Любовь Федорова - Путешествие на восток

• Название: Путешествие на восток
• Автор: Любовь Федорова
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-037624-3, 5-9713-2831-Х

Когда-то люди этой планеты владели высокими технологиями…

Но вот уже много веков, как чудовищная катастрофа отбросила цивилизацию в далекое прошлое, и теперь лишь император Аджаннар и немногие его близкие обладают знаниями о древних тайнах.

Внезапно «варварская» планета оказалась объектом борьбы двух враждующих армий пришельцев из космоса – гуманоидов-таю.

Император Аджаннар и его первый министр Дин намереваются заключить союз с дружественными «чужими» – и с их помощью противостоять нашествию.

Однако для этого людям вновь придется воспользоваться запретными знаниями…

---

– Я доверяю практику вам, кир Ариксар. Я думаю, вы сумеете распорядиться ею так, как следует. Здесь ваше прошлое дает вам преимущества.

– То, что ловко получается на словах, не всегда так же выходит на деле.

Улыбка Дина стала хитрее.

– Это покажется вам вдвое ловчее, если вы учтете, что третьим из наследующих я считаю отнюдь не старика Хагиннора Джела, который засел в Ардане, словно рак на мели, и вряд ли оттуда выберется. Третий – царевич Галахар, живущий сейчас в Эше, – ну, или, по крайней мере, тот, кого этим именем называют.

Глава 7

На следующий день Джу взял да и не пошел в лицей.

До обеда он проспал. А после лежал в садике под отцветающей грушей и думал о том, что половины денег как не бывало, а оставшиеся тоже рано или поздно кончатся. «Молодец, братец, – говорил он сам с собой. – Хватил шилом патоки. Что дальше? У Волка любой раб живет богаче тебя. А ты гроши считаешь…»

На душе у него было похмельно и кисло. Все же, по дороге в Игулах ему перебежал дорогу оборотень: Джу видел издали какую-то серую собаку или лисицу, махнувшую хвостом. Очень плохая примета.

Он высчитывал на пальцах: день его рождения, день смерти матери и отца, день коронации государя… Как жаль, что он не помнит себя в том возрасте. Ведь ко времени, когда он начал себя осознавать, спросить, что случилось с его родителями, уже было не у кого. Ни одного из его родственников, кроме не желавшей знать о нем семьи Волка, не осталось в живых. Сам он помнил только деда. Без лица, одну фигуру. Просто человека большого роста. Слова «мать» и «отец» вообще никогда не имели для него какого-то особого значения. Он знал, что они мертвы. Всегда знал.

Джу перевернулся на спину и закрыл лицо руками.

Что же делать теперь? Убить государя?.. Но Джу уже принес ему присягу. Всего два месяца назад, когда перешел на офицерский курс. К тому же, такое дело даже не бессмысленно. Оно просто невозможно. Государь – это не министр Энигор. Его охраняют как никого во вселенной. А если еще и Дин соврал? Джу вспомнил, какие глаза были у советника Дина при том разговоре: вишневые, сладкие, словно у льстивой собаки, того гляди мед по роже потечет… Мало ли, что один человек скажет другому. Каковы его мотивы? Каковы источники информации?.. То-то и оно.

Он завел ладони за голову и посмотрел в небо сквозь осыпанные белым цветом ветви. У соседей за плетеным забором хозяйская дочка звала кур. Летали пчелы. Чирикала невидимая птичка-голосок…

…Стены детского приюта при монастыре Молчальников всегда были покрыты плесенью – даже летом, когда вода в отводке Рыбного канала пересыхала до мелкого грязного ручейка. Это потом, лет через семь или восемь, начнут строительство дамб и шлюзов, поднимут воду в Обводном, гранитом оденут набережные, и Рыбный сделается судоходным. А пока воспитатель бьет розгой по грязным пальцам. Велено было ходить по берегу, а Джу хотел поймать водяного пука и испортил без того худые башмаки. Монастырь был небогат, а приют и вовсе нищий. Джу пять лет. Ему все лето придется ходить босиком…

…Какой-то человек тащит его за руку по широкой улице Столицы. Джу быстро перебирает ногами и усердно вертит головой по сторонам, отчего и спотыкается на каждом шагу, – ему не часто удается вырваться из заплесневелых приютских стен. На нем одежда с чужого плеча, рукава длинны, подол кафтанчика путается в ногах. Но толстый дядька, еще не инспектор, а всего лишь классный наставник Дита, не принимает Джу в свой класс: мал ростом, худ, бледен, – семь лет ему, вы говорите? заморыш какой-то, не выдержит учебы, приводите в следующем году…

…Казарма, спальни младших классов, двенадцатый номер. В лицей вернули беглеца. Состоится показательная порка на плацу. Домашние мальчики скучают без маминых пирогов и без ласки. Муштра, зубрежка, розги, оплеухи, лишение обеда, назидательное стояние на коленях в горохе или битых черепках за плохое поведение и невыученные уроки не вдохновляют их на подвиги терпения и учения. Время от времени кто-нибудь из них решается бежать. Обычно его ловят, под конвоем привозят назад, примерно наказывают и, как зверька в клетку, выпускают обратно в классы. Бледнея, с дрожью в голосе, домашние собрались и обсуждают, что беглец отчаянный, двукратный, стало быть, цензор не снизит наказания, и пороть будет не свой брат лицеист, а солдат из прислуги, Вуша-хлебопек. Джу недавно раздобыл себе числительницу, показывающую дни и месяцы на три года назад и на два вперед. Выменял ее на стеклянный шарик. Он забавляется с этой игрушкой, краем уха ловит разговор и искренне недоумевает: куда и зачем отсюда бежать? Ведь здесь кормят, здесь тепло и есть крыша над головой. Печали и страхи домашних ему незнакомы и малопонятны…

