Умберто Нобиле - Крылья над полюсом

• Название: Крылья над полюсом
• Автор: Умберто Нобиле
• Жанр: Биографии и Мемуары

Известный итальянский исследователь Арктики, конструктор дирижаблей У. Нобиле рассказывает об истории исследования полярных районов на летательных аппаратах вплоть до конца 1930-х годов. В книге описываются захватывающие эпизоды этой истории, называются имена героев, вписавших в нее незабываемые страницы. Особое внимание уделяется полетам дирижаблей, в том числе "Италии", потерпевшей катастрофу в 1928 г. Показана гуманная миссия советского ледокола "Красин", спасшего оставшихся в живых участников полета.

---

Однако, как рассказывает Сора в своей книге, самолет кружил над ними так низко, что можно было разглядеть Лютцов-Хольма и его механика. Удалось даже передать летчику, чтобы он осмотрел остров Южный Реп и близлежащие берега Северо-Восточной Земли по направлению к мысу Ли-Смит, что тот и сделал.

Романья не верил, что Сора сказал правду. Более того, он утверждал, что, вернувшись на борт "Читта ди Милано" после своего спасения, Сора в первый момент признался, что получил письмо, но потом стал отрицать это. Сора, говорит Романья, хотел первым добраться до красной палатки и верил, что ему это удастся. Поэтому он игнорировал приказ.

В самом деле, вполне вероятно, что Сора, покинув остров Альпийских Стрелков и направляясь к острову Брох, был убежден, что сможет преодолеть 28 километров, разделяющие эти острова, с такой же быстротой и легкостью, с какой до сих пор он шел по твердому льду вблизи берега. Убежденный в этом, он заразил энтузиазмом своего товарища-голландца, который был гораздо моложе Соры, и склонил его к ужасному переходу во льдах, подвергая огромному риску свою собственную жизнь и жизнь Ван-Донгена, но так и не оказав никакой помощи потерпевшим бедствие и сильно усложнив спасательные операции.

Итак, вечером 22 июня Сора и Ван-Донген решили покинуть остров Альпийских Стрелков и идти по паковому льду к острову Брох. Но лед оказался таким разбитым, что собаки не смогли тянуть сани. Тогда решили оставить бульшую часть груза вместе с короткими санями. Эти сани оттащили на самое высокое место на острове и привязали веревками. В них сложили провиант и все остальное, что решили не брать с собой.

Наконец смогли тронуться в путь. Впереди саней шел Сора, прокладывая колею. Ван-Донген управлял собачьей упряжкой, во главе которой бежал его любимец Принц.

Сора, несмотря на совет Ван-Донгена, не снял лыжи, и это едва не стоило ему жизни. Еще в начале пути он ступил на ледяную плиту, которая перевернулась под ним из-за смещения центра тяжести, и Сора упал в воду. Лыжи зацепились за лед и мешали ему двигаться. Положение было очень опасным. Ван-Донген без колебания бросился в воду с ножом в зубах. Ему удалось перерезать ремни, которые привязывали Сору к смерти.

Сани тащили девять собак. Впереди шел Принц. За ним были запряжены попарно Бруно и Поль, Бернард и Виго, Тигр и Ганс, Исаак и Неро. Двадцать шестого июня, через четыре дня после выхода с острова Альпийских Стрелков, два человека разбили лагерь на льдине, которая казалась достаточно прочной. Когда они снова отправились в путь, то заметили, что Принц и Бруно ведут себя очень беспокойно, кидаются и рвутся из упряжки как бешеные. Ван-Донген и Сора подумали, что животные хотят поскорее оказаться на твердой земле, но это было не так. Полчаса спустя они рухнули на снег и стали отчаянно сучить лапами в воздухе. Люди не знали, что делать. Они стали растирать собак снегом, влили им в пасть по нескольку капель коньяку, как говорил Ван-Донген, а может быть, кофе, как утверждал Сора. Но все оказалось напрасно: животные погибли. Ван-Донген вспоминал, что с бедных животных содрали шкуру, а мясо отдали другим собакам. Сора же доказывал, что такая судьба постигла только Бруно, а Принц был оставлен на том месте, где он умер, как солдат, павший на поле битвы. Никто не тронул его, и снежная пороша мало-помалу одела его в белый ледяной саван.

Место Принца во главе упряжки занял Неро, одна из двух собак, позже оставленных на острове Фойн.

После мучительного, изнуряющего перехода через паковые льды, во время которого пали еще четыре собаки, 29 июня Сора и Ван-Донген добрались до острова Брох. Семь дней потребовалось, чтобы преодолеть 28 километров. Утром 3 июля они снова отправились в путь и на следующий день добрались наконец до желанного острова Фойн. Но в каком положении они были! У них почти ничего не осталось из еды, и четыре выжившие собаки стали похожи на головастиков, которым с большим трудом удавалось держаться на ногах. Здесь умер Тигр.

