Мэрилин Папано - Вкус греха

• Название: Вкус греха
• Автор: Мэрилин Папано
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-006913-8

Она слывет воплощением добродетели, он — скопищем всевозможных пороков. Что может быть общего у скромницы Селины Хантер и "плохого парня" Билли Рея Бомонта, подозреваемого в воровстве и даже в убийстве? Ничего, кроме желания отведать заветного плода, кроме стремления любить и быть любимым… Красивый, как дьявол, опасный, как сам грех, Билли слишком хорошо знает — эта женщина не для него, тем сильнее его влечет к ней… Сам он, возможно, и устоял бы, но как быть, если Святой захотелось изведать вкус греха…

---

Френни призывно улыбнулась, давая мужу понять, что данная тема ей наскучила.

— Мэй идет. Значит, ужин готов.

Но экономка подошла к бассейну не для того, чтобы позвать хозяев к столу. Она была чем—то встревожена. Подойдя к Реймонду, Мэй остановилась и сцепила руки.

— В чем дело, Мэй?

— Ваша мама… У мисс Роуз сердечный приступ.

Реймонд мерил шагами комнату для посетителей окружной больницы, Френни сидела у стены, склонив голову, как будто в молитве. Уилл с Селиной неподвижно стояли у большого окна и смотрели на дождь.

Селина возвращалась домой после разговора с Реймондом, когда ее нагнала машина мисс Роуз, за рулем которой сидел Уилл. Он рассказал ей, как вернулся домой с работы и нашел мисс Роуз на веранде без сознания, втащил в машину и отвез в город, откуда автомобиль «Скорой помощи» повез ее в Батон—Руж.

Они почти не говорили по дороге. Да и о чем было говорить? Они не могли убеждать друг друга в том, что мисс Роуз скоро будет в порядке. Ей семьдесят один год, а в таком возрасте любая болезнь крайне серьезна. И, конечно же, в данных обстоятельствах Селина не могла рассказывать Уиллу о своей стычке с Реймондом, о своей сделке с ним и о том, что Уилла оставят в покое. Впрочем, она с трудом себе представляла, при каких обстоятельствах будет уместно ему об этом рассказать.

Настенные часы в комнате для посетителей показывали пятнадцать минут девятого. Ожидание длилось больше двух часов, но новостей о состоянии мисс Роуз пока не было. Известно было лишь то, что она жива.

Селина могла думать только о том, какой будет ее жизнь, когда старой дамы не станет. Мисс Роуз занимала важное место в ее жизни на протяжении шести лет. Она была Селине ближе, чем ее родные. Невозможно представить, каково будет знать, что большой дом пуст, что не будет больше лимонада с печеньем и домашнего персикового мороженого жаркими летними вечерами. Ей будет одиноко без мисс Роуз, без ее дружбы и мудрых советов. И куда более одиноко будет ей без Уилла. Коль скоро он отказал мисс Роуз в ее просьбе, значит, он твердо решил уехать и тем более не останется в городе, когда мисс Роуз не станет.

Как же она перенесет утрату двух самых близких людей?

Уилл нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Очень долго он оставался абсолютно неподвижен и даже никак не отреагировал на раздражение Реймонда при их встрече в комнате для посетителей. Селина видела, что Уилл боится плохих известий.

Вглядываясь в окно, она попробовала помолиться про себя, но нужные слова не шли на ум. Она была в состоянии лишь повторять: «Господи, прошу тебя, пожалуйста, господи… Пожалуйста, пусть мисс Роуз не умрет. Пусть она поправится. Пусть не уезжает Уилл. Не надо разбивать мое сердце…»

Ей должно было быть стыдно за мысли о себе в эти минуты, когда добрая старуха, возможно, умирала, когда Уилл вот—вот должен был потерять самое дорогое, что оставалось в его жизни. Но Селина против воли думала о себе.

Минуты шли. После десяти из Хьюстона приехала Мередит. Она обняла и поцеловала брата, коротко поприветствовала Френни и вежливо поздоровалась с Селиной и Уиллом. А еще несколько минут спустя в комнату для посетителей вышел врач и жестом пригласил собравшихся подойти поближе.

— Миссис Кендалл отдыхает, — объявил он. — Она находится в кардиологическом отделении. Через некоторое время можно будет навестить ее. Только, пожалуйста, не больше пяти минут, и только для родных. Кто из вас Уилл?

Все без исключения взгляды обратились на Уилла.

— Она хочет, чтобы вы зашли к ней первым.

Уилл застыл на месте. Неужели мисс Роуз намерена спровоцировать скандал?

После секундной паузы Реймонд уверенно выступил вперед.

— Он не член семьи.

Уилл промолчал, лишь смерил Реймонда тяжелым взглядом.

Поддержка к нему пришла неожиданно. Мередит натянуто улыбнулась и тоже сделала шаг вперед.

— Зачем ты так, Реймонд? Мама воспитывала Билли Рея с детства. Для нее он такой же член семьи, как и мы с тобой.

Не желая вникать в запутанные семейные дела, врач поспешно сказал, обращаясь к Уиллу:

— Можете пройти к ней в одиннадцать. Медсестра на посту скажет вам, куда идти. Напоминаю остальным — по одному посещению в час, пока она не заснет. Ей нужен отдых, поэтому тревожить ее во время сна нельзя ни в коем случае. Перед тем как уехать, оставьте телефон, чтобы мы могли с вами связаться. Есть вопросы?