Потом в «Каменных Пристанях» произойдут перемены. Будет переставлено начальство, сменится кодекс правил для поведения и учения. К правоведению, энленско-таргской грамматике и воспитательной муштре прибавятся математика, история, риторика, основы философии и этики, классическая литература, стихосложение… Преобразования, государевым повелением случившиеся в лицее и, следовательно, в жизни Джу, называются «реформа государственного образования». Словом, пороть станут меньше, кормить лучше, дисциплины преподавать другие и по-иному, а взятки брать больше, и исключать из лицея вдесятеро чаще, чем прежде.

И, если бы у Джу не было заступника и покровителя, полетел бы он, крутя хвостом, еще со средних классов общего курса и не учился бы сейчас на офицерском. Потому что именно там и тогда у него вдруг прорезался характер.

Впрочем, сейчас для Джу это почти не имело значения. Каким бы ни был пройденный им путь, он остался позади, за плечами. Причина недовольства крылась в другом: весь мир был устроен неправильно – такая штука. Богатство дано ослам, величие – собакам, а он, Джу, выходит, создан, чтобы жизнь созерцать. И не в том даже дело, верить словам советника Дина или не верить. А просто жизнь эта – препоганая история, которая неудачно началась и как-нибудь неудачно закончится, вот и все.

Джу думал: может, взять сейчас оставшиеся двадцать монет и махнуть с ними на Веселый Бережок? Может, сразу жить легче станет? Все равно, за квартиру уплачено вперед. Как ни экономь, а нищета прочней богатства…

Он протянул руку, чтобы поймать кружащийся в воздухе белый лепесток, летящий на него, и чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он не заметил, откуда появился Иль и как подошел. Ладонь сыщика остановилась у Джу над лицом, лепесток оказался у Иля в кулаке, а сам кулак некоторое время держался у Джу перед носом.

– Побывал на званом приеме и зазнался, братец? – поинтересовался Иль. – Нехорошо. Встань, когда с тобой разговаривает старший по званию.

– Чтобы мне указывать, ты родом не вышел, – не самым смелым голосом возразил Джу.

Иль помолчал, и Джу ясно видел, как его правый глаз, который посветлее, темнеет в тон другому, до абсолютно черного.

– Во-первых, я не «ты», – тихо, но отчетливо проговорил Иль. – Во-вторых, я не для того пятнадцать лет тащил тебя за уши из грязи, чтоб ты ни с того ни с сего вдруг фыркнул и побежал в другую сторону.

Джу немного поморгал молча. Потом сел. Имени своего покровителя он не знал, но в подозреваемых Иль числился, хотя и не первым номером.

– Ты должен быть на занятиях, твое увольнение истекло, – сказал ему наставник.

Джу мотнул головой:

– Я не вернусь в лицей.

– Значит, ты сядешь в тюрьму за дезертирство.

Джу бывал в тюрьмах по долгу учебы и знал, что лучше сдохнет, чем окажется там в качестве заключенного.

Он опять помотал головой.

– Что случилось, Джу? – чуть смягчив тон, спросил Иль. – Что с тобой произошло у Волка в гостях?

– Я не могу вернуться в «Каменные Пристани», – с тупым упрямством повторил Джу, с тоской вспоминая все, что с ним случилось в Игулахе. – Иначе будет хуже.

Иля это снова рассердило.

– Сначала нужно попробовать, а потом говорить «я не могу», – заявил он. – Ты дал слово служить государю и государству, и у тебя нет возможности выбирать.

Джу не нравилось, когда над ним кто-то стоит, словно больная совесть. Внутри у него и без Иля все горело. Он поднялся с земли, выпрямился и посмотрел на сыщика сверху вниз. Джу хоть и был костлявым и тощим, зато перерос Иля почти на целую голову.

– Это ты лишил меня права выбора, – провозгласил Джу. – Ты не давал мне возможности уйти в другую сторону раньше и пытаешься придавить меня сейчас. А я тебя ни о чем не просил, я в подопечные к тебе не набивался. Никогда, слышишь? Мне поводырь не нужен. Убирайся с моего пути! У меня своя дорога.

И сделал попытку царственным жестом отстранить Иля и пройти к дому прямым путем, как будто его дорога и впрямь вела в будущее через то место, где стоит сыщик Иль. Но оказался аккуратно уложенным в садовую рыхлую землю носом. Прием был самый простой – «ласка хватает цыпленка за крылышко». Как Джу его проворонил, одно Небо ведает, – реакция у него вообще-то была очень хорошая. Тем не менее он лежал, и ни встать, ни опрокинуть в отместку Иля у него не получалось. Джу пыхтел, но добился только того, что Иль, нажимая на загривок, пару раз чуть не свернул ему шею. Когда Джу набрал себе полный рот земли, его это слегка отрезвило.