Роланд Грин - Путь воина

• Название: Путь воина
• Автор: Роланд Грин
• Издательство: Азбука, Терра
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0189-Х

В древнем Аргосе, Конан из Киммерии обнаруживает, что за фасадом законности, интриги благородных домов могут быть не менее смертоносным, чем войны которые он оставил позади. Крупный купец может якшаться с колдовством, а помыслы дворян таят ложь и коварство. Но желающие причинить зло тому, кого киммериец поклялся защищать, пожалеют, что  столкнулись с Конаном.

В бумажном издании автором романа  ошибочно указан Л. Карпентер.

---

Внезапность даст не столько скрытность, сколько скорость, а внезапность им понадобитсд. Даже если у Акимоса нет чар, способных отразить их, Акимос едва ли постесняется скорее скинуть госпожу Дорис с ближайшей скалы, чем оставить ее в живых и стать свидетельницей против него.

Поэтому Конан повел сорок отборных бойцов, как охранников, так и селян, в лес по другую сторону хребта и от замка, и от пещер. Они выступили в сумерках, с намерением забраться до рассвета как можно дальше, а затем на дневное время затаиться. После этого переход длиной менее чем в полночи должен привести их к пещерам.

В первую ночь и большую часть следующего дня Ливия была слишком загружена работой, чтобы думать о том, с чем могут столкнуться Конан и Арфос. Требовалось на чем-то уложить спать женщин и детей и разместить враждующие семьи настолько далеко друг от друга, насколько позволял замок. Требовалось не дать очередям у колодца превратиться в толпу дерущихся. Требовалось не дать детям улизнуть, чтобы их матери не поднимали ночью переполох своими воплями из-за пропавших чад.

Благодаря управлению дворцом Дамаос, Ливия знала почти все, что требовалось. Остальное знал Реза. Поэтому Ливия почувствовала, что рассудок и силы покинули ее лишь вечером следующего дня, после выступления отряда спасателей. Она поднялась по лестнице на башню, где отдала Конану свою девственность, и села там, где лежали их тюфяки.

Она все еще сидела там, когда солнце ушло за горы и по лестнице поднялся Реза.

— Госпожа, вы здоровы?

— Всего лишь устала, и душой и телом.

— Тут едва ли самое лучшее место для сна.

— Да, но самое спокойное. Думаю, я попрошу у тебя распорядиться принести сюда тюфяк и воду.

Реза поклонился, но нахмурился:

— Госпожа, это будет не очень-то удобное место.

— Ищущие госпожу Дорис будут сегодня ночевать с еще меньшими удобствами. Для некоторых эта ночь может стать последней в их жизни. Следует ли мне в таком случае купаться в роскоши?

— Мне думается, тюфяк в более теплом помещении едва ли можно назвать роскошью, — улыбнулся Реза. — Но я вижу, что у вас душа истинного воина. Поэтому мне не следовало бы удивляться тому, что произошло между вами и капитаном Конаном.

Ливия застыла, словно получив пощечину. А затем погасила первую вспышку гнева при мысли, что Реза случившегося, похоже, не одобряет. Более того, если догадался о происшедшем только он, то ее тайне никакое разоблачение не угрожает.

Словно прочтя ее мысли, Реза снова улыбнулся:

— Я никому не говорил и не скажу. Не сомневайтесь, что Конан будет столь же сдержан.

— Так же как и я. Уверена, он знал многих женщин, но не ославил ни одной, если они сами не обошлись с ним скверно.

— Да. — Реза теперь казался более серьезным. — Госпожа, вы давали друг другу какие-нибудь обещания?

— Насчет брака? — Это казалось совершенно невероятным, но она увидела, что Реза кивнул. Гнев вспыхнул вновь. — Реза, ты ведь не обозвал меня распущенной. Так зачем же обзывать меня дурой?

— А вы были ею?

— Нет. То, что произошло между мной и Конаном, — все это закончено и завершено. Оно определенно не приведет нас к брачному алтарю.

Она не могла ошибиться: плечи у Резы облегченно опустились.

— Хвала богам. Я должен быть уверен. Госпожа, для мужчин использовать превратности битв для избавления от соперника — дело известное. Пообещай вы что-нибудь Конану, у него могло бы возникнуть искушение.

Ногти Ливии остановились в волоске от лица Резы.

— Никогда больше не смей так оскорблять Конана! Его честь так же крепка, как и его мужество! — Лицо Резы осталось непроницаемым, но она почувствовала, как между ними пролегло нечто невысказанное, но смертельное. — Реза, ты сейчас же скажешь мне, что ты сделал, или сегодня же вечером покинешь службу у меня, а утром и замок!

— Я послал двух человек с приказом стеречь Арфоса, как наседки — единственного цыпленка. Они должны сразить Конана, если покажется, что он не дорожит жизнью Арфоса.

Ливия решила, что воплями, плачем или выцарапыванием глаз Резе ничего не добиться, да еще и потеряешь зря время. Она схватилась за кинжал.

