Иван Петров - Томчин

• Название: Томчин
• Автор: Иван Петров
• Жанр: Научная Фантастика

Трое друзей из 2008 года незаметно для себя оказались в мире, где царит раннее средневековье. ГГ не пытается выжить любой ценой, а ломает обстоятельства под себя. Характер - это судьба. А судьба ГГ - править миром. Как и почему наш современник становится легендой мировой истории, об этом эта книга, рассказанная им самим. Книга завершена. Не вычитано. Замечания приветствуются.

---

Головы-то я китайского профи лишил и еще семь штук в атаке сразил, пока до главного гада добирался. Это хорошо. Но народ у меня простой, чуткий к изменениям во внешней и внутренней политике. С воодушевлением меня поддержал. Про мыло не поняли, не знают его пока здесь, глиной пользуются. Поняли про разрушение Китая, зачистку и коней. Потому как с этих китайцев никакого толка, все согласны. И расчет налогов у меня на руках, не мне же его оглашать? Я же читать не умею. Тудыть твою! С этих китайцев не только нет пользы, а вред один!

А где тут у меня под боком оппозиция моя гнилая припухает? Опять где-то шляется с умным видом, когда хозяину нужен. Ну, разгильдяй, погоди, доберусь я до тебя! Нашлась оппозиция, живо прискакала, доложили уже. Ищуть-с. Объяснил обалдую, что сейчас в Ставке совет будем проводить, его дело - выступать в защиту китайских городов и населения. Вот расчеты возможного поступления налогов, этим подкрепишь свои высказывания. И не перепутай, как в прошлый раз, я терпеливый, но не сносить тебе тогда головы. Пошел на место!

Неплохо все прошло. Занятно. Сначала, поглядывая на меня и ища одобрения, все бегло и близко к тексту высказали мои угрозы, выданные покойному чинуше в адрес Китая. Как будто на магнитофон в соседнем помещении записывали. Без мыла. Но - с Анархией, надо будет потом поинтересоваться, кто такая? Тренируется народ, каждый нашел свои аргументы, интересные примеры из личной жизни, наблюдения. Хана Китаю! Осталось мне приговор подтвердить, не отказываться же от своих слов, высказанных прилюдно. И тут громко заблеял мой китайский мудрец. Все-таки, две цифры местами переставил. Вместо четырехсот тысяч унций серебра решил обложить Китай полумиллионом. С мешками зерна перепутал. Ты же всю торговлю развалишь, авторитетный товарищ! И ведь вроде не много пьет, а что ни день - опять мимо кассы. Только, где непьющую оппозицию взять? Снова мне потом как-то выкручиваться. Да что потом, сразу придумал. Приказал перебелить запачканный кровью список, а затем, сверив значки на бумаге, приложил свой палец. Согласен. Утверждаю.

Так и прошел этот год в мелкой деловой суете, спокойной жизни в кругу домашних, частых поездках с сыном. Опять вошла в силу наша былая традиция вечерних посиделок у костра, тихих неспешных разговоров, негромкого смеха. Нормальный старик, окруженный заботой семьи, любящим сыном, сестрой, женами и ордой восхищенных внуков, приехавших погостить к деду. Все правильно, так и надо.

Начало весны, пора на работу. А как же пенсия, почетный отдых? Будь я рядовым - уже лет двадцать сидел бы на пенсии, коней разводил на свежем воздухе. Может, стишки сочинять бы начал. Нет, двадцать лет назад еще пенсий не было, вроде бы. Или уже были? Ладно, поехали, хорош ныть, кокетка.

Как-то все так построено было в моем прежнем мире, что каждый год находились новые миллионы слабых, исчезающих в мясорубке текущей жизни. Год прошел - еще полтора миллиона долой. Кто-то оступился, кого-то с квартирой обманули, лекарств в аптеки не завезли, пенсию подзадержали, родителей с работы уволили или сам заболел. Кому - что: жизнь течет, у кого год удачный - еще на ступеньку вверх поднялся, а нет - и нет человека. Объяснения народным массам спускали разные, но полтора миллиона жизней в год отдай. В начале девяностых на паленую водку кивали, потом на наркотики, потом (если еще кого это интересовало), другие причины находили. Привык народ.

Встретил, помню, году в 2005 пенсионера: от меня в 93 на пенсию ушел, тридцать тысяч баксов в загашнике имел. Огромные (по тому году), деньги. Бедненький такой, чистенький, из последних сил прилично выглядеть пытался. Ну да, бедняку это было надо, чтобы не жалели на каждом углу те, кто еще на это способен. Чтобы милиция не преследовала, морду не била, она беззащитность чуяла - как акула кровь в воде. Пенсия никакая, семьи нет, поначалу из своего тридцатника питался, а в 98 большая часть денег в Инкомбанке сгорела. Остатки еще растянул. Зажился - с точки зрения государства. Здоровья нет, семьдесят два года, квартплату не тянет, лекарства дорогие, на еду не хватает. Вот и его постепенно спихнули с пьедестала богатых и успешных стариков в яму отходов. На освободившееся жизненное пространство завезли продвинутых пастухов из гор и степи: с запасом и на вырост. Уговорил взять две тонны баксов, что были под рукой - лекарств купить, ему дешевые боль не снимали. Больше не встречал.

А своему любимому школьному учителю Павлу Федоровичу, потерявшему ногу на Курской дуге (он был командиром сорокопятки), не дал ничего. Серьезных денег при себе не было, а мало предложить постеснялся. Голова была замотана шарфом: наверно, уши болели, на костылях, а глаза - ясные и разговаривали, как будто ничего не произошло. Не посмел. Он из меня человека сделал, думаю - из многих. Потом несколько раз ездил на место встречи, но, так уже и не нашел.

