Роланд Грин - Путь воина

• Название: Путь воина
• Автор: Роланд Грин
• Издательство: Азбука, Терра
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-7684-0189-Х

В древнем Аргосе, Конан из Киммерии обнаруживает, что за фасадом законности, интриги благородных домов могут быть не менее смертоносным, чем войны которые он оставил позади. Крупный купец может якшаться с колдовством, а помыслы дворян таят ложь и коварство. Но желающие причинить зло тому, кого киммериец поклялся защищать, пожалеют, что  столкнулись с Конаном.

В бумажном издании автором романа  ошибочно указан Л. Карпентер.

---

При этой мысли ее пронзила мучительная боль, смешанная с желанием. Какое же она чудовище, думать так о человеке, который так нежно ее любил!

Она перевернулась, зарывшись лицом в мокрый тюфяк, чтобы приглушить свои крики. Когда она снова овладела собой, то услышала топот марширующих ног, а затем лязг доспехов и оружия и голос того рослого вендийца Партаба, ревевшего словно инструктор по строевой подготовке Воителей.

Акимос выступал в поход разделаться с Конаном. С Конаном, который замарал ее тело своим варварским прикосновением! С Конаном, который чуть не сделал ее недостойной любви Акимоса!

— А-а-а-а-а! — Это был полувопль, полустон. На него живо прибежали двое слуг, а за ними и Скирон.

Со скального насеста, подходившего больше для ястребов, чем для людей, Конан изучал спускавшуюся по склону горы колонну вооруженных людей. Даже для его острого зрения она находилась слишком далеко, чтобы узнать людей, не говоря уж о значках, но подсчитать силы он мог достаточно легко.

Когда он насчитал сорок воинов, то понял, что они нашли свою добычу там, где и ожидали. Если б в горы привел такой отряд еще кто-то кроме Акимоса, то селяне наверняка прослышали бы о нем.

Конан наверняка смотрел на воинов торгового магната. Более того, он готов был побиться об заклад, что видит, как они выступают напасть на замок Теброт, оставив пещеры Зимгаса малоохраняемыми.

Киммериец слез обратно к своим и обнаружил, что Талуф и Арфос выставляют часовых.

— На войне, сударь мой, не существует никакого "всегда", — веско сказал Конан. — Это один из тех случаев, когда часовые нам не нужны. — Он описал увиденное им.

— Можем ли мы быть уверены, что Акимос действительно очистил пещеры? — спросил Талуф.

Ответил на это Арфос:

— Не вижу, как он мог заполучить больше пятидесяти-шестидесяти бойцов. Если он не нанял каких-нибудь собственных кондотьеров, а разве он стал бы это делать, если они могут проболтаться?

— Никогда не будь уверен, что враг думает так же, как ты, — посоветовал Конан. А затем добавил, когда Арфос, похоже, надулся: — Но это достаточно похоже на то, как думает Акимос. Выступаем тотчас же.

Идя впереди этих двух к гребню, Конан строил планы. Они спустятся к верхнему концу ущелья. Оттуда лучники смогут господствовать над подходами к пещере. Их задача: помешать возвращению Акимоса, если тот пронюхает о нападении.

— Мы также просигналим нашим друзьям из деревень, — добавил Конан. — Если они выставят один-другой крепкий отряд на пути отступления Акимоса, я не поручусь, что мы снова увидим его сегодня ночью.

Остальных своих бойцов киммериец поведет сам — вниз по ущелью, через валуны в его нижнем конце и прямо к пещере. У них будут носилки и лекарства для госпожи Дорис и никакого плана или цели, кроме как по-быстрому утащить ее.

Учитывая численное превосходство и внезапность, защитники пещеры не должны бы помешать Конану. Если в их число не входит господин Скирон, и киммериец знал, что тут ему придется рискнуть. Будь он на месте Акимоса, отправившись в поход на замок Теброт с десятой частью воинов, нужных для его взятия, то прихватил бы с собой все оружие и чары, имеющиеся в его распоряжении.

Но как он только что сказал Арфосу, негоже считать, что враг думает точно так же, как ты.

Глава 18

Бойцы Конана выходили на рубеж атаки медленнее, чем он планировал. Акимос оставил сторожить лишь горстку воинов, но те казались бдительными. К тому же на последнем отрезке горного склона до входа в ущелье укрытий едва ли хватило бы даже кошкам, не говоря уж о вооруженных людях. Поэтому они залегли в кустах и дожидались, когда померкнет последний свет для. Талуф немного поворчал из-за этого:

В темноте мы будем действовать не самым лучшим образом. Я мог бы спуститься сейчас незамеченным и отвлечь часовых.

— Вероломство! — прорычал один из ребят Резы. Конану пришлось

поспешить, чтобы не дать Талуфу пролить на камень кровь рычалы. А затем он сам прорычал на ухо вору:

— А я-то думал, что тебе лучше всего работалось ночью.

— Да, но как насчет остальных ребят? Незачем рисковать их головами.

