Виталий Слюсарь - Исчезновение Роберта Хэммита

• Название: Исчезновение Роберта Хэммита
• Автор: Виталий Слюсарь
• Издательство: Азбука
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-395-00091-0

 Ученый Роберт Хэммит решается на рискованный эксперимент. Что будет, если человека погрузить в жидкий раствор и полностью изолировать от любых внешних воздействий? Правда ли, что в таком случае он может увидеть удивительные картины миров, отстоящих от нас на невообразимое расстояние?…

Рассказ вошел в антологию «Возвращение Ктулху» (2008).

---

Насколько я, человек далекий как от биологии, так и от науки вообще понял, новая серия экспериментов Роберта Хэммита заключалась в том, чтобы заблокировать органы человеческий чувств, оградить их от потока поступающей извне информации, и тогда разум сможет уловить отголоски иного мира, лежащего за пределами ведомой нам реальности. Подобные эксперименты неоднократно проводились в прошлом и НАСА, и русскими во время подготовки к первым полетам в космос. Тогда ученые пытались понять, что ждет людей в безбрежном океане черной пустоты за пределами земной атмосферы. Испытателей помещали в сурдокамеры, поглощавшие малейшие звуки, погружали в ванны с температурой воды, равной температуре человеческого тела, в полном безмолвии и темноте. Человек в такой ванне терял ощущение верха и низа, ощущение хода времени и даже своего тела. Через некоторое время начинались галлюцинации — как зрительные, так и слуховые. Испытатели якобы видели некие пейзажи, необычные настолько, что никак не могли принадлежать Земле, слышали как бы отдаленные, смутно различимые звуки, складывающиеся в неземную же музыку…

Методология таких экспериментов была достаточно проработана, и никто не предвидел каких-либо осложнений. Тем не менее, Роберта постигла неудача. Впрочем, «неудача» — это еще мягко сказано.

Один из студентов-добровольцев, участвовавших в эксперименте, впал в кататонию, другой… (Роберт на секунду запнулся, будто ему трудно было подобрать нужные слова) другой сошел с ума. Его поместили в клинику, где он неделю спустя покончил с собой, перерезав вены осколком стекла от собственных очков.

Разумеется, было проведено расследование. Ни полиция, ни специально приглашенные эксперты не обнаружили в экспериментах Роберта каких-нибудь преступных промахов, однако руководство Мискатоникского университета решило перестраховаться. На всякий случай. В конце концов, ученые живут по тем же законам, что и все остальные люди, и среди них всегда найдутся желающие подсидеть и утопить менее удачливого коллегу…

— Короче, меня выгнали из университета. — Роберт посмотрел на зажатую в пальцах забытую сигарету, успевшую уже истлеть почти до фильтра, потом с силой раздавил ее в пепельнице, словно ставя таким образом последнюю точку в своем рассказе.

Повисла тяжелая пауза.

— Мне очень жаль, Роберт, — сказал я, чувствуя всю фальшь своих слов, но других у меня все равно не было. — Действительно жаль. Но чем я могу тебе помочь в сложившейся ситуации?

Он снова смотрел на меня оценивающим взглядом, явно взвешивая в уме pro и contra.

— Я должен довести свой эксперимент до конца, Джек, — произнес он, приняв решение. — Должен. Я чувствую… нет, черт побери, я уверен, что подошел уже совсем близко! Я как тот монах со старинной гравюры, который вышел к краю света. Осталось лишь пробить дыру в спускающемся к земле небесном своде и выглянуть наружу, чтобы увидеть то, что лежит там, вовне…

Разумеется, он все продумал до мельчайших деталей, все просчитал. Наследство, полученное после смерти родителей, плюс некоторые собственные сбережения позволили Роберту закупить все необходимое оборудование и приборы.

— Трейлер с оборудованием должен прибыть завтра. — Роберт раскурил новую сигарету. — Я уже арендовал один из складов мистера Догерти.

— Ты хочешь, чтобы я…

— Совсем не то, что ты подумал. Я вовсе не предлагаю тебе стать подопытным кроликом. Мне всего лишь нужен человек, который присматривал бы за оборудованием.

— Но ведь я ни фига не понимаю в этих ваших ученых приборах!

Он ответил раньше, чем я успел договорить.

— Во-первых, в этом оборудовании нет ничего сложного. Ты справишься, Джек. А во-вторых, мне нужен человек, которому я мог бы доверять целиком и полностью. Потому что в саркофаг на этот раз пойду я сам.

Трейлер с заказанным Робертом оборудованием прибыл на следующий день. Еще пару дней занял его монтаж и настройка, но к концу недели все было готово. Техники, монтировавшие оборудование, уехали, и мы с Робертом остались вдвоем при куче электроники ценой в несколько десятков тысяч долларов.

