Валентина Мухина-Петринская - Планета Харис

• Название: Планета Харис
• Автор: Валентина Мухина-Петринская
• Издательство: Приволжское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1988
• ISBN: ИБ № 1413

Тему освоения районов Севера н Сибири, работы человека и экстремальных условиях продолжают произведения, вошедшие во второй том: романы «Позывные ЗурбагаЯа», «Планета Харнс» и рассказы.

---

И все же зря она бежала за ней. В погоне за радугой Рената заново открыла Волгу — ее отмели, длинные песчаные мысы, скрытые кустарниками бухточки, за горой Иванова могила покинутый меловой карьер, холодную прозрачную речонку Лесовку, вытекавшую из леса, чтоб влиться в Волгу.

Летом Лесовка была не такая уж и холодная, по ее чистому песчаному дну можно было часами идти босиком, подобрав ситцевое платьишко повыше.

Догоняя радугу, Рената открыла лесной родник с ледяной водой, такой вкусной, какой нигде больше не пробовала. И много других замечательных уголков открыла в первые свои десять лет Рената, догоняя радугу. А когда стала старше, поняла, что это все и есть ее родина, одна навсегда — щемяще-любимая, прекрасная, неповторимая Россия. И лишь когда стала еще старше, в понятие Россия вошли и замечательные люди.

Отец и маленькая Рената шли, держась за руки, через молодую дубраву, посаженную учителем для своих односельчан; через речку Лесовку, через деревянный мостик, через разноцветные, волнующиеся на ветру луга.

— Чи-ви, чи-ви, чи-ви! — кричал пестрый чибис, носясь над гнездовьем. И журчала вода в ручье, спотыкаясь о камни. О, голубой и зеленый Мир детства, приди еще раз!

11 БЕССМЕРТНЫЕ НЕСЧАСТНЫ

Всякая цивилизация включает и то, к чему общество стремилось, и то, чего никто не замышлял.

Ст. Лем

Тонкий харисянин с остатками слабых крыльев долго вел нас длинными, преломляющимися под прямым углом коридорами, огромными, как площади, гулкими залами, своды которых терялись в туманной высоте. Мимо лабораторий, где что-то делали, нагнувшись и бормоча, харисяне у поблескивающих непонятных аппаратов, мимо машинных залов, где что-то постукивало и потрескивало, что-то шипело и бухало.

— Вот любят большие помещения, прямо гигантомания какая-то, — шепнул Харитон.

В сравнительно небольшом шестиугольном высоком, как храм, серебристом помещении, вся обстановка которого состояла из «табуретов», похожих на тумбы, нас ждали, сидя, несколько харисян.

Мы раскланялись, они отвечали тем же. Семен Семенович предложил нам сесть, мы сели. Один из харисян что-то сказал на своем свистящем и щелкающем языке, переходящем в невнятный клекот. Звуковые колебания их речи переходят границы, воспринимаемые человеческим ухом. Ультразвуки! Впоследствии с помощью прибора, улавливающего коротковолновые звуковые колебания, удалось записать их голоса полностью.

Семен Семенович представил нам харисян: Всеобщая Мать, Победивший Смерть, Покоривший Пространство и Хранитель Картотеки.

Они были так похожи — для нашего неискушенного глаза — друг на друга, что мы сейчас же спутались, кто из них есть кто. Но Семен Семенович каждый раз называл их по имени, и мы постепенно стали их различать.

Всеобщая Мать была всех крупнее и тяжелее, бронзовое тело ее потемнело, покрылось серыми чешуйками, янтарные глаза потускнели. Хранитель Картотеки был сухонький, маленький, худой, руки его и крылья совсем истончились, как у высохшей летучей мыши.

Жизненная сила более всего чувствовалась в Покорившем Пространство. Он и повел разговор. Для краткости опускаю посредничество Семена Семеновича как переводчика.

Покоривший Пространство осведомился, как мы себя чувствуем. Мы поблагодарили и сказали, что чувствуем себя хорошо (Уилки прерывисто вздохнул, Харитон только крякнул).

Затем Покоривший Пространство спросил, известна ли нам история цивилизации Харис.

Все молчали, и тогда мне пришлось заверить, что «известна в общих чертах».

— Наша цивилизация зашла в тупик и гибнет, — сказал Покоривший Пространство. — Уже около тысячи лет ни одного значительного технического или научного открытия. Пользуемся техникой прошедших столетий. Любознательность гаснет, интерес к жизни чуть теплится. Все чаще обращаются к Всеобщей Матери с просьбой разрешить умереть… с уничтожением записи структуры тела и мозга. Некоторые уничтожают себя и без разрешения. Равнодушие к интересам рода, равнодушие к судьбе вида. Судьбе планеты. Единственное чувство, которое еще горит ярко, — ненависть к непохожим. Общая апатия, равнодушие сменяются вспышкой слепого гнева, когда у непохожих уничтожают антенны — гасят их личность. Мы здесь все под угрозой, даже Всеобщая Мать.