Вот за то, чтобы у меня в Монголии такого не было, я жилы и рвал. А может - и без меня такого бы не было. До меня резали друг друга, но не самых слабых, а сильные между собой. Дети и старики, все-таки, были вне игры, гибли случайно. Специально никто геноцид не проводил, куда им.

В этот раз малышка Есун не рискнула рассуждать о моей преждевременной кончине. А я-то ждал. Ждал, ждал и, видя, что ее уже потряхивать начало от переживаний, сказал, что решение наше пересмотру не подлежит. Октай наследник. Женщины всегда бог знает что себе навоображать могут, простил я ее давно, слабенькую и глупую. Люблю глупышку, так и сказал.

Вот тут опять случился приступ героизма, так всегда меня веселивший. С тобой на войну поеду, не только Люська и Хулан для Родины всем пожертвовать могут! Ну да, оставить сотню служанок в Монголии и героически обходиться услугами пяти. Я уж не говорю про остальные лишения. Хоть медаль давай. Не собираюсь под стрелы лезть, может, даже на территорию Сися заходить не будем, там, на месте, посмотрим.

Собутай отправился веселить своей рожей молодого императора Цинь, цирк там устроит, а мы с Октаем и Толуем неторопливо зашли в гости к Сися, как к себе домой. А что, разве не к себе? Неужели, адресом ошиблись? Вот так, пошучивая и похихикивая, я опять свалился с коня и здорово трахнулся спиной. Этак можно дошутиться до полного паралича, спина для меня дело святое. Внуки, когда по мне лазят, бывает и подзатыльник схлопочут, если больно коленом или локтем в хребет саданут. Не везет моей спине.

Пришлось остановиться, докуда доехали и опять звать шаманов. Такой вот захватчик нынче пошел, ползает на четвереньках по юрте и кряхтит. Пока шаманы восстанавливали меня в вертикальное положение, как раз подоспел ответ от Дивана. Это я, про себя, так весело называю Дэ Вана, нового правителя Сиси, антимонгольского. Мы же культурные посетители, привет ему послали, а он нам ответ. Не обзывался и не посылал меня в девятнадцатом году, недавно у руля, поэтому ни в чем не виноват и, где-то, даже в недоумении. Зато он нашел истинного виновника произнесенных оскорблений, некоего Аша Гамбу, признавшегося во всем и даже настаивающего на своей правоте. Этот нахал назначил мне дуэль в Алахайском ущелье, своих личных владениях. Ладно, ребята, и туда придем, везде побываем. Дуэль так дуэль, а пока мои войска заняли город Эдзина, защищавший проход в долину оазисов и, неторопясь, приступили к ознакомлению с ними. Заняли Ганьчжоу и Сучжоу. Это я еще все лежу, вставать не пытаюсь.

Перебрался в ближайшие горы, подальше от жары, активно лечу спину, мне всего год остался, пора вставать на ноги. Семья сидит у одра и участливо смотрит в глаза. У сыновей во взгляде вопрос - это все? Не все. Все нормально. Вернулся размявшийся и помолодевший Собутай. Император Цинь, похоже, собрался вздохнуть спокойно. Рано вздыхать, корпус Октая и Цагана на подходе, мы здесь с Сисей и без них разберемся, не пропадем. А для милого дружка и сережку из ушка.

Пока я продолжаю болеть в горах, мои овладели округом Линчжоу и вышли к берегам Желтой, в сотне километров от столицы Нинся. Аша Гамбу, явившийся на дуэль в точку рандеву, был разбит вдрызг и бежал в Алашаньские горы. Поскольку он пришел не один, то всех сопровождавших его кузнецов тоже разбили вдрызг, за компанию. Сбежать смогли только двое из каждой сотни. А он обрадовался, семидесятипятилетнего деда на дуэль вызвал, сейчас ему наваляю! Давай, валяй.

Хочу я посмотреть на столицу государства, которую когда-то взял, но никогда в ней не был? Молодость вспомнить, точнее - зрелость? Нет. Ничего не хочу, домой потихоньку поеду. Здесь и без меня справятся, пора за спиной начать следить.

Таки не уследил я за спиной, получил стрелу в ногу. Слава богу, стрела неотравленная, но нога - та самая, многострадальная, кто в нее только не стрелял. Так и думал, что у Зучи совсем крышу сорвет от безнаказанности. Больной, никуда не выхожу, лежу у себя в юрте в окружении многочисленных оцеплений охраны. Без золотой тамги на пять километров никто не подойдет. Значит, была тамга. На прицельный выстрел только тигр годится. Значит, был тигр. Кто не хочет оглашения завещания, кто боится остаться ни с чем или разоблачения? Есть один такой товарищ. Кто знает, в каком углу юрты моя лежанка? Есть такой товарищ. Только сам мог. Но - как, ведь он под постоянным присмотром у себя в степи приаралья? Столько лет в Монголию не выезжал, якобы, болеет? Не знаю, как. И разведка не знает, вон в углу с убитым видом стоит. Вместе теперь будем думать, как скрыть сей прискорбный факт: мое ранение. Да что опять думать! Со спиной мне поплохело, вот и все думы. С перевязками мы с ним вдвоем разберемся, а остальным ни-ни. Совсем у хана характер подсел, лежит один, никого видеть не хочет, всех казнит на пороге. Вот как с родными быть, эти могут заметить? Эту рану мне за год не зарастить, боевая стрела, Люська точно догадается. Черт, ничего не успеваю.