Геннадий Ананьев - Риск. Молодинская битва

• Название: Риск. Молодинская битва
• Автор: Геннадий Ананьев
• Жанр: Историческая проза

Новый исторический роман современного писателя Г. Ананьева посвящен событиям, происходившим на Руси в середине XVI века.

Центральное занимает описание знаменитой Молодинской битвы, когда в 1572 г. русская армия под руководством князя Михаила Воротынского разгромила вдвое превосходившее крымско-турецкое войско.

---

Лишь немногие из современников князя Михаила Воротынского подали свой голос протеста. Среди них — князь Курбский, тоже воевода от Бога, прославивший свое имя в борьбе с врагами Земли Русской, но бежавший за ее пределы от царя-кровопийцы, чтобы не быть казненным. Он оставил потомкам полные гневной правды слова:

«…О муж Великий! Муж, крепкий душой и разумом! Священна, незабвенна память твоя в мире! Ты служил отечеству неблагодарному, где добродетель гибнет и слава безмолвствует; но есть потомство, и Европа о тебе слышала: знает, как ты своим мужеством и благоразумием истребил воинство неверных на полях московских, к утешению христиан и к стыду надменного султана! Прими же здесь хвалу громкую за дела великие, а там, у Христа Бога нашего, великое блаженство за неповинную муку!..»

А известный историк Карамзин оставил нам такое свидетельство: «Знатный род князей Воротынских, потомков святого Михаила Черниговского, уже давно пресекся в России, имя князя Михаила Воротынского сделалось достоянием и славою нашей истории».

Не пророческие, как оказалось, слова о славе. В забвении у потомков имя князя Михаила Ивановича Воротынского. В полном забвении. Неизвестно достоверно даже, где его могила. Кто-то считает, что она в обители святого Кирилла, а кто-то утверждает, что она в Лавре Сергиевой в ряду со славными князьями Горбатыми, Ряполовскими, Гагиными, Пожарскими, чьи роды тоже пресеклись злодейством правителей.

Спросите сегодня и убеленного сединами, израненного на полях брани ветерана, и мужа чиновного во цвете своего житейского благополучия, и студента, грызущего гранит науки, даже исторической, и совсем юного школьника, и вы убедитесь — лишь единицы из десятков тысяч смогут сказать что-либо путное о Молодинской битве или хотя бы подтвердить, что слышали или читали о ней.

Да, сегодня новейшие энциклопедические словари хотя и весьма кратко, все же не обходят великую битву вниманием, однако энциклопедия не всем доступна, а популярная литература, газеты, радио и телевидение как в рот воды набрали.

Вот передо мною текст к туристической схеме Московской области — путеводитель по памятным местам. Уделил он внимание и Молоди. Да какое!

«Молоди. Д-4. Бывшая усадьба «Молоди» (XVIII–XIX вв.). Сохранился парк и основные постройки, в которых теперь расположен дом отдыха».

Очень трудно найти слова, которые бы по достоинству оценили, какой вред наносят народной памяти подобные путеводители.

Если же отречься от суеты мирской и с основательной серьезностью задуматься об историческом значении Молодинской битвы, то вывод родится сам собой: безвестная для большинства народа российского победа на поле у Рожаи-реки над крымскими туменами имела не меньшее, а возможно, большее значение, чем знаменательная Куликовская.

Давайте обратимся к политической, как мы теперь выражаемся, составляющей двух великих побед. И Мамай, и Девлет-Гирей вели тумены не для очередного грабежа, а имели цель захватить Москву и сделать ее своей столицей. Однако Мамай не был чингисидом и, стало быть, не мог править Золотой Ордой ни при каких обстоятельствах. Повел он рать вопреки царствующему в Золотой Орде хану, собираясь создать свое ханство, стать царем обширной и богатой земли, чтобы сравняться с чингисидами или даже диктовать им свою волю. Согласились бы на это чингисиды, стали бы они молча взирать на новое, враждебное им ханство, готовы ли были уступить столь богатую данницу безродному властолюбцу? Конечно, нет. Вот и оказался бы Мамай, даже захватив Москву, между молотом и наковальней: неминуемое сопротивление в самой России, воспрянувшей духом под рукой великого князя Дмитрия, вдохновившего все княжества на борьбу за освобождение от татарского ига, — столь же жестокая борьба ждала Мамая и с чингисидами. Об этом говорят и исторические факты. Вот один из них.

Великий московский князь Дмитрий Донской, сразу же после того как одержал верх над Мамаем на Куликовом поле, направил золотоордынскому хану Тохтамышу посольство, чтобы известить о своей победе и просить Тохтамыша впредь не попустительствовать Мамаю. Тохтамыш отозвался на просьбу Дмитрия Донского, довершил разгром Мамая и изгнал его из Золотой Орды, а московскому великому князю послал вестника, дабы тот поведал о том, как хан «супротивника своего и их врага Мамая победил».