— Я с нетерпением жду своего конца, — перевел ее слова Семен Семенович. — Если я больше не создаю жизнь, зачем же мне самой жить? Среди записей, уничтоженных за непохожесть, изредка попадались и Матери. Они не стерты и смогут дать жизнь новым молодым харисянам. Свой последний долг я вижу в том, чтоб спасти погибающий род. Вторично эволюция не создаст его.

Заговорил Победивший Смерть. Голос его странно отличался от голоса других харисян. Он несколько напоминал голос человека, говорящего на нигде не слышанном языке.

— Это мое открытие погубило цивилизацию Харис, — глухо сказал он, — Старение и Смерть страшны для отдельного индивидуума, но полезны для вида в целом. Как мы могли об этом забыть, именно мы, харисяне, у которых отдельная личность никогда не имела самодовлеющего значения!

Мы подписали приговор разумной жизни на планете Харис. Но еще есть последняя возможность спасти ее… Это признать Непохожесть и вернуть ее к жизни. И мы, бессмертные, которые несчастны, просим смертных людей помочь нам в этом. Ибо нас, понимающих, слишком мало, и мы должны остерегаться своего же рода. Вы не откажете нам? Познавший Землю — это он предложил осуществить спасение с вашей помощью — ручался за вас. Но… может быть, он ошибся? Какое вам дело до чужой цивилизации.

— Он не ошибся, — заговорил я, — что мы должны делать?

— Необходимо прежде всего перепрятать записи структур непохожих, а также записи людей, сохраняющиеся у нас с древнейших времен. Хранитель Картотеки проведет вас в хранилище, и вы можете сейчас же просмотреть их.

Когда записи структур будут переправлены — ночью — в подготовленное убежище, вы поможете воссоздать тех из землян, за которых вы поручитесь жизнью, что они не причинят вреда нашей планете, не будут убивать. Затем поможете воссоздать харисян. Когда их будет достаточно, они сами закончат работу.

— А что будет с нами? — спросил Харитон.

— Вы будете нашими гостями сколько захотите. Мы поделимся с вами нашими знаниями… которые вы сочтете разумным заимствовать, ибо не всякое открытие полезно разумным существам. А затем — затем мы отправим вас на вашу планету. Вы уже знаете, что путешествие из нашей системы в вашу совершится в доли секунды. Некоторое время займет лишь передвижение в самих солнечных системах.

— Вы отпустите нас на Землю? — обрадованно воскликнула Рената.

— Конечно, вы же не пленники, а гости. А если кто-либо из вас пожелает остаться навсегда на планете Харис, мы будем лишь рады.

— Возможно ли снестись по радио с Землей? — спросил Яша.

— Возможно, но это требует колоссального количества энергии… почти как сам перелет. Если это вам будет очень необходимо, мы сможем устроить вам разговор с Землей. Только не теперь. А после… когда… сейчас мы бессильны.

Мы поговорили еще немного и простились. Хранитель Картотеки повел нас в хранилище.

Оно находилось глубоко в земле. Мы спустились по движущейся ленте. Она скользила над голубоватой шахтой, конечно, без перил. Затем мы шли постепенно сужающимся коридором, пол его подымался, а потолок опускался — или это был обман зрения?

Хранилище было похоже на библиотеку, только вместо книг — бесчисленные стеллажи, заполненные рядами крошечных — с наперсток — «катушек». И в каждой такой «катушке» была записана жизнь со всеми ее тревогами, муками, стремлениями, мечтами, воспоминаниями и надеждами.

По приглашению Хранителя мы сели у стола, и он подал нам самые обыкновенные каталоги — на русском и английском языках. Заботливый Семен Семенович приготовил их заблаговременно для нас.

Мы просматривали эти каталоги людей и вскрикивали от неожиданности. Семен Семенович снисходительно посматривал на нас, как на малых ребят. Было от чего прийти в изумление.

Первое знакомое имя, которое нам попалось, был неистовый протопоп Аввакум. Сначала мы онемели, затем разволновались (Яшка почему-то развеселился). Трудно было представить, как повел бы себя Аввакум на планете Харис, не похожий ни на ад, ни на рай. Но какая личность! Вот это личность!

Затем мы прочли на той же странице: Петр Первый. И снова разволновались. У меня даже голова заболела. Иметь возможность возродить Петра!!!

Петр — крутой, гениальный, с неудержимой и неутомимой волей. У него же каждая мысль претворялась в дело… Вся беда этого поистине великого преобразователя России была в том, что великие прогрессивные для того времени идеи он хотел провести в жизнь насилием, жестокостью, казнями, кнутом.