Леонард Карпентер - На запретном берегу

• Название: На запретном берегу
• Автор: Леонард Карпентер
• Издательство: Азбука, Терра
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0189-Х

Колдунья Зерити насылает на столицу Шема страшные кошмары. Спасение — в серебристом лотосе, за которым и отправляется Конан к верховьям Стикса.

---

Внезапно прямо на глазах у людей по скорлупе пошла огромная трещина. Раздался треск, появилась новая трещина, за ней еще одна и еще. Выглядело это так, как будто на свет собирается вылупиться птенец птицы Рух.

— Мне кажется, мы присутствуем при рождении чего-то необычайного, — торжественно проговорил Каспиус, глядя на то, как птенец — или кто бы то ни был — раскачивает яйцо, силясь взломать скорлупу. На лице старого лекаря не было и тени страха, одно лишь любопытство ученого. — Мне рассказывали, что именно так появляются на свет новые миры — начиная с яйца, затем превращаются в червя, затем в рыбу, затем в человека. Давайте задержимся и посмотрим, что будет.

Но Конан почему-то не разделял восхищения Каспиуса. Он чувствовал, что нечто, появляющееся сейчас на свет, представляет собою скорее опасность, чем подходящий объект для наблюдения. Внезапно скорлупа распалась надвое, и в воду вывалилось что-то бесформенное. Оно плеснуло по воде хвостом, и Конан уже было подумал, что лекарь оказался прав, но тут на краю бассейна появилась гигантская морда, вся в темной слизи, и из воды выпростались две когтистые лапы.

— Назад! — взревел Конан, отпихивая от воды солдат.

Но Каспиус, спокойно стоящий у самого бассейна, и не думал уходить.

— Смотрите, смотрите! — все более воодушевляясь, говорил он. — Плавники превратились в лапы. Отсюда мне видно, как у него укорачиваеся хвост! Оно меняется с каждой секундой!

Но Конан не желал смотреть на то, как отваливается хвост у непонятного чудовища. Руки у него были заняты цветами, поэтому киммериец кивнул стражам:

— Хватайте его и волоките отсюда! Хватит, насмотрелись!

Солдаты шагнули ближе к лекарю и уже подхватили его под руки, но чудовище в бассейне тоже не теряло времени даром. Рванувшись вперед со скоростью ящерицы, оно мигом оказалась на краю бассейна. Пасть его уже совершенно оформилась, более того, огромные челюсти были усеяны вовсе не младенческими зубами.

— Видите! — торжествуя, восклицал Каспиус, в то время как двое баалурцев оттаскивали его назад. — Это уже не рыба! Это настоящая ящерица!

— Идем, старик! — тормошил его Конан. — Какая тварь тебя укусила, что ты стоишь здесь и смотришь, как просыпается этот демон?! Ты слышал? Мы нашли лотос! — он сунул благоухающий цветок прямо под нос лекарю. — Пора возвращаться домой!

Вдохнув аромат цветка, Каспиус вдруг замер и одеревенел, на мгновение ослепнув и оглохнув.

Тем временем гигантская ящерица уже полностью вылезла на сушу, по-крокодильи ковыляя вслед за ними. Она была вообще очень похожа на крокодила, но с более короткой пастью и хвостом. В ее извивающихся движениях было еще что-то от рыбы.

Трое мужчин почти волоком тащили обмякшего лекаря по коридору, изредка с тревогой оглядываясь на преследовавшую их тварь. А рептилия с каждым шагом все вытягивалась, конечности ее удлинялись, голова становилась все меньше и круглее. И, хотя монстр по прежнему бежал на четырех лапах, его скорее можно было назвать слоном, а не ящерицей.

Спасительный выход был все ближе, а визг чудовища у них за спиной все больше и больше походил на человеческую речь.

— Вот так в давние времена восставал я из праха, принимая новый облик! Так возвышался я над всеми, так становился богом!

Конан изумленно обернулся, не веря своим ушам. Мало того, что эта тварь разговаривала, — она еще и говорила по-шемитски! Слова невероятного для этих мест языка эхом отскакивали от стен коридора.

Конан, волоча почти бесчувственного Каспиуса, вдруг ощутил, что в этом проклятом месте оживают все страхи и темные сны. Только в ночном кошмаре могло присниться, что рыба превращается в ящерицу, а ящерица — в бога. Подгоняемые страхом, они передвигались быстро, очень быстро, но тварь не отставала ни на шаг — и это тоже очень походило на ночной кошмар. С каждым шагом чудовище становилось все больше, и Конана посетила шальная надежда, что в конце концов оно раздуется до таких раамеров, что не сможет протиснуться в квадратные двери гробницы.

— Отныне знайте и бойтесь меня, смертные, ибо я — Джакала-силурианец! Первым вышел я из моря, чтобы породить плеяду тех, кто вечно правит миром!

Последнее слово прозвучало раскатами грома. Где-то посыпались камни. Огромный язык длиной в человеческую руку змеиным жестом коснулся одного из шемитов. Тот вскрикнул, словно его ужалил в шею скорпион. Шатаясь, он прошел еще несколько шагов по коридору, пока не упал прямо перед разверстой пастью Джакалы. Челюсти сомкнулись, раздался громкий глотающий звук, затем снова послышался громоподобный голос:

— Зрите милость Джакалы! Бегите меня или пытайтесь сражаться со мной. Но знайте одно: я возродился вновь и я буду править единовластно в вашем мире смертных!