— Ты отправишь гонца к этим людям. И передашь им, что, если они хоть пальцем тронут Конана, я лично заживо сдеру с них кожу. Гонец получит приказ тотчас же при мне и покинет замок, прежде чем я покину тебя…

Реза упрямо сжал челюсти:

— Госпожа, никто не успеет добраться до отряда спасателей прежде, чем тот ударит по пещерам. И даже будь это возможно, гонца могут перехватить по дороге слуги Акимоса. И тогда он погибнет. Но не раньше, чем раскроет Акимосу наши тайны. Акимос приготовится к встрече, и тогда погибнут и наши бойцы, и ваша репутация.

Слова и спокойная решимость Резы прорвались сквозь ярость Ливии.

— Полагаю, в твоих словах что-то есть. Отлично. Я попрошу лишь, чтобы ты поговорил с теми двумя по возвращении и тоже предупредил их. Полагаю, до тех пор Конан сможет поберечь свой тыл.

— По крайней мере от моих людей, — сказал Реза. — Что же касается других врагов, с которыми он столкнется, — будем молить богов о милости. И тогда, госпожа, вы бы могли хоть немного поспать. Если вы не выспитесь, то будете утром скверно выглядеть.

Ливия попыталась ответить, но ее слова исчезли в широком, смачном зевке. Она положила руку на его массивные плечи:

— Я спущусь, Реза, если ты мне поможешь дойти, как столь часто помогал в прошлом.

— С удовольствием, госпожа.

Скирон больше не поворачивался спиной к господину Акимосу, когда вытирал пот с лица. Да и пот у него вызывала не только жара в пещере.

В последние три раза, когда он наводил чары для удержания в узде Дорис из Дома Лохри, он ощутил то, что назвал бы эхом, если б оно достигло его ушей. Так как он воспринял его средствами, каких никакой колдун людям обыкновенным объяснять не мог, то он держал язык за зубами.

Теперь, однако, Акимос спрашивал у него совета. И если торговый магнат не получит его, то он еще может профукать их победу. А если он победит без советов Скирона, это будет едва ли лучше. Тогда Скирону повезет, если он сможет вернуться к жизни бродячего чародея. Акимос еще мог подумать, а не выдать ли его Воителям, чтобы показать, какие чистые у него руки…

— Господин Скирон! Я задал вопрос. Есть ли опасность, требующая, чтобы все наши люди находились здесь?

Скирон сглотнул. Ответный вопрос по крайней мере позволит выиграть время.

— А куда им еще отправляться?

— Взять лагерь Конана.

— Я не солдат, но…

— Вот на сей раз ты говоришь правду. Продолжай.

— Разве тот замок не неприступен для любых сил, какие мы можем бросить против него?

— Для любых естественных сил — да. Его построили Драконы — так во всяком случае гласят предания. Но я думал, что ты отправишься с нами и посодействуешь нам.

Скирон снова сглотнул. Он надеялся, что Акимос не заметил, как он содрогнулся, возможно, это и не они откликались на его чары, с каждым разом все громче. За минувшие века в этих горах сотворили много чего магического. Могло уцелеть до настоящего времени и еще что-нибудь помимо мифических Драконов.

Он говорил себе это, покуда его язык произносил слова, не имевшие для него ни малейшего смысла, но, казалось, успокоившие Акимоса. Наконец торговый магнат поднялся:

— Отлично. Если ты уверен, что можешь навести отсюда чары против замка ничуть не хуже, чем откуда-нибудь перед его воротами…

— Никакой колдун не может напускать свои наилучшие чары, когда у него над ухом свистят стрелы. К тому же если я не останусь здесь, чтобы возобновить оковы госпожи Дорис, то, вернувшись, вы можете найти ее не столь любезной.

По выражению лица Акимоса Скирон понял, что он попал в точку. Видеть, как Дорис омывает слезами его ноги, умоляя его потоптать ее, стало для Акимоса источником немалой гордости. С этим он так легко не расстанется.

Поэтому Скирон останется и сделает для Акимоса все, что сможет. Но еще больше он сделает, стараясь узнать, что же могло проснуться в недрах этих гор и что же все боги, законные или иные, могли позволить ему сделать с этим!

Дорис из Дома Лохри лежала на тюфяке, пропитавшемся потом от ее последней схватки с Акимосом и слез, пролитых ею, когда он ее покинул. Она ненавидела себя за эти слезы, но в каком-то не затронутом Скироном уголке мозга она знала, что стыдиться ей нечего. Скирон заставил ее нуждаться в Акимосе, как нуждается ежедневно в маковом отваре пристрастившийся к нему. Привязанная к нему этой потребностью, она бы с радостью вышла за него замуж, а затем увидела бы, как ее сын женится на Ливии, а после этого увидела бы, как Акимос правит обоими домами. Но доживет ли она до возвышения Акимоса? Одно наверняка: если чары Скирона когда-нибудь дадут сбой, она снова сможет стать хозяйкой собственной воли и собственных рук. И тогда сами боги не смогут помешать ей вонзить кинжал в сердце Акимоса.