Евгений Богданов - Високосный год: Повести

• Название: Високосный год: Повести
• Автор: Евгений Богданов
• Издательство: Современник
• Жанр: Современная проза
• Год: 1986

Новую книгу архангельского писателя составили повести, действие которых происходит в наши дни в северных селах.

В центре заглавной — директор совхоза «Борок» молодой специалист Степан Лисицын. Он сталкивается с рядом ключевых проблем в своем хозяйстве и прилагает немало усилий, чтобы вывести совхоз из отстающих.

Повесть «Песни ветровые» затрагивает некоторые вопросы культурно-просветительской работы на селе. С большой теплотой рисует писатель образ молодого лектора Галины Ишимовой и журналиста Александра Штихеля.

---

Лиза окинула взглядом окрестность:

— Да, здесь воздуха много, видно далеко…

И вот опять они в своей маленькой уютной квартире. Правда, совхозные строители похвастаться отделкой не могли: половицы уже рассыхались, краска на косяках кое-где облупилась. Но все же это был дом. Лиза сразу принялась мыть посуду, в ее отсутствие Степан Артемьевич складывал тарелки в раковину, их накопилась целая груда. Горячей воды не было, пришлось пустить в ход мыло и соду. Степан Артемьевич повинился:

— Прости, что у меня накопилось столько немытых тарелок.

— Меня это не удивляет. Ты ведь мужчина. К тому же директор. Это звучит: ди-рек-тор! — с ласковой иронией сказала Лиза, впервые за эти дни рассмеялась, и Степан Артемьевич порадовался веселой минутке.

— Ну, положим, вымыть посуду я бы мог без труда. До меня это как-то не дошло. Некогда было. Впрочем, я не оправдываюсь.

— Хорошая черта характера — не оправдываться, будучи виноватым. А чай-сахар у тебя есть? А что мы будем варить на обед?

— Чай и сахар есть. Были еще яйца, только недельной давности.

— Посмотрим, — сказала Лиза. — Сходил бы ты еще в лавочку, купил чего-нибудь съестного.

Он взял хозяйственную сумку и отправился за покупками.

Вечером они смотрели телевизионный фильм. Какую-то легкомысленную оперетку, с танцами, шампанским, поцелуйчиками и интрижкой. Но Лисицыных оперетка не веселила.

Выключили телевизионный приемник, в квартире стало тихо. Лиза устроилась на диване, подобрав ноги. Степан Артемьевич сел поближе к жене. Хотелось обнять ее.

4

Пока Лисицын ездил на похороны, Яшина старательно трудилась за него. Из нее, наверное, получился бы неплохой директор. Однако она все же чувствовала беспокойство: кабинетная работа мешала ей как следует следить за качеством сеноуборки. В отделениях совхоза работали участковые зоотехники, Ангелина Михайловна им доверила, но свой глаз надежнее. Участковые — молодые девчата, недавние выпускницы техникума, еще были неопытны, а механизаторы гнались за выработкой и не всегда и не во всем были аккуратны. Потому Яшина и волновалась.

Вечерами она, выполняя поручение Лисицына, занималась оценкой полей, лугов и пастбищ и расчетами по животноводству. По всему выходило, что комплекс хозяйству пока не по плечу, сомневалась она и в возможности тысячной прибавки в надоях. В ближайшее время возможно поднять годовой надой на буренку только на четыреста — пятьсот литров. Управляющие отделениями и бригадиры-животноводы, с которыми она советовалась, подтверждали ее прогнозы.

Когда Лисицын появился в конторе, Яшина обрадовалась, и глаза ее засветились.

— Я уж тут совсем было запарилась, — сказала она. — Сиди да пиши… От посетителей отбоя нет. Ваше кресло подобно мощному электромагниту, — притянет — не оторвешься…

— Что верно, то верно, — согласился Степан Артемьевич. — Но привыкайте. Когда-нибудь станете и директором.

— Нет уж, спасибочки. Это не для меня, — полушутя ответила Яшина. И тут же высказала опасение, что недосохшую скошенную траву нельзя ни прессовать, ни стоговать, — солнца совсем нет. Сено не сохнет.

— А если пустить то, что скошено, на сенаж? — предложил Лисицын.

— По-моему трава слишком влажная. Я поеду в луга и проверю. И вот, Степан Артемьевич, то, что вы просили, — она положила перед ним папку с расчетами.

Лисицын стал неторопливо их просматривать, прочел изложенные главным зоотехником выводы и спросил:

— Значит, с комплексом у нас не выйдет?

— Да. И за год-два удои возможно поднять только на четыреста — пятьсот кило.

— Спасибо за столь кропотливый труд. Я хорошенько ознакомлюсь с вашими расчетами, — сказал Степан Артемьевич.

На улице громыхнул автомобильный мотор, заскрипели тормоза. Лисицын увидел в окно, что подошел грузовик с фургоном, покрашенным зеленой краской. В кабинет тотчас вбежал маленький, шустрый Сергей Герасимович. Он поздоровался и накинулся на супругу:

— Черт побери! Будешь ты кормить меня обедом или нет? За три дня ее диктаторства, — он уже теперь обратился к Лисицыну, — представьте, за три эти дня она ни разу не сварила домашних щей! Дети питаются всухомятку, я бегаю в столовку. А знаете, как у нас в столовке… Сегодня-то хоть накормишь обедом?

