Энцо Стриано - ПБ 7-71

• Название: ПБ 7-71
• Автор: Энцо Стриано
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1990

Тренер футбольной команды дает своим игрокам наркотик ПБ 7-71. Он снимает боль и усталость, но за три года употребления человек превращается в больного старика. Команда выигрывает один матч за другим, но за всё когда-то приходится расплачиваться.

© Ank

---

Газеты с непритворным изумлением пишут об удивительных успехах команды. Заголовки набираются огромным жирным шрифтом. Но причин успехов никто толком понять не может».

Гуидо бросает то в жар, то в холод. Он натягивает одеяло на подбородок, тело его мелко вздрагивает.

Снова пошел дождь, в этом проклятом месте он самый частый гость. А может, он простыл, пока сидел в холле?

Он, кряхтя, поворачивается на бок.

На миг ему становится страшно — сердце учащенно забилось, режущая боль пронзила живот.

Гуидо закрыл глаза, но видения не исчезли.

Он судорожно цепляется за простыню. Теперь он видит Питтона, вратаря, красивого двадцатилетнего парня. Ростом он метр восемьдесят пять сантиметров, весит семьдесят девять килограммов, руки у него огромные и цепкие как клещи. Его хотят пригласить в сборную, хотя в последнее время он пропускает больше голов. Что же с ним тогда станет?

Гуидо мысленно кричит: «Нет, нет, нет!» — протягивает руку и зажигает свет. И все равно видит Питтона пожелтевшим, невероятно худым, лицо у него тяжело больного старика.

Питтон станет таким же, как Пьеро, таким, как он сам. Но только это случится с ним в двадцать два года, и он уже не изменится. Точно таким сделается и Вентури, свободный защитник, белокурый крепкий парень, и Мартелли, мощный атакующий полузащитник, неутомимый на поле. Не избежит этой участи и Клаудио, на редкость одаренный нападающий, изящно и тонко ведущий игру. Гуидо становится все холоднее, а между тем он обливается потом, и его знобит.

А главное, ему страшно, невероятно страшно, ведь искушение так велико… «Если попрошу, даст ли он мне препарат?»

Ему хочется заткнуть уши, чтобы не слышать себя самого. Закрыть глаза, чтобы исчезли радужные видения. А то сейчас он видит, как сверкают чудесные цифры на электронном табло. Между тем заманчивые картины не исчезают, и рев восторженной толпы накатывается на него каждые две-три секунды, усиленный громкоговорителями.

В Терме воскресенье. Уже на рассвете, несмотря на ненастную погоду, бледные, сгорбленные людишки выходят на улицу и, шаркая ботинками, направляются к Капелле.

Тут встают очень рано, спят мало. Гуидо тоже так и не сомкнул глаз и чувствует себя совершенно разбитым. С того дня, как он встретил Пьеро Бевилаккуа, он совсем перестал спать. Сейчас через распахнутые ставни Гуидо смотрит на молчаливую процессию. Внезапно он вздрогнул: заметил в процессии и Пьеро, тот тоже тащился вперед по аллеям. Гуидо почувствовал, что испытывает к нему чувство неподдельной вражды. Что ему-то надо в Капелле? Ведь Бог избрал его для совершения дьявольских планов. Пьеро и сам дьявол, хитрый, гнусный демон, сеющий злобу и вражду. Но тут же понял всю несправедливость своих обвинений, отошел от окна. Он зашел в бар — купить сигарет и газеты, выпить чашечку кофе.

Спортивную газету он покупать не хотел, но потом заставил себя взять и ее. На первой странице огромными буквами гласил заголовок: «Трагедия, удержится ли команда в высшей лиге?» Впрочем, он ничего другого от этой свиньи Преди и не ожидал. Этот продажный журналист всегда не любил его команду. «Хотя он, в сущности, лишь выполняет свой профессиональный долг», — убеждал себя Гуидо, пытаясь сохранить спокойствие. На минуту ему показалось, что он больше не волнуется. Он даже повеселел и подумал, что поднимется к себе в номер, возьмет жену, Джорджану, и они вернутся в город. Сегодня же. Пойдут в ресторан, в кино. А на другой день явится в директорат и, что бы ни произошло на стадионе, без горечи и страха выслушает любой приговор, определяющий его судьбу. Все равно и для него, и для Анны, и для их дочки еще будут рассветы и радости. Все трое здоровы, а разве не это главное?

На что ему три, четыре выигранных первенства и кубка, если Джорджана вдруг заболеет и умрет? Он живо представил себе ее маленькой, сморщенной, серой, как Пьеро Бевилаккуа, и чуть не закричал от ужаса.

Потом он весь день держался спокойно и мирно. Анна глазам своим не верила и страстно благодарила господа за то, что он внял ее беспрестанным молитвам.

