Эвальд Ильенков - Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении

• Название: Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении
• Автор: Эвальд Ильенков
• Издательство: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)
• Жанр: Философия
• Год: 1997
• ISBN: 5-86004-080-6

Главный философский труд Эвальда Васильевича Ильенкова (1924-1979), принесший автору международную известность. В книге исследуются закономерности теоретического мышления в контексте логики развития политической экономии как науки. Предмет исследования - конкретный историзм категориальных характеристик мышления. В монографии показано, что критика политэкономии у К.Маркса содержательным образом связана с выявлением историко-философских предпосылок формирования научной теории вообще. Важнейшие особенности научного метода исследования непосредственно обнаруживаются в анализе понятий абстрактного, конкретного, противоречия, исторического и логического.

Книга Э.В.Ильенкова в полном виде издается впервые. Прижизненное (1960) издание (неполное, подвергшееся жесткой цензуре) переведено на основные европейские языки. До настоящего времени работа сохраняет свою актуальность. Основные идеи, реализованные в монографии Ильенкова, и сегодня вызывают интерес в различных областях научного знания.

*   *   *

Ильенков Эвальд Васильевич

Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении

Художественное оформление А. Сорокин

Компьютерная верстка Н. Мерзляков

Подписано в печать 27.05.97

Усл. печ. л. 24,36

Уч.-изд. л. 29,6

Тираж 2000 экз.

Издательство «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)

1997

---

Но таким образом вопрос о сущности теоретического мышления был сведен рационалистами к проблеме истинности исходных, всеобщих понятий, таких понятий, которые никакой индукцией не могут быть удостоверены, потому что они и в действительности, в реальной истории познания, образуются не путем индукции, а более сложным диалектическим путем, в процессе разрешения противоречий, возникающих в процессе познания, противоречий между "индуктивными" обобщениями, между абстрактными представлениями.

Но этот реальный процесс возникновения и развития понятий рационалисты понимали столь же мало, как и представители эмпиризма. Поэтому как только рационалисты переходят от критики эмпиризма к положительному решению проблемы, они апеллируют к "интуиции" -- к прямому и непосредственному ухватыванию "самоочевидных" в силу своей "простоты и ясности" основоположений.

Но "самоочевидность", "ясность" и "простота" исходного понятия тотчас же оказались в руках разных представителей рационализма критерием достаточно резиновым для того, чтобы с помощью его могли быть оправданы в качестве всеобщих основоположений не только различные, но и прямо противоположные понятия.

Исходя из одной и той же "интуиции" и ее критериев, Декарт берет в качестве абсолютно бесспорного начала теоретического мышления идеалистически толкуемое самосознание, "Я", а его ближайший преемник Спиноза -- решительно материалистически толкующий природу, определяет "Я" как конечный "модус", как производный продукт различений, устанавливаемый внутри простой всеобщей субстанции...

Не приходится упрекать представителей рационализма за то, что они не смогли материалистически решить проблему. Достаточно того, что они ее смогли остро поставить. Заслуга их состоит в том, что они решительно потребовали от мыслящего человека максимальной сознательности в отношении к тем понятиям, которыми они оперируют в ходе осмысливания эмпирических фактов, сделали сами понятия предметом критического анализа. Именно поэтому диалектика родилась в русле рационализма.

И поскольку центральная проблема, от которой в конце концов зависит решение всех остальных философских проблем, была усмотрена в исходных понятиях всякой науки -- в категориях, постольку философия в конце концов и сосредоточила все свое исследовательское внимание на проблеме категорий. Этим и было положено начало тенденции совпадения логики с диалектикой, как наукой о всеобщих формах существования всех вещей.

Именно в русле этой тенденции осуществлялись "поиски абсолюта" в немецкой классической философии. И Фихте, и Шеллинг, и Гегель пытаются отыскать абсолютное начало науки, такое "всеобщее основоположение", которое можно смело положить в основание науки с полной гарантией его абсолютной и единственной истинности. Таково "Я" в наукоучении Фихте, таково и "Бытие" логики Гегеля. В этих категориях идеалисты-диалектики старались установить такое всеобщее определение, которое могло бы служить прочным и надежным опорным пунктом всей дальнейшей, исходящей из него теоретической "дедукции" -- простейшую неразложимую далее категорию мышления, которая одновременно оказывалась бы простейшим выражением любой реальности, всеобщей и необходимой формы бытия любой вещи во вселенной.

Этот фундаментальный опорный пункт объективного теоретического мышления -- понятие, с помощью которого мыслится всякая реальность, данная в эмпирическом опыте, должна, согласно Гегелю, выражать всеобщую объективную форму существования всех вещей, -- простейшее и абсолютное условие, без которого ни одна вещь не может не существовать, ни мыслиться. И заслугой Гегеля в данном пункте было то, что он стал искать это понятие в истории развития мышления человечества, а дальнейшую "дедукцию категорий" сознательно рассматривал как выражение той необходимости, в русле которой совершается развитие мышления в его истории.

