Владимир Корчагин - Конец легенды

• Название: Конец легенды
• Автор: Владимир Корчагин
• Жанр: Прочие приключения

Океан всегда был полон тайн, всегда служил источником легенд. Но люди не мирились с этим, старались найти разгадку необыкновенным явлениям. Однако только теперь, когда на помощь человеку пришла наука, океан начал приоткрывать завесу своей таинственности, и оказалось, что большинство легенд – всего лишь отзвуки естественных процессов природы. О крушении одной из таких легенд, легенды об «островах-призраках», рассказывается в этой повести. Но океан интересен не только этим. Воды Мирового океана сыграли исключительную роль в эволюции нашей планеты. Им, океаническим водам, обязан чистый живительный воздух Земли, ее мягкий благодатный климат, ее богатейший растительный и животный мир. Об этом повествуется в книге. Читатель увидит также, что сохранение природных богатств и использование научных открытий в мирных целях неотделимы от борьбы с буржуазной идеологией и самым страшным ее проявлением – неофашизмом.

---

– Да, если не считать «сервиза», сделанного вашим мужем. Спасибо, миссис Норма. Но принять ваш подарок не могу, потому что сам визит мой сюда придется сохранить в тайне. М-р Крымов, вы проводите меня?

– Разумеется, – Денис поправил костер и, сделав знак Норме не беспокоиться, последовал за Эвелиной.

Журналистка уверенно нырнула в лесные заросли, легко отыскала затерянную в кустах тропу и, не оглядываясь, зашагала к Круглой бухте. Несколько минут она шла молча, чутко прислушиваясь к шорохам леса, и лишь после того, как белая скала осталась далеко за деревьями, снова заговорила, понизив голос до шепота:

– Я должна сообщить вам еще кое-что. Там, у костра, не хотелось тревожить девочку. Судя по всему немцы готовятся проникнуть ночью к вам в жилище и убить вас. Ганс уже побывал здесь, видел вход в пещеру и теперь мастерит какой-то светильник.

– Но вы же знаете, проникнуть в пещеру постороннему не так просто.

– Для любого другого может быть и так. Только не для Ганса. К тому же он может произвести разведку заранее, днем, когда вас не будет дома. Словом, я посоветовала бы установить какую-нибудь сигнализацию, ну, протянуть скрытно тонкую нитку, что ли, сразу за входом, чтобы заблаговременно знать, что кто-то побывал в пещере.

– Это, пожалуй, мысль…

– И еще, м-р Крымов, – берегите воду. Ганс, как я поняла, может отравить ее, пользуясь какими-то местными средствами. А в здешних стоячих водоемах…

– Мы пользуемся проточной водой.

– Все равно осторожность не помешает. Я так боюсь за вас!

– Спасибо, мисс Эвелина, за все спасибо. – Денис склонился к ней и поцеловал ее маленькую загрубевшую руку.

Она вспыхнула:

– Всего вам доброго, Крымов. Только с вами и чувствую, что я еще человек. – И не провожайте меня дальше. Не хочу, чтобы эти негодяи видели нас вместе. До свидания! – И журналистка побежала вниз по тропинке.

Денис в раздумье вернулся к пещере. Норма ждала его у костра, в глазах ее затаилась тревога.

– Она сказала что-нибудь еще?

Денис сел с ней рядом, поправил сучья в костре:

– Она предупредила, что эти двое собираются проникнуть ночью к нам в пещеру.

– Пусть попробуют!

– А если мы будем спать?

– Ника разбудит.

– Ты уверена в этом? Может, сделать какую-нибудь сигнализацию, я тут прикинул кое-что…

– Не надо. Пока Ника с нами, мы можем спать спокойно. А вот эта история с передатчиком…

– Да, тут мы, конечно, дали маху.

– Что же теперь будет, Денис? Что станем делать, если, в самом деле, придут военные корабли?

– Признаться, я не очень в это верю. Но если корабли действительно придут… Впрочем, не будем пока загадывать.

Глава тридцатая

Несчастье пришло под утро. Денис только что пробудился ото сна, когда до слуха донесся сильный, как пушечный выстрел, грохот, и вся пещера наполнилась страшным, зловеще нарастающим гулом. Мозг пронзила леденящая мысль: океан ворвался в провал.

Три дня перед этим бушевал свирепый шторм. Громадные, с двухэтажный дом волны с ревом обрушивались на остров. Денис не отходил от Китового мыса, глядя, как грохочущие валы бьют в опасную часть берега. Но вчера к вечеру волнение внезапно улеглось. Опасность, казалось, миновала. Денис впервые за эти дни уснул спокойно. А сегодня утром, когда океан почти утих, тонкая перемычка не выдержала и вода ринулась в недра острова.

Денис разбудил Норму, и оба, схватив кое-какой инструмент, бросились к пляжу у Китового мыса.

Утро было ясным. На небе ни облака. Трава стояла белой от росы. Лес будто дремал, напоенный вчерашним дождем, а океан блестел, как гладкая серебристая кольчуга. Снизу, из провала, на поверхность острова не доносилось ни звука. С трудом верилось, что где-то под ногами ревет и грохочет гигантский водопад.

Однако, чем ближе они подходили к Китовому мысу, тем явственнее становился глухой низкий шум. Сначала он напоминал шум деревьев на ветру, потом стал похож на гул мощного дизеля, наконец превратился в такой вой и грохот, какие издают лишь турбины ракетоносцев на форсированном режиме.