Роберт арендовал одну из секций склада мистера Догерти, гулкое мрачноватое помещение, напоминавшее мне пещеру. Саркофаг, контрольные приборы, компьютеры и все прочее было установлено в центре склада, но даже это немалое нагромождение приборных стоек, кабелей и ящиков как-то терялось в темном пространстве. Последние отсветы заката погасли в пыльных окнах под самым потолком склада, верхние лампы не горели, и свет давали лишь люминесцентные трубки двух переносных фонарей да мерцающие компьютерные мониторы.

Круг света казался таким маленьким в окружении сгущающихся сумерек.

Роберт повесил свою куртку на спинку вращающегося стула на колесиках, начал расстегивать рубашку.

— Ты все запомнил, Джек?

Я кивнул, стараясь задавить в себе нервное напряжение, от которого никак не мог избавиться.

— Конечно, приятель, но… может, ну ее на фиг эту затею?.. Признаться, мне этот эксперимент нравится все меньше и меньше.

Уверенность в глазах Роберта мои слова не поколебали ни на йоту.

— Нет, Джек. Если уж идти, то идти до конца.

Когда он разделся, его кожа, никогда не знавшая загара, при резком ртутном свете казалась мертвенно-белой. Я начал помогать Роберту укреплять на коже с помощью пластыря медицинские датчики, контролирующие частоту пульса, температуру, давление и еще кучу различных параметров. Это было похоже на подготовку астронавтов к полету, про которых любит смотреть по каналу «Дискавери» мой сынишка…

Последним мы закрепили на шее Роберта ларингофон — единственную ниточку, которая во время эксперимента будет связывать его с внешним миром.

Он начал подниматься по приставной дюралевой лесенке к саркофагу.

Это громоздкое сооружение, вокруг которого группировалось все прочее оборудование саркофагом назвал сам Роберт. Оно и впрямь здорово смахивало на саркофаги из древних захоронений. Высотой почти в человеческий рост, с толстенными стенками, не пропускающими извне ни звука, ни света, с трубками, по которым должна закачиваться вода.

Я поднимался следом за Робертом, следя, чтобы не запутались провода от датчиков на его теле, которые шлейфом тянулись за ним к стойкам с приборами.

Роберт перелез через край саркофага, повернулся ко мне, чтобы взять дыхательную маску, через которую ему будет подаваться воздух.

— Не передумал? — Я снова попытался отговорить друга от этой затеи.

Он лишь отрицательно мотнул головой, надел маску и погрузился в ванну, уже наполненную водой. Вода сомкнулась над его лицом.

— Порядок? — спросил я.

Роберт поднял руку и показал мне большой и указательный пальцы, сомкнутые вколечко: все о'кей.

Мне оставалось только уложить провода и шланги в специальные углубления, задвинуть массивную крышку и закрутить фиксирующие зажимы.

Сделав это, я поспешил к своему месту за панелью управления. Торопливо натянул наушники, поправил гибкий микрофон у угла рта.

— Хьюстон вызывает «Аполлон». Проверка связи. Прием.

— Все в порядке, Хьюстон. Слышу тебя отлично, Джек. Запускай стартовую программу.

Голос Роберта был искажен маской и ларингофоном, но в нем явственно слышалась усмешка. Видимо, моя неказистая шуточка помогла ему немного расслабиться… как и мне самому.

Я положил руки на клавиатуру, застучал по кнопкам, запуская программу «Погружение». На мониторе передо мной одно за другим открылись несколько окон, по-комариному заныли сервомоторы, приглушенно загудели насосы. Программа пошла. Теперь она автоматически уравняет температуру воды в саркофаге с температурой кожи Роберта, возьмет на себя слежение за десятками параметров, обеспечивающих его полную изоляцию от внешнего мира. С этой минуты он не услышит даже моего голоса — связь в ходе эксперимента будет работать в одностороннем режиме.

Я попытался представить его сейчас там — в полной темноте, в безмолвии, плавающим в стальном гробу, — и ощутил что-то вроде приступа клаустрофобии. По коже пробежали мурашки. Бр-р-р!

Теперь мне оставалось лишь отстраненно наблюдать за ходом эксперимента. Все остальное взяла на себя разработанная Робертом программа. Только в самом крайнем случае, если датчики покажут угрозу его жизни, я должен вмешаться в ее ход… но не раньше.

Время тянулось медленно. За пределами неверного круга света, очерченного вокруг нашей аппаратуры, сгустился непроглядный мрак глубокой ночи, и мне начинало казаться, будто этот мрак растворил в себе не только пустое пространство склада, но и лежащий за его стенами город, и вообще весь мир… Меня окружала гулкая тишина, нарушаемая лишь тихим гудением сервоприводов, мерным писком датчиков, регистрировавших пульс Роберта, да его искаженным электроникой почти до неузнаваемости голосом, что время от времени шелестел в наушниках.