Бен - Кровоточащая чаша

• Название: Кровоточащая чаша
• Автор: Бен
• Жанр: Космическая фантастика

Многие годы прошли с пор как Космодесантники Испивающие душу были объявлены еретиками и многие имперские агенты были отправлены на уничтожение этого некогда великого ордена. Сапредон, героический лидер падших космодесантников, имеет опасный план в борьбе с проклятыми мутациями внутри их. После многих ложных путей и тупиков, он нашел смертельно опасный путь, который обещает им окончательное прощение в глазах Бога-Императора. Но смогут ли прожить достаточно долго, чтобы доказать свою лояльность?

---

- Это Дивизионное Командование, - протрещал вокс. – Требуется визуальное подтверждение местонахождения Двадцатого Дивизиона.

- Двадцатого? – переспросил Кайто. – Это Шестой Дивизион, их не должно быть на передовой так скоро.

- Связь с Двадцатым Дивизионом потеряна. Докладывайте о визуальном контакте, нам нужно, чтобы они начали развертывание под стенами.

Это было лишено смысла. Дивизион Двадцать быть подразделением тылового эшелона и состоял из трех разоруженных транспортников «Химера» с экипажами, состоящими из офицеров медицинского корпуса. Они доберутся до линии фронта, когда первая волна атакующих ворвется внутрь, подбирая раненных и оттаскивая их назад к полевым медпунктам позади джоурианских линий. Сеншини не хотел даже думать о том, что будет твориться на уме у штурмующих, если они узнают, что их единственная надежда на хоть какую-то немедленную медицинскую помощь потерялась где-то в арьергарде.

- Стрелок! Орудийная платформа, тридцать градусов вверх!

Сеншини повернул рычаг вертикального контроля и видоискатель рванулся высь, фиксируя опасный участок стены, где несколько солдат противника заряжали снаряды в полевую пушку, которая палила практически в упор по джоурианцам, дерущимся за возможность обосноваться среди обломков внизу. Сеншини прикинул дистанцию, скорректировал её на пару метров и выстрелил. Плазма с ревом разрядилась и опорный пункт испарился в рвущемся пузыре взрыва.

Бронесилы присоединялись к «Палачу», «Уничтожитель», чтобы и дальше разбивать стены и «Экстерминатор» со сдвоенными автопушками, рявкающими скороговоркой, посылая волну осколков посреди врага, карабкающегося вниз по осыпающемуся склону. Пара «Химер» пронеслась мимо, взбивая траками фонтанчики грязи, а сверху проревела «Валькирия», десантный отсек набит штурмовиками, готовыми в полной мере использовать полный прорыв дальше по периметру стены.

- Чтоб меня разорвало! – вдруг прохрипел снизу Танако. – Это Двадцатый Дивизион!

Сеншини опустил прицельное приспособление вниз, и разглядел кормовую часть «Химеры», которая перла прямо в сторону стены, символ посоха-и-змеи медицинского корпуса нарисован на тыловой рампе. Третья «Химера», с той же символикой, пронеслась мимо секундой спустя, её водитель безжалостно насиловал двигатель и коробку передач, пока она переваливала через гребень снарядной воронки.

- Полный вперед, Танако, - распорядился Кайто. – Сеншини, огонь на прикрытие, их прижимают. И доложи командованию, что Двадцатый Дивизион обнаружен.

«Палач» пополз дальше. Вонь перезаряжающихся катушек окружила Сеншини, и он чувствовал, как жирная сажа коркой покрывает его лицо и руки. Обзорную бойницу немилосердно качнуло и он краем глаза увидел, как верхний люк ближайшей «Химеры» Двадцатого Дивизиона распахнулся.

Из него вырвался огонь крупнокалиберного оружия. Сеншини заметил, как темные фигуры катятся вниз по скату из щебня. Плотность огня была чудовищной и подавляющей, прорезаясь сквозь септиамцев на склоне. Но стрельба была также и точной, Сеншини видел, как падают мятежники. Никакой лазган не мог разорвать человека пополам подобным образом, даже хеллганы гвардейской элиты.

- Это не медкорпус, - прошептал Сеншини, больше самому себе.

«Палач» уже был в радиусе прямого огня из ручного оружия со стен, и выстрелы громко звенели на верхних пластинах, выбивая куски брони из корпуса. Сеншини мельком рассмотрел ближайших врагов, нашедших убежище под прикрытием участков рухнувших колонн, пока они обменивались выстрелами с джоурианцами – одеты в рваньё, кожа бледная и порванная, покрытые старыми открытыми ранами, которые не кровоточили. Он видел лохмотья украшений и униформы Сил правопорядка. Непроницаемо серые глаза брали солдат на прицел. Руки с отсутствующими пальцами сжимали охотничьи ружья и трофейные лазганы элизианцев.

