Вячеслав Звягинцев - Трибунал для Героев

• Название: Трибунал для Героев
• Автор: Вячеслав Звягинцев
• Издательство: Олма-Пресс Образование
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-94849-643-0

Эта книга, написанная в жанре документального исторического расследования, рассказывает о неизвестных страницах из жизни Героев Советского Союза, которые в разные годы и по разным причинам оказались по другую сторону судебного барьера — подвергались арестам, репрессиям, были осуждены. Многие факты, почерпнутые автором из уникальных архивных следственно-судебных документов, обнародуются впервые и не известны даже историкам. Среди побывавших в тюрьмах и лагерях — В.П. Чкалов, С.П. Королев, К.К. Рокоссовский, А.И. Маринеско и многие другие люди, удостоенные высшей степени отличия в стране, имена которых были вычеркнуты из истории и забыты. Ни в одном детективе не встретишь такого, чтобы Герои Советского Союза становились членами шайки грабителей, вождем индейского племени, вором-рецидивистом, боевиком ОУН-УПА или, наоборот, официально признанные трибуналом агентами иностранных разведок — удостаивались Золотых Звезд. А в книге таких документальных историй несколько десятков. И практически каждая из них завершается публикацией архивного документа.

---

Через несколько дней после издания столь грозного приказа И. Сталин немного поостыл и дал указание присвоить Кулику звание генерал-майора. А в апреле 43-го последний вновь стал генерал-лейтенантом и полгода командовал 4-й гвардейской армией. Но опять себя ничем не проявил и был назначен заместителем начальника Главного управления формирования и укомплектования войск. Постановлением Президиума Верховного совета СССР от 3 июня 1944 г. его восстановили в правах на ордена.

Тем не менее, обида и горечь продолжали переполнять сердце и душу Кулика. Он все чаще прикладывался к рюмке. В сильном подпитии все выплескивалось наружу и не оставалось незамеченным. Пришлось опять снимать одну звезду и в третий раз становиться генерал-майором. Одновременно Г. Кулика исключили из партии с формулировкой — за «бытовое разложение и высказывание недовольства по поводу отношения властей к его заслугам»

С генералом В. Гордовым Кулик сошелся в Куйбышеве, после того как Сталин предоставил ему последний шанс для исправления, назначив заместителем командующего Приволжским военным округом. Но Кулик не воспользовался этим шансом.

Свои «пожитки» он переправил к новому месту службы на двух самолетах, включая коз, овец, несколько пчелиных ульев и даже любимую корову, к молоку которой привык. Сам же накачался в дороге совсем другими напитками.

Герои Советского Союза Гордов и Кулик сдружились. В том числе и на почве недовольства Сталиным. В своих хмельных разговорах они не раз поминали его недобрым словом, что и привело к их увольнению из Вооруженных Сил в 1946 году. А в следующем — к аресту.

Ответы на вопросы, о том, как, почему и при каких обстоятельствах это произошло, мне удалось найти в начале 90-х годов в подвалах Верховного суда, где находился в то время архив Военной коллегии.[437]

Обнаруженные документы свидетельствовали, что 1951 год не стал годом смерти В. Гордова, как и репрессированных вместе с ним генералов Г. И. Кулика и Ф. Т. Рыбальченко.[438] На самом деле Гордов и Кулик были осуждены Военной коллегией 24 августа 1950 года и в тот же день расстреляны в подвале Лефортовской тюрьмы. Генерала Рыбальченко судили и расстреляли на следующий день. Всем троим было предъявлено обвинение в проведении антисоветской агитации, хотя каждому навесили еще по несколько пунктов зловещей 58-й статьи. Ведь согласно указанию вождя все трое подлежали расстрелу. Поэтому добавили создание контрреволюционной организации (ст. 58–11 УК РСФСР), покушения на измену Родине (ст. ст. 19, 58-1б) и на совершение террористического акта в отношении вождя (ст. ст. 19, 58-8).[439]

Что касается даты смерти Гордова, указанной в энциклопедии, то она перекочевала туда из резолюции на приговоре по его делу. Сделал эту запись, видимо, кто-то из секретарей в соответствии со сложившейся практикой и указаниями свыше: «23 января 1954 года на приеме родственникам объявлено, что Гордов осужден и умер в местах заключения 12 декабря 1951 года». Между тем, через несколько страниц в том же секретном наряде Военной коллегии подшито секретное предписание председателя коллегии генерал-лейтенанта юстиции Чепцова (он был председательствующим по делу Гордова и Кулика) начальнику отдела «А» МГБ СССР генерал-майору А. Я. Герцовскому от 24 августа 1950 года N 0014315: «Прошу дать указание коменданту МГБ СССР о немедленном приведении в исполнение приговора в отношении осужденного к высшей мере наказания — расстрелу Гордова Василия Николаевича, 1896 года рождения». То же — в отношении Кулика.

В то время расстреливали на основе аналогичных предписаний по несколько человек в день. Только в период с 18 по 30 августа 1950 года Военная коллегия приговорила к расстрелу 20 генералов и маршала.[440]

За что же расстреляли Героев Советского Союза генералов Гордова и Кулика? В чем выразилась «проводимая им контрреволюционная агитация и пропаганда»?

