Святослав Рыбас - Красавица и генералы

• Название: Красавица и генералы
• Автор: Святослав Рыбас
• Жанр: Историческая проза

Аннотация издательства: Роман о белом движении на Юге России. Главные персонажи - военные летчики, промышленники, офицеры, генералы Добровольческой армии. Основная сюжетная линия строится на изображении трагических и одновременно полных приключений судьбах юной вдовы казачьего офицера Нины Григоровой и двух братьев, авиатора Макария Игнатенкова и Виталия, сначала гимназиста, затем участника белой борьбы. Нина теряет в гражданской войне все, но борется до конца, становится сестрой милосердия в знаменитом Ледяном походе, сделавшимся впоследствии символом героизма белых, затем снова становится шахтопромышленницей и занимается возрождением своего дела в условиях гражданской войны. Ее интересы входят в противоречие с требованиями белой администрации, которая стремится только к удовлетворению военных потребностей. Роман "Красавица и генералы" впервые в отечественной литературе показывает историю белого движения на малоизвестных материалах, он лишен привычных стереотипов.

---

- В церковь? - спросил Макарий.

- В город к следователю! - сказала она. - В ногах у него валялась, молила: "Заступись, барин, мой муж зарубил отца с матерью... Как меня Господь спас, вырвалась!.. " Какова натура? Леди Макбет!

- Почему леди Макбет? - не согласился Макарий.

- Кровавая история, - отметил Григоров - Вышла замуж за нелюбимого, позарилась на богатство. Остальное - просто. История из раздела "Происшествия".

- Вот если бы Катрею кто-нибудь управлял, а? - предложил Макарий.

- Помните, я говорила, она часто бегала в село, к сестре? - продолжала Нина, гибко наклоняясь вперед и чуть искоса глядя на Макария. - У сестры на квартире учитель жил! За него-то она и вышла замуж, когда ее мужа осудили на бессрочную каторгу.

- Значит, учитель управлял?

- Учитель. Он и стал хозяином хутора.

- Тогда - ничего, забавная будет пьеса, - решил Григоров. - Особенно для тех, кто любит носиться с народом как с писаной торбой. Народ-то звероватый. Раньше община держала передок, сама управляла и береглась от злоумышленников... Да что говорить!

- Народ разный бывает, - возразила Нина. - Этот несчастный, что зарубил отца, не захотел доносить на Катрю, простил ее.

- Ну, Ниночка, вы совсем невинная душа! - засмеялся Григоров. Возьмите такой пример: вы любите нашего воздухоплавателя, но выходите замуж за богатого помещика-офицера... Словом, по вашей пьесе... Что? Морщитесь? Не нравится? А это всего лишь пример!.. Что отличает вас от бедной Катерины? Культура, Ниночка. Мои предки тоже были простыми казаками, не стеснялись кровь проливать... У народа есть своя культура и порядок, но нет индивидуальности. Они без артели не могут.

- Вы против народа, это видно. - сказала Нина. - А мы с Макарием за народ. Правда, Макарий Александрович?

- Пусть народ растет до нашего уровня, а не наоборот, - сказал Григоров.

- Я за вас, Нина, и за воздушный флот, - вымолвил Макарий.

- Я за Ниночку тоже! - подхватил Григоров. - Тут я не уступлю, Ниночка, вы кого предпочитаете, казака или иногороднего господина Игнатенкова? - Он поджал под себя колени, вытянулся и приставил указательный палец к виску.

- Мальчишка! - усмехнулась Нина. - Вам бы в наш драмкружок... Будет второй Мозжухин.

- Лучше я буду генералом, если не подстрелят в грядушей баталии.

- А вы, Макарий, тоже высоко метите? - В Нинином голосе слышалось подзадоривание, она улыбалась, глядела то на одного, то на другого, словно сравнивала.

- Высоко! - резко сказал Макарий. И это прозвучало как вызов.

- Грохнется сверху, костей не соберет, - насмешливо заметил Григоров. Нет, дворяне живут дольше. Порода сказывается.

- Офицера в баталии подобьют, - поддразнила Нина. - Аэроплан над кавалеристом летит, - она взмахнула ладонью над ковром. - Двадцатый век над феодальной конницей!

Григоров лег на спину, положив руки под голову.

- Все-таки у казаков все получше будет, - задумчиво сказал он. Поярче... Вольна военна жисть, - он нарочно заговорил на казацкий манер, не дает казаку обзаводиться семейством. И женатые не пользуются никаким почетом. Коль убьют, так, значить, судьба. А не убьют погуляешь-потешишься!.. Военный человек обязан желать воевать...

- Вон орел летит, - сказал Макарий.

- Верно, степной орел, - согласился Григоров. - Однажды я видел, как ихняя стая устроила засады у байбачиных норок...

Нина приложила ладонь козырьком к глазам, приоткрыла рот.

Макарий посмотрел на ее вытянувшуюся шею.

Она повернулась к нему и спросила:

- Что вы так смотрите?

- Да не смотрю я! - буркнул Макарий.

- Нравится, вот и смотрит, - сказал Григоров. - Вы, Ниночка, настоящая красавица... Знаете, мне через полгода стукнет двадцать пять. Можно жениться.

Нина снова подняла голову и приложила ладонь к глазам.