— Равно как и головой моей матери, — вставил Арфос. — Даже если Талуф отвлечет часовых, их уход может предупредить Скирона и любых оставшихся в пещере.

Конан усмехнулся. Он не ошибся, думая, что Талуф теперь больше капитан, чем вор, и что Арфос быстро обучается военному делу.

— Довольно, — остановил он товарищей. — А то еще часовые услышат, как мы спорим. А я совсем не намерен гоняться по всем этим горам за госпожой Дорис, слыша, как у меня свистят над ухом чары и стрелы.

Великий Дракон отдохнул и поэтому практически восстановил свои силы. Теперь ему требовалась еда — драгоценная небесная пища, которую так легко поймать и которая придавала еще больше сил.

Он уже не нуждался в наводимых людьми чарах. Но когда колдовство все же испускало свои импульсы, да притом еще в верхней пещере, магию вполне можно было использовать в качестве указателя.

Великий Дракон принял форму, которая позволит ему перетекать через трещины в скале, слишком маленькие даже для собаки, а потом начнет свое восхождение к небу.

Конан шепотом указал лучникам цели.

— И если кто-нибудь из вас пустит хоть одну стрелу с недолетом до них, я ему боком вобью колчан в задницу, — добавил киммериец. — Я хочу, чтобы вы представляли опасность для Акимоса, а не для нас.

Лучники кивнули. Задача перед ними стояла нелегкая, но они были отборными стрелками — как из Дома Дамаос, так и из кондотты Конана. И те и другие гордились тем, что им выпало исполнить приказ Конана, так как приказ этот лишь казался невыполнимым и всегда был опаснее для врагов, чем для тех, кто выполнял его.

Конан сел и снял сапоги. В темноте на неровной почве он мог передвигаться быстрее, ведомый своими загрубевшими, как дубленая кожа, подошвами. Затем он убрал меч в ножны, взял поданный ему Талуфом окованный железом посох и начал медленно спускаться в ущелье.

Он как раз добрался до верха груды валунов, когда земля у него под ногами задрожала. Это была всего лишь слабенькая дрожь, как в миске с жидкой кашей, когда по ней слегка постучит пальцем детская ручонка. Но даже в темноте Конан разглядел, что валуны пошевелились.

Вернуться или подождать? Толчок мог быть единственным, но если нет, то от следующего валуны могли с грохотом покатиться по ущелью. Все валуны, и любой перебирающийся через них покатится, предупредив часового. Не успеешь и глазом моргнуть, как тебя окружат солдаты с копьями и алебардами наперевес.

Конан плюнул на осторожность и бесшумность, прыгая с валуна на валун, словно ринувшийся на добычу лев. Он почувствовал под ногами некое перемещение, но сама земля оставалась спокойной.

По крайней мере, она оставалась спокойной до тех пор, пока он не одолел пол-ущелья. Он увидел проворно двигавшиеся факелы часовых, как будто те почуяли опасность, но не ее природу. Затем почва у него под ногами вздыбилась, и все валуны сразу покатились.

Любой, кроме киммерийца, тут же свалился бы и был бы перемолот

кувыркающимися валунами в кровавое месиво. Даже у Конана едва хватило

ловкости и скорости, чтобы уйти за пределы досягаемости валунов. Будь он

десятью шагами дальше от сплошной скалы по одну сторону ущелья, его не

спасли бы даже эти дарования.

Сплошная скала все еще дрожала, когда он почувствовал ее у себя под ногами. Прибегая на пересеченных участках к посоху, он проскользнул к краю ущелья, пока почва не начала выравниваться. А затем он рванул бегом. Валуны поднимали такой грохот и столько пыли, что за ними мог бы промаршировать необнаруженным целый отряд Воителей. Вместо того чтобы убить его, землетрясение дало Конану требуемую ему внезапность.

Конан подбежал к обрыву высотой в рост человека и шагнул вниз, не сбиваясь с шага. Он приземлился, покатился, прерывая падение, почувствовал, как камни долбят и даже рвут кожу, но поднялся с посохом в обеих руках. Тот вращался вокруг него, словно ветряная мельница при сильном ветре, отлично разбивая лица и круша черепа.

Конан уложил троих и еще двух обратил в бегство, прежде чем услышал, как по ущелью кто-то подходит. Он не смел обернуться и посмотреть, кто же это может быть, так как из пещеры высыпало еще с полдюжины охранников. Не смел он также и отступить, даже при соотношении сил шесть к одному.

Возможно, два толчка — это еще не все. Третьего могло хватить, чтобы обрушить на госпожу Дорис своды пещеры, если кто-то не окажется достаточно близко, чтобы вовремя вытащить ее.

Ибо теперь Конан был единственным другом. Дюжина крепких товарищей совсем не помешала бы, но этого нельзя было сказать про ожидание, пока они подбегут, если это означало потерю внезапности. Он переложил посох в левую руку, чтобы не только разить, но и парировать, и выхватил меч.