Правда, в этом пункте таилась и идеалистическая слабость его концепции. Усматривая развитие через противоречия только в процессе мышления и отрицая его за природой вне и независимо от какого бы то ни было мышления существующей, Гегель всю свою дедукцию категорий строит как выражение идеальной необходимости развития мышления, как выражение "саморазвития понятия".

Это и оказалось в истории философии тем пунктом, в ходе материалистической критики которого Маркс и Энгельс создали учение, рационально разрешающее проблему понятия и метода познания.

В материалистической диалектике рационально снята старинная противоположность "дедукции" и "индукции".

"Дедукция" перестает быть способом формального выведения определений, заключенных априори в понятии, и превращается в способ действительного развития знаний о фактах в их развитии, в их внутреннем взаимодействии. Такая "дедукция" органически включает в себя "эмпирический" момент -- она совершается именно через строжайший анализ эмпирических фактов, через "индукцию".

Но в данном случае название "дедукция" и "индукция" выражают лишь внешнее формальное сходство метода материалистической диалектики с методами рассудочной логики.

На самом деле это и не "индукция", и не "дедукция", а нечто третье, заключающее в себе, как свои "снятые моменты" и то и другое. Здесь они осуществляются одновременно как взаимопредполагающие противоположности, которые именно своим взаимодействием образуют новую, более высокую форму логического развития.

И эта более высокая форма логического развития, органически сочетающая в себе процесс анализа фактов, с процессом анализа понятий, и есть тот "метод восхождения от абстрактного к конкретному", о котором говорит Маркс. Это и есть та форма развития знания, которая единственно соответствует диалектике. Дело в том, что лишь с ее помощью объективная конкретность может быть воспроизведена в мышлении как реальность, исторически возникшая и развившаяся.

Как таковой, способ восхождения от абстрактного к конкретному ни в коем случае не есть лишь способ "изложения" готового, каким-то иным способом заранее полученного знания, -- как то не раз пытались представить ревизионисты учения Маркса, извращавшие метод "Капитала" в духе плоского неокантианства.*

* Так, например, истолковывает способ восхождения от абстрактного к конкретному Р.Гильфердинг. Приведя выдержку из "Введения" к марксовой работе "К критике политической экономии" ["Если идти первым путем, то полное представление испарится до степени абстрактного определения; при втором же -- абстрактные определения ведут к воспроизведению конкретного путем мышления"], Гильфердинг комментирует ее так: "Уже из этого видно, как неправильно приравнивать дедукцию и индукцию, как равноценные источники познания. Дедукция есть скорее лишь способ научного изображения, который действительно сможет перейти в конце концов от общего к изображению частного лишь при том условии, если в мышлении ему предшествовала "индукция". Называя марксов способ восхождения от абстрактного к конкретному "дедукцией" и, следовательно, толкуя его крайне односторонне, только с точки зрения его внешнего сходства с традиционно понимаемой "дедукцией", Р.Гильфердинг отрицает за ним достоинство метода исследования реальных фактов и сводит его к форме лишь изложения, лишь систематического изложения готового знания, "знания, которое само по себе якобы должно быть получено предварительно другим, именно "индуктивным" путем".

В том же направлении рассуждает в своей "Теории капиталистического хозяйства" и известный австромарксист Карл Реннер. Этот сводит существо способа восхождения от абстрактного к конкретному, примененного в "Капитале", к "манере изложения немецких философов", усвоенной-де Марксом от современной ему эпохи. Поскольку эта "манера изложения" стала совершенно чуждой нынешним поколениям читателей, Реннер и считает целесообразным заменить ее иной "манерой изложения". "Я не знаю ни одной книги, которая обязана была бы своим происхождением такой массе опыта, как "Капитал", -- говорит Реннер, -- еще меньше я знаю книг, изложение которых было бы, несмотря на это, столь дедуктивно и абстрактно" (стр. XIX)

Поэтому Реннер считает целесообразным "изложить" содержание теории Маркса в другой "манере изложения" -- в манере, которая "исходит из фактов опыта, непосредственно наблюдаемых, систематизирует их и затем постепенно возводит на ступень абстрактных понятий" (там же), то есть "индуктивно".

В этом случае, полагает Реннер, "манера изложения" будет соответствовать способу исследования, в то время как в "Капитале" одно-де противоречит другому...

В результате этой "манеры" Реннер совершенно некритически "обобщает" эмпирические явления современного капитализма в том их виде, в каком они выглядят на поверхности, а затем выдает свои обобщения за теоретическое выражение "сущности" этих явлений. На этом пути он открывает, например, что рабочий, покупая акции, приобщается тем самым к собственности на общественные средства производства, в результате чего совершается автоматическая "демократизация капитала" -- "социализация" общественного производства, делающая излишней революцию...