Патриция Гэфни - Влюбленные мошенники

• Название: Влюбленные мошенники
• Автор: Патриция Гэфни
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-006787-9

Когда очаровательная Грейс, переодетая монахиней, впервые встретила Рубена Джонса, тот выдавал себя за слепого аристократа. Однако он мгновенно прозрел, заметив, как юная монахиня обнажила прелестную ножку, чтобы припрятать за подвязкой пистолет… С этой минуты началось их удивительное путешествие по игорным залам и темным улочкам китайского квартала Сан-Франциско, где двое влюбленных мошенников узнали, что любовь может стать самой рискованной, опасной и захватывающей из всех игр.

---

Сам Рубен тоже был в черном, отогнав непрошеную мысль, что это дурная примета. Он поблагодарил Дока за то, что тот догадался прихватить для него чистый костюм. Уинг об этом не подумал, хотя та одежда, которую Рубен вынужден был носить со вторника, уже начала попахивать.

– Присутствие шлюх кажется мне особенно трогательным, – шепнул он Доку.

Тот кивнул, окинув взглядом «залетных пташек», глазевших во двор из каждого окна борделя. Рубен попытался узнать среди них Той-Гун, но все они казались на одно лицо.

Том-Фун, стоя позади него, грозно откашлялся.

Рубен обернулся, и Главный Оруженосец бросил на него злобный взгляд, демонстративно нащупывая за поясом выточенную из слоновой кости рукоять меча. Если бы не его навязчивое присутствие, Рубен мог бы спросить у Дока, что, черт побери, здесь происходит, в чем заключается план. Но Том-Фун не отставал от них ни на шаг, поэтому у друзей не было ни малейшей возможности поговорить.

– Он так и сияет от счастья, верно? – обратился Рубен к главному головорезу, кивнув в сторону Уинга.

Как и следовало ожидать, Том-Фун оскалил зубы. Дразнить этого безмозглого остолопа было даже неинтересно, и Рубена это занятие давно уже перестало забавлять. Но отпущенное им замечание было чистейшей правдой: Крестный Отец буквально светился радостным волнением. Его безукоризненно европейский свадебный наряд был до крайности строг: серый твидовый сюртук, простые однотонные брюки, темный жилет, белая рубашка с высоким воротничком и галстук-бабочка. Очевидно, по части нарядов он решил поберечь силы для китайской церемонии, которая должна была последовать сразу за католическим венчанием. Вот тогда пробьет его час! Он наверняка напялит ярко-оранжевую робу эпохи Мин с заткнутым за разноцветный кушак кривым ятаганом. Все эти предсвадебные новости Рубену с удовольствием сообщила накануне Той-Гун. Но в эту минуту жених выглядел в точности как любой другой жених: он нервничал и непрерывно расхаживал туда-сюда перед наспех воздвигнутой во дворе пагодой – кумирней Ну-Во, богини созидания. Рубен взглянул на часы: одиннадцать десять. Невеста запаздывала. Священник, впрочем, тоже. Рядом с кумирней маленький оркестр настраивал инструменты. Рубен еще вчера слышал, как они репетировали на своих цимбалах, колокольчиках и барабанах. Нервы у него были натянуты до предела; он молил Бога, чтобы они не начали свой кошачий концерт прямо сейчас.

Он не расслышал стука в ворота, но стоявший на часах оруженосец вдруг распахнул одну из створок, чтобы впустить вновь прибывшего. Рубен уставился на него и заморгал, не веря своим глазам. Если бы он не ждал появления Генри, то ни за что на свете не узнал. бы его в дородном, лысеющем, красноносом священнике, от которого за милю несло Ирландией. Вкатившись во двор, как мячик, он с возмущением оглядел кучкующихся телохранителей в черном, варварский алтарь и настраивающийся оркестр в углу.

– Отец О'Брайен! – с воодушевлением приветствовал его Уинг, подходя ближе и протягивая руку.

Все время, пока проходила процедура знакомства и приветствия, Генри продолжал неодобрительно хмуриться. Не обращая внимания на Том-Фуна, Рубен подошел поближе. Отец О'Брайен был в черной сутане с высоким стоячим воротничком, а в руках держал молитвенник и маленький черный саквояж с ручкой.

– Все это совершенно не по правилам, – возмущенно заявил он Уингу и что-то добавил насчет недопустимости отказа от церковного оглашения[56].

На груди у него поблескивала цепочка для часов. Вытащив из внутреннего кармана старомодную «луковицу», Генри озабоченно спросил:

– И где же невеста, позвольте узнать? В полдень у меня похороны по первому разряду на другом конце города, времени в обрез! В одиннадцать тридцать и ни минутой позже мне придется вас покинуть.

Уинг начал его успокаивать, хотя сам при этом нервничал все больше и поминутно поглядывал на свои собственные часы.

Том-Фун упреждающим жестом положил руку на плечо Рубену, но тот стряхнул ее и подошел прямо к отцу О'Брайену.

– – Рад встрече, преподобный, – сказал он, пожимая руку Генри. – Я Алджернон Смит, брат Августины.