Иное дело — чингисид Девлет-Гирей. Его вожделенная мечта, захватив Москву, превратить ее в столицу возрожденной Золотой Орды, саму же Россию, посадив своих наместников во все ее старейшие города, — в ядро великого Золотоордынского ханства. Тогда, по его расчетам, мог быть выполнен завет Чингисхана о распространении власти монголов на земли от берегов моря Восточного до берегов моря Западного.

Если же рассматривать военную сторону двух великих битв, то и здесь мы увидим заметную разницу. Великий князь московский Дмитрий, благодаря организаторскому гению и твердости в выполнении задуманного, сумел поднять почти всех русских князей на борьбу с татарами, собрав их дружины в единый кулак. Вся Россия встала за свою свободу. Во главе с князьями и десятками талантливых полководцев. Стяг самого великого московского князя реял над объединенной ратью. А это великий вдохновляющий фактор.

Что же имел князь Михаил Иванович Воротынский под своей рукой? Обычную Окскую рать, которая выставлялась на лето, чтобы отбивать лишь разбойничьи набеги крымцев. Противостоять собранным для похода татарским туменам они не могли по малочисленности своей. Зная это, самодержец российский добавил всего лишь один полк (до дюжины тысяч человек) да несколько десятков пушек, сам же улепетнул в Александровскую слободу.

Но даже в такой ситуации русские полки в решающей сечи наголову разбили почти в два с половиной раза превосходящие крымско-ногайско-турецкие силы, разбили благодаря полководческому гению князя Михаила Ивановича Воротынского, благодаря мужеству, храбрости и умелым действиям других воевод, мечебитцев, пушкарей, самопальщиков, казаков гулящих и порубежных. Одно это достойно того, чтобы воспеть великий подвиг русских ратников и чтобы благодарные потомки чтили бы великие деяния героев-пращуров.

Несколько лет назад меня пригласили на торжества в честь юбилея Воротынска, вотчины великого воеводы. Как теперь водится, не обойдены были те торжества вниманием православной церкви. Среди делегированных ею — один из иерархов калужского клира. Меня познакомили с ним, и я по наивности своей задал ему простой, но, как оказалось, весьма бестактный вопрос:

— Не имеет ли намерения православная церковь причислить князя Михаила Воротынского к лику великомучеников?

Ответом на вопрос был вопрос:

— А что он сделал для православной России?

Я обескураженно пожал плечами, и тогда сановник от церкви принялся наставлять меня на путь праведный:

— Если вы желаете поставить вопрос о канонизации, вам надлежит собрать свидетельства о чудодейственной силе мощей и приложить эти свидетельства к прошению…

Я приоткрыл было рот, чтобы пояснить, что князь Михаил Воротынский еще при жизни сотворил чудо, малыми силами разбив татарские тумены, защитив тем самым христианский мир не только России от мусульманского порабощения, но спохватился, посчитав это совершенно бесполезным: в дебелой груди, на которой покоился массивный крест великолепной работы, билось сердце яепатриота Великой России. Покорно склонив голову, я тоскливо извинился:

— Простите неразумного, святой отец, что всуе побеспокоил вас.

В августе 2002 года исполнилось 430 лет со дня одной из величайших битв в истории России. Дата не совсем круглая, и все же она дает достаточно оснований, чтобы рассказать об этой битве во всеуслышание, возродив из небытия славную ратную страницу великой державы, как возродили в свое время память о Куликовской битве, тоже многие столетия замалчиваемой.

Я вполне понимаю, что мало проку в попытке всколыхнуть совесть тех, у кого сегодня в руках большие и малые державные штурвалы, но не могу удержать крика души:

— Люди! Отрешитесь от суеты накопительской, взгляните на Россию глазами державными, сделайте хотя бы малый шажок к увековечению славной Молодинской битвы, ибо гордость за былое — большое подспорье на пути возрождения сегодняшней России!

КОММЕНТАРИИ

Ананьев Геннадий Андреевич родился в 1928 году. Окончил Алма-Атинское пограничное кавалерийское училище, служил на заставах Забайкалья и Заполярья. В 1965 году поступил в Казахский государственный университет им. С. М. Кирова, в этом же году начал журналистскую деятельность.

Член Союза писателей с 1985 года. Автор более 10 военно-приключенческих и исторических романов, выходивших в различных издательствах. Лауреат ряда литературных премий.

Исторический роман «Риск» — новое произведение писателя.