Я. Таляка - Гамбит старого генерала

• Название: Гамбит старого генерала
• Автор: Я. Таляка
• Жанр: Фэнтези

В перерывах между историями о разных супергероях, день деньской не дающих покоя силам мирoвого зла, посмотрите на жизнь обыкновенного скромного отшельника. Только ведите себя хорошо, а то как бы чего не случилось. Вот недавно несколько боевых магов с целой армией заходили, устроили дебош. Плюс еще эта шпионская история с провокацией… Нет-нет, добрый отшельник их всех нормально похоронил, но осадок на душе остался.

---

— Ну вот и все, — сказал д'Аранж с удовлетворенным выражением на лице потирая руки. — Бой окончен.

— А, Слэг? — напомнила Марисабель. — Как он? Не сбежал?

— О, ни в коем случае, — рассмеялся чародей. — На этот счет можете быть спокойны.

Потом он стремительно переменился в лице и вскричал в непритворном ужасе.

— Нет, не может быть. Все, абсолютно все, идет прахом… — и, повернувшись к девушке, добавил. — С этой войной, мы опаздываем к обеду.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МИТТЕЛЬШПИЛЬ. КОНТРАТАКА.

Глава 1.

Велик прекрасный, древний город Коргадол. Велик и славен.

По настоящему велик, без дураков. То есть, простите, без той показной бравады, свойственной многим гражданам практически любого населенного пункта или страны, а так же представителям всевозможных национальных и (или) расовых конклавов. Этакого, ура-патриотизма — явления вроде бы и положительного, но это лишь на первый, то есть, далеко не самый внимательный и верный, взгляд. Проявляющимся больше в неуемном и неумном стремлении на словах превозносить достоинства своей родины, чем способствовать ее развитию и процветанию на деле. А за неимением реальных достижений, порой их и просто придумывать. Это в лучшем случае, в худшем же беспардонно присваивать чужие. О неприятных же вещах, случающихся в отечестве, такие горе-патриоты вообще предпочитают скромно умалчивать, словно о несущественных.

Нет, Коргадол был не таков. Его величие, ненавязчиво и невозмутимо торжественно, со спокойным осознанием собственного достоинства, открывалось любому, кто подъезжал к бухте Коргадол, что в переводе означало богатая пристань, и появлялся в пределах видимости. Даже на расстоянии путнику становилось ясно, что поселение это не из рядовых. Его размеры и богатство поражали уже издали. Достаточно зоркий от природы, или вооруженный хотя бы примитивной оптикой, человек, при соответствующей погоде мог начинать любоваться городом с расстояния в целых сто меруцианских лиг. Площадь, на которой Коргадол раскинулся, казалась такой большой, что всякий, кто раньше не видел этого чуда архитектуры и зодчества, мог предположить, что зрение его обманывает, предлагая картину столь огромного города. И всякий же, немного приблизившись, имел прекрасную возможность лично убедиться, что с глазами у него все в порядке. В том смысле, что город действительно таков, каким выглядит, а его масштаб и богатство есть продукт не расстройства ощущения перспективы или помрачнения рассудка, а как раз наоборот, торжество всех самых положительных и конструктивных качеств человека, над качествами его же, но негативными.

Коргадольцы по настоящему любили и холили свой город. Постоянно его отстраивали, совершенствовали, разносили вширь и ввысь, а так же, как могли, украшали. Очень обеспеченные люди соревновались между собой, кто сделает городу подарок побогаче, например, возведет особняк повыше да покрасивше. Простой народ, не так обремененный финансовыми излишками, как местные олигархи, тоже старался не отставать и вносил свою лепту.

Как говорится в широко известной народной мудрости — если каждый не поленится и просто выметет порог собственного дома, то во всей стране не останется мусора. Коргадольцы этот принцип восприняли как должное. На торжества, посвященные родному городу, обязательно собиралось до полумиллиона граждан, вооруженных метлами, лопатами, мастерками, а, самое главное, искренним и неподдельным энтузиазмом.

Не заметить результат совместных усилий такого множества людей, было просто невозможно. Известно, что даже имперские вельможи высшего ранга не раз отзывались о Коргадоле как о самом развитом и достойном своего высокого звания городе-государстве.

Ну и, разумеется, не оставался в стороне магистрат, тративший на благоустройство астрономические суммы. Благодаря этому в городе появилось множество грандиозных и в чем-то помпезных сооружений. Таких как, дворец финансов, лишь один дневной оборот которого порой превосходил казну иных княжеств за год. Или величественная академия — средоточие всех известных человеку наук, регулярно совершавшая в мире естествознания революцию за революцией. Это, не говоря уже о постройках, не так бросающихся в глаза, но не менее достойных восхищения. Например, канализация, сводившая практически на нет дизентерию и прочие антисанитарные недуги. Или секретная акустическая служба оповещения, позволявшая гарнизону и полицейским силам постоянно находиться в курсе всего происходящего в городе и вовремя принимать необходимые меры.