— Сегодня обеда тоже не будет. Еду на покосы, — ответила Ангелина Михайловна. — А ужин, так и быть, приготовлю.

— Зачем же тогда жена? — Челпанов развел руками, темными от машинного масла и металла. — Я с утра в мастерских вкалывал, а обеда не предвидится. Видали? Степан Артемьевич, скажу вам, что образованная жена, синий чулок, для нашего брата сущее бедствие!

— Успокойтесь, — посмеиваясь, ответил Лисицын. — Я более недели питался в столовке и, как видите, жив. Ничего не случилось.

— Выгораживаете своего зоотехника! — Челпанов снял кепку, пригладил ладонью рассыпавшиеся волосы, глянул на жену уныло и вдруг перешел на деловой тон: — Степан Артемьевич, мы оборудовали автолетучку для ремонта техники в полевых условиях. Все готово, можете посмотреть.

— Давайте посмотрим.

В фургоне автомобиля, который стоял перед окнами, имелось все необходимое для «скорой помощи» совхозным механизаторам: сверлильный станок, слесарные тиски, наборы инструментов и запасных частей. Не хватало только токарного станка, но его на машине не установишь — громоздок и тяжел.

— Токарные работы будем выполнять в мастерских. Ну как, хороша летучка? Сейчас мы ее опробуем в деле. Во втором отделении поломалась передача у силосоуборочного комбайна. Едем!

Челпанов сел в кабину, захлопнул дверцу, и машина ушла. Яшина отправилась по своим делам, а Лисицын вернулся в контору.

Стараясь сосредоточиться, он несколько минут сидел неподвижно, поглядывая на папку, оставленную Яшиной, будто в ней таилось нечто такое, что могло испортить ему настроение.

В кабинет вошел Новинцев. Он поздоровался, выразил соболезнование по поводу смерти тещи, а потом сразу ввел Лисицына в привычный деловой круговорот:

— Нам с тобой через три дня ехать на пленум. Не забыл?

— Как? Я этого не знал.

— Ну как же не знал? Разве Яшина тебе не сказала?

— Нет.

— Было письмо из райкома. Она, верно, зашилась и забыла тебе сообщить.

Лисицын открыл папку с надписью «К докладу» и стал перебирать бумаги

— Вот, есть, — сказал он и прочел вслух:

«Члену КПСС, директору совхоза «Борок»

тов. ЛИСИЦЫНУ С.А.

14 июля с. г. состоится пленум Чекановского РК КПСС с вопросом: «Ближайшие перспективы развития животноводства в колхозах, совхозах, в подсобных хозяйствах района».

Приглашаем Вас принять участие в работе пленума. Приготовьте обоснованные расчеты и предложения по увеличению поголовья и продуктивности скота в вашем совхозе.

Секретарь райкома КПСС Г. ПОЗДНЯКОВ».

Лисицын положил письмо в папку. Новинцев напомнил ему:

— Не забудьте о расчетах и предложениях.

— Они готовы, — Степан Артемьевич подал ему папку Яшиной.

— Как, уже? — удивился парторг.

— Работаем! — с напускной деловитостью ответил Лисицын. — Надо знать о намерениях начальства и уметь опережать события.

— Ну ты даешь! — одобрительно промолвил Новинцев и стал просматривать расчеты.

— Не радуйся, Иван Васильевич. В той папке утешительного мало. Не знаю, насколько права Яшина, но хвалиться особенно нечем. Надо это дело нам обсудить.

— Дай мне цифирь на вечерок. Разберусь

— Сегодня не дам. Сам буду изучать. Завтра возьмешь. Дай-ка еще взглянуть…

Новинцев вернул ему папку, Степан Артемьевич, еще раз просмотрев записи зоотехника, сказал:

— Яшина упустила из вида залежи в Залесье, поля бывшего колхоза. Расчет кормовой базы она сделала только по площадям, находящимся сейчас в хозяйственном обороте.

— Там деревня заброшена, поля вокруг заросли кустарником.

— Нам все равно придется их разрабатывать. К тому дело идет, — размышлял Степан Артемьевич. — Пленум через три дня, время еще есть. Завтра поеду и посмотрю там земли. Хочешь съездить?

— Конечно, — ответил Новинцев. — Кстати, о том чепе в Прохоровке. Я в твое отсутствие съездил туда, провел открытое партийное собрание с вопросом о трудовой дисциплине. Выяснилось: случай для отделения Сибирцева нехарактерный. Конфликт возник из-за ошибки в учете. Но поговорили как следует, по душам.

— Это ладно, — одобрил Лисицын. — Наверное, теперь там дисциплина поднялась на недосягаемую высоту!

— Все иронизируешь, друг мой. Ну что ж… Надо теперь нажать на заготовку кормов. Сводку поправить, сводку! В районе мы отнюдь не на первом месте.

— Погода подводит, — с сожалением вздохнул Лисицын.

Они еще долго обсуждали всякие неотложные дела и не заметили, как внезапно в кабинете потемнело. Начавшийся дождик забарабанил по подоконнику, по стеклам змейками потекли струйки воды. Дождик был с ветром, а вскоре застучал и град… Новинцев выглянул на улицу, Там все было как бы окутано белым дымком от града с дождем, словно начинался пожар и дым обволакивал улицу и дома, но огонь находился еще где-то в глубине, не прорезался. Новинцев сказал: