искушений. Богу слава и держава во веки. Аминь.

Поучение 3. О совести

Когда Бог сотворил человека, то Он всеял в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе, подобно искре, и свет, и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе, и что злое: сие называется совестью, а она есть естественный закон. Это те кладези, которые, как толкуют Святые отцы, искапывал Исаак, а Филистимляне засыпали (Быт. 26). Последуя сему закону, то есть совести, Патриархи и все Святые, прежде написанного закона, угодили Богу. Но когда люди, чрез грехопадение, зарыли и попрали ее, тогда сделался нужен закон написанный, стали нужны святые Пророки, нужно сделалось самое пришествие Владыки нашего Иисуса Христа, чтобы открыть и воздвигнуть ее (совесть); чтобы засыпанную оную искру снова возжечь хранением святых Его заповедей.

Ныне же в нашей власти, или опять засыпать ее, или дать ей светиться в нас и просвещать нас, если будем повиноваться ей. Ибо, когда совесть наша говорит нам сделать что-либо, а мы пренебрегаем сим, и когда она снова говорит, а мы не делаем, но продолжаем попирать ее, тогда мы засыпаем ее, и она не может уже явственно говорить нам от тяготы, лежащей на ней, но, как светильник сияющий за завесою, начинает показывать нам вещи темнее. И как в воде, помутившейся от многого ила, никто не может узнать лица своего; так и мы, по преступлении, не разумеем, что говорит нам совесть наша; так что нам кажется, будто ее вовсе нет у нас. Однако нет человека, не имеющего совести, ибо она есть, как мы уже сказали, нечто божественное и никогда не погибает, по всегда напоминает нам полезное, а мы не ощущаем сего, потому что, как уже сказано, пренебрегаем ею и попираем ее.

Посему-то Пророк оплакивает Ефрема и говорить: Соодоле Ефрем соперника своего, и попра суд (Осии 5, 11). Соперником же называет совесть. Поэтому и в Евангелии сказано: буди увещаваяся с соперником твоим скоро, дондеже еси на пути с ним, да не предаст тебе соперник судии, а судия тя предаст слузе, и в темницу ввержен будеши. Аминь глаголю тебе: не изыдеши оттуду, дондеже воздаси последний кодрант (Матф. 5, 25–26). Но почему же совесть называется соперником? Соперником называется она потому, что сопротивляется всегда злой нашей воле и напоминает нам, что мы должны делать, но не делаем; и опять, чего не должны делать, и делаем, и за это она осуждает нас, потому и Господь называет ее соперником и заповедует нам, говоря: Буди увещаваяся с соперником твоим, дондеже еси на пути с ним. Путь, как говорит Василий Великий, есть мир сей.