Видя, что никто не собирается задавать вопросов, доктор с видимым облегчением удалился. Выждав несколько секунд после его ухода, Реймонд подошел вплотную к Уиллу.

— Если ты надеешься что—нибудь из этого извлечь…

Его прервала Мередит:

— Реймонд, ты сошел с ума! Устраивать ссору, когда мама умирает… Мама зовет его. Она хочет его видеть, и мы должны уважать ее волю.

— Тебе легко его защищать! — рявкнул Реймонд, по—прежнему буравя Уилла ненавидящим взглядом. — Ты еще ничего не знаешь про ее завещание. Ты еще не слышала, как вертит нашей матерью этот подонок. Ты, Мередит, рассчитываешь на половину ее состояния? Знай, тебя ждет большое разочарование.

Но Мередит только махнула рукой.

— Я все знаю еще с мая, когда мама составила завещание. Знаю, она назначила Билли Рея опекуном и распорядителем наследства — не нас с тобой, Реймонд. А что до денег… У тебя—то их куры не клюют. Зачем тебе нужны еще и мамины? Неужели ты не можешь хоть раз в жизни с кем—то поделиться?

— Только не с ним, — грубо отозвался Реймонд, указывая пальцем на Уилла.

Уилл внезапно отвернулся, словно вдруг потерял интерес к разговору, отошел и присел на диванчик у ближайшего окна. После секундного замешательства Селина присоединилась к нему, оставив Реймонда наедине с Мередит. Уилл искоса глянул на нее.

— Сели, ты молишься?

— Да, Уилл.

— И часто?

Она печально улыбнулась.

— Когда—то я молилась каждый день. А теперь… Наверное, когда испытываю необходимость.

Его улыбка была такой же невеселой.

— Видимо, я все—таки сделал тебя грешницей.

Селина не стала спорить.

После продолжительной паузы Уилл задал следующий вопрос:

— А о чем ты молишься?

— О счастье. О здоровье. О покое.

Уилл криво усмехнулся.

— Зачем? Здоровье у тебя и так есть. А покой тебе не нужен.

— Это нужно мисс Роуз. И тебе.

Он устремил взор в потолок.

— Сели, не трать время на молитвы за меня. Мне это не поможет.

— Ты считаешь, что ты такой плохой, что и помощь тебе не требуется?

— Меня уже не спасти, — согласился он, и в голосе его прозвучала горечь. И тут же Уилл добавил совершенно будничным тоном: — Я уезжаю.

Селина не сразу осмелилась спросить:

— Когда?

— Как только мисс Роуз вернется домой.

— Куда ты отправишься?

— Все равно. Подальше отсюда.

Собравшись с силами, она задала вопрос, от которого, казалось, зависела ее жизнь:

— Ты можешь взять меня с собой?

Уилл прикрыл глаза. Он не стал щадить ее и обещать неосуществимое. Он лаконично ответил:

— Нет.

— Почему, Уилл? Вдвоем нам было бы легче. У нас была бы машина, и у меня есть кое—какие средства.

Уилл поднялся и подошел к окну, у которого простоял почти два часа. Дождь все еще шел, мелкий, нескончаемый дождь. Плохо скитаться бездомному под дождем; одежда промокает до нитки, в туфлях хлюпает вода, и каждый шаг отзывается болью в ступнях. Он знал такие вечера, когда ему негде было укрыться и обсушиться, а приходилось идти, говоря себе, что холод и грязь не имеют значения, что спать вовсе не хочется и вовсе не отчаянная нужда гонит вперед и вперед.

— Ты не понимаешь, о чем просишь.

Селина тоже встала и подошла к нему. Он не повернул головы, но ему было видно ее отражение в оконном стекле — белое платье и шелковистые волосы, перевязанные лентами. Этими лентами — красными, белыми и синими — он привязал ее к изголовью кровати в ту ночь, когда познал небывалое блаженство. Она уверовала в него и отдалась ему. Наивная, доверчивая Селина.

— Я все понимаю, — упрямо возразила она, как будто не замечая, что он не смотрит на нее — потому что не может, черт возьми. — Я знаю, будет непросто. Я знаю, в жизни бывают трудности. Знаю…

— Ни хрена ты не знаешь! — резко оборвал ее Уилл.

Селина умолкла. На ее лице отразилось недоумение, обида и боль. Уилл знал это и поэтому упорно смотрел в окно.

— Настанет время, когда мы не сможем отремонтировать машину, и нам придется ее бросить. И твои деньги когда—нибудь закончатся, а я не смогу найти работу. — Он замолчал, но Селина не отвечала, и тогда Уилл заговорил жестче: — Ты согласна ночевать на земле в такую вот ночь? Согласна воровать, чтобы прокормиться? Придет время, когда твой внешний вид не понравится какому—нибудь полицейскому, и он решит, что твое место в тюрьме! — Он понизил голос: — А еще кому—нибудь непременно придет в голову, что ты прехорошенькая и было бы неплохо позабавиться с тобой. Ты готова отдаваться первому встречному за ночлег или ужин?