– Прелестная девушка, – рассеянно пробормотал в ответ Генри и опять посмотрел на часы.

На этот раз Рубен расслышал стук в ворота: сперва робкий, потом повторный, более решительный. Все повернули головы на звук, а Ин Ре распахнул ворота. На пороге стояла Грейс в шикарном подвенечном наряде белоснежного атласа со шлейфом и сногсшибательным декольте, в широкополой белой шляпе из итальянской соломки, украшенной флердоранжем. В одной руке она держала букет, в другой – наимоднейший зонтик из белых кружев.

Приветливая улыбка сползла с лица Крестного Отца, и Рубен мстительно подумал, что в Китае белый цвет приносит несчастье. Однако Уинг быстро овладел собой и поспешил приветствовать свою невесту.

Стоило ему взять ее за руку, как Рубен двинулся к ним, не обращая внимания на угрожающее ворчание Том-Фуна за спиной. Грейс встретилась с ним взглядом: ее голубые глаза сверкали нервным блеском. Она была так прекрасна, что у него захватило дух.

– Привет, сестренка, – сказал он.

Обняв ее железной рукой за талию и притянув к себе, Уинг не позволил ему к ней прикоснуться.

– Привет, Алджи, – напряженно улыбаясь, откликнулась Грейс. – Как поживаешь?

Это был далеко не праздный вопрос: она хотела знать, не практиковал ли кто-нибудь на нем свое фехтовальное искусство.

– Я в порядке, – мужественно ответил Рубен. Такое облегчение отразилось в ее взоре, что сердце у него замерло на две секунды.

– Ну что же, – начал Генри, деловито потирая руки, – мы готовы? Вы хотите встать вот здесь, напротив этого… гм-м… храма, с позволения сказать?

Он раскрыл свой черный саквояж и принялся вынимать из него предметы одежды: нечто белое, напоминавшее ночную рубаху с кружевным подолом, – Рубен вспомнил, что это стихарь, – и узкий, отсвечивающий на солнце атласный шарф – епитрахиль. Генри надел его себе на шею, и длинная лента свесилась ему до колен. И где он раздобыл весь этот маскарад? Даже Рубену стало не по себе при мысли о том, что Генри мог ограбить церковь.

Тихим голосом, так что Рубен едва разобрал слова, Грейс прошептала своему ополоумевшему от счастья жениху:

– Пока не начали, не пора ли нам уладить деловую часть?

– Все уже сделано, любовь моя, – нежно проворковал он, склоняясь к ней.

Она послала ему обольстительную улыбку, способную расплавить лед.

– Не подумай, что я тебе не доверяю, – в ее голосе слышалось урчанье довольного котенка, – но ты же не будешь возражать, если я хоть одним глазком взгляну на свою чековую книжку? Плененный, ее чарами, он вытащил из внутреннего кармана тоненькую книжечку в черном кожаном переплете. Грейс открыла ее и заглянула внутрь. Она была отлично вышколена: ни тени жадного торжества не отразилось на ее лице, но она ослепила Уинга еще одной улыбкой простодушной радости.

– Чудесно, – промурлыкала Грейс и открыла изящный белый ридикюль, свисавший на петле с ее запястья.

Ее очарованный жених отреагировал мгновенно.

Стремительным движением атакующей кобры он схватил ее за запястье.

– Еще не время, – прошептал он, оскалив зубы. – Пока еще нет.

Рубен не знал, чем вызван румянец, вспыхнувший на щеках Грейс: может, гневом, а может быть, и болью. Не зная, что предпринять, он застыл в бессильной ярости. Тем временем Уинг вынул книжечку из ее пальцев и снова спрятал в карман. Все было кончено в одну секунду, но словно грозовое облако проплыло над двором: цветки алых маков стали кроваво-красными, вооруженные клинками стражники показались Рубену еще более грозными, чем минуту назад, и даже монотонное бренчание оркестра зазвучало зловеще.

Отец О'Брайен занял место перед храмом богини созидания и громко откашлялся, подавая сигнал к началу венчания.

– Кто отдает эту женщину этому мужчине в священный брачный союз? – провозгласил он громовым басом, отбросив предварительную часть церемонии и переходя сразу к сути дела.

Поскольку в жизни Уинга это было явно первое католическое венчание, Рубен подумал, что с таким же успехом Генри мог бы провести обряд крещения или отпевания: Крестный Отец все равно не заметил бы разницы.

– Я, – ответил Док, взяв Грейс под руку.

Произошла небольшая заминка, пока участники церемонии занимали положенные им места: Уинг не знал, куда ему встать, пока Генри не поставил его прямо перед собой. Рубен сделал шаг вперед, собираясь занять место шафера, но Том-Фун вырос перед ним как из-под земли и загородил дорогу. Не издав ни звука, Рубен отступил в сторону.

Церемония продолжалась недолго. Генри произнес краткую речь о верности священным узам и приступил к делу. Даже зная, что это всего лишь комедия, Рубен едва дотерпел до конца, так ему это было ненавистно. У него скулы сводило, пока он слушал тихие ответы Грейс. Паника в его душе все нарастала. Он хотел, чтобы все кончилось поскорее.