Каждый мертвец вновь был на ногах, и сражался – весь Септиам-Сити и половина полка жестоко убитых элизианцев, потерянные патрули джоурианцев, рабочие с сожженных теперь полей огнедушца. Командиры ожидали, что лишь часть обитателей города будет поджидать наступающих на стенах. Теперь же Сеншини мог видеть тысячи из них, мощным потоком хлынувшие навстречу атакующим джоурианцам, словно красные муравьи из своего гнезда.

Шторм лазерного огня между упавшими блоками был подобен горящим красным стежкам. Выстрелы лазпушек прочертили воздух со стороны приближающихся джоурианских бронесил и взрывы испещрили каменистый склон там, куда попали бомбы мортир и противотанковые снаряды.

«Палач» рывком остановился. Сеншини нацелил еще один выстрел, выждал, чтобы проверить, зарядились ли катушки, и послал заряд бластпушки рваться в гуще септиамцев, столпившихся за укрытием из раздробленного мраморного блока. Два отделения джоурианцев, более не прижатые вражеским огнем, рванулись вперед через дождь падающих обломков.

«Химеры» Двадцатого Дивизиона затормозили в грязевом месиве. Верхние люки и задние рампы раскрылись и их обитатели выпрыгнули наружу, стволы их оружие вспыхивали огнем.

- Похоже, у нас тут мальчики славы, - проворчал Сеншини. – Видимо, они передали Двадцатый Дивизион штурмовикам.

Но это не были штурмовики, осознал Сеншини. Мощные фигуры, гораздо крупнее человеческих, и за те несколько секунд, перед тем как сажа и летящие комья грязи не превратили их в темно-серую неразличимую массу, он разглядел, что они носили фиолетовое, а не тусклую униформу джоурианцев.

- Охренеть, - выдохнул Сеншини. – Десантники.

Кайто раскрыл обзорный люк и осмелился высунуть голову наружу, в наполненный шрапнелью воздух. Он извлек полевой бинокль из-под полы своего пальто. Сеншини был уверен, что услышал возгласы одобрения со стороны атакующих джоурианцев даже сквозь какофонию ружейного огня, когда космические десантники ворвались на поле боя позади них. Каждому гвардейцу доводилось слышать об Адептус Астартес, а некоторые даже утверждали, что видели их в деле, сверхлюди, способные как молния ударить в самое сердце врага, они носили громоздкие силовые доспехи и обладали лучшим оружием, которое мог предоставить Империум. Проповедники превозносили их как образцы совершенства человеческой расы. Дети распространяли рассказы об их героических свершениях. Они украшали миллионы застекленных окон и скульптурных фриз в храмах и базиликах по всему Империуму, и теперь они были здесь, на Септиам Тор.

После непостижимо долгих пары секунд Кайто плюхнулся обратно в танк. – Лады. Командование прислало нам немного десантников. Это первый и последний раз, когда мы увидим этих засранцев, так что мы сокращаем расстояние и прикрываем их. Если пролом сможет пасть, то именно они возьмут его. Танако, как можно ближе. Сеншини, мне нужен залп по верхней части стены, чтобы ублюдкам наверху было некуда деваться. Огонь по готовности, залп!

«Палач» с грохотом въехал под тень стен, пробираясь между упавшими участками колоннады и с хрустом перемалывая тела участников штурма, направляясь в бурю у пролома, где космодесантники создавали новую разновидность адского пекла для септиамцев.

Джоурианцы собирались отовсюду, следуя за «Палачом» в огненный шторм, офицеры орали своим людям следовать в арьергарде десантников. Сеншини засек, как в самом уязвимом месте бреши скапливалась основная масса септиамцев, отброшенная назад обновленной яростью штурма.

Он выстрелил из бластпушки и плазма словно изверглась из-под груды щебенки. Десантники уже карабкались по горящему склону, их болтганы прошивали толпы септиамцев, и Сеншини понял, что битва за город началась.

Вокруг царил холод. Фаддей не чувствовал ни рук, ни ступней. На один ужасный момент он решил, что потерял их от леденящего укуса вакуума или осколков, летящих от разрушенного собора, но затем колючая, электрическая боль пронзила нервы его рук и ног, и он осознал, что все еще цел.

Он постарался напрячь те мышцы, которые ощущал, ожидая, что вспышка боли подтвердит наличие сломанной конечности или разорванного органа. Он не смог обнаружить каких-либо очевидных увечий, но он был зажат. Инквизитор решил, что, по всей видимости, находится в лежачем положении, но не смог ни сесть, ни повернуть голову. И, хотя окоченение от холода не давало ему удостовериться в полной мере, казалось, что его руки заключены в нечто, что не давало ему даже пошевелить пальцами.

Фаддей обонял запах химикатов. Консерванты, дизенфектанты, вещество, которое пахло ржавчиной и металлом, словно что-то, извлеченное из крови. Чрезвычайно чистое и стерильное.

Поначалу он подумал, что вокруг не слышно ни звука – но постепенно он вычленил слои неясного шума, флуоресцирующее жужжание, слабое неритмичное тиканье и поскребывание от какого-то механизма рядом с его головой, тихая капель жидкости.