Но вот и знакомый пляж. Денис подскочил к кромке берегового уступа и невольно попятился назад.

– Эх, мать честная! – вырвалось у него по-русски.

– Что ты сказал, Денис?

– Я говорю, какую дырищу проделала вода!

Брешь, пробитая водой, была не меньше двух метров в длину и с добрых полметра в поперечнике. Она находилась значительно ниже прежней расселины, в самой зоне прибоя, океан вливался в нее сплошным бурлящим потоком. Казалось, целая река уходила под землю, и остров прямо на глазах опускался в пучину вод. Во всяком случае, большой камень, на котором Денис не раз сиживал здесь, на берегу, был уже наполовину в воде, а листья ольхи, еще вчера свисавшей над водой, теперь плескались глубоко в волнах.

– Что же делать, Денис? – сказала Норма дрогнувшим голосом.

Он лишь вздохнул. Все вокруг: и грохот падающей воды, и безбрежный океан, будто весь устремившийся в зияющий пролом, и все больше заливаемый берег – вселяли чувство обреченности и страха. Но страшнее всего был сам пролом. Он чернел на берегу, как рваная дымящаяся рана, и с каждой минутой увеличивался, расползаясь подобно громадной чернильной кляксе. Нечего было и думать заделать его камнями.

Несколько минут Денис не двигался с места, глядя на этот разгул стихии, подавленный страхом, не в силах сообразить, что можно сделать для предотвращения катастрофы. А время шло, и каждый час промедления мог стать последним часом острова.

– Денис, – снова окликнула его Норма, – может, нарубить бревен и сделать плот, пока не поздно.

– Плот?… – Он оторвался от своих дум и обернулся к ней. Бледная, с широко раскрытыми от страха глазами, Норма стояла, вцепившись ему в руку, не отводя взгляда от ревущего потока.

– Плот… А что же дальше? Мучительная смерть от голода и жажды под палящим солнцем среди соленых волн?

– Нет, плот – это в самом крайнем случае, если не останется никакой надежды на спасение острова. А вот бревна… Бревна… Конечно, бревна! Молодец, Нор! Как я сам не подумал об этом, Только бревна и смогут помочь нам! Положим поперек расселины три-четыре хороших бревна, так, чтобы комли их уперлись в обрыв. На них – сучья. А уж потом – камни. Не-е-ет, мы еще не сдадимся тебе, океан! За дело!

– Постой, Денис! А если новый обвал?

Денис невольно вздрогнул, представив на миг, что Норма падает в грохочущее подземелье.

– Ты права. Можно и самим рухнуть в бездну. Какже быть? Как быть?…- он огляделся по сторонам. – А вот как! Беги назад в пещеру и неси все веревки, какие найдутся в складе. Привяжем себя вон к тем лесинам, видишь, у подножия холма? Беги! А я начну рубить деревья.

Теперь, когда у него был определенный план действий, страх почти прошел, и он все силы вкладывал в топор. Благо он оказался острым. К приходу Нормы он успел свалить четыре дерева и обрубить с них ветки так, чтобы они остались лишь с двух противоположных сторон. Тогда он принялся заготавливать сучья и подносить их ближе к пролому. Норма помогала ему как могла. Наконец все было готово. Пора было приступить к самой опасной части операции.

Прикинув расстояние до пролома, Денис распутал принесенные веревки, связал их в две длинные вожжи и, крепко обвязав себя и Норму у пояса, тщательно закрепил свободные концы вожжей за ствол самого толстого дерева.

– Теперь слушай, Нор. Мы положим эти срубленные деревья поперек пролома комлями к берегу. Тогда бревна упрутся в обрыв, и вода не сдвинет их с места. Начали!

Они ухватились за первую лесину и, осторожно приблизившись к пролому со стороны моря, бросили ее прямо в кипящий водоворот. Вода, как и ожидал Денис, сама уткнула дерево комлем в береговой уступ. Рядом с первой лесиной легла вторая, потом третья, четвертая…

– Порядок, Норма! Теперь носи и подавай мне сучья. Только, не торопись, легче ступай по пляжу. Вот так!… Неси еще. – Он стоял по колена в несущемся потоке и каждым нервом, каждой клеточкой тела ощущал, какая лавина воды ежесекундно врывается в недра острова. Но каждая вновь уложенная ветка ослабляла напор стихии. Только бы не рухнула оставшаяся часть берега! Особенно там, где подносила сучья Норма. В прочности веревки можно было, кажется, не сомневаться, и все-таки…

– Осторожно, Норма, осторожно!

Но она словно не слышала его, работала молча и с такой быстротой и сноровкой, что он еле успевал укладывать подаваемые ею сучья.

Через час вся брешь была перекрыта сплошным настилом из веток. Напор воды заметно ослаб. Но она продолжала литься в промежутки между сучьями. Земля под ногами еще гудела от падающей в провал воды.

– Теперь камни, Норма!

– Нет, уложим еще слой веток. Так будет прочнее.

Денис нарубил сучьев покрупнее, и они набросали второй настил, еще более плотный, чем первый. Напор воды совсем ослаб. Шум ее стал глуше, спокойнее. Денис вскарабкался на настил, прошел по нему с конца в конец. Все было, как будто, прочно. Концы бревен плотно упирались в береговой уступ, ветки легко держали вес его тела. Можно было приступать ко второй части задуманного плана.