Но даже в этих ужасных условиях два человека - особенно Сора надеялись, что им удастся до конца выполнить свою миссию. На пути с острова Альпийских Стрелков к острову Фойн они не встретили никаких следов группы Мариано и поэтому думали, что Мариано и его товарищи так и не добрались до земли и находятся во власти дрейфующих льдов, где их могли бы обнаружить только по чистой случайности. "Нам ничего не оставалось, - говорит Сора, как, следуя полученным инструкциям, направить все усилия на достижение палатки Нобиле".

Седьмого июля, оставив на острове трех выживших собак и сани, взяв минимум снаряжения, а из запасов пищи имея только половину собаки, павшей на острове Брох, Сора и Ван-Донген двинулись по паковому льду на восток, надеясь отыскать палатку. Идея совершенно бессмысленная, потому что невозможно было угадать, куда дрейф отнесет ледовый лагерь. Но даже если бы они нашли его, непонятно, какую помощь они могли бы нам оказать. Пройдя несколько миль, Сора и Ван-Донген убедились в тщетности своих усилий. Они вернулись на остров "с отчаяньем в сердце", как сказал Сора.

Последние четыре дня, проведенные на пустынном острове, были мучительными. Чтобы не умереть с голоду, им пришлось убить одну из собак Бернарда.

Это была тягостная сцена: когда Ван-Донгеи целился из ружья, рука его дрожала, и ему пришлось выстрелить в собаку несколько раз, чтобы убить ее.

Двое людей, силы которых были на исходе, могли надеяться только на чудо, ниспосланное небом. Так и произошло в действительности, о чем мы расскажем ниже.

Двадцать второго июня, в тот день, когда Сора и Ван-Донген готовились пересечь паковый лед, командир "Браганцы" Бальдиццоне высадил Альбертини, Маттеоду, Нойса и Тандберга с его собаками на мысе Северный с заданием произвести "систематический, тщательный и добросовестный поиск" группы Мальмгрена вдоль северного побережья Северо-Восточной Земли, между мысом Северный и мысом Ли-Смит.

Высадив поисковую группу, судно снялось с якоря, чтобы доставить в Кингсбей норвежских летчиков Рисер-Ларсена и Лютцов-Хольма, которые, как мы уже говорили, должны были отправиться на поиски Амундсена. Но льды задержали корабль. Он прибыл в бухту Вирго, где стоял тогда на якоре "Читта ди Милано", только 2 июля. На следующий день "Браганца" была уже в Кингсбее, где и осталась, ожидая, когда подойдет "Читта ди Милано".

3.8. Шведы приземляются на льдине

В то время как итальянские летчики совершали свои полеты, сыгравшие столь важную роль в судьбе людей из красной палатки, шведская экспедиция тоже не сидела без дела. Китобойное судно "Квест", на борту которого находился Торнберг, прибыло в бухту Вирго утром 19 июня, спустя несколько часов после прихода "Тани", которая доставила два гидросамолета "Ганза-Бранденбург" и два "Фоккера", оборудованных лыжами. На следующий день в бухту Вирго из Тромсё прибыл также "Упланд". В тот же день, 20 июня, "Упланд" и две "Ганзы", погрузив на борт продовольствие и снаряжение, предназначенное для потерпевших бедствие, взяли курс к красной палатке, находящейся в 335 километрах по прямой от бухты Вирго. Однако пять часов спустя самолеты вернулись, так и не найдя ее.

Два самолета "Ганза", один из которых пилотировал руководитель экспедиции Торнберг, а другой - Якобсон (наблюдателями были Кристель и Розенвард), 22 июня снова отправились в полет, на этот раз оказавшийся удачным. Они появились над красной палаткой в 19 часов 30 минут по Гринвичу и сбросили пять пакетов с продовольствием, к каждому из которых был привязан маленький красный парашют. В письме, вложенном в один из пакетов, было написано:

"Если можете найти пригодную для самолетов, оборудованных лыжами, посадочную площадку длиной не менее 250 метров, сложите красные парашюты в форме буквы "T" с подветренной стороны".

Поле, пригодное для посадки маленьких самолетов, было найдено примерно в 150 метрах от палатки. Но мы не могли сообщить об этом шведской экспедиции, так как радиосвязь с "Читта ди Милано" уже несколько дней была плохой.

Радио явилось спасением для воздухоплавателей, но оно также было источником сильнейших волнений. Всякий раз, когда нам не отвечали, у нас портилось настроение, а если молчание затягивалось, мы приходили в отчаяние. В палатке наступала гнетущая тишина, а затем начинались жалобы, душевные излияния, взаимные обвинения. Нам казалось, что "Читта ди Милано", несмотря на наши настойчивые заявления, не сделал еще все необходимое, чтобы слышать наши призывы, наши ответы, наши рекомендации.

Более всего наши рекомендации. Во мне пробуждалась жажда действий. Я был не согласен с тем, как ведутся спасательные операции. "Читта ди Милано" упустил самое благоприятное время, когда можно было, по моему мнению, предотвратить драму и спасти всех потерпевших бедствие. Я был настолько удручен этим, что буквально за час до прибытия шведских авиаторов готов был сказать моим товарищам, чтобы они не рассчитывали больше на спасателей, а спокойно ждали подходящего момента, дабы самим заняться собственным спасением.