А вечером все пошло прахом. Они вернулись домой веселые, Гуидо шутил, улыбался. Он даже не включил ни радио, ни телевизор, чтобы узнать результаты игр. Скорее всего, правда, из суеверия, но и это хорошо.

Все трое сидели в гостиной и мирно беседовали. Джорджана поднялась и пошла укладывать в портфель учебники — ей завтра в школу. Внезапно послышались крики, свист, топот. Группы разъяренных болельщиков, потных, грязных, подбежали к окнам их дома, ворвались в садик. Они топтали клумбы, цветы, а когда привратник начал протестовать, они набросились на беднягу и сильно его избили. «Кальдоро, ты нам противен. Смерть Кальдоро!» — было написано на одном из плакатов. Толпа росла, все проклинали его, тренера команды, вопили, бесновались. Кто-то кинул в окно камень и разбил стекло, затем второе. Гуидо в тревоге вскочил с кресла. И тут вдали послышался вой сирен — один из соседей, к счастью, все же догадался вызвать полицию.

На следующий день его вызвали в директорат. Увидев президента клуба и членов руководящего совета, Гуидо облился холодным потом. В эту минуту он вновь ощутил себя тонконогим мальчишкой, играющим в футбол на поле у монастыря или на пляже своего небольшого городка. Эти люди, которые только что учинили ему настоящий допрос и глядят на него с явным презрением, кажутся грозными и всемогущими стариками. Точно такими же, как те двое типов, которые однажды, когда он гонял мяч, позвали его: «Послушай ты, паренек. Да, да, это мы тебя зовем» — и навсегда определили его жизнь и судьбу.

Они сохраняют лишь видимость благопристойности, а на деле каждым словом оскорбляют его и унижают.

А ведь он мог бы всего за одну неделю поразить их, оглушить, заставить перед ним заискивать. Победить, и еще как, всех своих противников. Вдруг в комнату вошел Мартелли, капитан команды. Поздоровался с ним сухо, нелюбезно, словно он, Гуидо, уж не тренер, а так, человек со стороны.

Мартелли поклонился и заговорил о чем-то с президентом. Тот улыбнулся капитану, кивнул головой. А потом все встали и заторопились — ведь все решено, не быть ему больше тренером. «Что же делать? О боже, что делать!» Гуидо весь горел, пылал, в голове стучало. И тут он заговорил не своим голосом:

— Один момент, секундочку. Есть еще возможность исправить положение.

Он смотрел в глаза этих вершителей судеб, которые глядели на него недоверчиво и насмешливо.

— Я хотел бы испробовать новую систему аутотренинга. Эту систему я изучил в Терме. Ее уже несколько месяцев применяют в Германии, и результаты поистине блестящие. Видели, как играет «Боруссия»? — лгал он с пугающей его самого уверенностью.

Увы, он уже перешел рубикон, хитрость удалась. Все встрепенулись, заволновались, ему оставалось лишь удовлетворить их амбиции.

Все остальное было разыграно точно по сценарию, словно бы написанному им вместе с Пьеро. Да, он продал душу дьяволу, иначе его дела не складывались бы столь блестяще, без малейшей накладки или заминки.

Каждое утро на завтрак бросить игрокам маленький кубик в чашку кофе было сущим пустяком.

Неторопливые, веселые разговоры о системе аутотренинга, новые тренировочные занятия, работа с мячом — бесполезные для игры уловки, способные, однако, продлить обман. Игроки обрели невероятную уверенность в себе сразу после нескольких блистательных побед.

Они чувствовали себя легкими как перышки, необычайно быстрыми, крепкими, технически безупречными. Команда переживала второе рождение.

— Синьор, я прежде не играл в футбол! — воскликнул Мартелли. — Только теперь могу сказать, что я и вправду футболист.

Отныне все игроки слепо, благоговейно выполняли любое его указание, пусть самое банальное, любой совет.

А потом, в воскресенье, на стадионе Турина случилось чудо, и о нем заговорили не только в Италии, но и во всем мире. Команда-лидер в шаге от звания чемпиона страны на своем поле проиграла команде, плетущейся в хвосте таблицы и рискующей вылететь из высшей лиги.

7:1. Журналисты вспомнили, что лишь в пятидесятых годах, когда в «Милане» играло «шведское трио» — Грен, Нордаль, Лиедхольм, — команда выиграла у «Торино» с таким же разгромным счетом.

Да, невероятно сильной была игра «Милана». Безупречное владение мячом, красивые атаки, стремительный, неудержимый натиск — вот что показали гости.

Газеты, телевидение, радио воспевали успех «Милана», прибегая к самым ярким сравнениям и гиперболам. Когда же «Милан» со счетом 4:0 разгромил «Наполи» на его поле, Гуидо приказал своим «мальчикам» играть не в полную силу — ведь уже примчались иностранные корреспонденты. Ну а после победы над командой «Рома» со счетом 6:2 посыпались самые фантастические прогнозы, и даже американские газеты заговорили о феномене «Милана».