Генералы были арестованы органами контрразведки в январе 1947 года по обвинению в том, что являлись противниками политики ВКП(б) и на протяжении длительного времени проводили среди военнослужащих антисоветскую агитацию. По версии следователей, свое негативное отношение к коллективизации Гордов проявил еще в 1930–1931 годах, неоднократно говорил об этом после войны генералам Кулику и Рыбальченко, высказывая в их присутствии террористические угрозы в адрес Сталина. Кулик же, соответственно, — систематически вел с Гордовым и Рыбальченко антисоветские разговоры, будучи озлоблен на советскую власть в связи с понижением в должности. И высказывал аналогичные угрозы вождю.

Кроме того, Гордову вменяли в вину то, что он был озлоблен на политаппарат армии и намеренно дискредитировал его: выгонял из своего кабинета политработников, обзывал их бездельниками и ненужными в армии людьми. Ну и, конечно, крыл матом.

Более двух лет потребовалось следователям, чтобы вырвать у генералов признание в совершении этих контрреволюционых деяний. Непосредственное руководство следствием осуществлял Абакумов, а вели его небезызвестные палачи и костоломы, заместители начальника следственной части по особо важным делам МГБ СССР Лихачев и Комаров.

Рыбальченко, например, прямо заявил в суде:

— Я слышал, как Кулик ревел на допросах.

В ходе проверки по делу Гордова Лихачев был допрошен и признал, что, исполняя указания Абакумова, неоднократно жестоко избивал Гордова в боксе Лефортовской тюрьмы. Лихачев продолжал «готовить» генерала к судебному процессу и после окончания следствия. Последний раз «обработал» его за день до суда.

Несмотря на это, Гордов, Кулик и Рыбальченко на закрытых заседаниях Военной коллегии изменили показания. Кулик сказал судьям следующее:

— Мои показания, данные на предварительном следствии, являются ложными и полученными от меня незаконными методами следствия, от которых я полностью отказываюсь.

Гордов заявил, что не является врагом и контрреволюционером, а горячо любит свою Родину. Хотя и не отрицал, что вел «нездоровые разговоры о коллективизации и во время одного такого разговора допустил выпад против Сталина». Судьи были неумолимы. Понимали прекрасно: если не приговорят командующего к расстрелу, то сами окажутся по другую сторону судебного барьера… Ведь дело это было необычным. Совсем необычным.

К сожалению, по абсолютному большинству материалов судебных дел практически невозможно в точности реконструировать и воспроизвести дословно «антисоветские» высказывания или строки из писем и дневников репрессированных. В соответствии с действовавшим в те годы ведомственным актом во всех без исключения следственных и судебных документах крамола вымарывалась, препарировалась в трафаретные формулировки, как-то предписывали делать специальные судебные инструкции. Дело Гордова — в этом плане исключение. Его прослушивали компетентные органы в лице Бровермана и его помощников Материалы оперативного прослушивания уже опубликованы.[441] Поэтому мы имеем возможность рассказать — в чем же была необычность этого дела.

28 декабря 1946 г., находясь на кухне своей квартиры с женой, певицей Т. Гурьевой, и своим заместителем генералом Ф. Рыбальченко, Гордов заявил:

Что меня погубило — то, что меня избрали депутатом. Вот в чем моя погибель. Я поехал по районам, и когда я все увидел, все это страшное — тут я совершенно переродился. Не мог я смотреть на это… Я сейчас говорю, у меня такие убеждения, что если сегодня снимут колхозы, завтра будет порядок, будет рынок, будет все. Дайте людям жить, они имеют право на жизнь, они завоевали себе жизнь, отстаивали ее!

Как видим, Валентин Пикуль был прав лишь отчасти, утверждая в своем последнем романе «Барбаросса», что Гордов после войны был расстрелян за одну неосторожную фразу, произнесенную по пьянке, — мол, «рыба у нас всегда с головы гниет».

К тому же эта крылатая фраза, как удалось установить, принадлежит не Гордову, а генерал-лейтенанту Терентьеву. Последний произнес ее в разговоре с Гордовым, состоявшимся в столовой Генштаба незадолго до ареста. Гордов же сказал тогда Терентьеву следующее:

ЦК никогда не признаёт своих ошибок, а вечно ищет стрелочников. В стране нет хлеба, а вину за это ЦК и правительство сваливает на секретарей обкомов. Правительству плевать на народ и смерть миллионов. Оно занято самообеспечением…

Позже и Гордов будет не раз говорить сослуживцам о том, что рыба всегда начинает гнить с головы. Все это фиксировалось, а результаты прослушки, тут же докладывались на самый верх. Одно из подтверждений тому можно найти в опубликованных мемуарах Н.С. Хрущева:

— Гордов и Кулик, изрядно выпив в прослушиваемом номере гостиницы «Москва», анализировали, почему наша армия отступала. Потягивали и Сталина. Я помню из разговора Сталина и Берии такие слова Кулика: «Рыба начинает вонять с головы». Ясно, что рыба воняет с головы, а голова — это Сталин. Сталин, конечно, не мог терпеть людей, которые так выражались. Это стало известно по очень простой причине. За ними наблюдали и их везде преследовали подслушиванием. Когда они приехали в Москву, то их поселили в номера, которые были оборудованы техникой подслушивания. Поэтому все разговоры стали известны нашей разведке и были доложены Сталину. Это их и погубило.