А всевозможные механизмы, имеющие стратегическое общегородское значение? Их тем более нельзя было оставить без внимания.

Один полуавтоматический подъемный главный мост, возведенный почти век назад и по сей день проработавший без единой серьезной поломки чего стоил. В народе до сих пор говорят, что строителям тайно помогали древние могучие маги. Колдуны, специально для этих целей, не то воскрешенные методом рассеянного никелево-натриевого электролиза их мумий, не то призванные из параллельных вселенных статиоскопом Хатаевского. Впрочем, это все слухи. Совершенно точно известно, что ни один из чародеев напрямую в проекте задействован не был. (На то нашлись свои резоны, но о них далее.) А вот легенда о том, что никто из инженеров возводивших тогда мост никогда больше не принимался за работу, как раз наоборот, не досужая выдумка простонародья, а чистая правда. По разным причинам. Некоторые потому, что, одним этим, уникальным, масштабным и очень дорогостоящим подрядом обеспечил себя на всю жизнь и не собирался более ломать голову, выполняя сверхсложные расчеты, а потом спину, претворяя бессмертные идеи в грубое и неподатливое железо — эти предпочли предаться пошлой праздности на лаврах. Другие — из принципа. Многие были настоящими художниками и понимали, что наверняка не смогут превзойти уже созданное, а браться за меньшее не позволяла гордость, присущая истинным творцам. Кому-то воспрепятствовала работать служба безопасности, из опасения, что светлые умы, создавшие это чудо оборонного значения сумеют создать и другое, способное преодолеть его мощь. Ходят и такие слухи.

В описываемую эпоху насчитывалось от силы несколько десятков (не больше полусотни), городов хотя бы формально считавшихся на том же уровне благоустроенности и комфорта, что и Коргадол. а превосходили его в этом плане разве что некоторые из самых крупных административных центров. Нетрудно догадаться, что для поддержания этого места в рейтинговом листе требовались огромные средства.

Взять хотя бы, маяк, а по совместительству башенка форпост от "лихих морских людей", на островке Ключ. Он обошелся казне города в такую кругленькую сумму, что невольно пошли слухи, будто бы в фундамент вместо цемента заливали золото. Якобы для прочности — дескать, так маяк имеет гораздо больший ее запас, чем при традиционном подборе строительных материалов. Драгоценный металл, мол, не так подвержен влиянию вечной сырости и все такое. Разумеется это не более чем глупая и провокационная выдумка, направленная на то чтобы смущать отдельные незрелые умы, но затраты на маяк были действительно впечатляющими. Даже при пересчете на современные деньги.

Помимо же всех этих сооружений, относительно мирных, говорящих больше о богатстве города, чем о его силе, в Коргадоле были и другие постройки. Предназначенные исключительно для обороны. Кроме, уже упоминавшихся ранее, разводного моста и форта на море, это, прежде всего, стены города. Высокие, от восьми до десяти метров; сложенные, по специальной ударопрочной технологии и по верхнему уровню буквально усеянными разнообразными смертоносными ловушками. Даже при минимальной охране взять их штурмом было бы весьма непросто.

При всем своем совершенстве, стены заметно уступали башням. Немногочисленные, но настолько укрепленные и так удачно расположенные, эти башни перекрывали все подходы к городу. Любая из них, даже самая невзрачная на вид, ясно и недвусмысленно давала понять — ЗДЕСЬ ВРАГ НЕ ПРОЙДЕТ. Действительно, арсенал, упрятанный в их каменные чрева, позволял гарнизонам отражать атаки настолько многократно превосходящего по численности противника и наносить ему такие огромные потери, что даже самому злостному недоброжелателю впору было бы посочувствовать. По некоторым подсчетам выходило, что одна единственная башня, при минимальном гарнизоне, легко могла перемолоть небольшую такую армию. Клинков скажем на тысячу. Или две тысячи, а то и все три. До практического испытания башен на предел прочности, дело, разумеется, не доходило. Все выкладки приводились умозрительно, на основе расчетных данных, но за достоверность выводов можно было ручаться.

Это если смотреть с суши, то есть, заведомо лучше, укрепленного участка. Но и порт, это уязвимейшее место, если можно так выразиться, мягкое подбрюшье, всякого торгового приморского города, не был "открытыми воротами". Кроме маяка-форта, вкратце уже описанного выше, водный путь в город защищали еще две небольшие крепостцы, на обоих мысах обхватывающих бухту. Пожалуй, упоминать, что и они и форт оборудовались никак не хуже сухопутных башен, было бы совершенно излишним, и мы не будем этого делать. Скажем лишь о толстенных ошипованных цепях, которыми в военное время перекрывался вход в гавань, напрочь прекращая нежелательное судоходство и о мощных многозарядных катапультах, что грозно смотрели с зубчатых венцов каменных стражей.