Но Конан с Каспиусом были уже у дверей. Подтолкнув к выходу второго солдата, Конан выскочил из гробницы. Позади, громыхая по коридору огромной взглянул на приближающееся чудовище и снова уткнулся лицом в камни. Конан пнул его под ребра.

— Вставай, парень, вставай живее и беги! Твой бог проснулся и теперь жрет всех, кого увидит! — Остановившись рядом с тяжело дышащим Каспиусом, Конан оглянулся на храм-гробницу. — Но по счастью, он, кажется, там застрял.

Но это было не так. Джакала, одним движением могучих плеч разворотив вход в гробницу, вырвался наружу.

Снова распахнулась гигантская пасть и снова сомкнулась — на этот раз над неподвижно простертым на земле Нк'ча.

Но на этот раз человек остался жив. Отвратительно-розовый язык лишь чуть коснулся его головы — и словно лиловая молния слетела с самого ее кончика.

— Смотрите, смертные! — проскрипел урод. — Джакала может убить его, а может и одарить своею милостью. Истинно верующим нечего опасаться своего бога, покуда они преданы ему душой и телом.

Чудище замерло перед входом, вдыхая свежий воздух и впитывая всей кожей солнечный свет, которого оно было так долго лишено в своем заточении. Конан, убедившись, что ни он, ни шемиты недостижимы сейчас для гигантского отвратительного языка, рванулся к Нк'ча, по-прежнему неподвижно лежащему на земле. Но прикосновение Джакалы внезапно изменило чернокожего воина. Он стал бледнеть, волосы его начали стремительно расти — и через несколько мгновений перед изумленным Конаном стояла не кто иная, как Зерити.

Преображение оставило ей одежду и боевую раскраску кешанского воина — ожерелье из черепов птиц, яркие перья и набедренную повязку из шкуры леопарда. Ведьма улыбнулась, демонстрируя знакомый ряд остро отточенных зубов.

— Приветствую вас, путники, — сказала Зерити голосом, уже слышанным киммерийцем во сне. — Мой могучий варвар и его ученый друг! Не бойтесь за вашего проводника Нк'ча, ибо он — истинно верующий. Прикосновение Джакалы священно, он может вынуть душу из тела своим розовым языком, а может и вложить ее.

Конан было нацелился копьем ведьме в грудь — но вовремя раздумал. Однажды он уже не смог убить ее. К тому же перед ним могла быть и не она, а ее сущность, наложенная поверх тела Нк'ча.

— Ну, мой бесстрашный киммериец, — продолжала ведьма, смеясь Конану в лицо, — что же ты не проткнешь меня своим копьем? Подходи ближе и пронзи мня! — она раскинула руки, покачивая бедрами. — Но знай, что к твоим ногам упадет всего лишь мертвый людоед, — и то только тогда, когда я этого захочу!

— Что тебе надо от нас, ведьма? — угрюмо спросил Конан. — Зачем ты пришла сюда? Посмеяться?

— Нет, я пришла поблагодарить премудрого Каспиуса! — Зерити насмешливо поклонилась лекарю. — Без его помощи я никогда не смогла бы пробудить моего бога! — Она повернулась и склонилась перед уродом гораздо почтительнее и ниже. Тот только бессмысленно таращился на нее лягушачьими глазами.

— Если Каспиус что-то и сделал для тебя, — начал Конан гневно, — то только потому, что ты его заколдовала!

— Мои сны! — простонал вдруг старческий голос рядом с ним. Конан обернулся и почти подхватил на руки пошатнувшегося лекаря. — Мои бесконечные кошмары! Вы бы тоже обезумели, Конан, если бы видели их все эти месяцы — каждую ночь, как вижу я, нет, как видел, слава Митре!

— Тебе всю дорогу снились кошмары? — изумился Конан. — Даже после отъезда из Баалура?

— Да, увы! После отъезда они стали только еще хуже! Сколько раз я просыпался, зажимая себе рот, чтобы не кричать! Простите, простите меня! Только когда я по-настоящему вдохнул запах лотоса… — Он снова поднес огромный цветок к лицу. — Да, в моей голове наконец-то прояснилось. Он и вправду лечит от этого ужаса!

— Противоядие от моих чар уже не имеет значения, — рассмеялась Зерити, наблюдавшая за ними все это время. — Баалуру больше не понадобится серебряный лотос. Все, чего я добивалась, я получила — вы оба здесь, у колыбели Джакалы, в самом сердце мира! И как ты думаешь, мой грозный воитель, — продолжала Зерити, глядя на Конана зелеными развратными глазами, — для чего я привела тебя сюда? Ты станешь моим даром Джакале в день его появления на свет! Ты станешь его плотью, его телом, твоя бренная оболочка будет вместилищем его бессмертной души! Ты, несомненно, вернешься в Баалур — если хочешь, даже с лотосом, но доставишь туда куда лучший дар, чем охапку блеклых лепестков! Ты принесешь туда веру, ибо я избрала Баалур будущей столицей королевства Джакалы, будущей столицей мира! Пусть король Афратес и Руфия станут первыми правителями от его имени, а их маленькая дочь — юной невестой бога! А я, я стану жрицей Джакалы, тихим голосом истины и мудрости, той, что разнесет его славу по всем хайборийским королевствам!