- По казачьему обычаю, - сказал Макарий, - невеста сидит на сундуке и хныкает, а подруги поют.

- Перед тем, как ехать в церковь, - подхватил Григоров, - жениха и невесту обвязывают куском сети, чтобы предохранить от нечистой силы.

- Но еще раньше невеста вручает жениху "державу", плетку или шашку, добавил Макарий. Нина потеряла орла из виду, встала и пошла к ручью.

Григоров и Макарий поглядели ей вслед, потом посмотрели друг на друга.

- Это дело поправимое, - усмехнулся Григоров - Поедем к девочкам на Новороссийскую сторону. Зараз погуляем.

10

Макария Игнатенкова пригласили на обед к доктору Ларионову. Он въехал на бричке в больничный двор, где в просторном флигеле квартировали Ларионовы, оставил лошадь возле сарая и, прихрамывая, пошел через двор мимо больницы.

У крыльца сидели безногие, безрукие, один ослепший с вытекшими глазами. Макарий почти миновал их, но затем остановился и дал крайнему рубль.

- Всем на курево, - сказал он. Тот поблагодарил, и остальные стали благодарить, лишь слепой, не понимая, в чем дело, с напряженной полуулыбкой прислушивался.

Когда Макарий отошел на несколько шагов, до него донеслось ругательство в его адрес.

"Эх, люди! - подумал Макарий. - Что ж я плохого им сделал?" Вспомнил катастрофу на Рыковских копях, где погиб и муж Павлы в числе двухсот пятидесяти других шахтеров. Отец Макария тоже не раз мог попасть под взрыв болотного газа, остаться калекой или не выбраться из-под земли. Правда, уточнил Макарий, и я рискую, все должны рисковать ради прогресса... Эта мысль успокоила его. Слава Богу, он не был калекой!

Возле докторского флигеля росли вишни, на верхних ветвях над уцелевшими черно-красными посохлыми ягодами возились воробьи.

От ворот послышался скрип колес и показалась пара серых в яблоках. Кто приехал? А приехал англо-бельгиец-француз Симон, человек с двуцветными черно-рыжими волосами.

Он скоро захватил внимание доктора, его супруги и дочери. В кувшине плотно сидели привезенные им белые розы, немыслимые в рудничном поселке и потому особенно неотразимые.

Компания была такая: три Нинины подруги, фельдшер, судебный следователь, еще какие-то люди.

А розы англо-бельгийца-француза были подобны крупному предприятию, выдавливающему с рынка мелюзгу.

Даже походка у Симона бодрее, чем у отечественных господ, не говоря уже о пораненном авиаторе.

- Вот наш воздухоплаватель. Читали в "Приазовском крае"? Господин Игнатенков.

- Знаю. Сын Александра Радионовича Игнатенкова. Не так ли?

Чистая русская речь. Доброжелательный взгляд, никакой ущербности или стремления подавить конкурента. Европа, милостивые государи, чувствуется!

Застольный разговор вели доктор, судебный следователь и Симон. О том, какие акции следует покупать, о состоянии биржи, Северо-Американских Штатах. О Штатах, правда, пришлось к слову, - Симон вспомнил, как в прошлом году американцы высадили войска в малоизвестной стране Никарагуа, - у них сила, они одни такие могучие на своем континенте. И тут же перенеслись в Европу, там сам черт ногу сломит. По сведениям особой экспедиции, снаряженной Советом съезда горнопромышленников юга России, одни Балканы представляют собой огромный рынок каменного угля. Но! Внешний рынок, увы, захвачен английским углем.

Симону этот факт был досаден, ибо он, как ни странно, патриот России. Впрочем, что ж странного? От успеха донецкой промышленности зависел и его успех!

Нине и девушкам эта тема показалась не совсем интересна.

- А правда, что авиаторам за каждый полет платят бешеные деньги? А правда, что появилась неуловимая шайка конокрадов? А может, преступник отомстить следователю?

Макарий и следователь отвечают. Симон занимается белорыбицей, но взглядом показывает, что следит за нитью беседы. Воспитанный мусью.

Хозяйка, полная жизни, смуглая, зеленоглазая женщина, старается не упускать его из виду, но без навязчивости, а с веселым любованием. Не забывает она и остальных гостей, обращаясь к каждому как горячий ветер-"афганец" - пролетел и забыл.

В Татьяне Федоровне таится столько нерастраченной жизненности, что рядом с ней доктор Ларионов кажется поникшим стебельком.

Следователь Зотов, ухватившись за вопросы о преступниках и преступлениях, с удовольствием рассказал жуткую историю, - очевидно, веселое настроение компании было противоестественно его нраву.

Девушки отвернулись от него, почувствовав, что он привык обходиться без радости и не желает ее другим, и он тоже занялся белорыбицей.

Рядом с Макарием сидел фельдшер Денисенко, стройный усач, и негромко говорил о том плачевном состоянии, каковое может последовать из замужества российской девицы с каким-нибудь Джеком.

- От смешения народов вымрем, как нынче кочевники мруть, - сказал Денисенко и выпятил большой подбородок. - Сифилис, воровство... Наши мужики приходят на шахты - и то же самое: пьянство, разврат... А Джекам за одну и ту же работу платят в двадцать раз больше.